Лёгкий, еле заметный туман окутывает местность, которую до сих пор освещает тусклый свет солнечных лучей. Дымку пробивает тёплый ветерок, щекочущий локоны мальчика, что сидел на уличной лавочке, неподалёку от учебного заведения. Его волосы были градиентного, тёмно-фиолетового оттенка, а на кончиках прерывлись лиловым цветом. Глаза, с недавно погасшими в них огоньками, были красиво переливающейся на солнечном свету виноградной заливки. Парень был в однотонной, чёрно- синей униформе, а правее от него находилась школьная сумка той же расцветки.
Кокичи Оума. Наклеивая последний пластырь себе на палец, который кровоточил довольно долго, Оума осознал что их не хватит на все раны. Засучив рукава, мальчик заметил пополнение синяков на руках, которые он всё ещё чувствует с неприятной болью. — «Ох...» — «Досталось больше обычного.» «Раньше было без открытых ран...» В голову лиловоглазого, время от времени, забивали мысли по поводу этого... — «Ну п-почему они меня так ненавидят?» Подросток произнёс последние слова навзрыд, и небрежно вытер тыльной стороной руки селезинки, скопившиеся в уголках его глаз. Послышался всхлип. Запястьями Кокичи смахивал град с его зора, тихонько хныкая. «Снова...» Ученик готов был убить себя за то, что снова плачет. Он не мог это держать в себе. Очень трудно. На самом деле мало кто тихо, без сопротивлений терпит такие издевательства, игнорируя происходящее... Он же молчит об этом давно, но только один человек обратил особое внимание на издевательства в сторону ни в чём невинного подростка, и отозвался ему помочь. Часто носит черную кепку с тремя белыми полосами на её задней части. Под головным убором у подростка скрывается серо-зелёный зор и его короткие, тёмно-синиеватые волосы. Черная униформа, состоящая из пиджака в тонкую, еле заметную, серую полоску, на котором есть нагрудной карман с эмблемой, и брюк с таким же узором, а обут он в темно-синие лоферы. Неподалёку, возле угла здания показался тёмный силуэт. Он начал приближаться к тому месту, где сидел Оума. Тот же в своё время резко замолчал и обратил на это внимание. Выбежал уже на свет, но продолжал свой путь к скамье. Тень сползла с человека, и теперь его можно чётко развидеть. Шуичи Саихара. Уже ближе к месту, он окликнул Кокичи. — «Оума-кун!» Добежав до раненого, Саихара вцепился в мальчика, обвив его своими бледными руками, и тем самым заковал знакомого в объятия. Не смотря на расстояние высоты между сидящим и стоящим, они нелепо находились в заключении друг друга. Спустя время мальчики невольно отстранились, а Шуичи сел рядом с другом, попутно разглядывая его лицо. На переносице был белый, большой лейкопластырь, а на правой щеке яро горела алая, свежая, необработанная рана. — «Стоп, рана?! Н-но как?» Спросив это, синеглазый довольно быстро достал из своей сумки перекись и ватный диск. Фиолетововолосый же, проигнорировал вопрос. У Кокичи же такого медицинского `набора` не было с собой, а только пара тройка клеек. Капнув пару капель жидкости на ватку, Саихара преложил её к месту ранения. На момент они встретились взглядами, но быстро разорвали этот контакт. Неловкая, глухая пауза... *** — «Пожалуй, это последняя...» Закрутив на горлышке банки с перекисью крышку, Шуичи положил её обратно к себе, а ватный диск выбросил в мусорку. Оба поднялись с лавочки. Стоя друг напротив друга снова повисла неловкая, натяжна пауза. — «С-спасибо большое,» «Саихара-кун...» Неряшливо взявшись второй рукой за лямку школьной сумки произнёс Кокичи. —«Больше не молчи об этом, хорошо?» «Не хочется видеть тебя в таком» «состоянии из раза в раз...» Получив неловкое «угу» в ответ на просьбу, они уже хотели расходиться, но на последок они снова укутались в объятия. Тёплые, приятные объятия, из которых никогда не хотелось выбираться... «Не хочу его отпускать. Не хочу.» «Хочу остаться с ним навсегда» «Очень хочу...» В последний момент, спаситель поправил чёлку Оумы, оставив на лбу тёплый поцелуй...