Морра

Сквозь мутное от мороза окошко на двери в купальню пробивалась чернота зимней ночи, которая так мало отличалась от дня. Луна всё ещё пряталась за горами, и Туу-Тикки зажгла вторую свечу, потому что знала: пройдёт несколько часов, прежде чем тьма хоть чуточку посветлеет. Ночью мороз крепчал. Туу-Тикки не боялась ни холода, ни темноты, и тем более не пугали её тишина и одиночество. Она спокойно сидела, сложив лапки на коленях, и смотрела в крохотное прозрачное окошко в дверце, потому что остальные окна с красными и жёлтыми стекольцами ей не очень-то нравились. Пора было разжечь маленькую печку в углу и ставить чайник, но сегодня Туу-Тикки никуда не спешила, а значит, можно выпить чаю попозже. Маленькая купальня стояла на самом берегу обледеневшего тёмно-серого моря, невдалеке начинался лес, а за лесом в своих просторных и крепко сколоченных домах спали те, до кого Туу-Тикки не было никакого дела. Вдали, меж огромных валунов, выжидающе замерла Морра. Обычно в это время её холодная тень скользила по мрачному лесу в поисках забытого костра или оставленной свечи. Туу-тикки никогда не оставляла свои свечи на снегу, потому что знала: Морра придёт и сядет на них. Морра уничтожала любое тепло. Туу-Тикки смотрела в чёрную пустоту за окном и думала о том, что где-то по кромке леса бродит девочка. Девочка с жёлтыми волосами в форме звезды появилась ещё днём, ходила и кричала так, словно потерялась. И будто ждала, что её вот-вот кто-нибудь услышит и найдёт, но жители Муми-дола спали очень крепко всю зиму напролёт, а неспящим было всё равно. "Какая странная. Зимой каждый сам по себе", — подумала Туу-Тикки и вопреки собственным мыслям отошла от окошка и зажгла ещё свечу. Если девочка не глупа, она пойдёт на свет. И если не так труслива, как Морра, то зайдёт внутрь. Туу-Тикки всё-таки разожгла маленькую печку и поставила греться доверху полный чайник. Когда из длинного носика поплыл первый лёгкий дымок, в дверь постучали. — Эй, здесь есть кто-нибудь?! — пронзительный голос был точно таким же раздражающим, как днём в лесу. Туу-Тикки открыла дверь. — Привет, я Лиза Симпсон! Можно мне войти? А то я так замёрзла! Руки просто окоченели. — Если ты потрёшь их друг о друга, то согреешь, — Туу-Тикки вернулась к печурке и подкинула полено. Ладный огонь тотчас облизал его рыжеватым языком пламени, и раздался тихий треск. — Я заблудилась, у вас есть телефон? Мой гид наверняка разыскивает меня. У нас было столько остановок! Можно подсесть к огню? У вас тут тесновато. Как интересно, это что, национальное махровое пальто на стене? Можно примерить? — она сжимала в руках купальный халатик муми-троллей. Туу-Тикки пожала плечами. Девочка определённо была смелее Морры, но явно совсем ничего не знала, потому что вопросы сыпались из неё, и их было больше, чем крошечных звёзд на ночном небе летом. Но до лета было далеко. — Я сделаю чай, чтобы ты согрелась, только придётся немного подождать, — сказала Туу-Тикки. — Есть ещё малиновое варенье Муми-мамы. А завтра я сварю уху. — Но... мне нужно вернуться! Меня наверняка ищут, отсюда можно как-то позвонить? У меня в телефоне зарядка села или это от холода он выключился. При минусовой температуре по Цельсию аккумуляторы разряжаются очень быстро. А мы используем шкалу Фаренгейта, вы слышали о такой? Кстати, при минус сорока обе шкалы показывают одинаково. Можно мне взять пальто укрыться? Вскипел чайник. В купальне было тепло и уютно, аромат чая плыл по воздуху. — Хотите узнать, как я отстала от группы? — громко спросила девочка, взглянула на Туу-Тикки и открыла было рот, чтобы продолжить. — Нет, не очень. — Но это такая история! Я увидела бельчонка на снегу, у него был такой хорошенький хвостик, и вот... — Нет, — терпеливо повторила Туу-Тикки. Девочка наконец замолчала и обиженно отвернулась. Мороз крепчал. Чем веселее трещали в печурке поленья, тем холоднее становилось там, в черноте за прозрачным окошком. Туу-Тикки чувствовала: Морра приближается, потому что её манил свет свечей и тепло, которое она хотела бы заморозить. — Там кто-то ходит? — девочка вскочила на ноги. — Я слышу шаги! Может, попросить помощи, может, у них есть телефон? Мне бы только позвонить... — Тш-ш, — шикнула на неё Туу-Тикки. — Это Морра. — Кто? Извините, но я здесь никого не знаю. Или это кто-то опасный? Конечно, кто же ещё будет ходить по темноте. Ой... В окошке блеснули два белых глаза, и девчонка, вскрикнув, забилась в дальний угол. — Помолчи, и она уйдёт. — Но... что ей нужно? — зашептала девочка и тут же, забывшись, спросила в полный голос: — Ой, здесь же нет замка на двери, она может зайти в любую минуту! — Морра никогда не заходит, — ответила Туу-Тикки. — Она боится. Но если оставить костёр или свечи на снегу, она придёт и сядет на них. — Зачем? — Чтобы они погасли. К её удивлению, девочка замолчала и пару минут что-то обдумывала. Туу-Тикки добавила в чашку с чаем пару ложек малинового варенья и размешала. Как только Морра уйдёт, можно будет ложиться спать, потому что завтра утром надо наловить рыбы на уху и сходить к муми-троллям за припасами. Но Морра не уходила. Она тихонько скребла дверь, заглядывала в окошко своими страшными глазами, казалось, ещё чуть-чуть, и она завоет своим тихим голосом, от которого Туу-Тикки всегда было не по себе. — Я знаю! — вдруг воскликнула девочка. — Здесь ведь очень холодно, вдруг она замёрзла и хочет согреться, но не знает как? А раз костры гаснут, когда она садится на них, то, вероятно, она очень холодная. У вас здесь есть ручка и листок? Мне нужно сделать кое-какие расчёты. Туу-Тикки достала кочергой уголёк из печки, и девочка принялась чертить прямо на деревянном полу. Это занятие дало полчаса тишины, за которые Туу-Тикки поняла: больше дров не нужно, купальня останется тёплой до самого утра. — Да! Вот оно, — голос девочки вновь прорезал тишину, и Туу-Тикки тяжело вздохнула. — Нам понадобится металлическая ёмкость для воды, кусок меди, дрова, вода, хотя подойдёт и снег со льдом, ведь он не что иное, как твёрдое состояние воды с той же химической формулой. Путём присоединения толстой медной проволоки или трубы к ёмкости одним концом, а другим — в костёр, мы обеспечим равномерный и постоянный нагрев воды! Останется только найти достаточно дров, я видела поленницу. Туу-Тикки протянула девочке купальный халатик. — Расстели на скамейке и ложись спать. В это время я обычно гашу свечи. — А как же моя идея? Можем начать прямо утром? Только не ходите по расчётам, хорошо? А то вы их затопчете. — Кто знает, что будет утром, — сказала Туу-Тикки. Она закрыла заслонку печурки и посидела немного в тишине, наслаждаясь теплом и мягким древесным запахом купальни. Морра всё ещё была где-то рядом. Туу-Тикки хотела было задуть свечи, но, подумав, тихонько вышла из купальни на ночной мороз и оставила свечи в снегу. — Больше не подходи так близко и не пугай девочку, — сказала она в пустоту. — Но, если хочешь, я буду оставлять тебе свечи по вечерам, а через два дня разожгу костёр на пляже, если не будет ветра. Туу-Тикки вернулась в купальню и посмотрела в окошко. Тонкие искорки свеч погасли под ледяной тяжестью Морры. А потом Морра ушла. Утром был плохой клёв, но всё-таки удалось сварить уху и накормить девочку. Туу-Тикки передала её заботам Хемуля, который тотчас принялся мастерить маленькие лыжи. Когда они под бодрый звук горна укатили прочь, в лесу снова стало тихо. Ближе к ночи, пока мороз не стал слишком крепким, Туу-Тикки вынесла для Морры тлеющую головёшку. Может, девочка права — Морре и правда было слишком холодно, но Туу-Тикки знала: если бы ей по-настоящему нужно было согреться, она бы зашла к ней в купальню.