Ваши требования неуместны

Дверь была совершенно точно заперта. Гарри ещё раз дёрнул ручку на себя и для верности надавил на дверь всем телом, но она не поддавалась. Понедельник начинался не лучшим образом. Гарри полночи проворочался на своём диване без сна, а утром пропустил нужный автобус и ожидаемо опоздал. Если сегодня и должно было проходить первое занятие по реставрации с новым преподавателем, оно проходило без него. И где-то в другом месте. После тяжёлой ночи Гарри чувствовал себя разбитым. Кое-как сообразив подняться на этаж выше и посмотреть стенд с расписанием, он встретил на лестнице запыхавшегося Рона. — На третьем, — сказал тот вместо приветствия. — Но там же… — Третий этаж теперь к Академии относится, — Рон посмотрел на него странным взглядом “тебе ли не знать”. — Мне Гермиона написала номер класса, давай уже скорее! Всё повторялось. Вместе с Роном они снова опаздывали к новому преподавателю реставрации. Перед нужным классом они остановились в нерешительности. Можно было бы не ходить, но Гарри подумал о том, что за пропуск могут назначить дополнительную письменную работу, а делать её будет некогда, и решительно открыл дверь. В аудитории было тихо, но занятие, по всей видимости, ещё не началось. Кто-то переговаривался, кто-то сидел, уткнувшись в телефон, а одна девушка раскладывала у доски маркеры. — Чуть не опоздали, — Рон выдохнул с облегчением и торопливо пробирался к свободным местам. Гарри поймал настороженный взгляд Крама, но вскоре понял, что тот смотрел не на него, и обернулся. Девушка у доски строго разглядывала их с Роном. Она была не с их курса, но Гарри её где-то видел, лицо казалось знакомым. — Не думаю, что в вашем учебном заведении прийти на десять минут позже начала занятия не считается опозданием, мистер… — она поправила узкие очки. — Уизли, — обречённо ответил Рон, плюхаясь на стул. Девушка вопросительно смотрела на Гарри. Она всё-таки выглядела старше них, да и одета была странно, не по возрасту строго, словно одолжила один из костюмов его тётки. — Извините, — сказал он и сел на место. Пререкаться совсем не хотелось, хотя если бы на её месте был Снейп, Гарри нашёл бы, что ответить. В этом он не сомневался. Девушка сухо кивнула и написала маркером на доске своё имя. — Меня зовут Минерва МакГонагалл, — объявила она. — И с сегодняшнего дня я буду вести у вас теоретические основы реставрации. К концу этого года вы должны определиться со своей специализацией. В ближайшее время практических занятий у вас не будет, их заменит теория, в которой вы значительно отстали. По аудитории прокатился недовольный гул. Гарри тоже не верил своим ушам. Да, теория нужна, но она никогда не сможет заменить практику. Новая учебная программа отбросит их далеко назад! Он всю ночь думал, что такое вчера нашло на Снейпа, но с этого момента совершенно перестал понимать логику его решений. Поставить вместо их прежнего неквалифицированного преподавателя эту… МакГонагалл и позволить ей насовсем исключить практику? Злость подкатывала к горлу, и Гарри сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Вечером. Он всё узнает у Снейпа вечером. * * * Но вечер был ещё хуже, чем утро. — Что делать с этой смесью? — Рон легонько пнул синюю пластиковую бочку, но та даже не дрогнула. Мысли в голове зашевелились быстрее, хотя Гарри всё равно не сразу смог сформулировать ответ. Он сидел на большом мешке гипса с пыльной тетрадью на коленях и вносил цифры в только что нарисованную таблицу. Что Рон собирается делать с раствором на ночь глядя? — До завтра достоит, — ответил он, быстро внося последние из цифр, державшихся в памяти. Остальные материалы придётся посчитать, но тоже — завтра. — Не засохнет? — Надеюсь, что на теории нам расскажут точное время затвердевания, — фыркнул Гарри, поднимаясь. Ныла спина и болели локти и костяшки пальцев, но всё перекрывало головокружение от усталости и бессонной ночи накануне. — Тогда я, наверно, пойду? — неуверенно начал Рон. — Или тебе помочь с чем-то? Если надо, останусь, но завтра к первой паре… — И остальное тоже до завтра достоит, — Гарри окинул взглядом большую комнату, превратившуюся из аккуратного склада в полнейший хаос. — Спасибо, Рон. Он благодарил искренне — Рон был единственным, кто остался до позднего часа. Пора было собираться домой, но он нарочно медлил и всё-таки пересчитал остатки, сложил то, что мог, поаккуратнее, вернулся к тетради и поставил над таблицей дату. Рон переоделся и ушёл, хлопнула входная дверь, и дом окутала глухая тишина. Тишина сковывала, обездвиживала, и Гарри закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям пустоты внутри. На липких паучьих ножках подползал предательский страх. Громко пикнуло сообщение, и одновременно с этим в коридоре мигнул свет. Гарри вытер разом вспотевшие ладони о футболку и достал телефон. Сообщение было от Рона. “Кстати, поторапливайся, там Снейп тебя ждёт у машины”. Страх улетучился мгновенно, освободив место досаде, и Гарри поплёлся в чулан под главной лестницей, который теперь служил его личной раздевалкой, потому что запирался на ключ и в нём можно было без опасения хранить все планы, распечатки и документы. Выйдя и поставив дом на сигнализацию, он действительно обнаружил Снейпа, с невозмутимым видом стоящего рядом со своим “Вольво”. — Вам следует заканчивать раньше. Гарри только кивнул и залез в машину. Кресло показалось ему необычайно мягким и комфортным, и больше всего на свете хотелось пить и спать. Но он ещё помнил, что хотел выяснить у Снейпа что-то по поводу МакГонагалл. Вот только сил на гневную тираду уже не было. — Это ваше решение? — Гарри повернул голову, рассматривая строгий профиль Снейпа. — Убрать у нас всю практику и оставить только теорию? — Разумеется. Гарри хмыкнул и отвернулся. — И зачем? — Результаты промежуточного теста были отвратительными. Даже если преподаватель не смог дать вам нужной информации, существует множество источников, откуда её можно почерпнуть, в том числе — ваши учебники, где всё хотя и упрощено, но доступно для понимания. Кроме того, — Снейп сделал паузу, и Гарри сразу заподозрил неладное, — скажите мне, Поттер, сколько желающих вы получили сегодня на свой проект? Под волосами прошёл озноб, и Гарри нахмурился. — Много. — Достаточно, чтобы закончить его в срок? — Более чем. Желающих помочь было катастрофически много, Гарри совсем не ожидал такого количества и не был готов выступать перед такой толпой. За день он сотни раз показывал одно и то же движение шкуркой по поверхности, десятки раз демонстрировал нужную консистенцию раствора и вымотался физически и морально так, как не выматывался никогда. Но дело шло. За один сегодняшний день они успели намного больше, чем планировалось. Гарри ехал молча до самого дома, обдумывая мысль о том, что Снейп вполне мог поменять программу обучения только для того, чтобы проект был закончен. К тому же, ждал его у входа в дом — неизвестно, как долго. Ради чего? * * * Дни летели, как камень, брошенный в бездну — стремительно и без остановки. Занятия у МакГонагалл всегда были с утра, первой парой, и она с явным недовольством отмечала, что многие студенты приходят на занятия слишком сонными и вялыми, чтобы воспринимать учебную информацию. Но от этого количество желающих принять участие в восстановлении дома на площади Годрика не уменьшалось, а наоборот, росло. Спустя неделю работы на втором этаже были практически завершены, трещины больше не было, и осталось только несколько финальных мероприятий, а это мелочи. Впереди был первый этаж. В пятницу вечером, распустив свой реставрационный отряд пораньше, Гарри закончил финишную обработку последней колонны самостоятельно, потому что хотел побыть один, привести в порядок мысли и придумать какой-то план. Всё происходило слишком быстро, камень летел с бешеной скоростью, и на его пути не возникало никаких препятствий, которые могли бы замедлить движение. Пропасть была ещё далеко, но приближалась неотвратимо. Гарри знал, что через неделю, самое большее — через полторы им придётся разобрать стену, которую он частично выломал летом, если она ещё не разобрана, и восстанавливать помещение, долгие годы хранившее гору трупов. Чувство усталости меркло перед паническими мыслями, что он не готов. Туалет на первом этаже до сих пор был опечатан, никто ещё не заходил туда, но вскоре придётся. И чем чаще Гарри смотрел на план дома, тем острее становилось чувство, что он что-то упускает, делает что-то неправильно. Это была тревога, неотступно следовавшая за ним всю неделю, не отстававшая ни на шаг. Обсудить эти догадки было не с кем — постоянно занятая собственным проектом Луна и так едва успевала контролировать основной процесс, с Роном говорить о таких вещах не хотелось, а Снейп... Гарри закончил с колонной и спустился со стремянки вниз, спрыгнув с последней ступеньки на пол — звук эхом прошёлся по пустым комнатам и стих где-то в конце тёмного коридора, ведущего к заколоченной двери на террасу. Снейп явно знал больше, чем кто бы то ни было, о доме. Но молчал — и Гарри не собирался спрашивать. Не собирался с ним говорить ни о чём. Казалось, что все старые заброшенные дома непременно должны быть наполнены какими-то звуками: шорохом, скрежетом, скрипами, но на самом деле это было не так. Первый этаж встретил его своей неестественной жуткой тишиной. Уже стемнело, и сквозь пыльные стёкла окон просачивался жёлтый свет фонарей. Гарри прошёл большую гостиную в потёмках и включил свет только в коридоре. Тишина угнетала. Казалось, он слышит собственное дыхание и звук нервно колотящегося о рёбра сердца. Нужно было вымыть руки, переодеться, собрать свои записи и уходить, но тревога по-прежнему давила нерешённой задачей, незаконченным делом, и в конце концов Гарри уступил ей. Он почти не помнил свои ощущения в самый первый раз — за последние несколько месяцев старался вычеркнуть из памяти тот день целиком, но сейчас воспоминания просачивались, как сукровица сквозь стёртую на костяшках кожу — запах плесени, сырости и страх, выползающий на него из тьмы замурованного склепа. Снимая печать с двери, Гарри вспомнил очень отчётливо самую яркую мысль, которую принесла рушащаяся на его глазах стена — в тот миг больше всего он хотел вернуть всё назад и никогда не обнаружить несостыковки в планах. Гарри открыл дверь, ожидая увидеть ту картину, которую он запомнил солнечным летним утром, но сейчас была осень, и пасмурный вечер не давал возможности хоть что-то разглядеть. Свет белой лампы, нервно мигающей над дверью, перечеркнул все воспоминания: перемены были налицо. Стёкла были заклеены тёмной плёнкой, на полу лежал металлический крюк, а перфоратор исчез где-то среди обломков, собранных в одну большую груду у противоположной от входа стены. Фальшивая стена была выломана почти полностью, и грибок уже начал заползать на светлые чистые участки. Кости исчезли — разумеется, их давно забрали и вывезли отсюда. Гарри стоял и смотрел на опустевшие участки пола в тёмных разводах и не мог сдвинуться с места. В голове царила ледяная пустота, холод сковывал лёгкие, нервно покалывало пальцы. Мелкие детали — тряпка в углу, его старая маска, посеревшая от сырости, обрывки скотча и моток чёрной плёнки, строительный мусор и совершенно новое ведро под раковиной — всё это проникало в мысли, но сразу же рассыпалось в пыль, не достигая сознания. Время текло, как дым над водой. Где-то очень далеко хлопнула дверь, и в лёгкие хлынул поток ледяного воздуха — Гарри пытался сделать глубокий вдох но не мог, как не мог сглотнуть плотный ком в горле, ноги словно вросли в пол. Он стоял на месте, по-прежнему рассматривая гнилые узоры на полу, оставленные десятками замурованных тел. Гарри чувствовал панику, но даже она не задевала его, плескалась на поверхности, в то время как сам он был глубоко, в густой темноте самых дальних углов старого дома, хранившего свои тайны, хоронившего их. Рисунок из чёрных разводов никак не хотел складываться в законченную картину. На самой поверхности плескался звук шагов, но Гарри всё равно вздрогнул, как от удара током, когда жёсткие ладони опустились ему на плечи и сползли ниже, крест-накрест перечёркивая грудь, сдавливая, лишая последней возможности сделать вдох.