Самозванец

Хидэнори и Ёшитакэ сидят одни в комнате дома Тадакуни. Хидэнори зевает и смотрит в окно. Хидэнори: Скучно. Поиграть бы… (оборачивается на сидящего на полу Ёшитакэ, который читает мангу). Хидэнори (немного помедлив, вслух произносит гнусавым механическим голосом): Игрок, выберите ветку сюжета! Ёшитакэ (лениво косится на Хидэнори). Ёшитакэ (тяжело вздохнул): Я не могу играть. Хидэнори (вопросительно смеривает сидящего друга взглядом, удивленно приподнимает бровь. Весь его вид выражает крайнюю степень потрясения, сменяющегося неподдельным изумлением, затем трепетом и, наконец, полным смятением духа). Ёшитакэ (глядя на все эти метаморфозы, мрачнея лицом): Я… не могу играть. Без Тадакуни. Ёшитакэ (резко поднимается с пола так, что манга буквально отскакивает от его рук и с силой отлетает в сторону). Ёшитакэ: Тадакуни… Больше нет с нами! Ёшитакэ (стремительно приближается к Хидэнори, хватает его за плечи и трясёт с такой силой, что рубашка чуть ли не трещит по швам). Ёшитакэ (на его глазах показываются скупые мужские слёзы): Ты… Понимаешь это?! Хидэнори! Его… больше нет с нами! Его нет!.. (его плечи как-то сами съёживаются, и фигуру начинают сотрясать непроизвольные всхлипы и рыдания) Тадакуни больше нет!.. Я… не могу поверить в это!.. Как это… могло произойти?.. За что..? (наконец он не выдерживает и заливается горючими слезами). Хидэнори (с сильным чувством опускает свою тяжёлую, крепкую, жилистую руку сурового воина, на чью судьбу выпало немало испытаний, на его плечо). Хидэнори (низким, грудным басом): Тадакуни пал участью несломленных духом, капитан. Мы должны с почестями проводить нашего товарища в последний путь!.. Мы… клянёмся отомстить за него! Ёшитакэ (вытирает слёзы). Ёшитакэ: Ты… прав. Давай сделаем это… вместе. Ёшитакэ и Хидэнори расходятся по дому. Ёшитакэ вытаскивает из шкафа огромную коробку, а Хидэнори приносит цветы и фотографию Тадакуни. Поставив коробку посередине комнаты, Ёшитакэ накрывает её одеялом, а сверху кладёт цветы. Затем встаёт рядом с Хидэнори, державшего фотографию Тадакуни. Хидэнори (мрачнея лицом, готовясь произнести долгую, необычайно тяжёлую для себя, пережившего утрату самого дорогого человека, речь): Сегодня мы провожаем в последний путь нашего верного товарища… Ёситаке (шмыгает носом). Дверь неожиданно распахивается и показывается Тадакуни. Видя похоронную церемонию и свою фотографию, он моментально догадывается, что события разворачиваются вокруг него. Тадакуни (взрываясь от ярости): Эй, вы чего тут творите, а?! Ёшитакэ и Хидэнори подпрыгивают от страха и хватаются друг за друга. Ёшитакэ и Хидэнори (в животном ужасе): Труп!.. Он восстал из мёртвых!.. Демон!.. Тадакуни делает шаг вперёд, однако ему преграждает дорогу Хидэнори, хватая за руку. Хидэнори: Капитан, не волнуйтесь! Это самозванец! Тадакуни: Чего..?! Хидэнори: Неплохо замаскировался, гад! Но меня не проведёшь! Капитан, хватайте его!.. Ёшитакэ тоже подбегает подхватывает Тадакуни под другую руку. Ёшитакэ: А-а!.. Мы поймали его, Хоппер! Что нам теперь делать? Хидэнори (картавым голосом): Самозванца надо допросить! (смотрит на Ёшитакэ) Маркович, поручаю это тебе! Ёшитакэ, продолжая крепко удерживать Тадакуни, отводит его в угол и встаёт с ним рядом. Тадакуни: Да вы чего творите?! Это что, какая-то шутка?! (хотел было вырваться и уйти, но Ёшитакэ не даёт ему осуществить задуманное). Ёшитакэ (тоненьким мальчишеским голосом): Эй, не пытайся убежать! Скажи, кто тебя послал? Тадакуни: Да никто меня не посылал! Слушайте, я… Хидэнори (перебивает его на полуслове): Маркович, не дай ему нас одурачить! Он точно посланник Демона-лорда! Ёшитакэ (с хрустом заламывает руку Тадакуни. Ещё чуть-чуть, и суставу точно придёт конец!). Тадакуни: А-ай!.. Вы чего?! Слушайте, хватит, а?! Сегодня собрание в два часа, а вы тут фигней маетесь! Хидэнори и Ёшитакэ (застывают на месте, словно их разразила молния). Хидэнори (сурово): Этот гад… Тадакуни (перебивает его): Мотохару обещал всем надавать на орехи, если мы прогуляем!.. Хидэнори (испуганно): Что ты раньше молчал?.. Демон!.. Ёшитакэ: Бежим!.. Ёшитакэ и Хидэнори (стремительно убегают, оставляя растерянного и недоумевающего Тадакуни одного в комнате). Конец.