Двое: Я и Моя тень

- Отлично, Тено! Просто высший пилотаж! - я стащил с головы шлем и, пытаясь поскорее выровнять дыхание, с благоговейным трепетом слушал своего тренера. - Что ж, парень, мы не зря с тобой потрудились, у тебя есть все шансы завтра взять это первенство и стать чемпионом. Не подкачай, красавчик! - Спасибо вам, Камеда-сан, - максимально учтиво ответил я на эту высокую похвалу, стараясь справиться с дрожью в голосе. - Я сделаю все, чтобы не подвести вас! - Я-то тут при чем, Тено? - удивился тренер. - Ты, в первую очередь, себя самого не подведи! Ты способный парень и можешь ой как многого достичь. Так что, - смотри у меня сегодня! Никаких гулянок и никаких алкогольных возлияний, ясно тебе? И, - взгляд мужчины упал в бок, - от той красавицы, что ждет тебя на трибуне, я бы тоже посоветовал тебе держаться сегодня подальше, Харука! - Не переживайте, Камеда-сан. Я обещаю, что присутствие сейчас здесь этой девушки никак не скажется на завтрашнем заезде. Честное слово. - прибавил я твердо. - Хорошо. Я в тебя верю, Харука. До завтра. - До завтра, Камеда-сан. Я проводил взглядом удаляющуюся широкоплечую фигуру тренера, после чего перевел взгляд на "эту девушку на трибуне". Мичиру честно отсиживала там все тренировки напролет, с тех самых пор, как ей разрешили вставать и ходить. Вот и сейчас моя любимая уютно устроилась на пластиковой скамейке, подсунув для удобства под спину подушечку и вооружившись альбомом для рисования и карандашом. О том, что Мичиру в свободное от музыки время занимается рисованием, я, естественно, знал, но как-то позабыл. А сейчас мне предоставилась отличная возможность оценить этот ее талант на собственной шкуре - это был уже, кажется, третий альбом, в котором я был представлен в самых разнообразных позах: в кафе с чашкой кофе, в парке аттракционов на колесе обозрения на фоне синего неба, с любимым мотоциклом во всех мыслимых ракурсах, на и под автомобилем (заглох позавчера двигатель), просто я... У меня, кажется, столько фотографий не было, сколько портретов. Мичиру перехватила мой взгляд и помахала рукой, тепло и несколько нетерпеливо улыбаясь. Я жестами попытался указать, что иду переодеваться, а она могла бы меня в это время подождать в комнатке у Мотоки. Пару минут девушка непонимающе наблюдала за моими скрюченными будто в судороге пальцами, что пытались воспроизвести нужные иероглифы. После того, как я догадался перейти на английский алфавит, дело пошло быстрее, - Мичи вновь радостно заулыбалась и, подхватив свои вещи, поднялась и изящной походкой истинной леди двинулась вдоль узкого прохода между сидениями. Я же пошел в душ и переодеваться. Последние дни я тренировался как проклятый, практически не видясь с Мичиру, если не считать ее трибунных бдений. Из больницы девушку выписали через пару дней после нашего "знакомства", и, как и ожидалось, ее забрала к себе Сецуна. Мне было дано разрешение беспрепятственно навещать ее в любое время, за исключением комендантского часа - Мейо свято блюла режим пострадавшей. Однако, при каждом моем появлении на пороге, Сец одаривала меня столь многозначительными взглядами, что добилась внезапного приступа аллергии на этот дом. Серьезно - стоило мне лишь переступить порог, как я сгибался в непрекращающемся чихе, глаза заволакивало пеленой слез, а в горле першило. Из помещения были ликвидированы все цветы, сами комнаты погрузились в осеннюю прохладу ввиду открытых окон и беспрепятственно разгуливающих сквозняков, Мичиру выкинула флакон любимых духов, и тем не менее ни одна из этих мер не помогла. Именно тогда Мичи, после небольшого, но крайне зрелищного скандала с сестрой, и переместилась ко мне на мототрек. Ходить ей не то что не запрещали, а, наоборот, даже советовали, главным было лишь не перенапрягаться. Длительное нахождение на свежем воздухе так и вовсе было, по словам миссис Мицуно, крайне полезно и желательно. Алгоритм действий был крайне прост - с утра я ехал на трек на первую тренировку, Мичи в это время еще спала. Потом, в перерыве, я заезжал за любимой к Сецуне домой, стараясь лишний раз там даже не дышать и, по возможности, не обращать внимание на ехидные взгляды, источаемые в моем направлении. Сгребя в охапку Мичиру, альбом, карандаши и подушку с пледом, я относил все это богатство в автомобиль и крайне бережно размещал в салоне. В первую очередь это, конечно, относилось к любимой девушке, но и альбом, как я быстро уяснил, тоже имел для моей скрипачки немалую ценность. Мы возвращались на трек, где я шел на вторую тренировку, а Мичиру - на излюбленную скамейку. Иногда компанию ей ненадолго составлял Мотоки, и тогда я чувствовал, как полыхают под шлемом уши. Я ни секунды не сомневался, что в данный момент любимая крайне изящно выуживает из простоватого Фурухаты очередную порцию моей биографии. Пару раз около Мичиру зависала Усаги, прибегающая навестить Мотоки. В такие моменты за себя я был спокоен абсолютно, а вот за Мичиру... Эта золотоволосая головушка с оданго, кажется, могла болтать не переставая и час, и четыре, и двадцать четыре. Мичиру стойко терпела эту гиперобщительность, оставаясь неизменно вежливой и спокойной, а как-то раз даже нарисовала портрет Усаги, чем привела ее в неописуемый восторг. После тренировок мы обедали в небольшом уютном кафе недалеко от трека, где никто особо не присматривался к посетителям, а затем, если у Мичиру еще оставались силы, проводили пару часов в парке, растянувшись на расстеленном на траве пледе, или наслаждались видами города с колеса обозрения. Либо, если любимая чувствовала себя уставшей, я доставлял ее домой, минуя эти нехитрые развлечения. Сецуна, как правило, после обеда дома практически не появлялась, поэтому я наслаждался обществом Мичиру без лошадиной дозы антигистаминов. Именно под таким распорядком дня прошла последняя неделя перед решающей в этом сезоне гонкой. *** - Усако, пожалуйста, выслушай меня! Смутно знакомый голос вывел меня из задумчивости. Мы уже практически подошли с Мичиру к автомобилю, когда любимая затормозила, пытаясь вспомнить, не забыла ли она в комнатке Мотоки альбом, я же полез проверять содержимое холщевой сумки. - Не хочу я ничего слушать! Отстань! - этот голосок вне всякого сомнения принадлежал Оданго, как я мысленно окрестил для себя девушку Мотоки. - И хватит меня уже преследовать, Мамору! Глаза Мичиру расширились от удивления в унисон с моими. Правда, ее - все-таки больше от эффекта внезапности. Мои же - от того, что я вспомнил, кому принадлежит этот ровный, бесстрастный голос. Мамору Джиба, дружок Сейи, тот самый странный адвокат и, якобы, мой горячий поклонник. Но что он делает здесь и как понимать его диалог с Усаги?! Тем временем парочка появилась на дорожке, попадая в поле нашего зрения. Точно, Джиба, тот самый, высокий брюнет в зеленом пиджаке. И что это только что было? - Усако! - парень попытался перехватить девушку под локоть, но та ловко увернулась. - Я сказала - отстань от меня, Мамору! Оставь меня в покое! - блондинка в бешенстве притопнула ножкой, - Как тебе еще сказать, что между нами все кончено? Кон-че-но! Понимаешь? Харука? Мичиру! Последние слова девушки уже, понятно, относились не к брюнету со скорбной миной. Заметив нас, девушка кинулась со всех ног навстречу, повисая на шее у Мичиру. Та сдавленно охнула в ответ на столь эмоциональное приветствие. - Ээ.. Усаги, послушай... - я максимально вежливо отцепил блондинку от слегка побледневшей Мичи. - Ой! - Оданго залилась румянцем. - Прости, Мичиру! Я дура, я совсем забыла, что ты до сих пор в воротнике. Прости-прости-прости!!! Пожалуйста! - Все в порядке, Усаги, - любимая постаралась максимально естественно улыбнуться, - не переживай. - Не переживай?! Как это, не переживай! - затараторила блондинка, - Я не могу за тебя не переживать, Мичиру! Я точно не причинила тебе боль? - Точно, Усаги. - заверила моя скрипачка уже готовую расплакаться от огорчения девушку.К тому моменту, когда мы уже, наконец, покончили с извинениями и вспомнили про Мамору, парня и след простыл. - Усаги, прости, если лезу не в свое дело, но... Кто этот брюнет, с которым ты разговаривала пару минут назад? - я постарался, чтобы вопрос прозвучал максимально естественно и равнодушно, дабы не спугнуть девушку. - Мамору? - Оданго недовольно и крайне забавно нахмурилась. - Он мой бывший парень. Мы встречались с ним несколько лет, но... - девушка запнулась, подыскивая слова, - но расстались. Мне так надоели его занудство и правильность! Просто до зубовного скрежета. На самом деле, мы уже несколько раз расставались, но потом опять сходились. Но теперь у меня есть Мотоки. А Мамору не хочет это понять! - Ясно. Что ж, думаю, это вопрос времени, - я отвел глаза, стараясь не встречаться с проницательным взглядом Мичиру. Она наблюдала за мной в течение всего диалога с Оданго, но сама не проронила ни слова. - Мотоки тебя ждет. Пока, Оданго, нам пора ехать. - Всего хорошего, Усаги. - тепло улыбнулась Мичи. - Всего хорошего, Мичиру. Как ты меня назвал, Харука?! - спохватилась она, но слишком поздно. В ответ я лишь послал ей шуточный воздушный поцелуй, уже практически сев к тому времени в машину. - Ты его знаешь? - Мичи рассматривала маникюр и вроде как казалась совершенно равнодушной. - Мамору? - я переспросил лишь чтобы потянуть время. - Встречался с ним один раз. Нас приятель познакомил. Просто не ожидал его здесь увидеть, да еще и с Оданго. - Это было очень хорошо заметно по твоему лицу. - усмехнулась Мичиру, поднимая на меня глаза и внимательно наблюдая за моей реакцией. - И по его тоже. - Вот как? - беспечно ответил я. - Именно так. Как только он тебя увидел - сразу ушел. Странная реакция, ты не находишь? - Возможно... Вот мы и приехали, солнышко. Прости, сегодня я, наверное, не буду заходить к тебе, как бы мне этого не хотелось... - Сегодня я тебя и не пущу, - усмехнулась скрипачка в тишину. - Тебе сейчас не я нужна в первую очередь, а полноценный отдых перед заездом. - Ты мне всегда нужна, любимая, - прошептал я, наклоняясь к губам девушки и дразня их легким поцелуем. - И тем не менее - сейчас ты едешь домой и как можно раньше отправляешься спать, Хару. Пообещай мне, что именно так и поступишь, хорошо? Обещай! - Есть, мой генерал! - я шутливо отдал честь, вызвав тем самым звонкий перелив колокольчиков. Еще после пары дюжин "последних прощальных" поцелуев я сдал девушку с рук на руки Сецуне и поехал домой, не переставая размышлять о том, что же это за загадочный человек - Мамору Джиба. Каким образом бывший парень Оданго вдруг переметнулся к Сейе? Усаги, конечно, девушка своеобразная и, временами, крайне утомительная.. Но не настолько же, чтобы в страхе переключиться на мальчиков? Внезапно в голову пришла крайне презабавная мысль, при которой я просто не смог удержаться от смешка. Если сегодня господин Джиба пытался уговорить Усаги начать все сначала, - видать, и Коу его уже достать успел похлеще этой гиперобщительной блондинки...