Под небом и луной

      Так и продолжились ночные посиделки двух парней. Эта крыша была для них как отдельный мир, совсем не связанный с реальным. Эти встречи были для Юнги глотком воздуха в утопающем в скверне мире. И, казалось, по-другому уже не может быть, все навсегда останется с ним: эта крыша, эта луна и Чимин.       — Боже, как же не охота отсюда уходить и идти на работу, — начал ворчать Юнги. — Снова этот офис, серая масса людей и отвратительная рабочая рутина.       — Ты как ребенок, которого мама заставляет идти в школу, — подметил Чимин. — Ну же, не расстраивайся. А я буду снова тебя здесь ждать с твоим любимым американо.       — Да, именно этого мне не хватает: крепкого американо без сахара. Душу бы продал за него. Жаль, нечего уже продавать.       — Не может быть такого, котенок. У каждого человека должна быть душа. Или ты уже ее продал? — возмущенно сказал Чимин.       — Нет, душа умирает, когда умирает любимое дело, — с горечью произнес Юнги и достал пачку сигарет.       — Это очень печально. Что с тобой произошло?       — Я играл на пианино. Сочинял музыку, пытался ее продавать, но бес толку. Общество не приняло меня. Кинуло в это торфяное болото, из которого я уже длительное время не могу выбраться.       — Хочу, чтобы ты сыграл! — воскликнул маленький принц, пытаясь усидеть на месте.       — Прямо сейчас?       — Да! В ресторанчике этого здания есть пианино. Оно стоит в качестве декорации, но иногда кто-нибудь играет на нем, развлекая посетителей. Чего сидишь? Идем! — вскочил мальчишка и протянул руку Юнги.       Спустившись вниз, Чимин затолкнул парня в маленький ресторан. Посреди небольшого зала одиноко стояло обычное пианино. Юнги остолбенел — он уже очень давно не притрагивался к инструменту, даже немного подзабыл, как он выглядит. Он боялся. Боялся, что ничего не получится, боялся снова разочароваться, боялся снова обрести крылья и сломать их. Но вдруг он почувствовал тепло: маленькая рука схватила его и потянула в центр зала.       — Вот оно. Я про него и рассказывал. Садись и играй, — радостно произнес Чимин.       — Но…       — Никаких «но». Садись.       Юнги нерешительно сел за инструмент и медленно начал нажимать на клавиши. Первая нота, вторая. Идя друг за другом, они перелились в нежную мелодию. Юнги плавно перебирал клавиши, играя его любимое «Два мира». В зале звучала не только чарующая мелодия, но и вся история Мина. Его боль, переживая, отчаяние, но при этом спасение и благодарность. Он снова играет и наслаждается этим. Перешагнул через порог страхов и взлетел. Взлетел благодаря маленькому принцу.       — Черт, никогда так плохо не играл. Но стоило этого ожидать, я уже много лет не играл, — закончив мелодию, произнес Юнги.       — Что ты такое говоришь, это было потрясающе! Да я даже слезу пустил. Ты обязан играть. Слышишь, Юнги? Играть! — воодушевленно кричал Чимин.       — Будь тише, иначе нас выгонят, — строгим голосом сказал Юнги.       — Тогда сыграешь еще?       — Хорошо, только один раз и мы вернемся обратно на наше место.       Вернувшись на крышу, Чимин продолжил наблюдать за луной, а Юнги по привычке достал пачку сигарет. Странно, впервые за долгое время он не хочет курить. Больше нет того желания забыться и заполнить пустоту внутри дымом. Но почему? Все просто, ее заполнило нечто другое — его давняя мечта. Она снова возродилась, как феникс из пепла, и готова покорять новые вершины. Но почему-то сейчас Мину не страшно. Он повернул голову и увидел принца, что наблюдает за небом с сияющим лицом, и понял почему. Ведь именно этот парень толкает его к мечте, и, идя с ним бок о бок, он стал полон решительностью.       — О чем задумался, Юнги? — отвлёк своим нежным голосом Чимин.       — Всегда ли так будет?       — Как?       — Ты, я, эта крыша. Мне кажется, я уже не смогу без этого.       — Юнги, а что, если я не приду однажды?       — Я все равно буду тебя ждать.       — Я рад, — с улыбкой произнёс Чимин, но почему-то его глаза не сверкали, как прежде. — Только не жди меня, ведь я нарушу обещание.       — Но почему?       Чимин ничего не ответил, лишь виновато притупил взгляд вниз.       — Я все равно буду тебя ждать. — утвердил Юнги и, взяв Чимин за руку, нежно поцеловал его в лоб. В эти действия Мин вложил все свои чувства, всю ту благодарность за спасение его маленькой души, всю ту заботу и любовь, что пробудил в нем этот маленький принц. Внезапно Юнги почувствовал влагу на своём лице. Это слезы? Немного отстранившись, Юнги увидел, как маленькие капли стекали по щекам Чимина, но он продолжал дарить свою лучезарную улыбку.       — Что с тобой? Почему ты плачешь?       — Потому что я люблю тебя, Юнги, и не хочу тебя покидать.       Эти слова поразили Юнги, пробудили в нем целый фейерверк эмоций и заставили невольно крепко сжать в своих объятиях этого парня. Сжавшись в его руках, он действительно стал похож на маленького мальчика, которому не хватает внимания. Юнги сразу понял, что хочет оберегать его, защищать от всех бед и, обняв друг друга, сидеть так вечность.       — Ну и кто из нас маленький котёнок? Это ты самое милое существо на планете. Даже когда плачешь, улыбаешься. И что же мне с тобой делать?       — Ничего, просто давай посидим так еще немного.       Возвращаясь в очередной раз из ресторана на крышу, Мин услышал восторженные крики:       — Юнги, смотри, это же котенок! Как он похож на тебя: такой же маленький, черненький, миленький и немного злится, — восторженно сказал Чимин, сияя, как маленький ребенок.       — Совсем не похож, — пробубнил Юнги.       — Похож! Давай заберем его? Он будет Мином младший. Воспитаем его, чтобы он превратился в большого кота. Будет память о наших днях.       — Делай, что хочешь. Только имя поменяй.       — Отлично, Мин младший стал частью нашей семьи, — воскликнул Чимин, заставляя Юнги закатить глаза.       — Спасибо тебе, Чимин.       — За что?       — Ты спас меня. Знаешь, я уже задумывался о том, чтобы закончить все. Но если бы я со всем покончил, то это бы означало, что я слабак, не справился с трудностями. Так что держался до последнего.       — А я так не думаю. Надо много смелости, чтобы уйти из жизни, а не трусливо ждать своей кончины. Мы можем всячески пытаться разнообразить повседневность, радоваться мелочам или наоборот подвергать себя опасности — все это бессмысленно. Жизнь обретает смысл, когда она заканчивается.       — Что с тобой? Где мой Чимин, что так радовался мелочам? — ошарашено произнес Юнги.       Чимин ничего не произнес, лишь продолжил смотреть на убывающую луну.       — Хорошо, можешь не говорить мне. Просто верни мне моего мальчика, — надув губки, произнес Юнги.       — Я не уверен, что будет все по-прежнему. Давай просто радоваться жизни, пока можем, — Юнги не стал задавать лишних вопросов, он приходит сюда ради того же — забыться и наслаждаться моментом. Он лишь обнял мальчишку и зарылся головой ему в плечо. Мин не хотел ничего менять: не хотел, чтобы его принц менялся и не хотел меняться сам. Наконец-то жизнь его устраивает. В его жизни снова появились цветные краски, что разбавляют серую массу. Он слишком привык к этому дурманящему напитку, что готов сделать все, чтобы так и осталось. Юнги все прекрасно понимал, что это не может длиться вечно, но надежда умирает последней.

***

      — Юнги, не жди меня больше, — неожиданно пробормотал Чимин.       — Почему? — монотонно произнес Юнги, поглаживая маленького черного котенка. Он уже не удивляется, ведь Пак говорил ему это много раз. — Я все равно буду здесь сидеть и ждать тебя.       — Котенок, перестань. Я серьезно. В один прекрасный момент могу просто не прийти.       — Ты говоришь это уже сотню раз, но все равно приходишь. Ты не можешь не прийти — ты любишь меня.       — Да, ты прав, — отчаянно вздохнул принц. — Но не в этом дело.       Неожиданно его лицо скорчилось в болезненную гримасу, начался приступ удушливого кашля и оставил на руке кровавое пятно. Юнги видел все это. Его охватила паника — что происходит?       — Да, Юнги, это то, о чем я тебе твержу каждый день. Я просто могу не дожить до следующей встречи.       Вдруг Мина осенило, он понял все: слова Чимина, его поведение и причину этого приступа.       — Сколько? — тихо спросил Мин, совсем не хотя верить во все происходящее.       — Я не знаю, — шепотом произнес Чимин. — Немного… Я не хочу умирать, Юнги. Я хочу дальше продолжать сидеть тут с тобой или слушать твою игру пианино в этом ресторанчике. Глупо было полагать, что это будет вечно. Рано или поздно это должно было случиться. Прости, что втянул тебя во все это, — после этих слов прозвучал тихий всхлип. Маленькие капли скатились с пухленьких щек и упали прямо на носки кроссовок.       — Маленький дурачок. Давай будем продолжать, пока есть время, — произнеся эти слова, Мин взял миниатюрное лицо принца и большими пальцами вытер соленые слезы. Внешне он выглядел спокойно, но осознание того, что скоро его маленького мальчика заберут, сильно бьет по голове. Да, реальность не щадит никого. Приблизившись, Юнги поцеловал его в уголки опухших глаз, пытаясь забрать всю боль себе, что его принц не страдал. — Все будет хорошо, — после этих слов Мин трепетно коснулся пухлых губ Чимина. Это был не просто поцелуй. В нем таилась вся боль, вся нежность, любовь и трепетность, что они испытывали. Пока есть время, они должны быть счастливы.       Ночные встречи все также продолжались. Иногда они спускались в ресторан, где Юнги играл любимые Чимином мелодии. Он пытался играть только веселые песни, почему-то даже сахарная фея не хотела исполнять свой танец. Это совсем не печалило Пака, напротив, он с каждым разом все сильнее восхищался игрой Мина. Но с каждым днем Чимину становилось все хуже: пухленькие щечки совсем потеряли свою форму, глаза перестали блестеть, а яркая улыбка проскальзывала все реже.       — Ты боишься? — спросил однажды Пак.       — Да, я безумно боюсь, Чимин. Я не знаю, как я буду жить дальше, без тебя. Познав однажды счастье, будешь несчастен всю жизнь. Боюсь, что я не выдержу.       — Луна все меньше и меньше с каждым днем. Скоро она совсем исчезнет. Котенок, сыграешь мне?       — Что ты хочешь?       — Может «Лунную сонату»?       — Странный выбор для тебя. Обычно ты выбираешь что-то веселое или ритмичное.       — Как раз для такой луны должна звучать такая соната. Она почти исчезла, пусть насладится последними моментами.       — Хорошо, для тебя я сделаю все, что угодно, — сказал Юнги, плавно нажимая пальцами клавиши. Эта мелодия звучала намного печальнее, чем все предыдущие. Эта душераздирающая соната пронеслась по всему залу, привлекая к себе все больше зрителей. Но для Мина существовал лишь один зритель — его маленький принц. Он не мог умещать в себе всю ту боль и переживания из-за скорого расставания, поэтому вложил их в свое произведение. Она как будто говорила: «Мне страшно и больно, но я безумно благодарен за все проведенное время».       Ночь. Луны совсем не видно, как будто ее и не существует. Юнги как всегда сидит на крыше здания и ждет. Но Чимин больше не пришел.       «Мой маленький принц. Мне очень сложно жить дальше, осознавая, что больше не увижу твою улыбку. Я слишком слаб, чтобы продолжать смотреть на луну в одиночестве. Но у меня есть Мин младший, который не дает мне забыть тебя. Спасибо тебе. Благодаря тебе я снова иду к мечте и живу полной жизнью. Когда-нибудь мы обязательно с тобой встретимся. Жди меня, » — написал свое письмо Юнги, прямо на той самой крыше, сложил в самолетик и отправил его в полет. А на коленях у него сидел большой черный кот.