его личное чудо

набережная. река Хан. двое влюблённых на фоне заката цвета огня, пылающего в сердцах этой сладкой парочки. это традиция-каждым июльским вечером, на годовщину их отношений, приходить в укромное место под дубом и провожать закат, встречая рассвет за душевными разговорами о всём и ни о чём. сегодня, 16 июня, ровно 2 года их отношениям. сегодня ровно 2 года, как Чимин перестал наносить новые шрамы на свои хрупкие запястья. сегодня ровно 2 года, как Юнги перестал принимать наркотики. это тот случай, когда ты меняешься ради своего любимого. селфхарм глушил моральную боль Чимина, наркотики отпускали все тревожные мысли Юнги, давая то самое желанное ничего, что не беспокоило бы его каждую свободную секунду. когда у тебя в окружении появляется человек, который цепляет одним уже взгядом, то хочется и вселенную у его ног положить, лишь бы посмотрел ещё минуту своим теплом, которое отображается в карамельных радужках. и ведь преподнёс Юнги вселенную милому Чимину. и тот смотрел на него, окутывал заботой не только взглядом, но и кормил, когда оставался на ночь у старшего, и ругал за отсутствие шапки в сильные зимние морозы, и целовал каждую частичку лица, когда Юнги был поникшим. последнее было что-то вроде ритуала для двоих. и вот сейчас, сидя на мягком пледе, в обнимку, Юнги шептал что-то неразборчиво, но что-то очень милое, так что у Чимина мурашки от хриплого голоса шли табуном, а щёчки предательски краснели. будучи вместе 2 года, Минни каждый раз пунцовел, как только ему Юнги делал комплимент любого характера от: "Ты сегодня невероятно нежный и мягкий", до: " Если бы ты знал, как я хочу взять в плен твои сладкие губки, но не могу, рядом наши родители". Чимин тогда так покраснел, что мама забеспокоилась и спросила не нужна ли ему помощь, не заболел ли он. а он заболел, одним определённым человеком, который рядом тихонько хихикал над младшим. но ведь любит же его до ломки в теле. юнги тоже любит. любит так, что готов умереть вслед за Чимином, потому что жизнь без него превратится в серую тяжёлую тучу, которая только глаза мозолит. Пак перебирает серьги в ушах Юнги, пока тот, устроившись на его коленях, постепенно засыпает под томное, ровное дыхание своего бойфренда -малыш? -да, солнце. я думал, что ты уже уснул -не могу я пропустить уход заката. не могу пропустить отражения звёзд в твоих глазах. если пропущу, то никогда не прощу себе этого,-тихо проговорил старший. -ах, Юнги, ты заставляешь меня вновь плакать. ты мой маленький тиран. -ох, это я тиран? а кто любит меня обнимать до удушения во сне? -значит ты мазохист, Юнги, раз обнимаешь меня в ответ и шепчешь так тихо, что любишь,- посмеиваясь, сказал Чимин -так значит ты всё слышал, маленький негодник? теперь время Юнги краснеть -Я ДОЛЖЕН ЭТО СФОТКАТЬ, НЕ ШЕВЕЛИСЬ ПОЖАЛУЙСТА! -ты чт... -я же попросил, Юнги. раздался щелчок полароида и через пару минут проявилась фотография, на которой хмурый по жизни Юнги, превратился самого нежного кота с красными щёчками, которые так и хочется зацеловать. а если хочется, то почему бы и нет. наклонившись к лицу старшего, Чимин взял в свои тёплые маленькие ладошки щёки Юнги и принялся целовать каждый миллиметр. сказать, что Юнги млел от этого, это ничего не сказать. он чувствовал себя мороженым под солнцем, тающим под тёплыми лучами. этими лучами и было маленькое чудо, которое своими губками-бантиками оставляет легкие, непринужденные поцелуи, от которых румянец не сходит, а лишь сильнее становится явным -знаешь, никогда не видел тебя смущенным. это такой шанс мне выпал, что я прямо сейчас описаюсь,- всё ещё смеясь, пролепетал Чимин -эй, дорогуша, а я ведь обидится могу, ты не перегибай,- нахмурившись и нарочно надув губи и отвернувшись, пробубнел Юнги. -ну ну, не будь букой, юн~и. я ведь любя -умей заглаживать свои вину, Пак Чимин,- указывая на губы, прошептал старший. медленно наклонившись, Чимин накрыл губы старшего своими, аккуратно посасывая и покусывая поочерёдно то верхнюю губу, то нижнюю, не сплетая языки в танце, дразня. первым не выдерживает Юнги и врывается в рот младшего, но поумерив пыл, начинает играться с языком Чимина, слегка касаясь, не давая большего. умеет же гад. и так каждый вечер, каждую ночь они целуются до беспамятства, отсутствия воздуха в лёгких, до опухших красных губ. даже сейчас, если их кто-то увидит в столь позднее время, то парням будет совершенно плевать. они наслаждаются друг другом, они ценят моменты проведённые вместе, откладывая их и сохраняя в памяти.