Неожиданный поворот

      Кирс едва доползла до дома после очередного рабочего дня, тренировки и последующего нападения на их небольшую группу профессиональных убийц, подосланных Нойе Темперансом. Ничего удивительного в этом не было — Темперанс давно конфликтовал с Эльтом и даже теперь, когда место главы Либералитаса освободилось, продолжал считать мужчину препятствием на пути к захвату давно желанного им района. Поэтому-то он и решил подослать своих людей к сильнейшим воинам армии Эльта, к его близким друзьям и просто приближенным людям. Неизвестно, были ли еще нападения за минувший вечер и если да, то какой урон они нанесли, но девушке и ее товарищам удалось отбить атаку относительно малыми потерями — двое убиты, а остальные с разными ранениями, но они были живы, а это уже являлось поводом для радости.       Осторожно придерживаясь за простреленный бок, и тихо шипя от накатывающей волнами боли, девушка медленно вошла в кухню. Свет в комнате не горел, да этого и не нужно было, так как за окном разгорался рассвет и этого вполне хватало, чтобы без опасений за свою жизнь добраться до кухонной панели и поставить чайник.       Опершись бедрами о стол, Кирс позволила наконец своему телу расслабиться, но в отличие от него, с уставшим сознанием было не так просто — слишком много мыслей крутилось в голове в последнее время. Начавший преследовать ее Финн, Гончие, живущие с ней под одной крышей, смерть того малыша, которая слишком сильно походила на смерть ее брата-близнеца, вновь нахлынувшая тяга к физической боли и участившиеся кошмары. Может быть именно поэтому она сегодня и не смогла практически ничего сделать?       Засвистел чайник, вырывая ее из вороха мыслей. Совсем рядом чиркнула зажигалка, привлекая внимание девушки. Острый профиль пленного мужчины находился к ней практически вплотную. Кирс лишь удостоила его усталым взглядом, отметив, что он как-то чересчур внимательно изучал ее правое плечо, и снова уставилась перед собой, в пустоту, полностью уходя в свои мысли.       Но ее грубо вырвал оттуда требовательный и слегка хриплый мужской голос. Заксен Бранденбург стоял и пристально изучал ее давние шрамы, выжженные на коже, а сейчас виднеющиеся из-под разорванной в клочья рубашки.       — Кто ты?       — Интересный вопрос. — Кирс хмыкнула, так и не удостоив мужчину ответом.       Бранденбурга это не устроило, поэтому он потянулся вперед, ухватился за рваную тряпицу и рванул, оголяя плечо и часть груди девушки. Перед ним, на гладкой когда-то коже были выжжены шрамы, складывающиеся словно пазлы в слова и грубые фразы. Кирс представляла собой тетрадь с жуткими рисунками, переплетающимися витиеватыми буквами. Это было жутко и красиво одновременно. Страшная красота. Испещренное ожогами тело и нетронутая шея были словно частями разных людей и не могли принадлежать… этой девушке.       Увиденное резануло мужчину, словно лезвие, ударило под дых, словно якорь, пробивший в нём дыру и тянущий назад, в такое далекое прошлое, к маленькой девочке, старательно прикрывающей тонкими руками воспаленную кожу плеча и выжженные на нём надписи. Тогда Заксен в очередной раз убедился в правильности своих намерений.       Не запрещать людям хотя бы пробовать стать теми, кем они хотят.       С того дня она стала главным олицетворением его желаний и действий, тенью, которая стояла за плечом, наблюдая за его продвижениями в надежде на возможность расправить крылья, но…       Надеждам не суждено было сбыться. Его напарник проворовался, а самого Заксена отправили к Гончим, лишив возможности сделать хоть что-то полезное для этого мира.       Тень этой девочки все также стояла за плечом мужчины, только смотрела уже не с надеждой, а с невыносимой грустью и толикой осуждения, когда он вел себя также, как те, кого хотел когда-то низвергнуть. Он ненавидел себя и захлебывался в этой ненависти, не способный поступать по другому, неспособный изменить хоть какую-либо мелочь. Она служила ему напоминанием о совсем другом Заксене Бранденбурге и о совсем другом мире, таком далеком, будто бы он был из другой жизни.       И вот теперь, здесь, в Аду, он снова стоял напротив той самой тени, повзрослевшей и научившейся выживать, но уже не прячущей эти шрамы, не плачущей, не просящей…       — Безымянная. — Не спросил. Констатировал.       На лице Кирс отразилось удивление, но оно быстро сменилось пониманием.       — Так это был ты, — ответно констатировала девушка, слегка кивая. — Неожиданный поворот.       Уже совсем по-другому она принялась рассматривать командира Гончих, не просто как мужчину, начальника, а как и не то, чтобы товарища или даже знакомого, но как человека, занявшего не последнее место в ее прошлой жизни. Он очень сильно изменился, и если бы он не запомнил ее, что уже само по себе было удивительно, сама бы Кирс ни за что бы не признала в стоящем напротив мужчине того парня. Единственное, что их связывало — непроницаемое лицо и, возможно, неразговорчивость, хотя на счет последнего она не была абсолютно уверена.       Девушка вздохнула, не зная, как теперь себя с ним вести, что сейчас говорить или даже что чувствовать. Сколько раз она избегала наверху смерти и просто серьезных проблем, следуя его совету, и сколько раз едва оставалась в живых здесь внизу после его пыток. Враг, оказавшийся другом. В какой-то степени. Слишком неоднозначны были ее мысли относительно этого человека. Несколько раз она порывалась озвучить что-то из крутящихся в голове мыслей и воспоминаний, но находила в себе силы сдержаться.       Молчание затягивалось, становясь неуютным. Каждый из них упорно ждал шага от стоящего напротив.       — Почему ты меня запомнил? — все-таки решила удовлетворить свое любопытство Кирс.       — Будешь? — одновременно с ней заговорил Заксен, протягивая ей сигарету. Кирс слегка улыбнувшись, приняла ее, чиркнула протянутой зажигалкой и затянулась, опаляя лёгкие жаром и горечью, исходящими от сигареты. — Шрамы, — подтвердил ее догадку мужчина. — И твои слова.       — И что же такого было в моих словах, что вынудило тебя их запомнить? — Она решила, что сегодня имеет право задавать ему вопросы.       — Слишком умные слова для бездумных действий. — Он прищурился. — Удивлен, что ты до сих пор в здравом уме.       — Твой совет помог.       Удивленно расширившиеся глаза Бранденбурга однозначно стоили того, чтобы сказать это. Девушка довольно хмыкнула.       — Давай тогда, что ли, чаю выпьем и поговорим. Будешь? — Кирс кивком указала на чайник.       — Валяй. — Выдохнул Закс ответ пополам с сигаретным дымом.