Выживает сильнейший

1915 год

Они уже привыкли к постоянному оглушительному шуму снарядов и свисту пуль. Короткие моменты тишины на поле боя вызывали чувство необъяснимой тревоги и тяжелого ожидания новой напасти. На лицах всех военных застыло одно и то же выражение — безэмоциональная каменная маска. Только изредка оно сменялось или напряжением, или мимолетной радостью. После нескольких успешных наступательных операций каждый из братьев Элриков получил звание майора, с учетом того, что в военное время один год службы приравнивался к двум в штабе. Теперь на их погонах красовалась густая коса, иронично напоминающая Эду его собственную прическу детских лет. Но повышение по службе ничем не радовало братьев и ничего, по сути, не меняло. Они все так же каждый день рисковали собственными шкурами на передовой. Постоянная грязь и кровь окружали их со всех сторон. Многие солдаты уже погибли. Немало среди них было хороших людей и верных товарищей. Разорванные гранатами, изрешеченные пулями, убитые осколками снарядов — все они оставались в памяти живыми. Страшная боль терзала сердца добродушных братьев после каждого боя, когда в окопы возвращались жалкие остатки от некогда целого взвода. Но потом эмоции неизбежно притупились. Война меняла всех. Эдвард и другие уцелевшие военные отступали, уже не надеясь выжить под пулеметной очередью врага. Захлебываясь грязью после недавнего дождя, они стремительно отползали в сторону окопа. Где-то справа Эд услышал взрыв ручной гранаты, который раздался достаточно далеко, чтобы можно было, лишь слегка оглохнув, продолжать двигаться. А потом стало подозрительно тихо. Все орудия умолкли как по невидимому сигналу. Совершенно не понимая, что случилось, Эд припал к земле, будто в ожидании, что сейчас именно на его голову упадет снаряд. Но ничего не происходило. Тишина сохранялась уже несколько минут. — Майор, — раздался неподалеку голос одного из товарищей. — Что это? Эдвард приподнялся на руках и посмотрел туда, куда уже были устремлены взгляды нескольких солдат. Прямо за их спинами в сторону врага ползло желто-зеленое облако газа. Эд во все глаза уставился на него, начиная понимать, что именно происходит. — Быстро снимайте нижнюю одежду, мочите в лужах и плотно закрывайте органы дыхания! Не оставляйте открытых участков кожи! — проорал он настолько громко, насколько только мог. Все, кому удалось услышать Эда, без вопросов принялись выполнять приказ. «Если ветер поменяет направление в нашу сторону, нам конец!» — подумал Эд, опуская в лужу кусок собственной рубахи. Он завернулся в плащ-палатку и крикнул: — Отступаем, в окопы не лезем. Газ сосредоточится во всех низинах. Но это наш шанс выжить. Эдвард плотно обвязал мокрой тряпкой лицо, убедился, что стрельба действительно стихла, и поднялся на ноги. Он точно знал, что вражеские солдаты уже корчились от мучительного удушья. Такой смерти никому нельзя пожелать. В глазах Эдварда применение подобного оружия приравнивалось к военному преступлению. После того, как ядовитый газ помог временно спасти положение армии, угробив всех неподготовленных (и своих, и чужих), выжившие солдаты вернулись в лагерь. Первым делом Эдвард отправился прямиком к полковнику Мустангу. Ворвавшись в шатер главнокомандующих, Эд застал командира одного. Тот сидел с немного ошалевшим видом на стуле. Эдвард вытянулся по струнке и доложил о произошедшем по всем правилам. Его речь звучала четко и без запинок, будто заученная наизусть. — Вольно, — произнес Мустанг, выслушав подчиненного. — У меня есть к вам вопрос, полковник, относительно использованного газа. Почти уверен, что это был хлор. Это новый вид оружия? — ровным тоном произнес Эдвард, продолжая стоять с опущенными по швам руками. — Да. Сегодня его впервые применили, потому что ветер благоприятный подул, — ответил полковник, явно взбешенный этим фактом. — Почему нас никто не предупредил? Почему средства защиты не подготовили и не выдали? — продолжал спрашивать Элрик-старший, не обращая ни малейшего внимания на ярость командира. — Потому что до оружия у них руки уже дошли, а до средств защиты еще нет. Да и слишком жирно для простых смертных: передохли и ладно. Новых наберут из резерва, — Мустанг уже готов был взорваться. Эду его объяснений оказалось достаточно, и он спросил: — Разрешите идти? — Иди. Покинув шатер полковника, Эдвард по сформировавшейся привычке отправился в полевой госпиталь. Они с Алом по возможности помогали единственному врачу и сестрам милосердия спасать раненых. Доскональное знание используемых препаратов настолько впечатлило медицинских работников, что они даже один раз просили полковника перевести хотя бы одного из братьев в госпиталь. Однако умному Мустангу самому такие подчиненные были нужны, поэтому отказ остался неоспоримым. Оказавшись внутри просторного шатра, где не прекращались мучительные стоны и крики, Эд сразу же увидел Ала. Его брат лежал на койке, а над ним склонилась молодая медсестра. Она туго бинтовала плечо и руку парня. — Ал, что случилось? — взволнованно спросил Эд, мгновенно оказавшись рядом с младшим братом. — Я рад, что ты цел, братик, — хрипло выдавил Альфонс. — Пуля попала в плечо. Только что извлекли. Спасибо твоему изобретению. Я думал, что сдохну не от ранения, а от операции, пока мне лошадиную дозу не ввели. — Ничего. Жить будешь, — поддержал его Эд, чувствуя явное облегчение. Оставшись с братом на некоторое время, Эдвард сидел на краю его койки и просто залипал от усталости. Ему казалось, что в его голове не было ни единой мысли. По крайней мере, он не мог сосредоточиться ни на одной из них. Альфонс же спокойно спал. В шатер быстро внесли человека на носилках. Судя по жалобным стонам, это была девушка. Когда ее сгрузили на койку, уложив на живот, Эд быстро подошел и понял, что перед ним корчилась в муках Роза, раненная осколком в спину. Заметив Эда, она судорожно схватила его руку, цепляясь за него, как за то единственное, что могло удержать дух в ее теле. Эд легко сжал ладонь старой подруги и опустился на корточки, чтобы видеть перекошенное от боли лицо. — Держись! — требовательно произнес Эд, а потом посмотрел на врача и сказал: — Колите сразу, не жалейте. Она не выдержит боли. Операции по живой плоти были нормой. Обезболивающие средства не творили чудес, а только притупляли боль. Кроме того, их нечасто использовали, экономя на случай самых серьезных ранений. На протяжении всей операции Эдвард так и сидел рядом с ревущей Розой, не отпуская ее руку. Девушка сжимала его ладонь с такой силой, словно пыталась сломать. Но Эд все равно ее не отпускал, стараясь хоть как-то поддержать. Когда было решено, что Роза точно выживет, а она уже крепко спала, Эд снова подошел к сопящему Алу и наконец покинул шатер, чувствуя себя совсем разбитым. На свежем воздухе голова парня немного остыла. Как ни странно, Роза напомнила ему об Уинри. Он в очередной раз был рад, что ее не было на фронте. А вот настырная Роза примчалась туда в качестве военного корреспондента. Эд уже давно знал об этом, потому ничуть не удивился ее ранению. «Хорошо, что вообще до сих пор жива», — подумал он с раздражением, на которое пока еще был способен в тот день. Утром Эдварда разбудил Альфонс, которого уже выпроводили из госпиталя, чтобы зря койку не занимал. Эд спал без задних ног под своей плащ-палаткой. Среагировав на голос брата, парень неохотно вылез наружу. — Ал, ты как? — спросил Эд, сидя на холодной земле и пытаясь отогнать остатки сна. — Нормально, — твердым голосом ответил Альфонс, усаживаясь рядом. Вид у младшего брата был достаточно бодрым для раненого человека. — Роза в госпитале, ты знаешь? — Знаю, — коротко ответил Эд. — Состояние у нее не очень, — подметил младший брат. — Жалко девчонку. — Жалко, — согласился с ним Эдвард. — Особенно жалко было вчера. Я схожу к ней. Роза с безжизненно бледным лицом так и лежала на животе. Эд быстрым шагом подошел к ней и снова уселся рядом на корточки. — Как себя чувствуешь? — спросил он. — Не знаю, хорошо или плохо в моей ситуации. Такого со мной еще не бывало, — честно ответила девушка, чувствуя, что смущается под его прямым и твердым взглядом. — Слушай, горе-корреспондент, почему бы тебе не вернуться в столицу, когда хоть немного очухаешься? — предложил Эдвард. — Я не могу. Здесь моя работа, — заупрямилась девушка, ни капли не удивив этим Эда. Роза всегда была скромной, доброй и ранимой, но когда дело касалось интервью и статей, в нее будто бес вселялся. Вздохнув, Эд встал и произнес почти безразлично: — Не гибель, так ранение. Не ранение, так изнасилование. Здесь тебе не игрушки, Роза. Эд собрался уходить, но девушка поймала его за руку, заставив остановиться и вопросительно посмотреть на нее. — Эд, я… — начала она и запнулась. Сквозь бледность ее лица пробился румянец, который невозможно было скрыть. — Роза, не говори того, о чем потом будешь жалеть. Ты все знаешь. Лучше поправляйся, — негромко, но твердо произнес Эдвард, аккуратно освободил свою руку и ушел. Несколькими часами позже братьев Элриков разыскала старший лейтенант Хоукай. Выглядела Риза не слишком хорошо, но, по-видимому, ранена не была. — Ребята, по вашу душу генерал Грумман прибыл, — произнесла женщина, остановившись напротив них. Эда и Ала уже мало чем можно было пронять и тем более испугать, поэтому, обменявшись беглым взглядом, они с полным безразличием отправились на встречу с важным стариком. Этот человек производил впечатление чудака, но делал это явно намеренно. Добрым или простодушным его никак нельзя было назвать. За старомодными усами, торчащими в стороны, и дурацкими круглыми очками каждый раз угадывалась скрытая угроза. Братья Элрики видели его впервые и остались не в восторге. — Эдвард и Альфонс Элрики, меня зовут генерал Грумман, — представился старик, когда братья вошли в шатер и отдали честь. — Мне поступило распоряжение от Его превосходительства Кинга Брэдли перенаправить вас в столицу для выполнения специального задания. После этих слов братья заметно помрачнели. От генерала это не укрылось. Он читал души таких молодых людей, как открытые книги. Подметив, что Эдвард и Альфонс явно не рады оказанной им чести, старик сохранил этот факт в своих мыслях. — Вы наверняка уже знаете, что накануне нашей артиллерией был распылен хлор из баллонов. Это новый вид оружия, которому требуются доработки. Как химики, вы наверняка в курсе, что от хлора можно защититься, если знать пару хитростей. Фюрер хочет получить несколько новых видов ядовитого газа, а также удобные средства его доставки и применения. Вам предстоит потрудиться на благо родной страны. Кроме того, меня просили уточнить специально для вас, что с вами в команде будет работать механик и инженер Уинри Рокбелл. Она уже приступила к выполнению своих обязанностей. Наверное, для вас это важная информация. Услышав имя родного человека, Ал гневно сжал кулаки. Эд сильно скрипнул зубами. Его взгляд стал почти дьявольским. Своим извращенным и хитрым способом фюрер взял Уинри в заложники. Выражение лица пожилого генерала изменилось. Командный тон, которого он придерживался изначально, сменился на негромкую, вполне приземленную и человеческую речь: — Девушка в порядке. Фюреру она нужна трудоспособной и не перепуганной. Но мой вам совет: сделайте свою работу быстро и качественно. Так будет лучше для всех вас.