***
Подсветка потолка горит фиолетовым, ночной воздух и шум машин. Уже две недели не перестеливается кровать, мятая простынь, сбитые подушки и тонкое одеяло прикрывающее лишь часть нагих тел. Чонгук лежит и водит пальцами по узорам на теле Тэхена. Выводит какие-то символы, значение каждого он знает наизусть. Вот, например, руки в кандалах, значат узкий выбор в жизни человека, волк, набит по дури в молодости, но слишком много воспоминаний связано с ним, да и правило у Кима – не о чем не жалеть. Самая новая, розовые очки-сердечки прямо под сердцем, значение ее слишком очевидно. - Хватит меня ковырять. – бурчит Ким, не открывая глаз. Чонгук же просто льнет к любимому телу и целует каждую чешуйку на драконе, что набит на плече. Тэхен переворачивается с живота на бок и тянет к себе Чонгука, обнимая и целуя в макушку. Засыпают оба, опьяненные друг другом и своей любовь.***
- Чонгук. – парень пожимает руку и садиться рядом. – Так чего ты хочешь? - Что это за дерьмо у тебя на лице? –Тэхен пальцами задевает очки на носу Чонгука. – Посиди со мной. Ким опять разваливается на скамейке, а Чонгуку становиться резко не комфортно. - Ты кто? – мужчина не отрывает взгляд от неба, звезд не видно, только огни садящихся самолетов. - У тебя типа склероз? – Чонгук двумя руками сжимает бутылку и не решается отпить. - Ты кто вообще по жизни? Чем занимаешься? – тут взгляд все же упал на Чонгука, - Или ты постоянно по парку шастаешь и вылавливаешь педофилов? – Тэхен отбирает бутылку и делает мощный глоток. - Учусь… - И какой у тебя сейчас урок? Основы Безопасности Жизнедеятельности? – да какого черта Чонгук рядом с ним чувствует себя, как загнанный зверек. - Да че ты приебался? – Чонгук разворачивает к Киму и сверлит его взглядом. - Я пытаюсь вести диалог, а ты ведешь себя как первокурсница на первом свидании со взрослым дядей. А стоп, ты ведь даже не первокурсница… - Тэхену это кажется очень смешным. Телефон снова подает признаки жизни. Это бабушка. От нее трубку взять нельзя. Она правда волнуется. - Да бабуль? Да, все хорошо. Да, не волнуйся. Хорошо. Да через пару часов приду. Ложись. Очень однотипный разговор. После каждой ссоры с матерью Чонгук спокойно приходит к бабушке, живет у нее пару недель, пока мать не успокоиться, потом может вернутся домой, но не на долго. Честно, он уже подумывал полностью переехать к бабушке, но менять прописку лень. - Пай мальчик. Мерзость. – глоток. - Старый алкаш. Мерзость. Телефон гаснет и пропадает в глубине кармана.***
Разбитая посуда, разорванные обои и сорванная с петель дверь спальни. Поссорились. Чонгук сидит в углу кухни поджав ноги и тихонько всхлипывает. Белая футболка на три размера больше вся в грязи и слезах, местами порвана, но на самом Чонгуке ни царапины. Ким слишком любит его, чтобы причинить боль. Порвать одежду? Да. Разбить всю посуду? Да. Потом все ремонтировать и покупать новое? Обычное дело. Но тронуть Чонгука, никогда. У Кима выработалась отменная выдержка, пока он живет с Чоном. Чонгук та еще сука. Взбесить своего парня как хобби. Получить по заднице – вознаграждение. Но иногда получается перегнут палку и тогда Чонгуку лучше забиться куда-нибудь как мышь и носу не высовывать, пока Тэхен разносит квартиру в щепки. - Зайчик? – Тэхен медленно подходит к комочку-Чонгуку и тянет руку, чтобы хотя бы попытаться дотронутся до любимого. Это было очень большой ошибкой. Ким даже рот закрыть не успел как в его сторону летит тот самый телефон. Мужчина вовремя успевает увернутся и телефон с треском разбивается о стену над раковиной. Осколки звонко отбивают чечетку по ее бортикам. Ким испугано смотрит на Чонгука и видит на лицо младшего слезы, заплаканное, опухшее, все красное лицо. У Кима в сердце что-то трещит. Он молча разворачивается и уходит прочь. Хлопает железная дверь в коридоре. Он ушел.***
Свет фонаря подрагивал и заставлял немного съежиться, Чонгук не из пугливых, но ночью, под мигающим фонарем, с каким-то торчком… сомнительное удовольствие. - Как не странно, ты мне нравишься, - вдруг, ни с того, ни с сего заявляет Тэхен. - Чего? – Чонгук поворачивает к нему голову и недоумевает. - Ты такой противный с виду. Эти шмотки, твое желание показаться не таким как все, мол: «Гляньте, я выебист и пиздат», да нихуя. Ты точно такой же, как и все. Абсолютно. Вы все одинаковые, как из принтера. Ни капли индивидуальности. А эти твои очки… боже, проблевался бы еще раз, да было бы чем. - Откуси себе член, вот и будет. – бурчит Чон. Ким заливается смехом, откидывая голову назад. - Нет, ну правда, я тебе поражаюсь, - он поднимает голову и смотри прямо на Чонгука. Буквально испепелить его готов, поверни Чонгук голову точно сгорел бы, - Ты в пустом парке с непонятным мужиком, и тебе вообще не страшно? – Ким садится, опираясь локтями в колени. Чонгук молчит, жуя щеку внутри, глазами перебирая асфальтную крошку. - Потрясающе! Ким встает, идет до столба с фонарем и обратно. Садится. - Что ж, коли ты такой смелый, - Тэхен крутит бутылку в руках, - а не знаю я, блять. Хотел что-то придумать, а нихуя. У тебя такое бывает? Чонгук молчит. - Куда попал тот борзой малый, который пнул меня спящего и сказал сожрать собственный член? – Ким заглядывает Чонгуку в глаза. – Ты язык проглотил? - Да отъебись ты! – Чонгук вскакивает со скамейки, - не собираюсь я выслушивать твой пьяный бред! Проспись! Тэхен встает следом и в плотную подходит к парню, тут Чонгук чувствует чужие руку на вороте своей футболки. Он уже приготовился, что его будут бить, но нет. - А ты милый. Ким отпустил его. - Не хочешь, не надо. – Ким снова садится, в любом случает стоять ему сложно, алкоголь дает о себе знать. – Вот только идти тебе некуда. - От куда… - Чонгук не успевает закончить. - С матерью ты поссорился, отец пьет. К бабушке, которая тебе только что звонила, ты не пойдешь, а если и пойдешь, то ближе к утру. Так что самый безопасный вариант, это остаться со мной, тут тебя хотя бы не изнасилуют. Хотя не факт, - последнее Ким сказал уже больше самому себе. Делает глоток и глазами показывает Чонгуку на место рядом. Чонгук послушно садится, а сам до последнего не может осознать, что заставляет его вести себя так послушно, почему он все еще не убежал и почему так покорно следует всем приказам мужчины. - Я вот одного понять не могу, - Ким смотрит на подсвеченное огнями города небо, - ты с виду дебил дебилом, как жив еще остался, в нашем то мире? Ты же ничего не знаешь. - С чего это? – Чонгук явно удивлен, от куда такой как Тэхен, знает хоть что-то про такого как Чонгук. У Тэхена точно есть машина, и квартира, сто процентов, судя по бутылке в его руках зарабатывает он не мало, да куртка на нем, возможно, поношенная, и на джинсах дырки, но, если порассуждать, он точно не был в том месте, от куда, каждый день, выбирается Чонгук. - Да с первого взгляда понятно. Ты либо полный дурак, либо отхватил немало дерьма и живешь на последней капле фальшивого позитива. Я, если честно, надеюсь на первое. Как жаль, что реально второе. - А ты женат? – почему-то именно такой вопрос возникает у Чонгука. - Да. - А ты ее любишь? - Нет. - Почему тогда женился? Тишина. Никакого ответа не последовало. Чонгук смотрит на город по другую сторону реки, а Тэхен на небо, периодически хмуря брови и то сжимая, то разжимая челюсть. - Ты знаешь, а я ведь действительно никогда не задумывался, почему я женился. И только сейчас до меня дошло. – Тэхен поднимает голову и смотри на Чонгука, удивленно уставившегося на Тэхена, - Общество. Это гребанное общество с его гребанными стандартами. – Тэхен снова откидывается, ему уже даже голову держать тяжело. – Так надо было. Кому? Точно не мне. Так было принято. Да и почему было? И сейчас так. Так принято, нужно жениться, родить детей, и сдохнуть на пенсию в шесть кусков. Благо кроме первого я больше ничего сделать не успел. Тэхен, толи от горя, толи от того что надоело держать, допивает содержимое бутылки и отправляет ее в мусорку. - Господи, Чонгук. Знал бы ты сколько дерьма в этом мире. Сколько всего пережить приходиться, что бы тебя не затоптали. Просто что бы выжить. - А я так посмотрю ты в деньгах не нуждаешься. – ой как зря Чонгук сказал это. Тэхен замолкает буквально на секунду. - Знаешь пятьдесят второй дом, который под мостом? - От куда ты знаешь где я живу? – Тэхен четко угадал улицу, где живет Чонгук. - По тебе видно. Так знаешь? - Допустим. - Последний раз я там был семнадцать лет назад, Подумать только, а там ведь прошло все мое детство. Площадка за озером, хотя это и озером не назовешь, так лужа, еще и воняет. Но самое яркое, это звуки поезда, каждый день, штукатурка сыпалась с потолка постоянно. - Ты вырос там же, где и я? - Именно. Поэтому даже не зарекайся о деньгах, поверь, я знаю им цену. Удивительно. Человек с таких низов, а пробился. Чонгуку теперь даже не представить, какая у Тэхена должна быть сила воли. На что он способен. - Ты точно не знаешь какое жизни на самом деле дерьмо. Даже если уже и вкусил, в чем я не сомневаюсь, но все же надеюсь на обратное, поверь, это была лишь малая часть. Тэхен вторит одно и тоже, а Чонгук смотри на него с упоение и не понимает, толи на улице теплеет, толи на сердце у Чонгука. Но одно он может сказать точно, где-то зацвела вишня. - Знаешь, Чонгук, мне бы так хотелось уберечь кого-нибудь от этого. Просто что бы хотя бы один человек не знал всей это боли. Огородить его шитом. Спасти его от всего этого. А смотря на тебя, я все больше и больше понимаю, что этим человеком должен быть ты. Тэхен заглядывает Чонгуку прямо в глаза и проваливается, куда-то глубоко, где света не видно, но его много. Где боли нет и нет потерь, где есть только свет неоновой ленты и шум ночного города. Где только очки-сердечки на ребрах и пальцы по рисункам. Где только разбитый об стенку телефон и купленный Тэхеном новый. Где поцелуи сквозь слезы и стоны до срыва голоса. где только он и Чонгук и больше ничего не нужно. И не пожалеет он никогда об этом: ведь правило у Кима есть, никогда не о чем не жалеть. И бить он стену будет, сдирая кулаки в мясо, когда Чонгук домой не вернется после очередного скандала. И целовать его будет забвенно, когда входная дверь хлопнет и услышит он, родные такие, шаги и скрип мартинсов. И смотреть в глаза его, слез полные, когда на крыше, обнимая, Чонгук будет ругать его, за то, что с жизнью счеты свести решил, но не просто так, а потому что считает, что Чонгука плохо оберегает, что не справляется он со своей обязанностью защитника. Да и кто для кого защитник тут поспорить можно. Чонгук ли Тэхена от одиночества защищает, или Тэхен Чонгука от сурового мира? Да во только оба они нашли в друг друге то, отчего спасти друг друга так хотели. И понимает Тэхен, что стоит Чонгуку уйти, сожрет его одиночество, и понимает Чонгук, что стоит ему уйти, не выдержит он суровых реалий этого мира. Без друг друга они больше ничего не выдержат и только друг в друге ищут упоение и хоть какой-то выход. Тэхен встает, теперь в последний раз, подходит к Чонгуку, снимает с него те самые. уже до боли осточертевшие ему, розовые очки-сердечки и с размахом кидает их на асфальт. И так, под звон тонкого розового стекла, к Чонгуку приходит осознание, что он пойдет куда угодно, сделает, что угодно, станет кем угодно и даже проживет эту жизнь, да, до жути дерьмовую жизнь, лишь бы с Тэхеном. Очки-сердечки.