На твердой земле

      Серхио позвонил Ракель в тот же вечер. Он обнаружил забытый Паулой носок, что дало ему прекрасный повод для звонка, хотя виделись они всего пару часов назад. Серхио хоть убей не мог понять, как можно потерять носок, но был благодарен Пауле за это.       Девочка как раз готовилась ко сну. Ракель обещала перезвонить, когда Паула уснет. В ожидании звонка Серхио обдумал события дня, а точнее, всех выходных. Мысленно поблагодарил свою счастливую звезду за то, что Ракель не вызвала копов, как только увидела его в коридоре. Он пережил два самых эмоционально изнурительных дня в своей жизни, и теперь они с Ракель встречались. Вопреки всем доводам, она согласилась дать Серхио второй шанс. Она по-прежнему пыталась побороть недоверие к нему, но была честна в этом вопросе, и это немного утешало. По правде говоря, Серхио в глубине души даже радовался, что Ракель сдерживается. Это несколько уменьшало чувство вины за то, что он едва не сделал с ее матерью, и давало ему время, чтобы подготовиться и признаться.       Но они сближались с Ракель, и чувство вины росло. Серхио пытался сдержать его, установив для себя правила. Он подождет, пока отношения не станут более стабильными, но не дольше двух недель. Если Ракель спросит об этом, Серхио не станет ей лгать. И он не будет заниматься с ней сексом, пока не признается.       Он преисполнился решимости не повторять прошлых ошибок — не бросаться в отношения сломя голову и не строить их на основе лжи. Но как только Ракель оказывалась рядом, а уж тем более целовала его, Серхио забывал обо всем остальном. Он смутно понимал, что не сможет долго сопротивляться. Вспомнив, как стремительно развивались их отношения в первый раз, он предположил, что Ракель будет склонна сдерживаться эмоционально, а не физически. А значит, ему придется нелегко.       Когда он обдумывал, как рассказать о Мариви, держась на расстоянии, пока не хватит смелости признаться, позвонила Ракель. Его сердце екнуло. Взяв трубку, Серхио услышал шуршание, за которым последовал глухой удар и ругань Ракель.       — Блядь!       — Ракель?       — Черт, извини. Уронила телефон… Спасибо за сегодня, Серхио, это было… — Пытаясь подобрать слова, чтобы описать, насколько значимым и умиротворяющим был этот день, Ракель замолчала.       — Кстати, — наконец сказала она, вспомнив кое-что. — Паула спрашивала о тебе, когда мы шли домой.       — Правда?       — Да. Вернее, спрашивала о нас.       Серхио казалось, что они с Паулой отлично пообщались, но он и не подозревал, что девочка уже поняла, кем он приходится Ракель. Она вполне могла не одобрить новые отношения матери.       — Ой.       — Не волнуйся. Она, похоже, не возражает, что мы встречаемся.       — Ты ей сказала?       — Да. Раз ты будешь часто появляться, ей лучше об этом знать… Верно?       Ракель сочла его настолько важной частью своей жизни, что решила рассказать об этом дочери. Сердце Серхио наполнилось надеждой и облегчением.       — Да, да. Конечно.       — Хорошо.       — Она не расстраивалась? После того, что ей сказали друзья? — Серхио по-прежнему чувствовал себя виноватым из-за того, что подорвал репутацию Ракель. Теперь Пауле приходилось защищать маму перед друзьями.       — Ты опять об этом? — раздраженно уточнила Ракель.       — Знаю, ты сказала, я не виноват в том, что говорят мальчики, но если бы ты меня не встретила…       Она вздохнула, перебивая его.       — Слушай, ты за многое несешь ответственность, и твои решения втравили меня в очень трудные ситуации, в которые я бы не влипла, если бы не ты. Но я тоже принимала решения, Серхио. Я решила в одиночку поймать тебя, а потом решила позволить тебе уйти. Если бы я этого не сделала, мою репутацию можно было бы спасти. Ты не можешь отрицать мое влияние. Я — не сторонний наблюдатель.       — Я не это имел ввиду.       — Может, и не имел, но смысл именно такой. Я — самостоятельная женщина, Серхио. Я делаю выбор, и этот выбор влияет на ход моей жизни.       Предвидя его возражения, Ракель добавила:       — Не спорь со мной. Лучше поразмысли, за что ты отвечаешь, а за что — нет. А потом обсудим. — Она сделала паузу, затем добавила: — Чтобы ты знал, у меня нет абсолютно никаких проблем с тем, чтобы взгреть тебя по полной за все то дерьмо, которое ты мне устроил.       Серхио усмехнулся.       — Я прекрасно это понимаю…       — Хорошо. — Голос Ракель смягчился: — Серхио, мы провели такой замечательный день. Давай оставим все как есть? Может ли анализ подождать до завтра?       День и в самом деле выдался отличный. Такое описание даже казалось для этих событий слишком слабым. Серхио не представлял себе такой день даже в самых смелых фантазиях.       Уже в очень юном возрасте он осознал, что отличается от большинства людей, и что взаимодействие с другими не дается ему естественным путем. На исходе двадцатилетия он окончательно в этом убедился: даже не пропадая больше в больницах, он по-прежнему не мог налаживать связи с людьми. И уж тем более не мог себе представить, что настолько быстро и беззаветно влюбится в женщину и проведет уютное воскресенье в компании с ее дочерью. Совместный завтрак, поцелуи Ракель, безуспешные попытки Паулы рассказать анекдот, рука Ракель в его руке под дождем…       Серхио определенно хотел последовать совету Ракель и насладиться воспоминаниями, а не копаться в прошлых ошибках и обидах.       — Хорошо. Это может подождать.       Ракель не думала, что он сможет успокоить свой аналитический ум, но улыбнулась, услышав решимость в его голосе. Интересно, он пытался убедить себя или ее?       — Хорошо, хорошо.       — Кстати, Паула оставила здесь носок.       — Ой! Так вот куда он делся. Дома на ней оказался только один носок. Она понятия не имела, где другой, и сколько было носков, когда мы уходили гулять.       — Как… — начал Серхио, пытаясь осмыслить потерю носка.       — Как что?       — Как такое возможно?       — Что ты имеешь в виду?       — Ну… Как можно забыть носок? У тебя две ноги. Если на одной есть носок, а на другой — нет, как можно не заметить, что чего-то не хватает?       — Не знаю Серхио, — рассмеялась Ракель. — Пауле восемь лет… У нее есть более весомые поводы для волнений.       — Ах да. Устройство мира и еще много чего.       — Точно.       — Но это все равно не поддается пониманию.       — Для тебя — может быть, но не для нее… Ты пытаешься понять это как взрослый. А проблему нужно рассматривать с точки зрения взволнованной восьмилетней девочки, которая отправляется в шпионское приключение.       Как ни странно, Серхио и в голову не пришло, что ему, возможно, придется принять другую точку зрения, чтобы разобраться в ситуации, но это имело смысл. Он никогда бы не забыл носок, но разум Паулы работал по-другому.       — Полагаю, ты права.       — Конечно, я права, — заявила Ракель. Серхио тут же представил, как она самодовольно ухмыляется. — Знаешь, мне кажется, ты даже в детстве был логичным книжным червем-отшельником.       В ее голосе звучала нежность, но Серхио не знал, как ответить. Он не привык говорить о своем детстве, особенно в такой непринужденной манере.       — Я знаю, что ты был болен в детстве, Серхио, и не пытаюсь это принизить. Но ты ведь все равно был ребенком, не так ли? Или ты родился криминальным гением, который все детство носил безукоризненный костюм?       Пораженный тем, насколько легко разговаривать с Ракель, распознавать ее поддразнивания и даже наслаждаться ими, Серхио решил подыграть.       — На самом деле, Ракель, ни к чему клеймить меня как книжного червя-отшельника только из-за того, что я, в отличие от некоторых, всегда одевался идеально.       Ракель фыркнула. Непринужденный разговор продолжился. После той ночи телефонные звонки стали привычным событием тех вечером, которые Серхио не проводил с семейством Мурильо.

***

      На следующей неделе Серхио дважды проводил время с Ракель и Паулой. Однако, к большому разочарованию Ракель, он не оставался ночь и отстранялся, как только между ними разгоралась страсть. Во вторник Ракель уложила Паулу спать и вернулась к сидевшему на диване Серхио. Он одарил ее застенчивой улыбкой, которая всегда ее заводила. Ракель решительно подошла к нему, уловив удивление на его лице, оседлала и жадно поцеловала. Серхио ответил тем же. Но как только Ракель расстегнула его ремень, он остановил ее руки, пробормотал что-то о том, что им не следует торопиться, затем торопливо откланялся.       В четверг он сам прижал ее к стене, когда собирался уходить. Серхио наклонился для прощального поцелуя, Ракель нежно погладила его затылок, и его охватило глубокое чувство счастья. Он находился именно там, где хотел быть. Где ему предназначалось оказаться. Серхио углубил поцелуй. Когда он ощутил, как ее груди прижимаются к его груди, все разумные мысли покинули его. Вскоре Серхио притиснул ее к стене, прижимая к ней растущую эрекцию. Ракель простонала его имя, и это вернуло его к реальности. Отстранившись, Серхио рассыпался в извинениях, взял себя в руки и распрощался, покинув растерянную и разочарованную Ракель.

***

      В два часа дня в субботу в дверь Серхио позвонили. Он как раз закончил просматривать отчет о наблюдении, который ежедневно отправляла небольшая команда из Пакистана. Судя по всему, ни полиция, ни спецслужбы не знали, что он находится в Испании, и имя Ракель нигде не фигурировало.       Встав и открыв дверь, Серхио с удивлением увидел Ракель. Накануне они договорились, что он придет к ней в гости субботним вечером. Альберто собирался в обед заехать за Паулой, поэтому в пятницу Ракель провела вечер с дочерью, а заодно навела в доме порядок перед будущим свиданием. А теперь она оказалась в его квартире, за несколько часов до предполагаемой встречи, и выглядела совершенно потерянной.       Альберто всегда сам забирал и привозил Паулу, сохраняя тем самым некое подобие контроля над бывшей женой. Ракель это ненавидела, но предпочитала осторожно подходить к ссорам с Альберто. Отправлять Паулу с ним всегда было нелегко, но во время последнего визита девочка испугалась отца, поэтому сегодня встреча была особенно мучительной. Ракель чувствовала себя разбитой. Закрыв за Альберто и Паулой дверь, она осела на пол спиной к двери и уставилась в пустоту. Спустя какое-то время — она не знала, какое, — Ракель моргнула, машинально надела туфли, схватила ключи и вышла за дверь.       Она чувствовала себя пойманной в ловушку. Боясь, что Паула может пострадать, Ракель проклинала собственное бездействие. Если Альберто проявит хоть какие-то признаки насилия по отношению к Пауле, Ракель пообещала себе в ту же секунду увезти дочь. Но сегодня она снова отправила девочку с ним. Она ускорила планы по организации их побега из Испании, но подготовка еще не завершилась. Альберто ни в коем случае не должен был ничего заподозрить. А значит, Паула не могла не пойти с ним. Переполненная страхом и сожалением, желая немедленно забрать дочь и сбежать, Ракель бесцельно бродила по улице, позволяя ногам самостоятельно выбирать путь.       И только когда Серхио открыл дверь, она поняла, куда пришла.       Серхио никогда не видел Ракель в таком состоянии. Она не произнесла ни слова. Хотя физически она находилась перед ним, ее душа витала далеко. Пустые глаза Ракель смотрели сквозь Серхио. Она стояла в коридоре, безжизненно свесив руки по бокам, и казалась маленькой и беззащитной. Серхио позвал ее и, не получив никакой реакции, завел ее в квартиру. Он не сразу заметил, что в руках у нее были только ключи. Откинув волосы с ее лица, он заправил пряди за уши и повел ее в спальню.       Он усадил Ракель на кровать, снял с нее туфли, затем осторожно уложил ее на бок. Когда Серхио попытался встать, она схватила его за руку. Не зная, чего она хочет, он устроился за спиной Ракель, которая так и не выпустила его пальцы. Накинул одеяло, легонько поцеловал ее в плечо и прижал к себе, бормоча истории из своей жизни на Палаване, пока она в конце концов не расслабилась в его руках.       Серхио оставался с Ракель до тех пор, пока не убедился, что не разбудит ее, если ускользнет.       Осторожно закрыв за собой дверь, он в задумчивости направился в кухню. Состояние Ракель наверняка было связано с Альберто и Паулой. Учитывая ее ступор и упоминание о том, что Альберто заберёт дочь в обеденное время, Серхио предположил, что Ракель ничего не ела. Он намеревался приготовить что-нибудь легкое и накормить ее, когда она проснется.       Недоуменно моргая, проснувшаяся Ракель вскоре поняла, что лежит в постели. Простыни пахли знакомо. Она чувствовала себя в безопасности.       «Серхио», — поняла она. Запах Серхио.       Похоже, она ушла к нему, когда проводила Паулу. Вышеупомянутый мужчина читал книгу, сидя у кухонной стойки. Когда Ракель подошла, он поднял полные беспокойства глаза и тут же заключил ее в объятия. Она даже не заметила, как он встал.       — Спасибо, что дал мне отдохнуть. — Она отстранилась и села на второй стул у стойки. — Я даже не осознавала, насколько устала. Я… плохо спала прошлой ночью.       — Из-за Альберто?       Ракель отмахнулась от его вопроса, но Серхио настаивал. Ему нужно было добиться от нее реакции. Судя по ее состоянию, произошло нечто очень плохое. И ее молчание беспокоило Серхио ещё сильнее.       — Как ты справляешься с Альберто? После того, что он с тобой сделал?       Заметив вспышку гнева в ее глазах, Серхио понял, что зашёл слишком далеко. Ракель вскочила.       — Как я справляюсь? А ты как думаешь, Серхио? Я справляюсь, потому что я, блядь, вынуждена! Потому что, если я совершу малейшую ошибку, я рискую потерять дочь и оставить ее с жестоким мужчиной. И все потому, что я была настолько тупа, что влюбилась в организатора крупнейшего ограбления в истории Испании.       Серхио замер, услышав слова, которые, как он знал, были правдой. Безусловно, жизнь Ракель была бы намного, намного проще, если бы он никогда не появлялся в ней. И они с Паулой были бы в большей безопасности.       — Вот черт. — Осознав, что она только что сказала, Ракель перестала расхаживать. Она закусила нижнюю губу и продолжила: — Серхио, мне очень жаль. Я не это имела в виду.       — Ты не ошиблась…       — Нет, нет. — Ракель покачала головой и подошла ближе, сохраняя некоторую дистанцию. — Пожалуйста, не надо так. Я не это имела в виду, я просто… У меня был… Плохой день…       — Звучит как преуменьшение.       Он надеялся, что Ракель откроется, заговорит с ним, но она избегала его взгляда, оглядывая комнату, словно что-то искала.       — Прости, Серхио, мне не следовало приходить.       Она направилась к двери.       Серхио запаниковал. Он не мог этого допустить. Не сейчас. Не при таких обстоятельствах.       — Останься. — Голос Серхио звучал чуть громче шепота, но Ракель остановилась, не поворачиваясь к нему лицом.       — Поговори со мной или помолчи, если хочешь, Ракель. Но пожалуйста, останься.       Услышав его приближающиеся шаги, она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Инстинкты советовали бежать со всех ног. Затем Серхио взял ее за руку и потянул. Его прикосновение было нежным. Ракель, до безумия усталая, смутно осознавала, что присутствие Серхио — единственное, что имеет хоть какой-то смысл. Она позволила ему отвести ее к кухонной стойке. Серхио усадил ее, поцеловал в висок, и вскоре перед ней появились миска с супом, ложка и стакан воды.       Мысль о еде вызывала тошноту. Ракель отодвинула тарелку.       — Я не голодна.       — Тем не менее, — сказал Серхио, садясь рядом с ней и возвращая миску, — тебе нужно что-нибудь съесть. — Ракель неодобрительно покосилась на него, но это не возымело эффекта. — Ты знаешь, что я прав.       Она неохотно сдалась, и после первых нескольких ложек поняла, насколько на самом деле голодна. Восстановив немного энергии, Ракель протянула руку и сжала ладонь Серхио.       — Спасибо.       Он робко улыбнулся ей в ответ и прочистил горло, когда она вернула свое внимание к супу.       — Ракель, я знаю, что тебе нужно больше времени, и что ты пока мне не доверяешь. Это нормально. Но хотелось бы кое-что прояснить. Я рискую жизнью не ради интрижки. Тебе, возможно, нужно подумать, но я знаю, чего хочу. Я хочу будущего с тобой.       Пойманная врасплох, Ракель рассеянно водила ложкой.       — Как ты можешь быть уверен?       — Как я могу сомневаться?       Твердость его тона поразила Ракель. Она молча смотрела на Серхио, пока он продолжал говорить, поправив очки:       — Ракель, я никогда и ни с кем такого не испытывал, даже с близкими.       Она снова взяла ложку и погоняла в тарелке остатки супа.       — Тогда… Почему ты все время отдаляешься от меня?       Заметив его недоумение, она положила ложку и посмотрела Серхио прямо в глаза.       — Почему ты не хочешь заняться со мной сексом?       Он снял очки и начал их протирать, избегая ее взгляда.       — Ну… я…       — Совершенно очевидно, что ты этого хочешь, — сообщила Ракель, приподняв бровь. Серхио густо покраснел. — Но что-то тебя сдерживает.       Видя явную неловкость Серхио, Ракель вдруг осознала, что он не давил на нее. Она во многом не могла ему открыться, но он продолжал заботиться о ней. А теперь она, без предупреждения появившись у его порога, дразнила его, потому что была сексуально расстроена, и ее до смешного влекло к нему. Блядь. Если бы роли поменялись, Серхио был бы настоящим придурком, если бы так с ней обращался.       Ракель накрыла его руку ладонью.       — Черт… Мне очень жаль, Серхио. Я пришла без предупреждения, да ещё и веду себя как стерва.       Заправив волосы за ухо, она со вздохом призналась:       — Я явно уклонялась.       — От чего?       — От обсуждения наших отношений… Честно говоря, меня очень расстраивает то, как ты держишь дистанцию. — Ракель глубоко вздохнула. — Меня… до нелепости влечет к тебе, Серхио. Всегда влекло.       Он снова заерзал, и Ракель торопливо добавила:       — Не волнуйся, я вполне могу держать себя в штанах.       Серхио, который до сих пор явно был не в своей тарелке, сдвинул очки на нос.       — Ты по-прежнему уклоняешься.       — Ты тоже, — заметила Ракель, вызывающе приподняв бровь.       Посмеиваясь, Серхио резюмировал:       — Думаю, мы сбились с курса.       — То есть?       — Сегодня у нас должно было произойти свидание. Первое и настоящее.       — Ах да. Прости. — Господи, сколько раз ей сегодня придется извиняться?       — Не надо, я рад, что ты пришла. Но свидание все-таки будет.       — Да?       — Да.       — Хорошо… Что ты запланировал?       — Я позабочусь об ужине.       — Звучит неплохо… А мне что делать?       — Ну, может, ты захочешь немного снять напряжение? — Серхио взглянул на нее, опасаясь получить оплеуху за предположение, что она напряжена. Ракель просто молча ждала продолжения. — Когда мне нужно очистить голову, я тренируюсь. Может, ты хочешь воспользоваться боксерской грушей?       Лицо Ракель просияло.       — О-о-о, это отличная идея. Поколотить что-нибудь как следует — именно то, что мне нужно.       — Лучше боксерскую грушу, чем меня.       Картинно ахнув, Ракель приложила руку к сердцу:       — Я бы никогда так не поступила!       Скептически взглянув на нее, Серхио встал.       — Именно так ты и поступила.       Ответный смех немного ослабил беспокойство Серхио, которое не отступало с тех пор, как она появилась на пороге.       — Принесу тебе снаряжение и пойду в магазин. Ладно?       — Хорошо… Еще кое-что, Серхио.       Ее руки обхватили его лицо. Серхио закрыл глаза, теряясь в ее прикосновении, и открыл только после того, как она нежно поцеловала его в губы.       — Спасибо. Правда.       Он кивнул с неуверенной улыбкой, постепенно теряя веру в то, что сможет и дальше сопротивляться Ракель.

***

      Верный своему обещанию устроить свидание, Серхио купил Ракель букет свежих цветов, поставил на обеденный стол и зажег несколько свечей. Он не очень хорошо готовил, поэтому заказал еду в местном ресторане, который имел хорошую репутацию и доставлял на дом. Периодически отвлекаясь на то, как божественно пахнет только что вышедшая из душа Ракель, как сексуально она выглядит в позаимствованной у него одежде, он насладился совместной трапезой и вином. С удовольствием слушал о ее работе с молодежью в группе риска и дискутировал с Ракель о том, как система подводит людей, которые отвергнуты обществом. Когда они дошли до десерта, он наконец набрался смелости и попытался уговорить ее рассказать о том, что сегодня привело ее к нему.       — Не расскажешь, что сегодня случилось?       Ракель со вздохом положила ложку.       — Можно попробовать… просто… не знаю, с чего начать.       — Эм… Альберто пришел за Паулой?       — Верно… ебучий Альберто.       Ракель не хотела это обсуждать. Она предпочла бы никогда больше не говорить об Альберто. Кроме того, она боялась снова открыться Серхио. Но ведь она пришла сюда не просто так. Когда потрясение оказалось слишком сильным, и разум подвёл ее, подсознание и тело привели ее к Серхио.       Она не замечала, что плачет, пока Серхио не стер слезу с ее щеки. О ней уже много лет никто так не заботился, и тем более не любил так сильно. Это немного сбивало Ракель с толку, но в то же время успокаивало. Она хотела дать Серхио шанс. Собравшись с силами, она поведала ему историю о совместной опеке. Дойдя до недавнего столкновения Паулы с гневом Альберто, Ракель заколебалась: она не знала, готова ли рассказать ему о самой болезненной части своей жизни. Но в его глазах она видела только заботу. Вспомнив, как он обнимал ее в постели, она все же открылась и поделилась с ним волнением о безопасности Паулы.       — Мне очень жаль, Ракель, — сказал Серхио, взяв ее за руку, когда она закончила. — Мы… Мы что-нибудь придумаем.       Мы. Ракель посмотрела на их переплетенные пальцы, и в ее душе затеплился крохотный огонек надежды. Она больше не была одинока в своей битве против мира.       Отчаянно желая поверить Серхио, Ракель улыбнулась, кивнула и поцеловала его в щеку. Вытирая слезы, она предложила перебраться на диван. Расспросила Серхио об ограблении, которое свело их вместе. Стремясь узнать все детали и планы, которые он заготовил на случай непредвиденных обстоятельств, она с радостью обнаружила, что Серхио более чем счастлив поделиться. И он совсем не сдерживался. Кроме того, было весьма захватывающе получить наконец полную картину ограбления, услышать, какие шаги предпринимала полиция, чего Серхио ожидал, а какие события потрясли его.       Серхио рассказал, каков был план спасения Токио, если бы Ракель не связала его в доме в Толедо. Затем он заметил, как она в четвертый раз зевнула.       — Прости, Ракель, уже поздно. Я провожу тебя домой.       Он встал, но обернулся к Ракель, которая не поднялась с дивана. Она казалась непривычно нерешительной.       — Могу я… остаться?       — Конечно. — Серхио улыбнулся, подумав о том, что Ракель будет здесь утром. — Ляжешь на кровати, а я посплю на диване.       — Ой, да ладно… — Она тоже встала. — Не глупи, Серхио. Я буду держать руки при себе.       Он избегал ее взгляда. В конце концов Ракель раздраженно подняла руки.       — Хорошо… У тебя найдется футболка, которую я могу одолжить?       — Конечно, в шкафу. Выбери любую.       — Спасибо.       Серхио начал снимать подушки с дивана. Вскоре Ракель вернулась, одетая только в его футболку. Распущенные волосы лежали на плече. Она медленно подошла к нему, положила руки ему на грудь, встала на цыпочки и поцеловала Серхио в щеку. Он с трудом сглотнул. Она медленно отстранилась, не отрывая от него глаз, и пробормотала:       — Спокойной ночи, Серхио.       Все доводы покинули его разум. Запах Ракель окутал его. Она уходила в его футболке, босая, с распущенными волосами. Футболка едва прикрывала ее задницу. Серхио мог бы поклясться, что нижнего белья на ней нет. Это зрелище пробудило в нем первобытное желание. Он схватил Ракель за руку, развернув к себе, и едва успел заметить ухмылку на ее лице, прежде чем захватил ее губы. Грубо прижав ее к стене, Серхио услышал, как Ракель выдохнула: «О, слава богу», а затем вошел в нее.       Когда они отдышались, и он поставил ее на ноги, разум вернулся к Серхио, и он осознал, что произошло и как.       — Ты сделала это нарочно.       Ракель изобразила невинность, запустив пальцы в волосы.       — Что сделала?       — Футболка, волосы, поцелуй на ночь, никакого нижнего белья…       — Я же сказала, — пояснила Ракель, пожав плечами. — У меня есть потребности.       — Ты сказала, что можешь держать себя в штанах.       — Я солгала. — Ракель лучезарно улыбнулась, затем ткнула в него пальцем. — Не вздумай читать мне лекции. Ты меня всю неделю заводил, а мне потом приходилось самой с этим разбираться…       Серхио так ярко покраснел при мысли о том, как она мастурбирует, что Ракель не удержалась от продолжения шутки:       — Мне пришлось, Серхио, иначе я бы взорвалась.       Он выглядел одновременно несчастным и довольным, и это было совершенно неотразимо. Ракель притянула Серхио к себе для поцелуя, улыбнувшись, когда его руки тут же обвились вокруг талии. Ее руки подобрались к его плечам.       Боже, как она любила его руки.       Ракель отстранилась, но Серхио ее не выпустил, потянувшись следом. Она выгнула спину, а он с улыбкой поцеловал ее. Смеясь, она спросила в его губы:       — Все еще спишь на диване?       Серхио хмыкнул в ответ и поднял ее. Ракель вскрикнула от неожиданности и обвила ногами его талию. Язык Серхио добрался до того места на ее шее, от которого у Ракель всегда слабели колени. У нее вырвался тихий стон.       Он отнес ее в спальню. Ракель, гадая, что еще собирается сделать этот язык, промурлыкала:       — Думаю, нет.