Стерва

— Пристегнись… Третьякова с трудом начала натягивать ремень безопасности, а руки совершенно не слушались. — Все так плохо? — с какой-то обидой интересовалась учительница, поглядывая в ее сторону. — Нет. Все прекрасно. — Поехали? — Да… Дорога была короткой, но полной тишины, которая окутала салон в жаркий день. Они поднялись в квартиру и Маша продолжала себя вести, как ни в чем не бывало. — Я сейчас схожу в душ и поедем тогда? — У тебя колено разбито, сильно болит? — Все нормально. — Так нормально, что хромаешь? — Лаура, так бывает… — Да? А врать тоже бывает? — Ты о чем? — Третьякова тяжело снимала с себя кроссовки, сидя в прихожей. — Я видела Кузнецова! Ты сказала, что его отстранили и все будет нормально!!! — Лаура, я… — ей не дали договорить. — Решила соврать мне, чтобы я не переживала?! Глупость!!! Я бы рано или поздно узнала! — Да не кричи ты, женщина! Послушай, я сама только сегодня узнала! Это все бабка! Он вообще не за нашу школу выступает и Людмила не меньше бесилась с этого!!! — Как это? — Вот так!!! — Третьякова швырнула сумку на пол и направилась в ванную комнату, на ходу снимая вещи, точно так же разбрасывая их по дороге. — Тебе одежду принести? — Нет!!! Лаура пошла на кухню разогревать обед и открыть окно, потому что в доме было очень жарко. Лето не за горами, как и долгожданный отпуск. Через некоторое время она услышала, как вода стихла и выглянула в коридор. Дверь открылась и оттуда вышла совершенно обнаженная Третьякова. Ну, как обнаженная? В одних свободных клетчатых шортах. Кожа блестела от капель воды, а кончики волос были мокрыми. Девушка молча прошла в комнату с полотенцем в руках и ничего не сказала. Преподавательница решила зайти к ней. Дверь была открыта, как и балкон, что создавало легкий, но теплый сквозняк. Маша лежала на разобранном диване, а полотенце прикрывало голую грудь. Лаура осторожно присела рядом с ней и разглядывала синяки. Ее рука коснулась бедра. — Маш… — Да? — с закрытыми глазами и усталостью она подала голос. — Извини… Я на эмоциях… Просто… — Не надо, я все понимаю. — она открыла глаза и схватила учительницу за руку, потянув на себя. После они перекатились и Лаура оказалась снизу. Руки мгновенно легли на голую спину и стали ее поглаживать. — Третьякова, вы решили со мной побороться и потренировать свои приемы? — Ни в коем случае, Лаура Альбертовна… Извини, что тоже психанула… Я сейчас вообще в каком-то трансе до сих пор нахожусь и будто не чувствую тела… — Да? Не чувствуешь? А вот так? — рука математички пробралась под Машу и начала ее гладить чуть ниже пупка. — Красивая… Не дразни… Я бы рада, но сил совсем нет. — с досадой оправдывалась Маша. — Опять ты так мило хмуришься. Серьезная такая… Не нервничай, пожалуйста, я просто шучу. — женская рука ласкала худую щеку, — Я так люблю тебя, Третьякова… — Лукина сама вся была в переживаниях, а особенно после всего, что сегодня увидела. — И я… Лаура Альбертовна… — губы слились в легком поцелуе. Безмолвная беседа глазами продолжалась, женщина пронзительно смотрела в ее глаза. — Как ты себя чувствуешь? — Врать не буду. Хочу просто лечь и никуда не выходить… — Понимаю… Если бы меня так били, я бы вообще… Не знаю, как ты встала с этого пола. — Лукина тяжело вздыхала с ноткой грусти. — Лаура, все нормально. Мне нужно время отдохнуть… — Позволишь мне посмотреть твою коленочку? — ласково и осторожно просила учитель. — Там ничего серьезного. — Маша старалась отмахнуться. — Но… Все же? — Хорошо, вот только нужно будет идти в аптеку, у меня нет бинтов. — Сначала посмотрим. — Ладно. — Третьякова аккуратно отодвинула от себя преподавательницу и они приняли сидячее положение. Лаура присела на корточки возле ее ног и прикоснулась к травме. Колено было бордовым и со стертой кожей, в которой виднелись вкрапления крови. Указательным и большим пальцем она будто, как тиски слегка сжала коленную чашечку и чуть подвигала ее в разные стороны. — Больно? — Ну, только эта ссадина. Лаура, не волнуйся. Если бы колено выбили — я бы вообще ходить уже не смогла. Не переживай, я серьезно, милая… — Хорошо… Но чем-то надо это дело намазать? — Я думаю, пока надо завязать на сутки, а там снимем повязку, чтобы подсыхало. — Тогда иду в аптеку? — Не знаю, мне неудобно… — Чего?! — Ну… Не хочу тебя гонять из-за такого пустяка, ты тоже устала. — Я тебе сейчас второе колено подправлю, но только в обратную сторону за такие слова! Третьякова, смотрю, хорошо сегодня голову отбили? — Ну, так… Нормально… — Я заметила, что всякая дурь в башке появилась! Все, лежи, а я быстро схожу и вернусь. Возьму твой ключ! — Лаура, я… — ей не дали договорить и слегка толкнули, что та упала спиной на диван. Преподавательница быстро надела обувь и покинула квартиру. Маше было приятно и неловко одновременно. Она нащупала рукой мобильник и стала звонить Поляковой. Абонент не отвечает… — Блин, как можно лежать на койке и не слышать свой телефон? Может спит? — сама себе говорила девушка. Вещь была отложена в сторону, веки тяжелели, а тело полностью расслаблялось и погружалось в глубокий сон. Лукина купила все необходимое и даже больше. Лучше быть заранее готовым к тому, что их ждет впереди. — Маш, я вернулась! Маш? — крикнула на пороге учитель, — Третьякова? — Она прошла к комнате девушки, — Воя… Ка… Третьякова отрубилась и спала будто младенец с широко раскинутыми ногами по периметру дивана, полотенце валялось в стороне и девушка была практически голой. Лаура тяжело вздохнула от умиления и пошла забрать пакет с медикаментами. Вернувшись, она тихо присела рядом и начала протирать рану, а после вокруг нее она нанесла какой-то крем и сверху побрызгала шипучей пеной. Хозяйка дома продолжала спать, но только изредка подергивалась. Аккуратно приподняв правую ногу, Лаура протиснула под колено бинт и начала мотать на несколько оборотов. Завязав маленький и милый бантик, она вернула ее в исходное положение, укрыв ее торс одеялом. Лаура решила не будить и перенести их поездку на завтра. Учительница оставила девушку отдыхать и решила позвонить Лене. — Привет, ты работаешь сегодня? — Привет, дорогая! Да, вот только к Тане зашла. — Как она там? — Лучше, сейчас твоей позвонить хочет, звонок увидела. — Ой, подожди тогда, я ее сейчас разбужу!!! Сейчас, Лен, минутку! Лаура быстро вернулась в комнату где был покой и увидела, что Таня уже звонит Маше. — Котенок… Котенок, просыпайся, тебе Таня звонит. Маша сонно потянулась и протерла ладонями глаза. Она увидела обеспокоенную Лауру, что передавала ей трубку. — Что такое? — Держи, Таня тебе звонит. — Алло? — Привет!!! Как у вас там дела? — Ой, Полякова, тут такой пипец опять был! — Маша мигом проснулась и вскочила с кровати от восторга, что наконец может поделится новостями с подругой. Ее не смутило, что она до сих пор оставалась в одних шортах и направилась на порог балкона покурить. — Бабка опять устроила гадость, а я сегодня дралась с горой!!! — С горой? В смысле? — А вот сейчас расскажу! Там такая бабища мощная была, но я с другой дралась. Гора эта будет на следующем этапе! А вот бабка и ее урод… А еще!!! — Лаура покинула комнату с улыбкой от эмоциональности Маши, вернувшись к своему разговору. — Але, Лен? Ты еще тут? — Да, наши уже во всю обсуждают, смотрю? — смеялась подруга. — Ага, моя за секунду проснулась!!! Прям ждала этого момента! Ха-ха-ха! — Ну, надо выговориться! Что у вас там опять случилось? Почему Маша спит в такое время? — А, это? Так она сегодня на драки свои ходила… — Ее побили?! — Ну, как сказать? Она победила, но не без травм… — Что-то серьезное? — Вроде, нет… По-крайней мере, так говорит. Коленку сейчас заматывали. — Главное, что победила! Лаура, брось, все хорошо будет! Она так рвалась на эти соревнования! Смирись уже! Вот победит и закончит с этим. — Я понимаю… Лен, я сегодня туда пришла и увидела своими глазами чем они там занимаются. Это просто ужас!!! Мне кажется, я за каждый удар, который ей прилетал, столько же инфарктов успела получить. Не могу прям… — Лаура, это такой спорт. Вот не надо впечатлительным туда ходить!!! Она же тебе говорила, а ты поперлась! — Поддержать хотела! Она вся никакая, поэтому и спала. Из аптеки ждала меня и вырубилась… — Если чего-звони мне после этих соревнований, я могу приехать и осмотреть. — Хорошо, спасибо! Сейчас пока, более или менее… Вы там как? — Мы? Нормально, шутим шутки и иногда возмущаемся на всю палату! — Елена повернулась в сторону Тани, — Сидит и поглядывает на меня, убить опять, наверное, хочет! Хи-хи-хи!!! — Полная идиллия, значит? — Типа того!!! — Зато не грустно! Слушай, а мы сейчас скоро к вам приедем! Машка оденется только и можем выезжать! — Лаура, нет-нет-нет!!! Не сегодня!!! У Тани вечером мама приедет, у них будет серьезный разговор! Полякова хочет ее отправить на отдых. — Лишь бы свобода была! Понятно все с вами. Слушай, пусть тогда моей это сразу скажет, ладно? — Да, я сейчас ей еще раз передам. Сама понимаешь, у женщины много вопросов будет, если ваша парочка так появится и особенно после этого разговора у директора. — Разумеется!!! Целый час они разговаривали по телефону из разных комнат, первой закончила Третьякова. Она натянула на себя свободную черную майку и прихрамывая, пошла в сторону кухни. Лукина сидела за столом и звонко смеялась ворчанию Елены. Маша очень любила этот необычный и милый смех. Взяв стакан, она стала наливать себе воды. — Лена, подожди секундочку. Маш, с тобой все хорошо? — Да, все нормально, а в чем дело? — Нет-нет, просто показалось… — Я пойду поваляюсь — девушка устало поплелась в свою комнату. — Алло, Лен? Я здесь. Слушай, я пойду, а то Маша прям совсем вяло выглядит. — Хорошо, подруга, но ты звони! Вы приезжайте, когда со школой своей закончите. Может в пятницу или в выходные? Таня будет очень рада, но пока неизвестно чем закончится ее разговор с матерью. — Конечно, обязательно приедем! Передавай Тане от меня привет!!! — Передам, отдыхайте. — Пока. Лаура Альбертовна пошла проведать Машу. Зайдя обратно в комнату, она увидела картину, как та лежит на боку, а между ног находится подушка, конец которой она обнимала и сонными глазами смотрела телевизор. На полу стоял ноутбук, а от него тянулся провод, который был подключен к ТВ. Учительница легла рядом и внимательно смотрела на девушку. Пальцы перебирали пряди челки, которые слегка завивались. — Что ты такое смотришь? — Сериал, он достаточно старый. Ни разу не видела? — Нет, какой-то он странный. Сначала подумала, что ты видео смотришь на Ютубе. — Это такой жанр съемки. Сериал называется «Школа», его какое-то время показывали по первому каналу, а потом запретили. — Запретили? Почему? — Потому что Россия не любит показывать правду, а твои коллеги тоже подняли шумиху. — В смысле? — Ну, учителям не понравилось все, что там о них показывают и начали сочинять, что такого быть не может и все в школах прекрасно! Скандал, короче, подняли! Дураки!!! — Маша обиженно начала хмурить брови. — Ух, какие мы стали серьезные!!! Видимо, тебя это очень заботит? — Лаура с улыбкой копировала ее лицо. — Конечно! Лаура, вот серьезно! Это не сериал, а самая настоящая жизнь! Просто все, что там показано, весь пипец, который у них там и в этой школе происходит — правда!!! Люди не любят правды, а особенно, когда она слишком грязная и гадкая. У нас вечно все скрывают! Хочешь со мной посмотреть? Там есть про меня очень многое. — Плохое или хорошее? — А вот ты посмотри и скажешь какой из персонажей на меня похож! — Заинтриговала! Хорошо, будем смотреть. — Лаура поцеловала ее в бровь, после в губы. — Я тогда на паузу поставлю. — Вояка, ты опять бледненькая стала, давай после всего этого, когда все закончится… Сходим к Лене? Сердечко твое проверим? М? — Лаура старалась говорить, как можно аккуратнее, зная Машу, что она не любит показывать слабости. — Хорошо, я на все согласна… Лишь бы быть рядом с тобой… — Маш, ты чего? — Лукину почему-то напугали эти слова, было похоже на какое-то прощание. Она сама до конца не понимала почему это вызвало в ней тревогу. — Я? Совершенно ничего, просто говорю тебе то, что чувствую. Ты прекрасная женщина, Лаура Альбертовна — усталость в голосе давала о себе знать, — Мне очень приятно и греет сердце, что мы с тобой встретились… — Ну, пушистик… Ты чего? Что с тобой происходит? — Все хорошо, иди ко мне? — Маша протянула руки для объятий. Преподавательница расположилась у нее на грудной клетке и сразу же начала свое привычное и любимое занятие — разглядывать лицо напротив и водить по нему пальцем. — Спать хочешь? — Нет. — девушка слегка и отрицательно помотала головой, ловя губами указательный палец стервы напротив. Губы дарили ее руке нежные поцелуи. Веки сонно были слегка опущены, но глаза блестели ярким огнем у двоих… Потому что они любили… — Маш? Третьякова внимательно ждала, что скажет ее любимая женщина, моргая быстро веками, чтобы не провалиться в сон от удовольствия и тепла, которое она ей дарила, лежа сверху. — Все же будет хорошо? — Лаура волновалась и с глазами ребенка ждала ответа, хотя и так уже знала каким он будет. — Ну, конечно… Конечно, милая… — Вояка обещает, что с ней все будет нормально и после соревнований больше не будет такого? — Это какого? — Третьякова вопросительно и с улыбкой подняла усталую бровь. — Ну, что ты не будешь вредить себе и драться… — Не будет повода — не буду драться. Я же не без повода дралась с ним, он нарывался. — Так ты обещаешь? — Не могу обещать того, что не смогу выполнить. — Маш… — Если кто-то будет тебя обижать — я буду защищать тебя, даже если надо будет драться, даже если я умру, но для меня самым главным является, чтобы с тобой все было хорошо. — Не думаю, что мне будет от этого хорошо. Ты мне нужна… И ты не ответила на первый вопрос… — Я обещаю, что все будет нормально. В целом! — Маша ловко отмазалась, она на самом деле, сама уже не знала каким исходом закончатся эти соревнования и война с бабкой, — А еще, я думаю, мне надо бросать курить… Я сегодня чуть легкие не выплюнула на этом ринге!!! — возмущенно ругалась девушка. Лауру это рассмешило и она уперлась лбом в грудную клетку, задорно хихикая. — Третьякова, не совсем голову отбили! Очень здравая мысль!!! — Вот видишь, со мной еще не все потеряно! — Маш, я там в холодильнике полазила. Думала разогреть, а у нас только салат, оказывается. В магазин пойду и приготовлю, что ты хочешь. Чего тебе сейчас хотелось бы? — Нет-нет-нет! Только не уходи!!! Пожалуйста, давай ты просто поваляешься со мной и все? — Маш, но мы же дол… — Тихо! Тшшш! — палец прекратил речь прекрасной дамы, оказавшись на ее губах, — Я обещала ресторан и я выполню! Как там притча про гору и Магомеда? Если он не идет к ней, тогда она к нему придет. — Ха-ха-ха-ха! Маша, там не совсем так! Ха-ха-ха!!! — Лаура, а ты чего так развеселилась? — Маша сама начала улыбаться. Она сначала не поняла такой реакции математички, а потом… Ох, как она поняла и прикрыла от стыда глаза ладонью. — Маш, извини, но из твоих уст и с твоей серьезной речью это звучало очень смешно! Ты перепутала немного, хи-хи-хи! — Хохотушка, я уже поняла! Я просто подумала про ресторан и хотела сказать, что если мы в него не попали, тогда он к нам сам приедет. Лаура, мне за эти полгода уже всю башку отбили несколько раз, что мозг иногда может формулировать не очень адекватную информацию, которая выходит из уст!!! — Маша уже сама с себя начала смеяться. — Все, молчу, а то мы живот надорвем с тобой! Ты доставку хочешь? — Угу! Что тебе самой хочется? И не надо экономить, сразу говорю! Я заработала!!! — Да успокойся ты, ходячий нерв! Я еще даже ничего не сказала! — А я заранее! — Задира… Покажи, что ты там смотришь? — Супчик. — Неужели?! Маша, я от тебя это слышу или мне кажется? — Серьезно. Да, я особо их не ем, но мне почему-то сегодня так захотелось. — Маша снова говорила с какой-то грустью, — Мне том ям очень нравится, добавляю два. — Я полностью полагаюсь на твой вкус. — учительница сложила под собой ладони и продолжила любоваться с каким уж очень серьезным выражением лица Маша выбирала их ужин, — Маш? — У? — Ну, оторвись, посмотри на меня? — Что такое? Лаура Альбертовна потянулась к ее губам и очень чувственно поцеловала. Женская рука скользила вдоль шеи, губы сминали девичьи губы, а Маша уже сама проникла языком в красивый рот, который пачкал ее красной помадой. Они целовались с какой-то страстью, которая переплеталась с нежностью, сердце билось у обеих и вырывалось из груди. — Все, вояка, тебе нужно отдыхать, а то я уже поплыла! — Лаура резко отстранилась первой и тяжело дышала, — Давай выбирать наш ужин! — Хорошо… Знаешь, я хочу тебе сказать одну вещь. — Что такое? — Я буду жить и мое сердце будет биться пока ты рядом, а за остальное не волнуйся… Не отвечай ничего. Просто услышь меня и все, ладно? — Я поняла, котенок… — странные речи Третьяковой продолжали озадачивать и немного пугать учительницу. Они продолжили обниматься и выбирать меню на сегодняшний вечер.