Кривая линия судьбы: Переломный момент

И действительно, мы простились до утра. Фридман сказал, что доберется домой сам. Дракула увёл виновных в темницу, а мы поехали домой. Не так интересно, что делали мы там, но интереснее, что происходило в районе суда. Вся комиссия была собрана за исключением нас, и уже обговаривали свои решения в хижине. Подиум с 6 стульями, а так же местом для казни, так же был готов. Владислав вскоре по-человечески устал наблюдать за ничего не делающими заключенными, а по-сему сменил себя на одного из братьев Дориана, что хотел помочь. Тут он и пригодился. За этим делом наблюдал и музыкант. Как только охранник сменился, из темницы стали доноситсья странные мужские крики. Сердце дрогнуло, парень стремительно направился туда. — Чё ты плачешь?!..Чё, как людей убивать, так просто, а как отвечать за это?! Да вы твари все, твари! Я бы тебя здесь, без суда убил… Знаешь, я же оборотень… Сейчас я зайду, убью тебя, и скажу, что ты попыталась сбежать… Голову вампира эти слвоа затуманили настолько, что услышав их, он забежал в темницу, и схватив первую попавшуюся железную палку в руки, он проломил брату Дориана, которого видел уже не раз, череп до начала носа. Тот, прежде, чем это случилось, успел только открыл камеру. — Чёрт. — посмотрел он хладнокровно на тело Кристофа, так звали этого парня. После, он посмотрел на плачущую Анастасию. — Тихо, не плачь… Что ты… — очень взволнованно спросил он, открывая дверь и заходя. — Меня вот вот лишат жизни, а ты спрашиваешь почему я плачу? Вздохнув и посмотрев по сторонам, он молча покивал. — Извини… — присел он рядом. — Посмотри на меня. Девушка посмотрела на него с лицом, полным боли и непонимания. Слезы все ещё текли по щекам. Их глаза вновь встретились. Увидев её слезы, Лира сам пролил одну. — Зачем ты заступился за меня?..Какая тебе разница, они же и тебя могут… — Настя… — покачал он головой, пожав плечами. После, он взял её руку одной своей, а другой вытер ей слезу. — Это всё может быть глупо и не иметь смысла… Я много чего делал глупого в своей жизни. Но никогда не делал того, что не хотел, и может быть… Мне будет очень плохо из-за этого, может меня убьют…но сердце не даст мне поступить иначе… Растерянно, он посмотрел в потолок. Очень низким голосом, словно обретя какое-то душевное спокойствие и принятие того, что он сейчас делает, вампир тихо сказал: — Беги. Молча ещё раз взглянув своему спасителю в глаза, девушка неожиданно дернулась в его сторону и поцеловала его… Как раз в тот момент, когда он хотел поцеловать ее на прощание. Поцелуй был долгий, и они оба сразу поняли, что к чему, никто не пребывал в недоумении. Спустя секунд 15, когда они остановились, Фридман обнял девушку, прижав её к себе. — Аккуратнее там, слышишь… Встав и еще раз переглянувшись с ним, Анастасия выбежала из темницы… Посмотрев ей вслед, вампир сначала улыбнулся, а после заплакал, сам не понимая, от чего… Наверное, то, что мы опоздали и застряли в длинной пробке из кортежа свадебных автомобилей сыграло нам на руку. Припарковав автомобиль недалеко от здания суда, мы неспешными шагами шли в сторону, где все собирались. — Слушай, не то что-то. Постой. — остановил меня за руку Дориан, после чего обернулся и посмотрел в сторону темницы. — Превращайся, быстро! Ничего не понимая, я послушно выполнила приказ мужа. На удивление, его чутьё не подвело. Мы увидели силуэт неизвестного, убегающего в лес. Спринтом рванув за ним, пытаясь перехватить. — Беги по левой стороне, нужно обхитрить! — крикнул мне оборотень, после чего побежал по правой. Я разогналась, что есть мочи, но доконца не осознавая всей ситуации. Запрыгнув на какое-то разрушенное здание, я спрыгнула на того, а если быть точнее, ту, которая решила скрыться от суда. Противостояние вышло не на шутку — вампирша откинула меня в сторону, после чего, совершив ответную атаку, снова побежала вглубь леса. Я опешила на некоторое время, но, обернувшись на меня, она не заметила Дориана, который схватил её. Я подбежала к ним. — Расскажешь, как сбежала, отпустим и никому не доложим. — своим тупым голосом произнесла я. — Отпустите и никому не скажете? Да конечно, вы просто хотите показаний, чтобы убить меня, чтоб я сама призналась. Ничего я вам не скажу. Хотяяя… Сами всё увидите. — Мать твою. — наблюдал за этим деятищем освободитель. — Вот же черт. Как всегда вовремя. Ладно… Ничего… У меня все ещё есть ниточки, за которые можно подергать. — его было не видно и не слышно, но как только бы мы уехали, он собирался использовать свою последнюю возможность. — Если расскажешь правду, то ты не пострадаешь, мы даём тебе своё слово. Я чувствую кровь оборотня, пролитую там. Кто убил моего родственника? — спросил Дориан, продолжая держать её. Я была начеку. — Ты не могла сбежать сама, черт возьми, вы были прикованы цепями. — Анастасия, расскажешь правду — не пострадаешь. Мы отпустим тебя взамен на рассказ и обещание не появляться на людях. — Мне очень жаль, но твой родственник был слишком бесячим, а помимо всего прочего ещё и камеру открыл. Убить меня хотел до суда. Вот мой рассказ, но вы меня всё равно не отпустите… — Ты не договариваешь. Кто тебе помог, я спрашиваю последний раз! — уже в более серьёзном тоне сказала я. — Либо ты рассказываешь и уходишь, либо мы тащим тебя назад на казнь. — А я тебе последний раз повторяю, что я тебе всё уже сказала. — спокойно, но твёрдо ответила Анастасия, после замолчав. — Сажай обратно, все равно казнили бы, если бы не сбежала… — Дориан, ничего ли, случайно, не замечаешь? — подметила я. — Ты о чём? — От неё разит одеколоном Фридмана. Я понимаю, что вчера они ехали, тесно обнимаясь, но за ночь он бы выветрился. — предположила я, внюхиваясь в запах её одежды. — Я знаю, что это он тебя спас. Он всегда так делает и этот раз — не исключение. Если ты не захотела сказать это сама, то я лично скажу это на суде. Отпускать тебя мы не собираемся. Дориан схватил её крепкой хваткой и мы пошли в сторону хижины, где нас все заждались. — А вот и наша главная героиня. Да, ЛИРА? — подчеркнув имя музыканта, сказал Дориан, бросая Анастасию на Землю. Оборотень подошёл к нему. — Она нам всё рассказала. — Да, ничего себе… Сбежавшую наконец поймали, молодцы. И что же она вам рассказала? — Что Фридман убил брата Дориана, чтобы выпустить её. — сказала я, подойдя к патлатому. — Как же ты мог снова предать нас… — Ничего себе, это серьезное обвинение… Но я ничего такого не делал. Доказательства-то где? — Твоя подружка сама всё рассказала. Тварь ты ПОСЛЕДНЯЯ. — сказал Дориан, сжав кулаки и готовясь ударить. — Подожди, не кипишуй, солнце. Со сломанной челюстью он не сможет особо много рассказать — Я ничего никому не говорила!!! Я сбежала сама! — Видишь… — спокойно переведя взгляд с Дориана на нее и обратно ответил музыкант. —…Нихера она тебе не говорила, ты несешь… Какой-то бред… Хотя знаешь… Есть у меня ценная информация, но… Взамен на нее, тебе придётся выполнить одну мою просьбу. Дориан вышел в неизвестном направлении, кивнув мне. — Заткнись! — рявкнула я в сторону вампирши. — Ты помог ей сбежать, ты убил моего брата по крови и родственника Дориана! На одежде Анастасии отчётливо чувствуется твой одеколон. Ты просто жалкий предатель. Все, кто сидел в хижине, начали переглядываться, то смотрели на меня, то на вампиршу, то на друг друга. — У меня есть ещё одно непроовержимое доказательство того, что это сделал ты. Я знаю, почему ты спас её, потому что это твоч новая жертва, попавшая в твои цепкие лапы альфонса. Ты спасал всех, кто был тебе симпатичен, ты предавал нас не раз! Как только я закончила рассказ и предположения, в хижину вошёл оборотень, приведя ещё более сусветное доказательство. На руках он держал погибшего брата, а в зубах кусок арматуры с засохшей на ней кровью. — Мы в любом случае можем доказать твою вину, здесь остались твои отпечатки. — опустив железку и брата, Дориан наконец превратился в человека. — Мир тебя не забудет, брат. — Господи, Кристоф! — подскочила мать Дориана к трупу, а потом прокричала в сторлну музыканта: — ЖАЛКИЙ ПРЕДАТЕЛЬ! — Ты хочешь узнать, кто убил его? Ты это узнаешь. Как только она выйдет за стены этого здания, и будет в безопасности. Только тогда ты услышишь правду. — Да пускай катится на все 4 стороны, мне всё равно уже! Преступник здесь теперь ты. — Анастасия, уходи. —посмотрел он ей в глаза, кивая. — Я без тебя никуда не пойду! — Уходи, пока можешь… — Мне… Мне жаль… —поднялась со слезами вампирша, выходя из хижины. Через моменты, ей уже ничего не угрожало. — А мне нет. —ответил парень ей перед самым выходом. Когда девушка отошла, вампир посмотрел Дориану в глаза, и сказал очень громко и серьезно. Может, с долей гордости. Может, даже спасенная услышала. — Я УБИЛ ТВОЕГО БРАТА. — Мразь! — в этот момент все чувства, что были у Дориана, вышли на передний план. Глаза оборотня налились кровью, а радужка побелела, став цвета мёртвого снега. Злость… Ненависть… Эти эмоции слились воедино, повелевая ликантропом. Со всей силы, которая была у мужа, он ударил Фридмана в челюсть, да так, что тот отлетел вправо, задевая собой табуретку и падая на пол. — Ты просто последняя конченная мразь. Оборотень, хрустнув пальцами вышел из хижины. Кинув пару осуждающих взглядов, я выбежала за ним. Оборотень сел на деревянный ящик, подкуривая сигарету. Одну он протянул мне. Я села рядом с ним. Он обнял меня. — Я знал, что ты права. — опустив глаза, произнёс черноволосый. — Мне очень больно снова осозновать то, что он зашел слишком далеко… — Спасибо, что у меня есть ты. — крепко прижав меня к себе, ликантроп поцеловал меня в лоб. На улице снова сгущались тучи. Подул холодный, ледянящий душу, ветер. Полился дождь. За ним — протяжный ливень. Ликантроп встал с ящика, и снова обнял меня. Погода скорбила вместе с нами. На время ожидания суда, всех виновных поместили обратно в темницу. Тем временем, мы успели похоронить Кристофа, а так же поговорить с членами комиссии. После дождя, все члены комиссии, включая нас, поднялись на подиум. Подсудимых пока не привели. Под ним собралась огромная толпа из близких вампиров и оборотней, чтоб на это посмотреть. По идее комисии, это все транслировалось в интернет. Да, об этом узнают люди, но об этом узнают и вампиры, это может прекратить убийства. Мы на это надеялись. — Друзья. — начал Владислав, встал со своего стула. Мы сидели справа от него, слева от него сидела его часть комиссии. —…Не смотря на обстоятельства, я рад обьявить второе собрание комиссии мира и справедливости. Сегодня мы собрались для… Первого суда. Предоставлю право его открытия нашему уважаемому члену комиссии… Джоанне Заневской. — Благодарю, Владислав. День только начался, а уже произошло столько событий… — она ненадолго замолчала. — Сегодня наш «суд» решает судьбы трёх бессердечных, желающих смерти и крови, вампиров. Первая заключенная — Магдалена. Эта маленькая, но дикая вампирша смогла перебить всю деревню, своих родных и близких и… Не осознаёт то, что делает. Господа. Мне очень жаль эту маленькую душу, я вкладывала сиды на то, чтобы противостоять этим убийствам, но я не смогла. Голосую против помилования. — Мне тоже её очень жаль. — произнесла я, но если с этим ничего нельзя сделать, то… То я тоже против. — Убить. — холодно отрезал Дориан. — Увы, рассматривать это дело и полностью разбираться в нём нецелесообразно… — начал Дракула, как всегда, по-философски. — Но позвольте сказать… Такие как она, заслуживают жизни лишь по одной причине: они дети. Дети навсегда. Я встречал несколько таких, и в целом, с ними всегда можно подружиться… Они кровожадны, но они не делают этого нарочно. И они далеко не безжалостны… Что вы скажите, судьи? —…Помиловать. — постучал по столу пальцами Майк. — Нельзя казнить всех, иначе вампиры сочтут нас несправедливыми палачами. А она будет… Хорошим примером милосердия. —…Это тяжелый вопрос, Владислав… — Оля кашлянула. — Несмотря на выбор оборотней, я склоняюсь к стороне Михаэля. Нельзя казнить всех и каждого. Помиловать. — Я солидарен со своими подопечными, и тоже голосую за помилование… Три против трех. Прошу всех обдумать свои решения ещё раз… — Всё же, вы наверное правы. — смягчилась Джоанна. — Милуйте это дитя… — Благодарю тебя, Джоанна. Судом комиссии было установлено, что Магдалена… Кхм… Магдалена… Не сделала ничего, что считалось бы противозаконным, и будет прелюдно отпущена с подиума. Девушку развязали. Весь суд, она, в целом, мило улыбалась, ведь ничего не понимала. Получив свободу, она мирно присела рядом со столом комиссии, пока не собираясь уходить. — Прошу огласить следующее обвинение. С высоко поднятой головой на место своей матери вышел Дориан. — Наш следующий подсудимый Венис, или Винис, не знаю, как там его. Этот человек наглым образом охотился на душевно-больных людей в районе Данлевагена. Кого-то убивал. Над кем-то игрался, заставляя головы людей ехать ещё сильнее. Так же, он ударил мою жену, за что я лично хочу отомстить ему за это. Считаю, что помилование этому вампиру — недопустимо. — с каменным лицом закончил речь оборотень. — Ну, лично я считаю, что я не… — что-то прокомментировал заключённый, но увидев косые взгляды, замолчал. — Казнить. — поддержала я. — Не прощать этих деяний. — так же поддержала и Джоанна. — Казнить. — безразлично махнула рукой Оля. Взмолившись глазами и посмотрев на Михаэля, парень понадеялся, что хотя бы тот пощадит его. Встретившись с ним взглядами, Майк улыбнулся и покачал головой. — Казнить, определенно. — Утверждаю наказание для этого человека. Приговор привести в исполнение немедленно! — махнул рукой Владислав, подняв с колен мужика и подведя его к месту казни. Достав пистолет для дуэлей и зарядив его серебряной пулей, он посмотрел на Дориана. — Желаешь сам исполнить необходимое, оборотень? — Естественно. — ликантроп без эмоций взял протянутый ему пистолет и подошёл к заключённому. — Ну, знаете, я считаю, что это несправедливо. — поднял руки жирный. — Пощадите. — Мне всё равно. Это тебе за мою жену. — Дориан направил пистолет в сторону сердца и опустил курок. Пуля пробила вампира насквозь, он упал на живот. Его мышцы последний раз исполнили сокращения, после чего тот обездвижелся. Дориан подошёл к Дракуле, отдав пистолет. — Благодарю. — Прошу огласить… — посмотрел с некоторым сожалением на длинноволосого мужчина. —…Последнее обвинение. И давайте в этом деле разберемся подобающе. Я поправила волосы, и вышла на место мужа и свекрови. — Итак, суд. Мне очень нелегко озвучивать последние обвинение, так как с этим человеком мы прошли многое. На его месте должна была находится другая девушка, которая благополучно передала свою точку нашему обвиняемому. — тоскливо начала я. — Этот индивид решил освободить свою новенькую сексуальную жертву, наплевав и на суд, и на своих друзей, с которыми общается он уже годами. Знаете, я не удивлена. Это не первое предательство со стороны этого человека, что расстраивает меня ещё сильнее. Наш подсудимый убил брата моего мужа, освободив заключённую. И знаете, я бы, наверное, помиловала ту девушку, в связи её незнания или неопытности, но… Лиру Фридмана я помиловать не могу. Не из-за того, что он освободил кого-то и предал нас, а из-за того, что он убил нашего родственника. У меня всё. — Солидарен. — сказал Дориан. — Ты был нам, как брат, но снова предал и меня и Илу. — Я тоже поддерживаю. — сказала Шелби-Заневская. — И вы тоже хорошие друзья, если не потрудились разобраться в случившемся, прежде, чем судить меня. Я не жалею о своих действиях… Но жалею о том, как сложились обстоятельства. Эта девушка не дожила бы до суда. Да, я убил его, мне пришлось. Она плакала, его это раздражало, и он решил, что может просто так убить её… Для меня главное, что теперь она в безопасности. Вы вольны принимать то решение, которое вам покажется правильным. Вторая часть комиссии переглянулась. Одиссея долго колеблилась, прежде чем вынести свое решение. — Если бы это был первый раз, когда такое случилось, это можно было бы понять… Не смотря на все обстоятельства, и на всю историю, что была между комиссией и этим человеком… Между нами… Я вынуждена отказать ему в помиловании. «Сучка.» — читалось у гитариста по губам. хотя он выглядел так же гордо и невозмутимо, как и до этого. — Помиловать. — отрезал Киске. —…Увы или к счастью, я слышал часть того, что произошло ночью. Кристоф действительно кричал, что убьет ту девушку. — В любом случае, Кристоф этого не сделал, а Фридман сделал. Слова и действия — вещи разные. — встал с табуретки Дориан. — Это непростительно. Хоть я его и очень уважал и любил, как друга. — Увы, Михаэль, хоть и твое свидетельство скорее правда, чем нет, я не могу отрицать фактов. Я бы очень не хотел исполнять приговор, однако… Мои руки связаны законом…— вздохнул граф. — Я поддерживаю общее решение. Можете исполнять приговор. Я взяла тот же пистолет и подошла к Фридману. В его глазах не читалось ни страха, ни сожаления. — Как же не хочу я это делать, но… Я не забуду тебя, Фируз… — я взмахнула пистолет, прислонив его к голове друга. — Ну давай, покончи уже с этим… — закрыв глаза, сказал вампир. — Я опять тебя подвёл, хоть и обещал не делать этого. Но знаешь, в этот раз, мне уже не будет стыдно. Жаль только, вы поймёте это только после того, как я умру… Внезапно для всех, как гром среди ясного неба, из толпы выпрыгнула Анастасия на подиум, при этом пройдясь по голове кого-то из оборотней. Я еще не успела направить пистолет на нее, но она сделала это за меня, загородив красноглазого. — Чтобы убить его… Тебе придется сначала убить меня. Это началось из-за меня, а не из-за него. Девушка прижала мой пистолет к своей голове. — Настя… — подошел, нет, подбежал, попытавшись оттолкнуть ее Фридман. — Не слушай её! Убей меня! Только ее не трогай!.. — О, как… Вот и наша заключённая вернулась на своё законное место. — опустив пистолет, я отвернулась. — Это очень похвально, но… — резко повернувшись, я выстрелила ей в шею. Пуля была не серебряной, а обычной. Похоже, Дракула не хотел… — Нет! —неожиданно, разорвав цепи от злости, подсудимый прыгнул на меня, повалив на пол. — Как ты могла, сучья ты дочь! — прижал он меня к полу. — Зачем ты это сделала! Ты должна была убить меня! Меня! А не её!.. Выхватив из моей кобуры уже мой пистолет, парень выпустил себе в голову всю обойму, но, к его сожалению, они были обычные. — Чёрт! —выкинул он его в сторону. Остановила его сама Анастасия, что отошла от шока и поняла, что… Вдруг осталась жива. —Что… — посмотрел он на нее в недоумении. — Но как… Все трое посмотрели на Владислава, который в это время смотрел в пол. Дориан резко подбежал ко мне, и поднял меня с деревянного подиума. — Не смей её трогать, сука! — Всё нормально… — сказала я. — Я специально выстрелила. Я знала, что пуля — не серебряная. Владислав не хотел его убивать. — А… — замялся Дракула. — Если честно, то да… Остальные судьи встали со стульев. — Это похвально, что твои меры были направлены на сохранение жизни, Владислав… — начала было Джо. —…Однако, ты ведь нарушил решение комиссии, и не исполнил правосудие… Что остальные судьи скажут по этому поводу? — Настя, зачем ты так рисковала ради меня…? — Я не смогла поступить иначе… — Я воздержусь от комментариев по данной ситуации. — Одиссея закрыла папку с бумагами. — Возможно, это к лучшему. — Я не имею ничего против поступка Владислава. — сказал Майк. — Вы мое решение слышали. — А вы, дети, что думаете?.. — А нам всё равно. — сказал Дориан, нервно постукивая ногами. — Он в любом случае предатель. — Согласна. Хоть раз в жизни мы предавали тебя? Да никогда! Даже когда ты с Хэйден был, мы простили тебе это, чёрт возьми! Иди к чёрту! — я ушла подальше. — Я тебе уже разьяснялся за это тысячу раз… Несколько дней назад, если ты помнишь, я хотел убить её, за всё, что она сделала, я просто не смог… Я понимаю ваши чувства, и мне жаль вашего брата, но… Я не мог дать ему убить её. Ты в порядке? — он обнял её, прижав к плечу. — Всё хорошо… Все живы… Все будет в порядке… — Ты мог обойтись без смерти и дождаться нас, ты мог поговорить с Кристофом и дождаться суда, но ты этого не сделал. Я не желаю больше разговаривать с тобой. — махнув рукой, произнёс Дориан, и ушел в моём направлении. Кажется, он собирался что-то сказать, но в итоге, не отпуская девушку, обернулся к Владиславу. — Спасибо. — Это твой последний шанс, парень… — смотря в одно место не моргая ответил Дракула. — Используй его. И думай. — Майки! Спасибо, что заступился за меня. —Да, ты это… Не переживай. Я на днях заскочу, как тут все уляжется… Они успокоятся, вы тут… — Они не успокоются. Я сделал достаточно. Нет нас. Есть они. И есть я. Если они так хотят, мне придется с этим смириться. Но заскакивай. — Обязательно. Парни пожали друг другу руки, как будто прощались на очень долгое время. — Пойдём… Нам с тобой предстоит ещё многое обговорить, не думаешь?.. Мы же с Дорианом сели в автомобиль и уехали в неизвестном для кого-либо направлении. На самом деле, мы поехали в наш любимый бар обсуждать произошедшие события. Всю дорогу мы ехали молча, крутя на повторе одну и ту же песню «Abisma-Fantasma de rancor». Она успокаивала нас обоих. В баре мы заказали по пиву и бутылку Илсона. — Знаешь, а я думал, что люди меняются… — отпив немного пива, сказал муж. — Я действительно верио ему, но… — Я тебя понимаю, но, к сожалению, меняются только те, кто хотят меняться. — очень грустно произнесла я. — К сожалению, Фирузович не захотел. Вот знаешь, только позавчера отмечали мой день рождения, веселились, а тут… Эх… — Знаешь, как-нибудь справимся. И отпустим его наконец. Главное, что мы есть у друг друга, а Лира пойдёт своей дорогой. — Ты прав. Давай помянем Кристофа… — Да будет тебе хорошо, Кристоф. Лира и Настя прошли примерно метров двести в сторону шоссе молча. — Я не представился. По паспорту я Лира, но… На самом деле, меня зовут Рома. Не многие знают об этом, но тебе… Тебе можно. —улыбнулся он, немножко глупо. — Ну, как меня зовут, ты уже знаешь… Приятно познакомиться, пусть и при таких обстоятельствах… А куда мы идём? — Ко мне. Придется ехать на такси, так как я мало того, что разбил машину, так ещё и оставил её у дома… Я очень рад, что ты жива. Не нужно было возвращаться за мной… — Я не могла оставить тебя там… Тебя бы убили… — Извини меня, но можно глупый вопрос?..Почему не могла? —А почему ты спас меня, рискуя своей жизнью? Почему мы с тобой поцеловались после этого? Эти вопросы у тебя в голове не всплывали? — Просто… Никто никогда ради меня ничем не рисковал. А ты рискнула своей жизнью… — Когда я посмотрела в твои глаза, я увидела в них родную душу… —…Как и я в твои… Опа, такси… Пара села в такси, которая доставила их до того самого дома музыканта за 2,5 часа. Благо, хоть деньги на это у него были. Фридман завел девушку внутрь, после усадив на диван. — Может быть, ты… Есть хочешь.Или пить… — Не отказалась бы, конечно… — Подожди пять минут, я сейчас… Через пять минут, парень вернулся с чайником, двумя чашками, половиной торта, четыремя бутербродами, упаковкой картошки… Черт, какого хрена у него вообще все это делает дома? Он же кровь пьет… Повар хренов… Поставив все на стол, он сел рядом, взяв Настю за руку. Прежде, чем они успели начать пить чай, они вновь слились в поцелуе. Посмотрев после него друг-другу в глаза, ребята улыбнулись. Длинноволосый положил ее на кровать, забыв про чай, и просто обнял, закрыв глаза. Слово за слово, начались разговоры о жизни… Он рассказал много историй, с моралью которых она, в целом, была согласна, и она рассказала ему свои. Чай остывал, но им было всё равно. — Знаешь… Я никогда не чувствовал себя таким спокойным, как сейчас, лежа рядом с тобой. Я чувствую, что я дома. — Я тоже… — прижалась ближе темноволосая. — Давай спать, к черту этот чай… Завтра допьем… — Давай… Он прижал ее к себе как можно ближе, закрыв глаза. — Я люблю тебя… —сказал он, пытаясь сдержать слезы, но не смог. Он не говорил этого ни одной за 28 лет.