Только через мой труп

Что-то действительно приближалось. Микки тоже это ощущал, просто не говорил о своих предчувствиях с Йеном, нахуя баламутить эту беспокойную Мэри Поппинс. И как оказалось, то, что приближалось было не зомби. Микки почти пожалел, что это не зомби. Когда он вышел с приятно затуманенной после минета головой из дома Галлагеров, оставив Йена отсыпаться еще на несколько часов, он увидел идущего к нему Игги. Ну, скорее бегущего трусцой. - Чувак! - крикнул Игги. У него перехватило дыхание. - В чем дело, придурок? Игги не стал утруждать себя обычными ритуальными братскими обзывательствами. - К баррикаде подходят люди. Микки нахмурился. - Что, типа, люди - люди? - Живые, не зомбированные люди - люди, - подтвердил Игги. - Он помолчал. - Отец с ними. Микки был ошеломлен и потерял дар речи. Его отец был жив. Его отец вернулся на район. Блядь… Он тут же вспомнил о том, как его приложили пистолетом, как из него вышибли все дерьмо, как избили Йена. Он подумал о своем отце, надрывающем глотку и побежавшем как безумный, чтобы привести того, кто мог бы выебать педика из его сына. Господи, - подумал Микки, - казалось, это было целую вечность назад, как будто это случилось с каким-то другим парнем, знакомым со старшей школы. Вернувшись в настоящее, он встряхнулся и последовал за Игги. Еще не было полуночи, и было все еще чертовски жарко. На восточной баррикаде собралась толпа, несколько гомонящих человек в пижамах, наблюдавших за группой людей, подтягивающихся к краю баррикады. Микки был раздражен, увидев, что патруль на самом деле не препятствовал проникновению незваных гостей, даже если они их узнали, это далеко от обеспечения безопасности района! И он бесился, пока луна не вышла из-за облаков, и серебристый свет не осветил сцену перед ним. Микки застыл на месте. Терри карабкался на баррикаду. Он казался меньше, чем Микки помнил, но, может быть, это была дальняя перспектива. Он был пока что метрах в шести. Пока Микки наблюдал за ним, его отец засунул руки в карманы и оглядел окрестности, окинул взглядом толпящихся людей, западную баррикаду в нескольких кварталах и, наконец, остановил свой взгляд на сыне. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Терри ухмыльнулся и отвернулся. Он был не один, как сказал Игги. Пара мужчин, которых Микки узнал по работе с отцом, присоединились к нему на баррикаде, его дядя Ронни и дядя Рико смеялись над чем-то и помогали толпе вульгарных женщин позади них. Всего их должно быть человек двадцать, решил Микки. Блядь. У них не хватит припасов на двадцать лишних человек. Игги пошел помочь отцу спуститься с баррикады, остальные последовали за ним. Приветствующий голос Терри перекрыл шум, когда он дружески обнял одной рукой Игги, другой - Джоуи, обмениваясь шутками с окружающими, веселыми и грубыми одновременно. Его отец был страшным, но он всегда был душой компании, по крайней мере, до тех пор, пока ему в голову не приходила мысль разогнать ее к чертям. Вопреки здравому смыслу, Микки поймал себя на том, что хочет присутствия рядом с собой хотя бы кого-то из Галлагеров, может быть, Липа или Фионы. Возможно, Кевина, ведь тот был таким здоровым гигантом. Он просто хотел, чтобы кто-то был на его стороне. Но только не Йен. Он начинал тихонько паниковать по поводу того, что сделает его отец, когда снова увидит Йена, и сейчас он был счастлив, зная, что тот в безопасности и спит дома. Терри, наконец, подошел к замершему Микки. Его братья смеялись, а мужчины из команды отца добродушно шумели у него за спиной. Терри оглядел Микки с ног до головы, скривив губы. - Привет, пап, - поздоровался он немного ослабшим голосом. Часть его, которую он ненавидел, не могла не чувствовать облегчения оттого, что его отец жив. У него всегда была какая-то странная сила, извращенная харизма, которая притягивала к нему людей. Микки ненавидел это и в то же время чувствовал себя бессильным сопротивляться. Терри сначала не ответил, шагнув вперед, чтобы заключить его в грубые объятия. Микки с удивлением шагнул навстречу. Он ощутил, как руки отца крепко обхватили его, и недюжинная сила сдавила бока. Он мог чувствовать, что в карманах отца оружие, что-то вроде винтовки и несколько продолговатых предметов в ножнах, вероятно, ножи. Близость к оружию заставила его напрячься. - Ну не милый ли маленький петушок, - прошептал он на ухо Микки. Тот вздрогнул, но решил, что вряд ли кто-то еще услышал. Терри отстранился и ухмыльнулся, и Микки понял, что он просто играет с ним. Хочет, чтобы Микки запаниковал. Терри повернулся к мужчинам за его спиной, они стояли по парочкам, притянув к себе спутниц. Женщины болтали что-то на польском, а может, и русском языке. - Кого тут убить, чтобы выпить, а? - громко спросил он. Растущая толпа радостно зашелестела, взволнованная возможностью импровизированной вечеринки. Микки увидел, как патруль из мужчин и женщин, все еще дежуривших у западной баррикады, последовал за группой к Алиби. Он выругался и подбежал к ним. - Эй! ЭЙ! Ты что, блядь, думаешь, что теперь все просто пойдут бухать, и гори все синим пламенем? - рявкнул он, схватив в охапку рубашку ближайшего мужчины. - Томми, и вы, засранцы, возвращайтесь и заканчивайте свою смену, или я выброшу вас за борт на корм зомбякам, ленивые жопы. Томми развел руками. - Ну, извини, парень. Поддался моменту, понимаешь? Твой отец вернулся! - Черт возьми, я уже прочувствовал это, - пробормотал Микки. Он не отходил от баррикады, пока все пятеро не вернулись на свои посты. Он обернулся и увидел, что отец наблюдает за ним. - Значит, они назначили командиром маленького педика? - тихо спросил он. Микки стиснул зубы. - Никакой я не командир, - сказал он. Его отец поднял бровь, так как Микки не стал отрицать другую часть фразы. Остальные уже добрались до Алиби, и Микки прикусил губу, думая о том, какой урон эта маленькая импровизированная встреча нанесет их запасу алкоголя. Они, вероятно, вылакают все, не говоря уже о еде и воде. Большинство из припасов хранилось наверху, в баре - самом большим и удобным местом из всех, что у них были. Блядь. Ему нужно было найти Кева. - Твоя маленькая рыжая сучка рядом? Или где-то шатается и гниет? - проговорил его отец. Насмешливый, подтрунивающий тон был знакомым, но реакция Микки на него казалась чужой. Это было похоже на то, как будто ты услышал язык, на котором говорил давным-давно и теперь уловил только половину слов. Его отец прямо посреди улицы назвал его педиком, и он едва отреагировал, потому что был слишком занят, беспокоясь о той самой рыжей сучке. Йен. Черт возьми, Микки должен был предупредить Йена. Он не хотел оставлять отца одного, даже если ему не нравилось находиться рядом с ним. Терри был похож на стихийное бедствие, внушающее благоговейный трепет своей способностью разрушать, так что кто захотел бы оставить такое у себя за спиной без присмотра. Но у Микки не было времени, чтобы достойно воссоединиться со своим блудным отцом. Он оставил его стоящим на улице, но Терри успел крикнуть: - Давай, сбегай, пидорас! Вперед! Микки стиснул зубы, понимая, что больше всего на свете ему хотелось бы вернуться и треснуть Терри по широкой мясистой физиономии, но вместо этого он чувствовал себя измученным, старым и обремененным более важными проблемами, чем ссора с отцом. Завернув за угол, он взбежал на крыльцо дома Кева и Ви. Он безжалостно заколотил в парадную дверь, мысленно прокручивая расписание патрулей и пытаясь понять, был ли Кев сегодня свободен или находился на северной стороне баррикад, пока не услышал шарканье и мучительно медленные движения кого-то, сонно бредущего к входной двери. - Дойди уже, пока мы тут кони не двинули, - заорал Микки. - Хватит из штанов выпрыгивать, я тут вынашиваю новую жизнь! - сердито крикнула в ответ Вероника, прежде чем открыть дверь. - Милкович? Она зевнула, но лицо ее было напряжено. - В чем дело? Что случилось? - А где Кев? Вероника обернулась и через плечо позвала мужа. Из коридора подтянулся Кевин с опухшими, усталыми глазами и удивленно поднял брови. - Все в порядке, Мик? Микки провел руками по голове, крепко вцепившись в волосы, чтобы удержать себя на месте. - Не совсем. Нужно добраться до Алиби, убедиться, что припасы в безопасности. - Зачем это? - спросил Кев, нахмурившись. - У кого-то вечеринка? - Вероника фыркнула, как будто эта идея была нелепой. - В некотором смысле, - Микки помолчал. - Терри вернулся. Ругань Кева и Ви зазвучала песней. Терри означал пьянство, драки и всеобщие беспорядки - последнее, чего хотелось бы в окружении быстро истощающихся запасов пищи и воды. Микки не нужно было вдаваться в детали и объяснять, что это также означало опасность для него, а возможно, и для Йена. Кев и Ви просто обменялись понимающими взглядами. Подробности того, что случилось с Йеном и Микки в тот день, когда Терри застал их, фигурально и буквально, со спущенными штанами, были не полностью известны в семьях Галлагеров и Боллов, но в целом все догадывались о произошедшем. В хаосе первой ночи все заметили только, что Йен объявился в доме Галлагеров позже остальных, ибо все ожидали худшего. Фиона и другие братья и сестры были так обрадованы, увидев его живым, что сначала не обратили внимания, что он пришел не один, или что он и Микки были практически одинаково покрыты синяками и кровью. Они помогли закрыть входную дверь и окна первого этажа диванами, стульями и кухонным столом, стараясь вести себя как можно тише, чтобы не привлекать внимания визжащих снаружи зомби. В ту первую ночь, когда улицы начали понемногу успокаиваться от произошедшего активного насилия, картина кровавой бойни стала представать во всей красе. Когда они заколотили последнее окно, Микки отчетливо вспомнил тела, лежащие на лужайке, и группы диких людей, шатающихся по кварталу, визжащих и рычащих. От этого у него буквально мурашки побежали по коже. Дебби все время обнимала Фиону, Карл свернулся под лестницей с Лиамом на руках, мелкий превратился в одни огромные глазищи. У Микки возникло иррациональное и неожиданное желание обвиться вокруг Йена, и он решил следовать за ним как тень. Вероника и Кев отсиживались с Галлагерами в ту первую ночь, все старшие дети и взрослые говорили очень мало, до них начинала медленно доходить серьезность ситуации. Когда Йен объявил, что Микки останется на ночь в доме, Фиона подкараулила его, чтобы выспросить, почему Микки вообще здесь. Он подслушал разговор в коридоре, сидя на корточках и расстилая одеяло на полу рядом с узкой кроватью Йена. - Йен, а почему Микки Милкович с нами? Микки замер, услышав свое имя. Он слышал, как Йен вытаскивает одеяла и подушки из шкафа в прихожей. - Ему слишком опасно возвращаться домой, ты же видела этих тварей. Кроме того, с ним здесь безопаснее. Ты же знаешь, он при оружии. - Отличная новость для дома, где полно мелких детей, - ответила Фиона раздраженно, испуганно и совершенно измученно. - Фиона, - тихо позвал Йен. - Ты же понимаешь, что сейчас не время для дебатов о контроле над оружием. Фиона шумно выдохнула. В ее голосе послышались слезы. - Да, я знаю, - Микки напряг слух, потому что следующие слова Фионы прозвучали еще тише, чем раньше. - Но почему он вообще здесь, с тобой? Я не думала, что вы друзья. Последнее, что я слышала, это что он хотел надрать тебе задницу. - Ну, иногда он все еще хочет этого, я думаю, - ответил Йен. Микки ухмыльнулся даже в этом хаосе, уловив улыбку в его голосе, ну что за умник! - Йе-ен, а что с твоим лицом? - раздался шорох, когда Микки предположил, что Фиона притянула Йена поближе, чтобы осмотреть его синяки и запекшуюся кровь на лице. - Господи, ты выглядишь ужасно. Это те твари снаружи? Микки тоже, кажется, досталось, вы, ребята, дрались с ним вместе? В голосе Фионы слышалась паника. - Нет, нет, это ничего, это все раньше было, - произнес Йен успокаивающе, пренебрежительно. Пока он не понял, что сказал, и не замолчал. Микки тоже замер. - Я имею в виду. Все было не так… - Йен, тебя кто-то избил? - вмешалась Фиона. В долгой тишине Микки слышал, как в доме устраиваются на ночлег, а крики снаружи то усиливаются, то стихают. - Терри Милкович, - наконец произнес Йен. - Отец Микки? Зачем Терри Милковичу так тебя избивать? - Микки не нужно было смотреть на нее, чтобы понять, что брови Фионы, должно быть, недоверчиво изогнулись. В мгновение ока он вспомнил, как Йен говорил, что открылся Фионе в этом году. Тем не менее, в некотором абстрактном смысле он был впечатлен тем, как быстро она сложила два и два. - Вы не...вы с Микки, вы двое не...ребята… Йен прервал затянувшуюся фразу Фионы. - Я не могу говорить об этом, Фи. Послышался приглушенный звук движения, означающий, что брат и сестра либо обнимаются, либо пытаются молча задушить друг друга до смерти, но Микки предположил первое. Через минуту Йен вошел в комнату и лег в кровать над Микки, устроившимся на полу, а тот притворился, что ничего не слышал. Он и сам не знал, почему держался так хладнокровно. Всего десять часов назад он бы отпинал Йена даже за половину того, что услышал. Но в тот момент, и так много мгновений спустя, он не мог собраться с силами. Настоящий враг был хуже и непредсказуемее, чем тысяча Терри. Так что контекст, очевидно, был важен, когда дело касалось их отношений - как бы там ни было, Микки понял это. И этот полученный урок не был его любимым. Почти месяцем позже, с призраком возвращения Терри, нависшим над ним, он нетерпеливо ждал, когда Кев пойдет оценивать ущерб в баре. Тот наклонился, чтобы натянуть обувь. - Принято, босс. – Кев выпрямился, наклонился, чтобы поцеловать Ви и вышел. - Осторожно, Полиция веселья уже в пути, готовая прикрыть вашу вечеринку! - крикнул он, торопясь к Алиби. Микки повернулся к Веронике, которая напряженно наблюдала за ним. - Ты должен пойти предупредить своего. Он кивнул, не утруждая себя возражениями против тысяч намеков, скрывавшихся за словами Ви. - И нам нужно поговорить о хранении еды, выпивки и прочего где-нибудь в другом месте, - сказала Вероника. Она не смотрела на Микки, вместо этого обеспокоенно следя за фигурой Кева, исчезающей за углом. - Если твой отец и его веселая банда идиотов найдут тайник, мы можем с таким же успехом снести баррикады и повесить баннер "Мы приветствуем Наших Новых Повелителей Зомби" прямо поперек гребаной улицы. Микки коротко кивнул, однако уже переходя к следующему ночному кошмару, который ждал его за дверью дома Галлагеров. - Йен! - крикнул он, входя внутрь и не потрудившись понизить голос. Он знал, что Фиона, Лип и Карл сегодня не на дежурстве и не обрадуются, если их разбудят, но у него не было времени беспокоиться об этом, когда он мчался наверх. - Йен! - Господи, Микки, что случилось? - голос Фионы был встревоженным, но Микки, не замедляя шаг, поспешил в комнату, которую делил с Йеном. Тот сидел на кровати, потирая глаза, и Микки остановился, чувствуя, как сжимается его грудь. - Йен, - повторил он, но на этот раз тише. Йен был рядом. С Йеном все было в порядке. - Мик, что происходит? Что случилось? - спросил Йен, вставая, чтобы подойти к нему. - Мой отец вернулся. - Что?! - воскликнули в унисон Лип и Фиона, напугав Микки до чертиков. Он взвизгнул и резко обернулся. Они вдвоем сгрудились в дверях комнаты, сонные и нервные. - Я сказал, Терри вернулся. - Микки повернулся к Йену, который удивленно поднял брови. - Он только что вернулся, с ним куча парней, с которыми он раньше работал, и с ними толпа русских шлюх, или польских, хуй их разберешь. - Господи, - Йен протянул руку и обхватил ладонью лицо Микки. - Ты в порядке? Микки отпрянул, чувствуя, что Лип и Фиона стоят позади них. - Я в порядке. Йен, казалось, не замечал зрителей, потому что снова потянулся к Микки, и на этот раз тот шлепнул его по руке. Йен отпрянул. Он почувствовал себя виноватым, увидев смятение на лице Йена, но, Господи, неужели у этого парня полностью отсутствует благоразумие? Они больше не могли просто так прикасаться друг к другу, не сейчас, когда его отец со своими друзьями в городе. Ему казалось, что он падает назад, будто проваливается через червоточину обратно в свою прошло-месячную жизнь, когда он находился под каблуком своего отца и в постоянном страхе, что люди узнают про него с Йеном. Это было похоже на приступ паники. Он услышал, как тот произносит его имя, но, казалось, с другого конца футбольного поля. Его отец собирался убить его и Йена. Они были в полной заднице. Он мысленно встряхнулся... Нет, теперь все по-другому. Блядь, везде чертовы зомби, конечно, все по-другому. И с Йеном тоже все по-другому. Они стали другими. Его отец внезапно нарисовался, как чертов подснежник в марте, но это ничего не изменит. Теперь все по-другому. Придя в себя, он увидел, что Йен озабоченно наблюдает за ним, а Фиона и Лип придвигаются ближе. Я, должно быть, выгляжу, как чертов псих, - подумал Микки про себя. - Задыхающийся и покрывающийся потом при одном упоминании о своем отце. Какой же я трус. - Я в порядке, - сказал он. Фиона и Лип отодвинулись, обменявшись взглядами. - Я позову Кева и Ви, они должны знать, что этот чертов ураган вернулся, - сказал Лип. - Я уже сказал им, - ответил Микки. - Кев пошел в Алиби. Терри и его друзья отправились праздновать. - Бля, - сплюнул Лип. - А они знают, что мы все там держим? - Наверное, еще нет, но у нас там не Форт-Нокс. - Бля, - повторил Лип. Они с Фионой вышли из комнаты, и Микки услышал, как показательно хлопнула дверь, когда они оба, по-видимому, отправились помогать Кеву в баре. Оставшись один, Микки позволил себе шагнуть вперед и положить руку на плечо Йена, но тот отмахнулся от него, собираясь натянуть джинсы. - Как в старые добрые времена, да? - заметил Йен, скривив губы в подобии насмешки на своем по-детски миловидном от природы лице. Микки хотел возразить, сказать ему, что он чертовски драматизирует, но не стал. Он не был уверен, что Йен ошибается, и ему хотелось орать и ломать все, что под руку попадет. Потому что, черт. Его отец вернулся.