Лишь внутри...

Вечер. Небо потемнело. На нём уже стали видны звёзды, совсем тусклые. Такие уж точно никому не озарят путь в долго и счастливо. Мрачная атмосфера поглощает этот город, не оставляет ни одной возможности для отступления. А нужно ли это? Всё вокруг уж слишком суетливо. Взрослые куда-то торопятся, наверное, возвращаются с работы домой, в тепло и уют. Снег под их ногами жалобно скрипит, воет, как будто плачется судьбе о своей потерянной жизни. Дует лёгкий ветерок, но медленно и постепенно он наращивает свою скорость, и словно ураганом проносится мимо людей, как будто специально задевая самые счастливые души. Ржавые подъездные двери открываются - туда-сюда бродят дети, ведь родители уже зовут их всех по домам. Там их наверняка ждёт вкусный ужин и приятная атмосфера уюта, которую позднее они будут вспоминать с теплотой. А я в эту ночь одна. Совсем. На улице стало пустынно. Воздух стал свежее. Он не любит шумный день, но, как и я, любит тихую улицу ночью. Звёзд становится больше, они светят ярче. Кажется, скоро потухнет последний фонарь. И правильно, ночью не светят фонари, ночью улицу освещают звёзды. И где-то, возможно, что-то поют птицы. Или мне только кажется? Почему вдруг - зима, а они так громко щебечут? Всё как в бреду... Я встаю со снега, оттряхиваю своё пальто. Зачем же я сижу по центру дороги? Зачем любуюсь на старый зелёный запорожец соседа? Иду к скамье и сажусь. Ничего толком и не поменялось - скамейки во дворе уж очень низкие. Холод. Уже и не понимаю, дело в температуре на улице, или во мне самой? Руки зябнут, дрожат - забыла надеть перчатки. Или намеренно не захотела. Уже ничего не понимаю, пытаюсь сосредоточиться... Точно помню - я шла в ларёк. За пивом. Силы небесные, как это отвратительно звучит - юный человек тратит свою душу на пустые мгновения мнимого счастья. А есть ли счастье? А душа? А юность? Я шла по протоптанной дороге. И фонари так странно освещали мне путь. Пятиэтажные дома, ни одного горящего света в окнах, и в сумрачной темноте это выглядело так... Заманчиво? На четвёртом этаже было разбито окно. Если приглядеться, то, наверное, можно было заметить, как вовнутрь пустой квартиры намело снега. Но я смотрела лишь на дорогу. Неожиданно для меня самой подкосились ноги. Я прислонилась к какой-то бетонной стене. Уже совсем близко - школа, а потом и заветный ларёк. А ведь когда-то я часто бегала по этому маршруту: только прозвенит злополучный звонок - дети (и я, я вместе с ними!) накидывали свои пальтишки, порой не застёгивали их на все пуговицы, и мчались на улицу, к свободе, скорее домой. А я брала накопленные со школьных обедов деньги и шла в этот самый ларёк за леденцами или булочкой с творогом. Продавщица меня всегда узнавала и была рада видеть. Интересно, если бы она ещё была жива, она бы также встречала меня, идущую за стеклянной бутылкой горького напитка? Однажды, я смогла скопить достаточно денег, для покупки целого ведёрка сахарной ваты. Я радовалась ему целую неделю! Кажется, это ведёрко до сих пор сохранилось. Правда, сейчас в него кидают окурки сигарет в нашем подъезде. Прохожие люди, наплевав на детскую мечту и наивный восторг, портят всё своей рутинной пошлостью. Но мне уже всё равно. Я продолжала стоять, облокотившись о стену, это точно помню. Потом нашла силы идти дальше, минуть своё детство, юность и воспоминания. И я дошла до ларька. Стучусь. Маленькое окошко открывается, уставшего вида женщина косится на меня и, отрешённая, спрашивает: - Вам чего? Слегка вздрагиваю, будто в первый раз. - Пиво есть? В бутылках. - Закончилось всё. - А что есть? - не понимая сама, зачем и для какой цели, я спросила, явно разочарованная тем, что спасения нет. - Дюшес возьмите. Вот так и получилось, что сейчас я сижу на холодной скамейке, в потрёпанных джинсах, в старом, чёрном, кажется, отцовском пальто, и судорожно держу дюшес. И булочку с творогом. А на меня глядит луна. Убывающая, кажется. К сожалению, я не ходила на школьный курс по астроно... К чёрту! Почему я живу воспоминаниями о былом и славном прошлом? Окончательно - отрекаюсь от них... Я сижу на старой скамье - человек без имени, прошлого и будущего. В глазах только настоящее: я, бутылка и булочка. В ушах - скрип карусели. Чужой квартал, почти незнакомый город... Пш-ш-ш. Открываю газировку. В нос ударяет отдалённо знакомый аромат. Детство? Уже и не вспомню. Делаю глоток. Пузырьки нежно щекочут мой нос. Голова кружится, как после карусели. Не могу сидеть на месте - ложусь на скамью, ногой упираюсь в снег. От ледяной бутылки у меня напрочь стекленеют пальцы. Не могу пошевелиться. Остаётся только глядеть в небо. Ничего особенного. Тёмно-синее... Что не так с моей жизнью? Она полностью пуста. Когда всё пошло не так? Наверное, я уже это забыла... Закрываю глаза. Тьма. Она пугает, возможно, отталкивает. За ней ничего нет. Может поэтому я уже её не боюсь? Прислушиваюсь. Тишина. Она проникает глубоко внутрь. Становится невыносимо от своей грешной души. Зачем? Как? За что? Почему? Просыпаюсь. Всё тот же двор. Та же скрипучая карусель. Та же старая скамья, но... Теперь уже другой человек лежит на ней. Или... Нет, я всё такая же забитая в угол жертва собственного бездействия. А ведь я могла бы себя взять в руки, вернуться в родную обитель (если она у меня конечно была, уже и не вспомню)... Или окончательно сбежать от общества, поселиться в глухом лесу и каждый день читать книги, пить чай и создавать себе уют на душе самостоятельно. Но нет. Я продолжаю плыть по течению реки беспробудного сна, коверкающий в глазах моих реальность под своим, странным углом. Правда, этой ночью у лодки появилась дыра. И она уже потихоньку идёт на дно. Эта ночь станет последней. А дальше... А что будет дальше - я и думать не хочу. И не могу представить. Наконец, я приподнимаюсь со скамьи и сажусь. Взор устремлён вперёд. Теперь вниз, на редкий снег на асфальте. На руки - я уже и забыла про газировку и булочку. Кусаю - творог так похож на снежные хлопья. А я всё ещё хочу пиво - кажется, я разучилась испытывать простое, слегка наивное, детское счастье... Ударил резкий мороз. Он начал колоть мне нос и щёки, надеясь заполучить моё внимание. Глупый, весь мир мой сейчас сосредоточен лишь на мне самой. И жизнь вновь приносит мне радость. Болезненную, но радость! И уже кажется, что вся эта зима, а вместе с ней и мороз, и ураганный ветер, и ночной ларёк, и детская площадка, и отцовское пальто, и соседский запорожец - оно всё не реально, а лишь в моей голове... Лишь внутри... И вот, наконец, пошёл снег. Снег чистый, искрящийся. Он падает мне на ресницы. Оглядываюсь вокруг себя - весь мир погрузился в сказочный сон. И я вместе с ним... *** Звук мотора. Я поднимаюсь, с трудом открываю глаза - перед детской площадкой остановился мотоцикл. Странно, сейчас же только зима... Мотоциклист встаёт, немного проходит чуть ближе ко мне и облокачивается на потухший фонарный столб. Вижу только его силуэт, но сердце почему-то подсказывает, что он мне знаком... Неожиданно для себя зову его по имени: - Лёва? Он не откликается. И будто бы переводя так и не начавшуюся тему он говорит: - Я тебе привёз напиток... - голос его чарующий, в точности, как у колдуна. Не теряя надежды я спрашиваю: - Пиво?.. - Нет, сидр... Сидр, значит... И, можно подумать, что я сильно расстроилась, но ничто мне не испортит такую чудесную ночь. Но зачем? Зачем он мне привёз горьковато-сладкий яблочный напиток? Кто он такой? Он продолжает стоять, скрестив ноги. Молчит. Очень долго. И я, словно подражая ему, словно утрачивая свою личность вместе с ранее потерянной памятью, стою, и лишь мой шарф развевается на ветру. Лёва (если, конечно, это он...) вновь подаёт голос: - Теперь знаешь, что хочешь от будущего? А мне весело: я не могу сдержать смех, прижимаю руки к груди (но всё так же их не чувствую) и вскидываю голову к небу. Едва шевеля губами шепчу, но так, чтобы меня можно было услышать: - Я хочу вернуться туда, куда меня влечёт душа и куда хочет моё сердце... Мотоциклист наконец встаёт прямо и оборачивается ко мне, протягивая руку. Сначала я пугаюсь, но спустя пару мгновений всё же сжимаю её, как сжимают билет на поезд, который отвезёт в прекрасное далёко... И тут я вспомнила всё то, что старалась забыть, что затеряла поневоле и что захоронила где-то внутри намеренно. Детство, кружащее голову; юность, будоражащая своими загадками и поиском истины; все мои наивные мечты и стремления и всё то, что наполняло меня изнутри и делало меня... Мною? Отрезвляющее, однако, чувство... Слышу щебетанье птиц. Опять? Поднимаю голову - заря, хотя только что была глубокая ночь... Ступаю вперёд и... Наступаю в лужу. А как же зима? Куда она исчезла в один момент, будто бы её никогда и не было... Откуда появилась эта мнимая, возможно даже лживая весна? Или... Не хочу об этом думать. Я всё ещё стою в тёплом пальто... Жарко. Душно. Тошно. Ненадолго выпускаю руку Лёвы. Он направляется к своему мотоциклу, садится и начинает готовиться к дальней дороге. Я стягиваю с себя безразмерный верх, поправляю подол серебряного платья и сажусь следом, немного неуверенно, но после - раскованнее располагаюсь поудобнее. В скором времени этот чудаковатый незнакомец тронулся с места по двору, стремясь выехать на трассу. Напоследок я заметила, как на площадке резвятся ребятишки, как сосед заводит свой новый красный автомобиль, как с ночной смены счастливой возвращается продавщица ларька и как взрослые, открывая новые подъездные двери, спешат на работу. А после мой спутник разогнался. Я не смотрю по сторонам - ветер свищет в ушах, напевая нечто похожее на колыбельную; странноватые здания проносятся мимо, расплываются; уже всё вокруг суетливо исчезает позади, а сама я... Я уже ничего не чувствую, только предстоящ...