Не отвести взгляд

«Она через чур высокомерная!» «Перетрахалась со всеми слизеринцами и ходит как королева, будто ей все дозволено теперь» «Предательница! Как она на Гриффиндор-то попала?» «Ее и в команде держат, только потому что она сестра Рона» «Шлюха!» «Способность к зельям половым путем передается, никак от Малфоя подцепила…» «Тише! А то услышит и на неделю в больничное крыло отправит. А ей за это ничего не будет, помнишь, как она Макмиллана отделала? Снейп и бровью не повел, баллы только снял с Гриффиндора, а Макгонаголл ни слова не сказал — еще бы, на подружку крестника жаловаться» Голоса, шепотки, сплетни, осуждающие взгляды. Ухмылки. Презрение. Их фразы долетают то чуткого слуха Джинни, цепляются за плечи, путаются в рыжих волосах, отливающих медью. Но стоит ей бросить колкий взгляд в сторону сплетников, как все затыкаются и смотрят куда угодно, только не в глаза. Так всегда: только и умеют что шептаться за спиной, а выдержать прямой взгляд карих глаз не в силах. Слабые. Какие они все слабые. И жалкие. Погрязшие в своих стереотипах, клише и предрассудках. Обвиняют ее в связи со слизеринцами, в предательстве родного факультета, семьи, друзей, Гарри Поттера и всего магического мира в придачу. Бред. Но стоит напомнить о том, что этот самый золотой факультет первый предал ее, как все сразу начинают мяться, мямлить что-то про прощение ошибок, честь и слепую дружбу. И, конечно, отводят глаза. Джинни передергивает от этого, всегда передергивало, с того самого момента, как Гарри спас ее из Тайной комнаты. Они все так же шептались, тыкали пальцами и отводили глаза. Будто просто посмотрев на нее, заразятся каким-то проклятьем или лунатизмом. Ей было непонятно, мерзко, все еще немного страшно и бесконечно одиноко. И ни чрезмерная опека Рона, ни глупые шутки близнецов, ни понимающие взгляды Гарри не могли помочь ей. А вот парочка заносчивых придурков со Слизерина помогли, сами не зная об этом. Просто они были такими же. Просто на них смотрели так же, за их спинами шептались так же, от них отводили глаза так же. А Малфой, Забини и Паркинсон смотрели прямо. Не прожигали взглядом, а мазали холодом по стушевавшимся лицам. Кривили губы и шли дальше, только уже в гробовой тишине, пронизывая воздух своим презрением. И Джинни зажглась. Она смотрела на прямую спину Малфоя, на расслабленную походку Блейза, на Панси. Она просто смотрела на Панси и не могла отвести взгляд. Впитывала ее образ, надеясь стать хоть чуточку ближе к идеалу. Или просто б-л-и-ж-е. Стать такой же независимой, величественной, сильной. Или встать рядом. И Джинни старалась, правда старалась, задирая подбородок все выше, расправляя плечи все шире, выпрямляя спину и отбрасывая огненные локоны назад. Училась усерднее, нагоняя и перегоняя однокурсников, тренировалась чаще, все искуснее воруя метлы братьев. Больше не смотрела на Поттера. Ее все еще притягивали черные волосы и зеленые глаза, только уже не тепло блестящие за стеклами очков, а смотрящие с высокомерием и превосходством. Да и волосы не были в беспорядке, а лежали в идеальной укладке. И галстук на тонкой девичьей шее был совсем не ярко-алым, а враждебно-зеленым. Джинни, наверное, так и продолжала бы просто смотреть издалека, наблюдая, впитывая в себя их холод — ее холод — если бы Панси однажды не подошла к ней сама. Первая. После полетов, застав Джинни в раздевалке одну, в тщетных попытках расчесать спутанные ветром волосы, уставшую и слишком пораженную, чтобы выдавить хоть слово. Зашла, облокотилась на дверной косяк, лениво окинула взглядом помещение, наконец зацепившись за веснушчатое лицо Уизли и усмехнулась. Помолчала немного, а затем ровным голосом проговорила: — На твоем месте, Уизли, я бы гордилась тем, что смогла открыть саму Тайную комнату. Джинни могла поклясться, что ей не показалось: в привычном холоде Панси проскользнули нотки гордости и восхищения. Хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить наверняка — это не сон. Принцесса Слизерина стоит перед ней, усмехается почти без яда и отвешивает ей комплимент. Очень своеобразный, но такой в ее стиле. Все, что смогла сделать Джинни, собрав остатки рассудка, это не отвести взгляд. И на автомате, почти зеркально усмехнуться ей. «Да они просто купили ее! Помахали новой метлой, вот она и побежала в змеиное логово» «Это компания совсем не для нее. Связалась с убийцей, алкоголиком и шлюхой, теперь сама такой станет!» «А может она для Поттера просто шпионит за ними? Хотя тогда это вдвойне низко, предательство на предательстве, ей нельзя доверять…» Джинни лопатки до хруста сводит, полной грудью дышит и взглядом убить может. Быстрым шагом летит по коридору, так, что стук каблуков заглушает шепотки за спиной и улыбается самой себе. Счастливо и немного хитро, потому что эти идиоты даже не знают, насколько нелепы их предположения. Насколько до банального проста и слащава причина ее «предательства». Она просто, как дурочка, влюбилась. И к ее огромному счастью не в доброго героя волшебного мира, а в холодную, неприступную злодейку с пронзительным взглядом и острой усмешкой. Только Джинни уже давно знает, как быстро может потеплеть ледяная зелень глаз. Какие мягкие и нежные поцелуи могут дарить эти губы. Какой немногословной и понимающей может быть обычно колкая на язык стерва Слизерина. И этот самый язык может отправить ее в космос чуть позже. Джинни усмехается сама себе, поправляет волосы и слышит только стук сердца в ушах, которое подпрыгивает на каждом шаге от предвкушения встречи с Панси. И им обеим уже давно плевать на эти сплетни за спиной, трусливые взгляды и беспочвенные обвинения. Они не могут друг от друга глаз отвести.