Исток
Она причинила ему много зла. Для его блага, но разве от этого легче? Так не поступают с подчинёнными. Так не поступают с союзниками. Тем более так не поступают с друзьями. «Так поступают только с детьми. Какая банальность!» Она причинила ему много зла. Но то, что она собирается сделать сейчас, ещё хуже. «Он не останется один, – напомнило что-то холодное, поднимавшее голову каждый раз, когда нужно было оправдываться перед самой собой. – Так будет лучше». Кому лучше? На этот вопрос она отвечать не собиралась. Всем лучше. Разведуправлению лучше. Истоку лучше. Ей лучше. Со стороны покажется именно так – если кто-то сможет посмотреть со стороны. Со стороны покажется, что она готова сбежать. Бросить всех тогда, когда нужно стоять насмерть. Бросить его. «Ты выдержишь», – одними губами прошептала она. Он, конечно же, не услышал – слишком крепко спал, уткнувшись лицом прямо в кожаную диванную подушку. Хорошо хоть, до дивана дошёл, а не заснул прямо в кресле – и такое бывало… «Ты стал сильным. Я не знаю никого сильнее тебя. Ты выдержишь. И ты не будешь один. Хотя бы в этом тебе повезло». Хотя бы в этом… Нестерпимо захотелось погладить его по голове. Как любящие матери гладят спящих сыновей. Она никогда так не делала – даже несколько лет назад, когда сидела рядом с ним, израненным, едва выжившим, в больничной палате, забыв о служебных обязанностях, об освобождённом из заложников викенском после, забыв обо всём на свете… Не сделала и сейчас. Нельзя. Проснётся, посмотрит на неё и всё поймёт. Не сразу, так завтра. Не поверит. Выбьет какую-нибудь дополнительную экспертизу, найдёт способ докопаться до правды… И кто знает, чем это закончится? Она заставила себя отвернуться и выйти из кабинета. Незнакомец, чьё письмо она обнаружила две недели назад в своей комнате, мог бы гордиться. Мало кому удавалось её напугать…***
Леду Каведи бессмысленно было шантажировать. Это давным-давно уяснили все – враги, коллеги, друзья… Кто-то её за это уважал. Кто-то ненавидел. Кто-то восхищался её преданностью долгу. Кто-то был уверен, что у неё попросту нет сердца. Что ж… Все они удивились бы, узнав, что главу разведки Истока свёл в могилу обыкновенный шантаж. Требования незнакомца, приславшего письмо, были не просто абсурдом – они были наглостью. Лишь безумец мог предположить, что глава разведки, всю жизнь отдавшая службе, согласится их выполнить. Однако человек, сумевший доставить послание прямиком в её спальню, подкрепил требование угрозой. На первый взгляд – тоже безумной. Ну кто, в самом деле, будет шантажировать главу разведуправления жизнью её заместителя? Пусть даже – очевидного преемника. Разве что тот, кто знает: это единственная жизнь, которой у неё не хватит духу пожертвовать. Щедрой рукой человека, уверенного в победе, шантажист выделил ей две недели. О, Леда не сомневалась, что этого времени хватит! Вычислить. Найти. Уничтожить. Не хватило. Через неделю она получила второй конверт. Он был гораздо тоньше предыдущего и содержал всего одну записку: «Поторопись. Иначе я докажу, что не блефую». А на следующий день взрыв в историческом музее лишил Исток короля и младшей наследницы. И вот тогда Леда испугалась по-настоящему. И решилась на отчаянный шаг. Возможно, стоило рассказать обо всём Силю. Предупредить, чтобы был осторожен. Но разве этому мальчишке известно понятие «осторожность»? Он разозлится. И скажет, что сейчас не время думать о собственной шкуре. Что ж… Теперь – действительно не время. А ещё он скажет, что записки и взрыв никак не связаны между собой. И что шантажисту просто повезло. И, скорее всего, он будет прав. Вот только… Леда Каведи вздохнула. Покрутила в пальцах стеклянный пузырёк без этикетки. Она определённо стала слишком сентиментальной. Слишком внушаемой. То ли возраст берёт своё, то ли годы проклятия Силя отразились на ней сильнее, чем она ожидала. Так или иначе, если глава разведки позволяет собой управлять, это плохой глава разведки. Давно пора было передать мальчику должность. Жаль, что приходится делать это вот так… Прозрачная жидкость обожгла горло. Леда бросила пузырёк в мусорную корзину. Постояла ещё немного, глядя перед собой и перебирая в мыслях всё, что успела за последнюю неделю. Возможно, она успела меньше, чем было нужно. Но главное – записки шантажиста вместе с другими важными бумагами сегодня отправились по Реке с личным курьером. А значит – через сутки они будут в руках адресата, на которого Леда может положиться во всём. Более надёжного человека просто не найти. Главное – чтобы курьер добрался благополучно. Впрочем, отступать всё равно уже поздно. Шантажист ничего не получит. Не от кого будет получить. Некому будет угрожать. И, пока он решает, что делать… Леда мстительно улыбнулась. Ещё раз обвела взглядом комнату. Всё должно быть как обычно. Ничего подозрительного. Она просто ляжет спать и не проснётся. Никто ничего не заподозрит. В конце концов, не может же старушка Леда быть вечной…Церрум
(двадцать восьмой виток)
Известие о своей смерти Кора Тампо получила на следующий вечер, через час после заката. «Должно быть, сердце», – неожиданно отстранённо подумала она. То самое сердце, которого, по мнению некоторых, у неё никогда не было. Ощущение было странным. Возможно, ей стоило скорбеть, но вместо скорби она испытывала досаду. Невовремя. Как же невовремя! Новости в мирах двадцать восьмого витка – по крайней мере, в тех, где Кора успела побывать, – распространялись быстро, задерживаясь лишь на пограничном пункте: провести передающие сети между мирами пока никому не удалось, хотя над этим работал целый штат учёных, инженеров, программистов и ещё каких-то неизвестных Коре спецов. Курьер из Истока прибыл в двадцать восьмой виток за сутки до информатора – не на пароме, на собственной лодке. Но обогнать электронные сигналы, конечно же, не смог. А потому объявился в кабинете Коры лишь следующим утром. С портфелем под мышкой и таким перекошенным лицом, что сразу было понятно: новости он узнал в дороге. – Ответа не будет, Терри, – сказала Кора, забирая у него портфель. Паренёк отрывисто кивнул. Он был молод – лет тридцать от силы – и, кажется, с трудом сдерживал слёзы. Ну надо же… Впору самой прослезиться… – Поручений тоже, – добавила она, мельком просмотрев бумаги. – Возвращайся. Ты же хочешь успеть на прощание? А после… – Она ещё раз взглянула на убористо исписанные листы. – Буду рада, если снова заглянешь ко мне. И вот тогда поручения могут появиться. У госпожи Каведи осталось одно незаконченное дело, и я надеюсь, что ты мне с ним поможешь. Курьер вытянулся по стойке смирно, разве что честь не отдал, и, коротко попрощавшись, вылетел из кабинета. Кора опустилась за стол и принялась за чтение длинного письма от Леды Каведи. Записки с угрозами лежали рядом, то и дело притягивая взгляд. Сердце сжималось от беспокойства и злости. Хотелось немедленно оказаться там, в Истоке. Вычислить шантажиста. Найти. Уничтожить. «Что ж. Кажется, кто-то две недели назад подписал себе смертный приговор».***
Представитель Церрума впервые объявился в Истоке четыре месяца назад. Передал в управление несколько писем, настаивая на встрече лично с Ледой Каведи. В конце концов она согласилась. Разговор был долгим, предложение незнакомца, назвавшегося Герхардом Шварцем, поначалу казалось невероятным, но, стоило изучить его внимательнее, сделалось весьма заманчивым. Чуть больше трёх лет назад Герхард, успевший к тому времени основать в Церруме крупный научный центр, получил в наследство магический камень и узнал о существовании Истока. Честно отучившись в магической школе и сделавшись полноправным магосом, он загорелся идеей объединить технологии своего мира с магическими. И вместо того, чтобы разворачивать в Истоке секретные испытания, рискуя насторожить разведуправление, решил с этим разведуправлением сотрудничать. Чтобы придать убедительности своим словам, Герхард заручился поддержкой магосов и учёных из Истока и Викены. Некоторых из них Леда знала лично и считала, что им можно доверять – настолько, насколько глава разведки вообще может доверять кому бы то ни было, кроме своих подчинённых. Но как раз с подчинёнными возникла проблема. Герхард настаивал на секретности. Леда настаивала на том, что, если разведуправление согласится держать подобные исследования в тайне, то хотя бы кто-то из сотрудников этого самого разведуправления должен будет держать руку на пульсе. И не только в Истоке, но и в Церруме. Брать на себя ответственность за то, что невозможно контролировать, Леда не собиралась. – Не могу же я раздвоиться и уехать с вами в Церрум, – усмехнулась она, глядя на недовольную мину Герхарда, который, доверяя своим людям, вовсе не спешил оказывать подобную честь кому-то ещё. – Так что кого-то из моих людей в любом случае придётся ввести в курс дела. – Людей можно купить, – возразил Герхард. – Или запугать. Простите, госпожа Каведи, но пока я могу быть уверен только в вас. – И вдруг тоже усмехнулся. – Но насчёт раздвоения я подумаю. Если, конечно, это единственная проблема. Проблема была, возможно, не единственной, но на первом этапе – ключевой. И тем же вечером Герхард уехал в Церрум. А через неделю вернулся с целым чемоданом какого-то странного оборудования. Когда он объяснил, что хочет сделать, Леда заявила, что он сумасшедший. И её сложно было в этом упрекнуть. Прошло три месяца, а Кора Тампо – бывшая Леда Каведи, теперь – единственная Леда Каведи – до сих пор иногда сомневалась в том, что не сошла с ума. К слову, сумасшествие было частым побочным эффектом при полном копировании личности. Правда, по словам Герхарда, если оно и проявлялось, то в самом начале, когда сознание, лишённое тела, впервые подключалось к компьютерному интерфейсу. Коре повезло: она очнулась не в цифровом пространстве, а в новеньком, свежевыращенном теле. К нему, конечно, тоже пришлось привыкать, но… В действительности гораздо сложнее было привыкнуть к тому, что человеческое тело, неотличимое от настоящего, в принципе можно вырастить в лаборатории. Технология была дорогой и не вполне законной, но Герхарда это не остановило. Что ж, при случае нужно будет ещё раз его поблагодарить. Но для начала – выяснить, какая дрянь посмела угрожать её мальчику.***
Перед коронацией Кора едва не сорвалась в Исток. Но всё-таки сдержалась. Слишком много будет народу, суеты, охраны… Слишком сложно будет не выдать себя. Леды Каведи больше нет. Прошлого не вернёшь. Она больше не глава разведки Истока. Она теперь другой человек. Да даже если бы ей пришло в голову признаться – кто ей поверит? Неужели станут тратить время на выяснения? Сейчас, когда всех должно волновать только одно? Да она первая устроила бы разнос тому, кто вздумал бы выслушивать появившуюся из ниоткуда умалишённую! А если она ничем не может помочь, то лучше уж не мешать. Решение казалось разумным, но тревога грызла изнутри, и Кора жадно ждала новостей. А дождавшись, горячо возблагодарила судьбу. За преданность Ирмы Рив. И за собственную недоверчивость.***
– Мне нужны доказательства, – сказала Леда, когда всё-таки смогла убедить себя, что идея Герхарда осуществима. – После этого вашего… сканирования… я смогу поговорить с… собой? Звучало донельзя глупо. Но и весь разговор походил на беседу безумцев. – Я бы не советовал, – покачал головой Герхард. – Насколько нам удалось понять, подобный контакт с оригиналом сразу после сканирования в большинстве случаев приводит к помешательству копии. – Значит, нужна проверка, – пожала плечами Леда. – На ком-то ещё. Я хочу хотя бы примерно представлять, что вы увезёте с собой вместо меня. Герхард вздохнул. – Госпожа Каведи, я уже говорил вам… – Да-да, секретность, – резко оборвала Леда. – Но, раз уж вы ждёте от меня доверия, я имею право требовать от вас того же. Вы поверите, если я скажу, что в управлении, насколько мне известно, есть по крайней мере два человека, которых невозможно ни купить, ни запугать? За остальных я, пожалуй, не поручусь. Надеюсь, эта откровенность вас убедит. – Один из этих двоих – ваш заместитель? – уточнил Герхард с явным неудовольствием на лице. – Один из этих двоих – мой заместитель, – холодно подтвердила Леда. – Но ему уже хватило сомнительных опытов. Есть ещё кое-кто. И нам не обязательно посвящать её во все детали.Исток
Через неделю после коронации из какого-то дальнего витка в Исток прибыли две молодые женщины. Они сошли с парома, не вызвав ничьего любопытства. Да и встретивший их на берегу мужчина – молодой, лет тридцати, не больше – был самым обычным. Забрал тяжёлые чемоданы, проводил до квартиры и распрощался. В этой квартире женщины провели три дня, почти никуда не отлучаясь, но то и дело принимая гостей. «Гостий», – поправил бы внимательный наблюдатель. А ещё более внимательный прикусил бы язык и промолчал. Потому что понял бы, что ни гостей, ни гостий на самом деле не было. И кто знает, зачем двум таинственным дамам так часто менять костюмы и парики? Может, шпионки? Свяжешься – проблем не оберёшься. Впрочем, особо внимательных наблюдателей поблизости не нашлось. А может, женщины просто очень удачно избегали с ними встреч. Через три дня всё тот же молодой человек проводил гостий до парома. Итогом этого короткого, ничем не примечательного визита стало то, что один из сотрудников разведуправления Истока пропал при весьма странных обстоятельствах. А на могилах Леды Каведи и Ирмы Рив появились свежие цветы.