Кривая линия судьбы: Переломный момент

— Сынуляяя! — похватил Дориан бегущего сына с порога. — Папка! Мамуля! Я скутял! — И мы тоже, Святик! — поцеловала малого я. — А бабушка с дедом купили мне биби на ладиоуправлении! — Ого, уже 7 биби, ничего себе. — Здравствуйте, мои дорогие, как вы? Как дела? Что делали? — закинула нас вопросамм бабушка, снимая обувь. — Бефи! Тут вампирятиной пахнет. — прошептал на ухо бабке дед. — Да брось... Какое в их глазах было удивление, когда они зашли в гостиную, где на кресле, смотря на огонь в камине, сидел Дракула. Пьющий чай из маленькой кружечки с сердечком. — Ах ты тварь! — подбежал к вампиру дед. — Это ты убил нашего сына! Томас откинул Дракулу на пол, хотя было начать его бить, но Дориан вовремя успел оттянуть деда. — Постой, дед, он с миром. — Ты вообще знаешь, кого в дом привёл? — Да, знаю. Лекси с удивлением смотрела на эту сцену. Она, кстати, тоже была дома. — О, и я их помню... — увела глаза в сторону девушка. — Мне когда-то было поручено за ними следить. — Да...Здравствуй, Томас. — отряхнул пальто граф. — Давно не виделись. — Ещё бы и век тебя не видеть, сволочь!И твою маленькую воришку, что рядом сидит... — ответил дед. — Эй!Я уже обьясняла, что нельзя так хранить вино, и мне пить хотелось...Прошло тридц-... — девушка начала оправдываться, но ее остановила Джоанна. — Отец... — обратилась она к Томасу, как к своему отцу, хотя это конечно было не так. — ...Теперь я вижу, что вы, как и я, знали часть правды. Но то, что произошло несколько дней назад...Помогло нам наконец-то узнать ВСЮ правду. — Да какая правда, Джо, девочка? Ты чудом выжила, а эта тварь убила твоего мужа и нашего сына! — прервала её Бефитрия. — Нет здесь правды, и не будет другой. — Я тоже так думала... — присела женщина, предложив это сделать и старшему поколению. Вроде бы, все чуть-чуть подуспокоились. — ...Думала, пока Дориан не захотел узнать всю правду. Я не решилась ему рассказать, я думала...Что нам нужно прежде закончить со всеми нашими врагами в том лесу. Поэтому мы и отправились туда....И встретили Владислава. Сначала он...он разозлился, он думал, что я всё знала...Но потом у нас вышло спокойно поговорить. Я узнала, как всё было, и он не врал...Я это чувствую, если вы помните. Расскажи ещё раз... — В тот день мы с вашим сыном были друзьями в последний раз. Он написал свод законов. Из любви к Джоанне он хотел...Хотел выгнать нас. Хотел ограничить от потребления людской крови, обречь на верную смерть...Я бросил кодекс на землю. Я был зол...Он...Он вдруг стал другим...Будто это действие пробудило в нём что-то...Он достал нож и хотел убить меня, но...Между нами... — вновь бросив слезу, он остановился на пару секунд. — ...Прыгнул Вильгельм, спасая меня. Вы, наверное, должны были заметить, что перед битвой, Рихард вёл себя странно...Это сводила его с ума, как и меня...Мы не смогли превозмочь чувства вины и мести...На следующий день я догнал его в лесу и...Сделал то, что, казалось, был должен. Он извинился и попросил передать сыну его медальон, что я и сделал пару дней назад. Он сказал, что сам этого заслужил...А Джоанна закрыла нас в лесу, так и не узнав, как всё было. — Бефи, ты действительно ему веришь? — холодно произнес Томас, скрестив руки и кинув взгляд на жену. — К сожалению, он не врёт. — села на диван бабушка, закрыв лицо руками и начав плакать. — Бефитрия, видит Сатана, не хотел. — сел к ней Дракула обняв за плечи. — Я знаю. Вы были друзьями. Прости. — хлипающем голосом сказала Бефитрия. — Пора отпустить сына. — Мы уже отпустили. Он свободен. Он стал свободным. — тихо промолвила Джо, сев рядом. — Я пришёл сюда не просто так, Бефитрия. — сменил тему вампир. — ...Нам нужно создать новый закон, который позволит семьям жить в мире и согласии. В память о Рихарде и о всех тех, кто погиб из-за этого недоразумения... — Бабушка, а почему...Вы не рассказывали об этом всём...О том, что вампиры существовали так же долго, как и мы?Об этой истории...? — спросил Дор, готовясь смотреть прямо в глаза. — Дориан...Были на то причины. — дед сел на то место рядом с камином, где сидел Дракула. — Потому что мы хотели уберечь тебя от этого. Человек 5 из наших отправляли в тот лес, после пропажи Джо и Рихарда. Но они не вернулись назад. Я знала, что ты тоже решишь пойти в тот лес, чтобы отомстить за родителей, но...Я не знала, что всё на самом деле вот так. — договорила старушка, после чего перевела тему. — Я всегда хотела, чтобы все жили в мире. Поэтому я буду только рада, если волки и вампиры будут дружить. — Я попрошу вас собрать всю семью здесь же через пару дней. Набросайте на бумаге примерные правила, я сделаю то же самое. Может быть, если из моих ещё кто-то жив, сформируем комиссию...Чтобы эти правила выполнялись.— Мы займемся этим. — произнесла Бефитрия. — Только совет нужно собирать в Маскольном. Наши не поедут сюда. — Естественно. Когда через три дня мы приехали в поселок ликантропов, то возое пруда, как и попросила бабушка, собралась вся деревня. Человек 60. Трудно представить, но эти люди — родственники Дориана. Скоро должен был прийти Дракула со своими. Мы так же позвали инкубаторских вампиров. В ответ на сообщение С Дракулой пришла Лекси и ещё около 10 человек. Это были все из его многотысячной армии, кто пережил заключение, войны и сохранил свой рассудок, или...Хотя бы его добрую половину. Как та же девушку, что перепила нас всех, например...А может, она всегда такой была?... За нами приехали и наши вампиры. С нами были Одиссея, Лиза, Максимиллиан, обе Лиры, Юрий, Доджерр...Все, кого мы могли узаконить и обезопасить. Хэйден и Гэбриэлла в данном случае оставались заведомыми врагами, о чем необходимо было сообщить Владиславу. Были, кстати, сконструированы две деревянные трибуны, где могли бы стоять представители. — Всех вампиров прошу пройти сзади меня. — вышел граф на свою позицию. Когда все красноглазые отделились от белоглазых, он продолжил. — Приветствую, уважаемые друзья. Как вы знаете, в истории было много моментов, разделяющих наши пути. Они приносили беды. Страдания...Потери...Нам всем...— посмотрел он в пол. — ...Но сегодня мы собрались здесь для другого. Чтобы связать наши пути в один. Чтобы смотреть в будущее с уверенностью...Чтобы почтить память погибших новыми, справедливыми законами, что позволят нам...Процветать! К трибуне так же подошёл представитель оборотней — Дориан. Единогласным решением был выбран он. — Я хочу поприветствовать всех, кто пришёл только что, и ещё раз тех, с кем уже успел поговорить. Произошли серьёзные события, которые перевернули не только мой взгляд на эту ситуацию, но и многих других. На сегодняшнем собрании мы хотим помирить тех, кто ссорился когда-то и связать крепкой дружбой тех, кто еще незнаком. — ликантроп очень уверенно говорил речь. Мы готовили её заранее. — Прежде, чем начать разрабатывать свод общих законов, где желание каждого будет учтено... — продолжил Владислав. — Мы хотим убедиться, что все споры решены, и что ни одна из сторон не обязана выплачивать другой репарации. — Мой народ... — развернулся он к своим, среди которых, с одной стороны в ряд стояли наши. — Согласны ли вы, что вторая сторона ничего нам не должна, и что мы ей не должны? — Да! — единогласно ответил каждый вампир из толпы. Ну, кроме Лиры. Ей как-то не нравилось говорить с трибун. — А твой народ, Дориан. Согласен ли он? — Конечно! — воскликнули оборотни, почти в унисон. Лишь дед Томас покивал головой. — Отлично. Выноси свой список, Дориан. — сказал Владислав, посмотрев вниз, будто вспоминая события тридцатилетней давности. Дориан спустился с трибуны и достал с сумки заламинированный светло-голубой лист. — Пожалуй, я начну. — произнес Заневский, вчитываясь. — Первый закон, который шел из поколения в поколение, касается нас ликантропов. Не распространять нашу тайну. Не говорить простолюдинам, кто мы есть на самом деле. — Я думаю, первый закон без спора, справедлив. Второй закон накладывается на обе стороны. Не нарушать права тех, кто принадлежит к чужой стороне и ее друзей. Относится с уважением, быть справедливым, не убивать...Думаю, вы поняли. — Третий догмат — взаимовыручка. Без помощи друг другу мы не будем так дружны. — Верно, поддерживаю, эээ...Четвертый. Предлагаю сформировать независимую комиссию по урегулированию нарушение. Три члена от наших, три от ваших, включая нас с тобой. Это судьи. Судьи будут принимать справедливые решения по количеству голосов за вердикты приговора и исполнять их. Это так же упростит нам задачу и не вынудит создавать кодекс ответственности...Выбирай своих претендентов. — Мои, безусловно: моя любимая жена — Илона Денкин-Заневская и мать — Джоанна Шелби-Заневская. А ты кого выбираешь? — По субьективному мнению, те, с кем я обсуждал свое решение...Рекомендуют более, чем трех человек. Большинство голосов поддерживает избрание в роли судьи Одиссеи Таннер. Голоса за второго претендента равны...Они разделяются между неким Фридманом Л.И. и...Моим давним напарником, Михаэлем Киске. Волки, попрошу вас разрешить спор. Претенденты, сделайте шаг вперёд...Кого вы хотите видеть, как последнего члена комиссии? — Мы выбираем Фридмана. — произнесла я. — Я тогда, поддерживаю решение невестки. — добавила Джо. — Действительно, Лира Фридман — наш очень хороший друг, но, в связи с некоторыми событиями, я хочу избрать Михаэля Киске. Думаю, что мы вскоре узнаем друг друга лучше. — С какими? — удивился патлатый, подойдя ближе к трибуне. — Не обижайся, друг, но... Хэйден. — Кстати, справедливо, солнце. Из-за трибуны, кстати, вышел, казалось, парень лет 25, почти как Фридман, только волосы были потоньше. Если бы мы копались в истории, мы бы поняли, что на самом деле - это вокалист группы "Helloween" ещё из 20 века. — Михаэль, нифига...Тебе сколько лет-то уже? — Тысяча...Э...Не помню... — ответил парень Фридману, выходя вперёд, как и он. Не поняв, за кого всё же идёт больше голосов, Дракула переспросил. — Это ваш финальный ответ?Фридман или Киске? — Мы останавливаемся на Михаэле. — сказала я, сложив руки. Джо и Дориан поддержали меня. — Да будет так. Прежде, чем ты огласишь пятый закон, я бы желал знать, есть ли у нашего союза заведомые враги?... — задал вопрос Влад. — Да, Владислав. К сожалению, враги у нас есть. Хэйден Илдертон, и Габриэлла. Как вторую по фамилии, к сожалению, не знаю. — сложил руки на трибуне белоглазый. — Мы объявим их в розыск и будем готовы судить обоих за преступления, совершенные ими. Позвольте осведомиться о их подробностях?... "Ого, игра становится всё интереснее..." — говорил Фридман сам с собой в голове. "Ладно, если вы такие умные, что не стали брать меня в судьи из-за нее...Оба наших судьи, наверное, спокойно подкупаемые разными способами...Во всяком случае, с ней я прожил несколько лет, и как ее расположения добиться знаю...Ну, что-ж...Оглашай преступления и финальный свой закон, Дориан..." — Первая же, в соучастии с погибшей Исабеллой Монтильей, совершила огромное преступление против моей любимой жены. Ну, и так же, если вы все помните события с клонами, это так же была она. А вторая дама решила получить власть и хулиганила, как раз таки, Фридману. — Хорошо, прошу огласить пятый закон. — Пятый закон, как раз-таки связан с этим. Помощь нашим общим врагам, равносильно предательству. Нельзя ходить под две гребёнки. — уверенно сказал Дориан, бросив взгляд на Фридмана. Казалось, в эти пару секунд, что переглядывались Дориан и Лира, мир на мгновение остановился, пока двое сверлили друг-друга глазами, зная, что что-то не так. Но оба при этом смотрели одинаково уверенно. — Приняли. — согласился граф. — И последний...Шестой из всех законов...Люди — иногда наши друзья. Иногда враги. Но нельзя их истреблять толпами. Если комиссии кажется, что кто-то слишком много убивает...На вас могут наложить санкции. Лимит так же справедлив...Для вампира норма один человек в день. Делаем не больше 3-4 человек в день - и с вами всё хорошо. Такой же лимит, для справедливости, сделан для волков, хоть вам и не обязательно их убивать...Но чисто для справедливости...Согласны ли все с принятыми законами, записанными мною и Дорианом в две одинаковых книги? — Да. — крикнули дети ночи. — Не смеем возразить. — произнесли волки. — Значит, наш совет на этом заканчивается. Теперь, я хотел бы, чтобы все те, кто был до этого незнаком — познакомился и подружился. Ведь куда лучше всем найти общий язык со всеми. — закончил Дориан, поправив волосы назад. — Да будет так. Комиссия будет собираться мною по особому распоряжению и просьбе других или раз в назначенные три месяца. — А ты, значит, единственный оставшийся "тру-митолъ" на этой планете? — подошла Лекси к довольно озадаченному музыканту. — Да, так говорят...Говорят. И почему я раньше не видел такую милаху, как ты? — Потому что кое-кто запер нас на 30 лет в лесу сидеть, хи. — Ах да, точно...Не думал, что мы существовали всегда. — Лично мне 117. Мне наман. — Да-да... — Озадачен, озадачен, по глазам вижу. Расстроен, что выбрали не тебя? — Я никогда не расстраиваюсь. Просто нужно решить одну проблему... — Эта проблема начинается на Хэйден и заканчивается на Илдертон? — усмехнулась девушка, в целом и так зная, что права. — Стой, ты откуда... — По глазам вижу, не тупая. Двойная игра, прикольно, страстииии...Но не смею мешать тебе или рассказывать кому-то. Я Лекси, кстати. — Очень приятно, Лекси. А теперь извини...Надо всё же дорешить проблему. —...А так мог бы выпить со мной! Он слегка отошел, развернувшись медленно в полоборота и улыбнувшись. — ...А я и не отказывался. Отойдя от толпы поотдаль, он набрал только себе знакомый номер. — Либо уезжай из города либо прячься там, где никому в голову не придёт тебя искать. Сюда старайся не звонить, я сам найду тебя. Они создали комиссию общего блага. Я попозже обо всём расскажу... — Здарова, партнёр! — подошел Михаэль сзади, хлопнув его по плечу, когда разговор уже был, в целом, закончен. — ...Сожалею, что твои друганы так с тобой поступили. — ...Как с тобой, когда тебя из группы поперли?... — Да, именно так. Но потом мы все помирились и я их сохранил. Мы создаем группу каждые сто лет и называем ее по разному - каждый уже играет на абсолютно всех инструментах. Дерис, Хенсен, Вайкат...Все до сих пор ещё здесь после тысячи лет жизни. — Да, круто...Когда-нибудь и я буду таким же. — Да это скучно, брехня. Надоедает знаменитость со временем. Мы уже свое отыграли - теперь ваша очередь. — Но твой вокал не забудет никто и никогда, чувак. Ты реально оказал в те времена огромное влияние. Как и Дерис... — Да, ты прав. Но, должен сказать...Дракула просто взял самых старых в свои друзья. Мне повезло. Так бы я в жюри не сидел. Как думаешь, мне когда-нибудь придётся там...Принимать несправедливые решения?Ну, там...Спасать кого-то. Как металлюга металлюгу спрашиваю, думаю, понимаешь... — Да, понимаю... — хитро улыбнулся Фридман. — ...Ты не переживай. Я знаю, как это, можешь во всем советоваться со мной. — Ну, вот и славно. Ладно, побегу знакомиться с вашими девочками. Салют! — Давай... — закурил играющий на две стороны вампир. — ...Один есть. Осталось понять...Или, в данном случае, вспомнить, как работает система чувств Олечки. —тихо сказал он себе под нос, и, осмотревшись, пошёл к нам. — Хэй, брат, даже не поздоровался! — подошел к нам с Дорианом симпатичный черноволосый парень. — Не виделись-то миллион лет. — О, Каспер, да ты постарел! — обнял троюродного брата муж, подколов его. — Как ты? Как жена? — Прекрасно. Четвертым ликанчиком беременна уже. Продолжаем род, так сказать. Сам как? — парень выглядел лет на 35. Крупное телосложение, футболка с Евронимусом и чёрные шорты. На ногах — военные берцы. Прическа точь-в-точь повторяет прическу мужа: зачёсанные назад волосы и бритые виски. Да и в общем-то они с мужем похожи как две капли воды, только отличие в том, что Каспер ван дер Алле( приставка всех ликантропов) Шелби-Круспе не носил бороду. — Да мы, знаешь ли, тоже прекрасно. Сыночка, Святослава растим. Сами — в мире и любви живем. — Красивая у тебя жёнушка. — Спасибо! — улыбнулась в ответ я. Старшие же, очень старшие на пару поколениий ликантропы, собрались у старого широкого дуба, о чём-то шепчачь. — Чует душа моя, что кого-то сегодня проскальзовала частичка фальша. — произнёс 150-летний ликантроп, который выглядел, между прочем, свежее 60-летних обычных людишек. Морщин на его лице было мало. Волосы даже почти не поседели. Да и стоял он довольно живо, держа в руках сигарету. Звали его Афанасий ван дер Алле Круспе, и являлся он дедушкой в третьем поколении троюродному брату Дориана — Касперу. — Согласна. Да я даже знаю у кого. — поддержала старика его жена, так же неплохо сохранившаяся Урсулла ван дер Алле Зинбелль-Круспе. — У того длинноволосого молодушки, который это...Как его там... Фирдавс...Фарх...А, Фридман. У него да, веет прямо. Фальшивостью. — произнес последний из стоящих у дерева вервольф. Это был 130 летний брат двоюродной сестры Афанасия — Лукас ван дер Алле Круспе-Кайзер. Он так же хорошо выглядел, как и остальные старпёры. Да и одет был словно только что вышел с ebm-тусовки. Высоченные гады, черные рваные джинсы с массивной цепью, черная майка-распиздяйка и такой же черный невысокий кез на голове. Ну и оборотни-старпёры... — Ладно, увидим. Если что, отмудохать одного, как два пальца обоссать. — Верно.. — потушил табачку Афанасий. — Well then. — подошёл к нам вампир, пожав руку Дориану, — Можно сказать, что сегодняшняя конференция прошла более, чем удачно. Майк хороший парень, думаю, с ролью судьи он справится. Как и Оля, наверное...Время покажет. — Наверное. Будем верить и надеяться. — после рукопожатия оборотень подкурил. — Главное ты, Фридман, не хулигань. — А что такое? — хитро прищурился последнеупомянутый. — ...Ты вдруг на рубеже новой эры доверие растерял? — Да нет, ты чего. — иронично произнесла я и подмигнула патлатому — Мы так, на всякий случай... — Да я чего, я ничего...Но я это запомню, знаете ли. — всё так же хитро смотрел он на нас. —...Запомню и буду внимателен. И вам советую...Что-ж, у нас планируется застолье?Или я пойду? — Да, общее застолье. Ты там тоже обязателен. — муж взял меня за руку, уводя в сторону общего стола. А после обернулся. — Ну, чего стоишь-то? — Действительно... — пошёл он за нами, попутно, кажется, что-то тяжело обдумывая. *** Энрике сидел в парке на скамейке. Его часы потихоньку тикали. Они показывали 11:55, что соответствовало времени на большом табло рядом. Достав сигариллу из кармана, он её понюхал. Она отдавала комбинацией из качественного табака и дорогой бумаги. Фильтр её был так себе, сильно отдавай запахом какой-то резины. Достав свою старую зажигалку, Монтальво чиркнул колесиком по кремню. Не зажглась. Ещё раз...И ещё раз...И вот, никотиновая палка потихоньку разгорается, пуская дым в его легкие...И обратно. И снова...И обратно. Легкий ветер подул на него, слегка двигая его тяжелые, кудрявые волосы. Его зеленые глаза выглядели явно озабоченными, но никак не усталыми. Где-то свистнули пара птичек, проскрипел качающийся на ветру фонарь, что зажжется лишь к вечеру. С каждым морганием, он понимал, что круг вокруг него смыкается, и нужно что-то делать. Достав из кармана мою фотографию, он поджег ее. Медленно тлела бумага, затем мое тело, и в конце, лицо. Он держал ее в руках всё это время. Когда она почти превратилась в пепел, парень пустил её по ветру. — Всё. Время пошло. — кинув вон любимое развлечение индейцев, что уже дотлевало, Энрике посмотрел на часы и встал, направившись к выходу.