***
На улице сегодня было много народу. И наверно к подобному Тодороки всё ещё придётся привыкнуть, при выходе в патрули. Раньше его не волновало подобное, но, когда каждый замечает тебя рядом со вторым по рейтингу в стране героем, очень неловко махать иногда в ответ и слышать девичьи возгласы. Это ещё больше вводило в недоумение: он делал что-то не так? Может ему стоило что-то ещё сделать? Патрули проходили каждый день довольно спокойно и это радовало. Лишь парочку раз им удалось наткнуться на мелких воришек. И даже встречи с преступниками радовали Шото больше, чем занятия с отцом. Когда он принял решение пройти первую стажировку у Старателя, то знал, что это необходимо. Мидория помог ему найти путь, но первый шаг ему нужно было сделать уже самому. Ему нужно было воспользоваться предоставленной возможностью и разобраться со своей левой стороной, как подсказал зеленоглазый. И всё же всякий раз, когда они оставались наедине в спортивном зале или в офисе, он не мог отделаться от неприятного предчувствия и ощущения поджидающей опасности. Словно Тодороки вновь попал в детство, и отец снова изобьет его до потери сознания в качестве тренировки. В каждые моменты тревоги гетерохром старался вспоминать что-нибудь, что могло бы его отвлечь от удушающих мыслей, и парень обратил внимание, что часто вспоминал о Мидории. Его словах поддержки и мягких черт лица, чужих глазах и теплой улыбке. И это придавало ему сил взглянуть всякий раз на героя перед собой без былой опаски. Сердце всякий раз стучало словно громче и становилось тоскливо. Шото очень хотелось в подобные моменты встретиться с одноклассником и также, как и в тот раз, прогуляться вместе, потому что он сам не мог себе признаться в том, что ему это понравилось. Так…чувствуют себя друзья? Тодороки не понимал. - - Надеюсь, у Мидории всё в порядке, - подумал парень, стараясь не обращать внимание на взгляды посторонних. Ему было непонятно на душе от подобного внимания, но скорее всего он просто не привык. - Шото, не отставай, на *** улице случилось ограбление, поспешим, - как всегда громко оповестил его Старатель и двинулся незамедлительно вперёд, заставляя поторопиться следом. Как же ему хотелось бы встретиться с Изуку.***
Было около полудня, когда Мидория вернулся обратно. На удивление в доме было тихо и пусто, хотя им с Ястребом было необходимо было быть на станции уже через полтора часа. Из головы всё это время не выходили мысли о беспричудности Хошико и чужих чувств, оставивших знакомую горечь на языке, и он в очередной раз задумался о том, как случайность меняет бесповоротно твою жизнь. Ведь возможно Изуку так бы и остался беспричудным и одиноким в своих чувствах. Парень покачал головой и невесело усмехнулся, укладывая рядом с собой чемоданчик с собственным геройским костюмом, который от чего-то не приносил радостного предвкушения, как раньше. Раньше для него – это было всем. Сейчас же он больше чувствовал себя потерянным. У него ничего не было бы, если бы не воля случая и глупость с алчностью его обидчиков. И в то же время могло быть всё, если бы отец не забрал его причуду в до сих пор непонятно какой момент. И уж если все его силы и крылья появились по счастливой случайности, то могли ли они также в один момент исчезнуть? Замкнутый круговорот из мыслей, что не хотел прекращаться, лишь простым желанием. Вся его жизнь была сплошной неопределенностью до переломного момента – встречи с маленьким Кейго, что ненадолго стал неким маяком в беспросветном шторме и темноте его сознания, и когда тот пропал, Мидория вновь вернулся разбитым к своему сломанному после осознания своей беспричудности компасу жизни и мыслей, словно в насмешку самому себе за глупую веру. Можно ли было сравнивать отношения между Мей и Хошико с их отношениями? Скорее подросток мог считать их пример возможного исхода их дружбы, в которой они бы никогда не расставались. Но даже тем, что у них было сейчас зеленоглазый был вполне доволен: он чувствовал, как день за днем, разговор за разговором выстраивался и укреплялся мостик между ними, и они становились ближе и постепенно открывались друг другу. Вот только всё было настолько хлипким, что казалось одно неверное движение или слово могло разрушить всё. И вновь его жизнь станет неопределенностью, если Таками решит окончить их обучение и заняться героикой. Изуку страшился, что как только их обучение закончится и у них просто не останется поводов встретиться вновь. Как и сказала Андо: каждый может измениться и возможно своей помощью герой пытался загладить свою вину за случившееся в детстве? Парень не знал, ведь никто из них не поднимал эту болезненную тему. Веснушчатый просто уже не мог представить себе жизни без чужих тёплых объятий и пропитанных лаской слов. Для него это было словно наркотиком, не сравнимым даже с поддержкой матери или открывшейся дорогой в героику, и он был зависим. Как в детстве, изголодавшись по подобному проявлению внимания к себе. Мидория поднялся с дивана и направился в свою комнату, чтобы переодеться и собрать некоторые вещи. Хоть до конца стажировки и оставалось немного, следовало всё же подготовиться в дорогу. Теперь взглянув на эту практику с другой стороны, Изуку не радовался своим успехам в полетах. Проходя мимо чужой комнаты, веснушчатый замечает, что дверь приоткрыта. И хоть светловолосый никогда не выказывал против никаких запретов на посещение личной комнаты, дверь постоянно была закрыта от чужих глаз. Внутри шевельнулось любопытство, и зеленоглазый не удержался от того, чтобы просто взглянуть на чужую комнату. И всё бы ничего, если бы взгляд не зацепился за полку с чем-то грязно-рыжего цвета. Сердце дрогнуло при взгляде на потрепанного вида игрушку с множеством швов, и Изуку сам не заметил, как подошел ближе, лишь бы это не было плодом его фантазии или наваждения. Но зрение не обманывало его: наверху и впрямь расположилась старая версия игрушки героя Старателя, которую парень подарил маленькому Кейго ещё в детстве. - Та-дам! – веснушчатый в предвкушении показывает из-за спины новую игрушку Старателя, протягивая ее удивленному Кейго. - Спасибо, - ласково обнимают Изуку в ответ, бережно прижимая игрушку к себе. Картина слишком живая и яркая застывает перед глазами, и он не сразу понимает, что кто-то еще был в комнате. - Да, с трудом, но мне удалось сохранить его пусть и в таком потрепанном виде, - подросток вздрагивает и оборачивается на подошедшего Таками. Чужое лицо, лучившееся умиротворением, отчего-то расплывалось перед глазами, и он не сразу догадался, что плачет. – Хей, ты чего, Изу? Изуку постарался вытереть слезы, но всё стало лишь хуже и изображение перед глазами стало лишь расплывчатыми пятнами. Неужели такая простая вещь так тронула его, что теперь парень не знал, как остановиться? Кейго взял его за руки и усадил на край кровати, своей формой, напоминавшей гнездо, а после стал бережно вытирать чужие покрасневшие глаза и щеки от слез. - Я знаю, что сильно напортачил в детстве, Изу. И моей вины никак не изменить, даже если во многом и постарались мои «наставники». Только ты должен знать, что сейчас я не маленький и слабый ребёнок, что ничего не может противопоставить взрослым и больше не зависим финансированием и «социальной поддержкой» с их стороны. Теперь я смогу остаться рядом с тобой настолько, насколько это будет нужным. Зеленоглазый выкинул на него встревоженные влажные глаза и хрипло просипел: - И...сколько может длиться…это «нужным»?... Как долго… - Столько, Ангелочек, сколько будет отведено нам в этом мире. И я обязательно постараюсь увеличить его в десятки и сотни раз, лишь бы хватило. Мидория прижался ближе к нему, обхватывая руками и неизбежно заставив намокнуть чужую футболку. На душе от подобной близости разливалось тепло и было так хорошо и безопасно, что не хотелось отпускать Кейго никогда. Для него всё услышанное было слишком, ведь к нему никто так не обращался. Он считал это незаслуженным, но всё же всегда нуждался в подобном. Тяжесть не ушла, но чужие слова точно сбросили несколько килограмм настолько, что дышать становилось легче. Сердце трепетало от того, насколько Таками желал всё исправить. Мидория просто не мог не заметить этого. Из них двоих Кейго Таками сделал намного больше шагов, чем сам Изуку. Теперь и он также хотел сделать намного больше для самого героя, чтобы выразить всю бурю, что тот вызывал в нем всякий раз. Как только Изуку немного успокоился, дрожь в теле прекратилась, его еле слышим окликнули: - Хей, я хотел тебе кое-что дать перед тем как мы поедем в Хосу. На случай непредвиденных обстоятельств. Подросток оторвался от него и во все внимание взглянул на Таками. В голове царил сумбур и тяжесть, но зеленоглазый с любопытством наблюдал, как Ястреб надевал ему подвеску с красным перышком на конце. И подобный жест привёл в удивление, как только подвеска помахала ему перед глазами. - Ты же помнишь, как мы общались в детстве, Изу? И конечно тот помнил, и очень отчётливо всплывали перед глазами картинки с детскими ручками взволнованным детским голосом: - Я не знаю, как часто смогу выбираться на улицу, поэтому если что-то случится, я обязательно предупрежу тебя. Перышки помогут нам с посланием друг другу, и ещё я всегда буду знать, где ты! Тогда у него всегда было по два пера, чтобы было легче находить его, как понял сейчас веснушчатый. Но вот почему же сейчас тогда одно? Мидория поднял в недоумении глаза на него, но светловолосый лишь улыбнулся и провел как всегда ладонью по зелёным кудряшкам. - Я многому научился за это время, Ангелок. И теперь всё даётся намного проще и легче, чем раньше.***
- Отвратительно. Ястреб, повторяй эти упражнения до тех пор, пока не попадешь во все мишени. Грозный голос инструктора заставил внутренне поежиться, но всё же подняться. Дыхание давно сбилось, а мышцы гудели просто невыносимо, от чего хотелось просто упасть на месте, чтобы никто не трогал. Но выбора у него не было. Если он дольше положенного просидит на полу, наказания точно будет не избежать. Синяки не сошли еще с прошлого раза, и только недавно удалось выбраться из удушающих стен темной одиночной комнаты. Поэтому сейчас подросток без возражений возвращается к мишеням, не обращая внимания на воцарившееся вокруг безлюдье. За ним всегда наблюдали, даже если куратора не было рядом.~
- Что ты там возишься с этой тряпкой, лучше избавься от нее. Могу даже помочь, - энтузиазма в последних словах прибавилось у Тойи, но Таками лишь грозно посмотрел на него. – Из-за этого у тебя и все проблемы. Нафиг она тебе вообще сдалась? Так еще и герой такой ужасный… - Не лезь туда, в чем не разбираешься! – чуть ли не прорычал в ответ пернатый, аккуратно зашивая появившиеся дырки. Ему было безумно обидно за героя Старателя, которого его безрассудный сосед так ненавидел, и тоска топила его сердце. Каждый раз на глаза чуть ли не наворачивались слёзы на маленькую игрушку – единственной вещью, что напоминала ему о чужой искренности, доброте и вере. И каждый раз ему было невыносимо при мысли о том, что он собственноручно всё уничтожил. Каким-то образом наставники узнали в тот день, что он водился и переписывался с кем-то неположенным. А после намеренно сожгли все записочки и малейшие напоминания о Изуку Мидории в его жизни.***
Около полуночи, как и в большинство раз, открылся фиолетовый портал, и Шигараки вернулся в полутьму знакомого бара. Голова нещадно гудела: хотелось просто выпить и вернуться в постель, чтобы проспать всё доступное ему время, но сейчас необходимо было обсудить некоторые моменты с Учителем. Завтра вечером нападение должно пройти как надо, и Ному по словам доктора были уже готовы. Вот только внутри что-то противно скребло и всякий раз вспоминались слова того сумасшедшего Убийцы Героев. Ко всему этому прибавить общее нервное состояние и беспокойство за Изуку, который больше ничего ему не прислал с того раза и это переполняло всю общую чашу раздражения и невеселого настроения. Так еще и чертовы союзники-нпс доставляли хлопот и были в общем бесполезны. Томура уселся за привычное место у барной стойки, и перед ним уже стояла знакомая банка открытой газировки. Похоже даже Курогири ощущал его нервный настрой, стараясь лишний раз ничего не говорить, чтобы не спровоцировать взрыв. Ему бы тоже хотелось знать, что было источником его общего недовольства, гнездившегося под кожей словно черви. - Как проходят приготовления, Томура? – донеслось со стороны, и парень только сейчас заметил, что экран был включен. - Всё почти готово. Завтра останется лишь наблюдать за переполохом, что устроят Ному в городе, - чуть подумав, злодей добавил: - От Изуку…больше ничего не было? - Нет. У него сейчас свои дела, Томура, но он продолжает находиться опасной близости с героями. Поэтому нам нужно заниматься своим делом, - но Томура в ответ лишь цыкнул из-за поднявшейся волны необъяснимого раздражения. В последнее время настроение постоянно было ни к черту и часто хотелось всё бросить, а еще лучше встретиться с Изуку и Инко, раз выдавалась возможность. Шигараки сам не понимал откуда в нем подобные желания, помимо клубившейся ненависти и презрения к героям и обществу, что оно порождает. Глупых и самоуверенных бесполезных пустышек, что никак не помогают простым детям вроде него, и подобных Бакуго нпс, вырастающих и вредящих всем подобно им же. Но не могло же простое сообщение от вернувшегося к жизни брата так повлиять на него? Младший просил тогда прекратить всё это, пока не поздно, или хотя бы уйти в тень. Веснушчатый всегда заботился о нем и никогда не хотел, чтобы кто-то страдал. Изуку хотелось лишь воссоединение семьи, и Томуре хотелось бы того же, вот только ненависть редко отпускала его сердце, жаждя мести за смерть любимого младшего брата. - Могли бы мы встретиться с м-мамой и Изуку, когда всё закончится? – выговорил свои мысли вслух тот, глядя перед собой в пустоту. - Ты же понимаешь, Томура, что после всего слава Лиги Злодеев распространиться по всей Японии и выходить на улицу по подобным делам не получиться. Разве твоей целью было навредить своей семье? Твоим первым шагом к разрушению геройского сообщества станет завтрашний день, и успешность всей миссии будет завесить именно от тебя, Томура. Наша месть за невинную смерть начнется завтра. Пепельноволосый лишь бездумно кивнул, от чего-то, вовсе не ощущая былую кровавую жажду убийства и вкуса ненависти как раньше. В мыслях царила несуразица, среди которой пробивался чужой надломленный голос: «Твои планы несовершенны и более ведомы, чем ты думаешь.»***
- Тебе когда-нибудь казалось, что каждое твое действие – словно не твоя воля, и всё постепенно выходит из-под контроля, а, Штопанный? Шигараки стоял на крыше здания, продуваемой похоже всевозможными ветрами, и ему откровенно хотелось прямо сейчас вернуться в теплую комнату и расслабиться. Но даже видеоигры не помогали оторваться от реальности и тягостных мыслей, а про сон и вовсе можно было не упоминать, поэтому сейчас Томура и находился на крыше, пытаясь вывести на разговор самого нелюдимого члена их маленькой Лиги и стараясь при этом не морщиться от сигаретного дыма. В нем действительно взыграла безысходность, раз он по собственной воле решил поболтать с Даби. Но в его ситуации делиться подобным с услужливым Курогири или психопаткой Тогой казалось неправильным. Даби хоть и был редкостным ублюдком с неимоверной жаждой мести, но всё же почему-то казалось, что темноволосый его бы понял. - Всё свою никчемную жизнь, Рукалицый. Что, захотелось пересчитать тараканов в голове? Молчаливый туман уже даже тебя послал к черту? – насмешливо выдохнул очередную дозу горького дыма изо рта мужчина. - Заткнись, чертов Нпс, - огрызнулся пепельноволосый, продолжая стоять рядом. Мысли не хотели собираться воедино, и он не знал, как выразить то, что царило сейчас у него на душе. Смятение? Непонимание и раздражение с долей тоски по семье? Чужое молчание Даби воспринял по-своему. - Что больше не было посылочек от любимого младшенького? Только намекни, и мы снова похи… - Только попробуй приблизиться к нему. От тебя не останется и пепла, - убийственно прервал его Шигараки, невольно показывая вернувшуюся жажду крови. Которую кстати Даби давно не замечал в глазах их так называемого «Лидера». А ведь именно из-за подобной схожести с ним голубоглазый поначалу и решил остаться, наплевав на идиотские поступки поначалу. - Тебе не понять этого. Черт, это была заведомо плохая затея. Шигараки устало развернулся и покинул крышу, хлопнув напоследок дверью. Но Даби лишь усмехнулся, выбрасывая окурок в темноту проулка перед собой. - Да, семейных уз мне не понять. Да и не особо хочется обжигаться ещё об это дерьмо, - высказался брюнет в пустоту, перебирая в памяти старые ожоги, оставленные не только «прекрасными семейными узами», но и попыткой дружбы. Перед глазами запылал ненавистный алый цвет. - Ты должен лучше стараться, если хочешь быть лучшим, Тойя! Я не потерплю от тебя слабости. Грозно прогремел голос отца над головой, пока к устрашающему виду прибавлялись адские языки пламени. От подобного невольно закипала кровь в жилах и хотелось лишь больше и усерднее стараться, чтобы показать себя перед семьей и оправдать желания отца. Даже ожоги и раны, оставляемые после использования причуды, были не страшны, как страх подвести его.~
-Тойя, смотри какой милый младший братишка! У него такие смешные волосы, словно половина папы и половина мамы!~
Дыхание сбилось, а гудящие от боли мышцы полностью заглушила боль от порезов и добавившихся синяков. Сердце неистово билось в груди, словно готово было выскочить от страха и облегчить задачу недоубийце перед собой. - Советую тебе бежать. И больше никогда не появляется здесь. В миллиметре от его лица впилась алая стрела, сравнимая с остротой хорошо заточенного ножа, и тонкая струйка крови тронула побледневшее шрамированное лицо. - Иначе мне придется закончить начатое, - чужие алые крылья аккуратно сложились и постепенно отдалялись, забирая с собой последние проблески надежды на мнимую дружбу или товарищество. Чернильная месть окрасилась в кроваво-алый, и на вкус должна была быть соответствующей, по мнению Даби. Мы лишь немного приправим ее огнем, который так никому и не удалось обуздать за все прошедшие годы.***
Со следующего полудня у них началось патрулирование. На душе царило предвкушение своего первого выхода, что нарастало с каждым часом, проведенным в Хосу. Кейго лишь тихо посмеивался, глядя на эту буквально светящуюся мордашку, и от упавшего на него теперь груза ответственности даже удавалось отвлечься. Таками долгое время удавалось избегать трудностей и мастерски уворачиваться от проблем, если это не касалось его или его интересов напрямую. Изворотливости или трусости, но этому его научила его жизнь в постоянном надзоре и четырех стенах. Тех кандалах, что впервые треснули с его первым побегом и встречей с маленьким веснушчатым зеленоволосым мальчишкой. И сколько бы лично не тревожил его предстоящий разговор, Кейго не хотел, как прежде всегда отступать и прятаться за благожелательной маской. Он понимал, что им нужно прояснить этот вопрос и поговорить, и сейчас было как никогда кстати: Ангелок восстановил свою память, и ему удалось вернуть былое тепло и уют в их взаимоотношения друг с другом. Мужчина хотел, чтобы в будущем им было проще и тягостного груза не было на сердце. Если конечно Изуку не захочет разорвать эти отношения, после всего. Но даже так Таками позволил слабому огоньку надежды теплится внутри. Вчера они прибыли на улицы нужного района для поддержки другим героям. В последнее время здесь участились грабежи и выросла преступность с приходом Убийцы Героев и его безнаказанных деяний, поэтому Ястреб и решил начать отсюда свою новую геройскую стезю. К тому же для Изуку недолгое время здесь позволит полностью прочувствовать всю долю героя, за непродолжительный срок. Подобного опыта маленький герой не смог бы набрать из патруля и контроля по знакомым улочкам. Сейчас им уже было легче ориентироваться по освещенным улицам после утренних прогулок по здешним геройским агентствам, в одном из которых Изуку даже встретил одноклассника. Старателя застать конечно не удалось, но Ястреб надеялся, что им еще удастся встретиться. Не сказать, что его детская увлеченность этим пламенным героем прошла, скорее ее перекрыло другое чувство – симпатия к Изуку, но всё же Кейго продолжал испытывать некий трепет при виде Старателя. Героя, спасшего его от апатичной и больной матери и вытащившего из рук вечно пьющего отца. Всё же Таками всегда умел признать героев в тех людях, в которых мало кто видел подобных. Ангелок был еще одним подобным доказательством. С момента вступления их на службу прошло несколько часов, поэтому было решено купить перекусить, а после уже отправляться дальше. Мидория хоть и готов был идти дальше, но даже его энтузиазм постепенно скрывался за накатывающей усталостью. Он никогда не думал, что простое хождение по улицам и общение с людьми может так высасывать силы. Хотя парень никогда и не знал этого, ведь раньше не мог общаться с множеством людей на равных. Но зеленоглазый всё равно был доволен: зеленая ткань с темными и черными вставками и поясом придавали уверенности вместе с ободом на голове и механизмом крыльев за спиной, а встречи с героями вместе Кейго и совместный патруль напоминали скорее мечту, о которой они так грезили в детстве, чем реальность. Изуку улыбнулся проходящему мимо ребенку с женщиной, от чего тот радостно засмеялся, и от подобного потеплело на сердце. А от возвращающегося Таками, машущего дынными булочками и напитками, глупая улыбка расползлась еще шире. Сердце забилось сильнее, и Мидория лишь понадеялся, что хотя бы не выглядел глупо. Они отошли чуть дальше от главной улицы и уселись за один из столиков ближайшего открытого кафе. Многое сразу обратили на них внимание, в особенности девушки, но похоже Ястреба не волновало подобное, и он с удовольствием уминал свою порцию. Зеленоглазый решил также попробовать не обращать внимания на окружающих и наслаждаться перекусом. - Что-то случилось, Изу? – обеспокоенно спросил мужчина, заметив напряжение в чужих движениях. В ответ парень лишь вздрогнул, чуть испуганно взглянув в ответ. - Н-нет, всё в порядке, - он опустил взгляд на покусанную булочку, чуть сжимая обертку. – Просто…просто я немного волнуюсь. Кажется, словно всё это слишком чудесный…сон. Мечта, исполнившаяся в реальность, где ее никогда не принимали другие. Оба подумали об одном и том же. Светловолосый вздохнул, собираясь с мыслями, и отложил банку с кофе в сторону. От чего-то показалось, что ему нужно больше пространства для его решимости. Зеленые изумруды вопросительно взглянули на него, обратив внимание на вмиг ставшего задумчивым Таками. - Я никогда не хотел покидать тебя, Ангелочек. Но именно из-за моей слабости и глупости всё и разрушилось.***
Утро, как и всегда началось с раннего подъема и зарядки. Следовало растянуть мышцы и взбодриться хоть как-то, чтобы пережить утренние тренировки и дожить до безвкусного завтрака. Мальчик понадеялся, что Изуку принесет какие-нибудь вкусняшки и в этот раз. Таками пригладил взъерошенные пряди и окинул взглядом комнату. Сердце упало, а после бешено забилось от страха, когда глаза зацепились за клочки бумаги на столе. Видимо, усталость настолько затуманила разум, что он забыл спрятать записки от Мидории. Светловолосый быстро оглянулся на закрытую хлипкую дверь без замка и лишь мысленно понадеялся, что к нему никто не заглядывал ночью. Хоть Кейго и старался спать чутко, всё же лишние опасения всегда были на задворках сознания. Мальчик тихо поднялся и отточенными движениями схватил и спрятал клочки записок под сломанную крышку в нижнем ящике, поближе к остальным маленьким радостям и мелочам, подаренным им солнечным веснушчатым другом. Слабая улыбка невольно появилась на лице. После зарядки и очередных недовольных окриков со стороны тренера, мальчишка позавтракал и вернулся во дворик, чтобы дождаться ухода строгих взрослых из дома. Они, в отличии от некоторой прислуги, слишком следили за ним, но всегда покидали усадьбу на некоторое время. Этим всегда и пользовался Таками, чтобы сбегать к Изуку. С ним же он чаще всего и выполнял задания, что давали ему учителя на домашнем обучении. Вот только сегодня явно что-то было не так: в положенное время служанка позвала его и попросила пройти в чайную комнату. Сердце дрогнуло и забилось в тревоге, но золотоглазый лишь кивнул в ответ, поднимаясь с травы. В мыслях мелькнула идея написать Изуку о том, что он не сможет прийти скорее всего сегодня, но внутренне он лишь понадеялся, что это паранойя. И ему не стоит накручивать себя мыслями об обнаружении его секрета. Подросток едва слышимыми шагами прошел по коридорам к нужной двери, мысленно приказывая себе успокоиться. Кейго лишь мысленно помолился, чтобы лицо не выдавало ни малейшего волнения и страха. Кулак стукнулся об дерево в предупреждение и после разрешения, дверь можно было открыть.~
Тело болезненно ныло после проведенных процедур и приходилось держать ватку в согнутом локте, чтобы не давать ранке открыться, но всё же мальчик радовался, что бесконечная ходьба по кабинетам и осмотры закончились. Таками с предвкушением ожидал своего возвращения в поместье, чтобы как можно скорее отправиться веселиться с Изуку, но что-то беспокоило. Пернатый оглядывался по сторонам, сидя в салоне машины, и не понимал, куда они едут. Дорога и улицы были совсем другими, но золотоглазый мог лишь строить догадки, не смея ничего спрашивать у его проводников. Голос подавать ему запрещалось без особой необходимости. Как только они проехали жилые дома и комплексы, то оказались в каменно-стеклянных джунглях, наполненных шумом и гулом машин. Они остановились у одного из стеклянных небоскребов, около которого светловолосый с любопытством обнаружил парочку героев в костюмах и кучу репортеров перед ними. Но времени особо осмотреться ему не дали, а просто повели к входу с удивительными вращающимися дверями, за которыми обнаружилось лишь еще больше людей в костюмах и героев. Больше света и больше шума и движения. Кейго в удивлении оглядывался по сторонам, неуверенно шагая следом за сопровождающим, что держал некоторые документы и бумаги в папке. Скорее всего с больницы. Нервозность возросла, как только они оказались после лифта в просторном пустынном и слишком тихим коридором, ведущим прямо к двойным дверям. Мужчина рядом безразлично постучался и вошел в светлый просторный зал с полукруглым столом, за которым обнаружились не только к опасениям мальчика его наставники, но и еще незнакомые серьёзные люди. Тело напряглось сильнее, как только его сопровождающий оставил папку и покинул помещение, фактически оставив его наедине с вечно недовольными и жестокими людьми. Подросток постарался незаметно сглотнуть ком в горле и придал себе как можно более равнодушное выражение лица. - Здравствуйте. - Какой милый малыш, так еще и такой воспитанный! – одна из присутствующих хищно оглядело его и облокотилась на руку, пролистав бумаги перед собой. - Скорее уж непослушный, раз посмел лгать. Грозный мужской голос заставил непроизвольно вздрогнуть, когда один из наставников неприязненно посмотрел на него. Сердце грохотало в висках, когда в мыслях уже успело промелькнуть тысячи предположений его появления здесь и миллион способов, которыми могли бы дать ему в качестве наказания. Подросток искренне молился всем возможным богам и силам, чтобы его предположение оказалось неверным. Вот только когда перед его глазами достали небольшую коробку и вытряхнули на пол все его небольшие подарки и записки, бережно хранимые от чужих глаз, сердце ухнуло вниз. В глазах потемнело и руки похолодели от накатившей волны страха и паники, но он не смог пошевелиться. Ни сказать и слова в ответ, ни проронить ни слезинки застывших в глазах слез. Он не смог ничего сделать, ведь перед ними был бессильным и бесправным куском выгодных вложений, что в будущем мог бы принести доход. В тот день всё в его жизни перевернулось в обратную сторону. Всё стало лишь гораздо хуже.***
-…и уже после жестоких условий, меня сразу же направили на военную базу. Там как раз проходила программа, обучающую самых настоящих личных солдат, что беспрекословно и безропотно подчинялись любому приказу и выполняли любую грязную работу. Голос затих от тяжести высказанной правды. Но после небольшой паузы он уверенно продолжил: - Сколько бы я не скидывал вину за случившееся на них, сколько бы ночей я не шептал слов оправдания, я не смогу избежать своей вины, Ангелок, - мужчина печально взглянул на покрасневшие глаза от новых слёз, и подобной картины лишь становилось горько внутри. – Если бы мне только хватило тогда сил и смелости написать тебе…но я…страшился. Страшился, что они сделают что-то и с тобой… Мидория и сам не заметил, как вокруг всё словно застыло. За неожиданным признанием и открывшейся жестокой правдой, грудь словно сдавили в силках из боли и пролившейся горечи от несправедливости. Стало тошно от самого себя и своей жалости, в которой зеленоглазый топил самого себя всё это время, когда его друга где-то там постоянно мучили. Ему было стыдно за собственные эгоистичные предположения и мысли. - Я…не знаю будущего, Изуку и совсем не ведаю, что будет дальше. Но я хотел бы попробовать снова. Сможешь ли ты…простить меня? – и это стало прямым ударом в сердце. Мидория уже хотел было признать, что он не виноват нисколько в случившемся или просто ответить безусловным согласием, и самому просить прощение за собственную глупость и слабость, как вдалеке послышались крики и грохот. Они сразу отвлеклись на шум с соседней улицы и встрепенулись со своих мест. Но прежде, чем в скорейшем порядке направиться на помощь, Ястреб остановился перед немного пришедшим в себя подростком и потрепал, как и всегда, по кудрям в успокаивающем жесте. - Я не буду торопить тебя с ответом, Ангелок. Но...обязательно дождусь. Сейчас же мы должны помочь другим людям. Хорошо, герой? Таками как настоящий герой поставил чужие проблемы превыше своих, и веснушчатый не мог в очередной раз не поразиться подобному в другом человеке. Поэтому лишь кивнул, и они спешно направились по вечерним улицам к месту происшествия. По небу пролетело несколько монстров, в которых Изуку с ужасом узнал Ному. Светловолосый тут же взлетел, и Изуку поспешил следом, активировав по привычке модуль. Высота 5-этажного здания вполне стала по плечам Мидории, и они приземлились уже на крыше, чтобы оценить происходящее. Непонятно откуда появившиеся Ному с крыльями и без атаковали здания и сеяли хаос среди перепуганных горожан, что в спешке пытались убежать с пути неконтролируемых монстров. Те разбрелись в разные стороны слишком быстро, и пока Таками оценивал дальнейшие действия, Мидория с выискивал глазами пепельноволосую макушку или хоть какой-то намек на фиолетовый портал. Прозвучала сирена и некоторые про уже подоспели на место, стараясь сдерживать и бороться с монстрами. Некоторые помогали раненным или угодившим случайно под опавшие обломки. Один из монстров взревел и полетел прямо на них, но Кейго отреагировал мгновенно, вставая перед застывшим подростком и отражая удар большими красными перьями в руках. - Изуку, можешь остаться здесь и помочь раненным? – резкий выпад и раздается новый рев, а после Ному спешит удрать, отрываясь от крыши и улетая прочь. Таками не спешит в погоню, ожидая чужого согласия, а после тут же взмывает в небо и с удивительной быстротой срывается за раненным свирепым Ному. Парень как можно незаметней спускается вниз и бежит скорее помочь лежащей девушке. Знакомое зеленое покалывание и лодыжка теперь была в порядке. Как только она ушла подальше, Мидория поспешил дальше, понадеясь, что никто не заметит его. Неожиданный противный визг рядом стал неприятной неожиданностью для подростка. Хоть Кейго и знал теперь всегда, где находится Изуку, это всё равно не спасало его от беспокойства за чужую жизнь и безопасность. Разделяться не хотелось, но в данный момент это была вынужденная мера. Герой смог не только с трудом одолеть тварь, но и обезвредить еще парочку по дороге обратно. Правда зайти ради этого ему пришлось дальше, чем планировалось. Ему стоило скорее вернуться обратно к Ангелочку и в случае чего защитить, вот только неожиданный поток голубого пламени, чуть не сбил его с воздуха и заставил в ужасе отшатнуться при виде знакомого и едва узнаваемого Тойю, стоящего уверенно на крыше соседнего высотного здания. - Давно не виделись, Ястреб. Как посмотрю тяжелое кровавое прошлое не придавливает крылышки к земле. Темноволосый послал в него новую волну обжигающего пламени, но теперь Кейго уже с легкостью увернулся от нее, приземляясь после на крышу рядом. Выражение было хмурым, а от былой приветливости не осталось и следа. Вместо этого Таками уверенно выставил руку с острым пером на ухмыляющегося злодея, бывшего в прошлом беспомощным и упрямым подростком и соседом светловолосого по комнате. Теперь же перед ним предстал брюнет с еще большими ожогами на лице и руках, с сумасшедшим оскалом на лице. Кейго никогда бы не хотел повстречаться с ним вновь. - Что, птичка, даже не поздороваешься со старым другом? Хоть ты и пытался меня убить, я вполне могу подумать и простить такую…маленькую оплошность, - герой лишь сильнее нахмурился, сжимая челюсти от полоснувшего по мыслям прошлого.***
- Тебе нужно устранить 17-ый объект, Ястреб. Именно таким приказом огорошил его инструктор и главный по части их чёртового проекта. Таками сперва подумалось, что он ослышался: всё же 4-часовая тренировка только закончилась и усталость притупляла его органы чувств. Вот только серьёзный тон и беспринципный взгляд не оставляли сомнений в правдивости. - Могу ли осмелиться спросить почему? – Кейго знал, что ему не позволялось задавать лишние вопросы, но всё же удержаться не смог. Ему казалось они имел право знать, прежде чем исполнять уже подписанный приговор. Даже несмотря на то, что ему этого очень не хотелось. - Ты и сам прекрасно видел его бесконтрольность и неподчинение. Раз он не может контролировать даже собственную причуду, то не сможет послужить нам благом. Он бесполезен. Парень прекрасно понимал в чем дело. Тойя был неугоден, поэтому и подлежал устранению. Его сосед не мог адекватно обращаться со своим пламенем, что было намного сильнее и опасней обычного алого пламени, да и часто попадал в передряги и не подчинялся приказам. Дикий характер не смогли обуздать, поэтому Кейго и придется его убить. - Это будет твоим контрольным заданием, Ястреб. Либо ты, либо он, - отчеканили ему, уже заведомо зная исход и его дальнейшие действия. Кейго Таками был готов пойти на всё, лишь бы остаться под крылом поддержки и финансирования для собственного геройского будущего. Поэтому светловолосый лишь коротко кивнул.***
- Хочешь сказать, что я должен был убить тебя тогда? – лаконично поинтересовался Про, укорачиваясь от очередного потока жара и блокируя следующий удар кулака. – Теперь ты хочешь, чтобы я пожалел о своем опрометчивом решении? Желаешь мести?! Даби выпустил новую волну пламени на обрушившиеся перья, а после сближения сделал сперва подсечку и после тут же удар. Таками чуть вымотано ухмыльнулся, игнорируя расползающуюся боль в области плеча и правого бедра. Брюнету тоже не слабо досталось от его перьев. - Да, я желаю теперь лишь мести. Кровавая птичка никогда не должна была показывать всем свои алые крылья. Они вновь выступили друг на друга.***
Мидория обеспокоенно оглядывался по сторонам, неуверенно двигаясь вдоль здания за парившим пером. Голова нещадно гудела и виски пульсировали от удара головой об стену. Руки немного тряслись от многократного использования причуды и хотелось просто остановиться и отдохнуть в тени переулка после неудачного столкновения с монстром, вот только неожиданно воспарившее алое перо не давало этого сделать, ведя за собой. Голова немного закружилась после нового шага и ему всё же пришлось остановиться, чтобы отдышаться. Скорее всего у него легкое сотрясение, но собственная причуда не могла ему помочь. Вот так неожиданный парадокс, но они с Чие-сан успели обнаружить это в один из дней практики. Боль скорее облегчалась, но никак не избавлялась полностью исцелением. Неожиданно напавший Ному с крыльями стал слишком неожиданным для парня, поэтому от первого удара ему увернуться не удалось. Его просто отбросили к стене, заставив хорошенько приложиться об нее, но при этом не потерять сознания от пронзившей боли по всему телу. Его бы так беспрепятственно и убили скорее всего, если бы не вовремя появившийся герой с причудой дерева. Ему помогли выбраться и отправили подальше отсюда, сказав, что всех гражданских успешно эвакуировали. О чем Изуку подумал в последнюю очередь, так это об ободе на голове и креплениях на крыльях, что немного смягчили ему удар. Но когда крылья слабо отозвались на мысленную команду, парень понадеялся, что всё обошлось. Сделав пару глубоких вздохов и выдохов, зеленоглазый поспешил дальше, следуя уже за тянувшим его пером вперед. Ему искренне повезло, что никого из Ному не попалось по дороге, в тоже время парень гадал был ли сейчас где-то неподалеку Томура. Он до сих пор надеялся, что это было не его рук дело. Зайдя за поворот, перо мгновенно устремилось теперь вверх, но удерживалось лишь благодаря нити, неприятно давя на кожу шеи. Веснушчатый устремил свой взгляд в нужном направлении и заметил отблески…голубого пламени. Перед глазами сразу предстало непроницаемое лицо с жуткими шрамами и скобами в свете необыкновенного синего пламени. И его совсем не радовало то, что перо усиленно указывало ему в направлении той самой причуды. Сердце бешено заколотилось от возможной догадки, поэтому парень поспешил скорее к нужному высотному зданию. Ещё одним сюрпризом стало следующее за шагом падение во тьму…и появление уже на другой крыше рядом с Шигараки и Курогири. Парень тут же заметался, выискивая по сторонам голубое свечение чужой причуды, но его прервал обеспокоенный голос Томуры: - Что ты здесь делаешь, Изуку? Ты должен быть сейчас в UA! Тот не сразу нашелся что ответить, удивленно глядя на брата перед собой. - У…у меня стажировка. Я-я сейчас прох…, - его перебили, бесцеремонно обхватив щеки и повертев его голову в разные стороны для осмотра. Подросток услышал обеспокоенность именно в голосе, а не на лице, на котором сейчас красовалась чья-то жуткая рука. Но зеленоглазый не особо обратил внимание на это, встревоженный собственными мыслями. – Мне нужно срочно идти, Шиги! Что ты сам здесь делаешь?! От натянутых от напряжения нервов он не сумел сдержать крика, из-за поднимавшейся внутри паники. Ему было страшно за Кейго и плохо, невыносимо хотелось, чтобы всё поскорее закончилось и вернулось в норму, что казалось слишком нереальным в свете открывшихся событий. Хоть сейчас его и держали максимально бережно и очень переживали, это не отменяло того факта, что всё же старший организовал подобное нападение, что пострадали люди из-за Ному, созданных Отцом и доктором. Слишком явно открылся тот факт, что они – по разные стороны баррикад. И что возможно один из подчиненных Томуры сейчас пытается убить его любимого и близкого человека. И то, что Шигараки до сих пор так и не дал ясного ответа на его вопрос лишь добивало сильнее. Казалось, что сейчас ему намного ближе и родней Кейго Таками, чем старший брат Томура Шигараки. - Я…Изуку…, - красноглазый оторвался от него и поднялся, сжимая в бессильной ярости кулаки. Он допустил подобное. Собственные создания напали на младшего брата, и теперь собственные слова о защите вызывали лишь омерзение. Сравнимое лишь с ненавистью к героям. Парень хотел немедленно увести отсюда младшего, вот только зеленые глаза с плескавшимся в них отчаянии и непонимании, не позволили и шагу сделать в чужую сторону. У него не было слов, чтобы сказать хоть что-то Изуку. Томура просто не мог сейчас собраться из-за накатывающих волн ярости и раздражения. Захотелось уничтожить всех тупоголовых Ному к чертям собачьим. Пепельноволосый отвернулся от Мидории и приказал Курогири доставить младшего куда тому надо. Курогири поинтересовался о необходимом месте и открыл портал. Зеленоглазый посмотрел на спину, скрытую как обычно за безмерной толстовкой, и негромко проговорил: - Я…надеюсь, что когда-нибудь мы сможем вновь соединить нашу семью, Шиги. И как только портал исчез из виду, Шигараки окинул взглядом свою ладонь и применил распад. Соседнее здание стало обломками и грудой бетонного завала. Подросток обеспокоенно обернулся на грохот позади, когда портал Курогири исчез из виду, перед этим попросив быть осторожней. Его оставили на крыше рядом с нужным местом, правда явно ниже метров на 80 как минимум, но и это было уже что-то. Изуку обратил внимание на перо, что указывало на крышу соседней высотки. Парень сделал пару взмахов, но тут же пошел на снижение, когда понял, что крылья знакомо тяжелели и перестали слушаться. В панике он не придумал ничего лучше, как спикировать на остекленную стену нужного здания и удачно ввалиться внутрь, разбив стекло своей тушей. Было невыносимо больно: некоторые осколки всё же задали его, а пару штук пришлось с болью вынимать с глубоких порезов. В основном его защитили крылья, которыми парень тут же встряхнул, проверяя на переломы и дискомфорт. Несколько перьев опали вниз вместе с парой осколков, но всё же оставалось не так плохо, как он представлял. Изуку тут же поспешил вглубь темноты, понимая, что сдуру влетел в чей-то офис. Это ему удалось понять по выстроившимся параллельно друг другу рабочим местам с компьютерами и папками на столах. Веснушчатый решил не медлить и поспешить к выходу, чтобы найти и подняться по лифту. В коридорах было тихо и пустынно, и это несомненно радовало и дарило странное облегчение. Если бы он также влетел подобным же образом в рабочее время, то наверно сгорел бы со стыда на месте. Зеленоглазый дождался, пока двери разомкнуться, и тут же нажал на самую последнюю кнопку. 60-ый этаж. Слишком высоко для того, кто остался теперь без технической поддержки. Мидория с досадой осматривал модуль, уже заметив треснувшую панель позади, но всё равно надел обратно на голову. Ему стоило что-то придумать до того, как окажется возможно втянутым в нелегкую схватку. Перо всё также продолжало тянуть его вверх, подогревая внутреннее беспокойство и панику. Изуку ведь понимал, что ничем толком помочь не сможет в случае драки, и всё же продолжал следовать наверх, потому что перо вело за собой… Мидория понадеялся на элемент неожиданности, когда лифт наконец открылся, доставив до нужного этажа. В полутьме слева парень сразу заприметил приоткрытую дверь и покореженным замком. Как только зеленоглазый приблизился ближе, то почувствовал холодящий лодыжки сквозняк. Он как можно тише вышел на лестничную площадку и на ощупь прошел на верхний этаж, различая очертания двери на крышу. В груди екнуло от чужого голоса и странных хрипов. На всю решительность потребовалось всего секунда, которая тут же с треском рассыпалась от представшего ужаса. От увиденной картины сердце рухнуло вниз, чтобы потом в бешеном темпе забиться в груди, заставляя задыхаться от страха. Даби стоял к нему спиной и ногой прижимал к бетону потрепанного и израненного Таками. Но что больше поразило, так это отсутствие привычных алых крыльев за спиной измученного героя. Парень с ужасом обнаружил на том месте лишь кроваво-обожжённое месиво, заставившей содрогнуться от пробежавших мурашек в области лопаток. Тем временем темноволосый спокойно отпихнул светловолосого в сторону, а когда Ястреб попытался сквозь адской продолжающейся агонии в спине и суставах подняться, то тут же был схвачен за горло шрамированной рукой и отодвинут ближе к парапету. Перед глазами вспыхивали искры от разливающейся боли, поэтому он был беспомощен даже в поддержании горизонтального положения, ни то что какого-то внятного сопротивления и отпора. Как только большая часть его туловища оказалась за краем высотки, злодей ухмыльнулся: - Попробуй взлети сейчас без своих крылышек, птичка. И отпустил его. И знакомое чувство полёта окутало его с головой, вот только Кейго не был сейчас также рад ему, как и раньше. На грани слуха ему послышался чей-то крик, но скорее всего тот раздавался в собственной голове от детского и наивного отчаяния. Ему…не хотелось, чтобы всё так…закончилось. Кейго выбрал с самого начала неверную тактику боя против Тойи, и скорее всего Таками недооценил того, воспоминая слабого красноволосого мальчишку из прошлого с собственным безумием и внутренними демонами. Удивительно, но их лишь раз поставили в спарринг друг против друга за всё время. И конечно тогда Таками победил и с блеском. Вот только можно было считать это честным, ставить кого-то с его опытом против неопытного и неумелого в обращении с причудой новичка? Тогда ему было всё равно на это, и эта победа, как и многие, принялась как должное. Сейчас же перед ним стоял совершенно иной человек. Более уверенный, хитрый и безумный. Человек, сумевший сломать внутреннюю клетку и выпустить на волю жаждущего мести и крови безумца. И понять это мужчина смог лишь под самый конец их битвы, что и стало фатальным для него. С самого начала ему было не выстоять со своей едва вырванной и окрепшей от чужих пут волей против подобного. В этом наверно и было самое главное отличие злодея Даби от героя Ястреба. Перед глазами промелькнуло что-то светлое, но всё было настолько расплывчато и забито пронзительным свистом ветра, что ничего разобрать Про не сумел. Ему было обидно, что он так и не попрощается напоследок со своими Ангелочком, не сможет исполнить их детское обещание стать героями вместе. -…щаю те…! Я про-аю…Ке…Ми! Прощаю, прощаю, прощаю! – донеслось до него, и золотые глаза удивленно приоткрылись, нечетко воспринимая черты чужого обеспокоенного лица, находящегося рядом. А после маленький герой прижал его ближе к себе, и Кейго едва почувствовал, как их падение замедлилось, лишь поражаясь неимоверной слышимости бьющегося чужого сердца рядом. Изуку старался хоть как-то выровнять или замедлить стремительное приближение их к асфальту, но крылья едва слушались. Парень без промедления кинулся следом, как только осознал, что хотел сделать Даби. У него не было плана, не было абсолютно ничего, что помогло бы им выжить, а не разбиться об дорогу внизу. В отчаянии подросток слезно кричал всё, что только можно, как только осознал, что возможно это последние секунды их жизни. Влага застилала глаза, делая чужое любимое израненное лицо расплывчатым. В голове вспыхнул их недавний разговор и просьба прощения, поэтому зеленоглазый решительно прокричал: - - Прощаю тебя! Я прощаю тебя, Кейго Таками! Прощаю, прощаю, прощаю! – парень прижал героя ближе к себе и зажмурил глаза, когда улица была уже в десяти метрах под ними. «Как бы ему не хотелось умирать вот так вновь!» Мышцы за спиной загудели, зашевелились. Руки налились тяжестью, но парень крепко вцепился в едва живое тело рядом с собой и сделал отчаянный взмах, словно это помогло бы ему. Свист в ушах прекратился, сменяясь плавным и приятным касанием. Изуку, казалось, что всё перевернулось вверх дном от того, будто они вместо падения наоборот взмывали ввысь, и веснушчатый осмелился распахнуть глаза. И пораженно наблюдать, как улица находилась всё так же под ними, а они были в воздухе. - В-вот ви-дишь, Ангелочек, и …ты смог в-злететь, - прошептал любимый баритон, и неслыханная эйфория и радость сменилась неописуемой тревогой, когда тот сразу же прикрыл глаза и перестал отзываться на собственное имя. Изуку тут же осмотрелся устремился вниз, полностью теперь осознавая насколько крылья стали невесомыми, едва заметными и послушными, словно были продолжением его тела, как руки или ноги. Как и рассказывал Кейго. Как было у него и раньше, когда он был лишь призраком, находящимся на грани жизни и смерти. Скорее всего он и сейчас оказался там же, ведь отчаяние и страх за чужую смерть теперь топили его. Парень как можно осторожнее опустился на полупустую улицу, яростно прокричав о помощи. Мидория осторожно перевернул его полубоком, открывая скручивающую внутренности от леденящего ужаса картину ранений и их качество. Пока мысли в голове яростно выстраивали время прибытия профессиональной помощи и сопоставляли его с недолгим временем, оставшемуся Таками, он доставал и обрабатывал растворами руки. Имеющиеся у него мази и средства никак не помогли бы сейчас, и времени было в обрез, как осознал зеленоглазый, трогая нить пульса на запястье. - Ни в коем случае не переусердствуй, мальчишка. В этот раз тебе повезло, но что будет в следующий? Твои собственные жизненные силы утекают, так ты можешь и истощить себя до невозможности! – прозвучал в голове знакомый строгие голос Чие-сан, но он проигнорировал его. Веснушчатый полностью вылил содержимое бутылька на чужую спину, от чего-то Ястреб дернулся, но Изуку успокаивающе шептал что-то едва разборчивое, полностью сосредоточившись на собственной причуде и собравшейся теплоте в пальцах. Мидория коснулся аккуратно спины ладонями, распространяя действие исцеления как можно дальше и больше. Внутренне молясь, чтобы всё получилось, чтобы всё сработало. Чтобы дорогой ему человек сумел выжить и дальше летать в небесных просторах. Он готов был распрощаться для этого с любой причудой и крыльями. Лишь бы тот, кто поверил в него и принял давным-давно был жив. Считаясь раньше, что причуда стала бы для него ключом в нормальную жизнь, он совсем потерял из виду тот факт, что уже давно смог найти таков в другом человеке. Как Хошико, нашла его в Мей, так и Изуку смог теперь отыскать его в Кейго. Ускользающее сознание и попытки оттащить его от чужого тела не помешали продолжать лечение. Находясь на грани ему даже показалось, что перед ним раскрылись белоснежные крылья, а в темноте сознания – опали такие же перья.***
Первое, что ощущает Кейго после пробуждения – тяжесть в каждой клеточке его измученной туши. Бледный потолок и яркое освещение комнаты резали глаза, поэтому Таками тут же прикрыл их. Первая мысль, пришедшая в тяжелую, словно чугунную голову, что он умер. Даже если и не от падения с многоэтажного здания от которого их спас Ангелочек, то от полученных ожогов и ран точно. Но неприятных запах лекарств и дезинфицирующих средств откинул прочь догадку. Но всё же это подозрение не было бессмысленным, ведь кроме тяжести в теле и головной боли вкупе с неудобством в лопатках, его действительно больше ничего не беспокоило. Потому он решил осторожно принять сидячее положение, игнорируя занывшие мышцы. И лишь в ту секунду сперва заметил облокотившегося на кушетку Изуку, что мирно спал рядом. Внутри расползлось тут же умиротворение при виде подобной картины, даже несмотря на непонимание по поводу отсутствия у подростка его крыльев. Светловолосый сразу попытался как можно тише и аккуратней устроится, облокотившись спиной о подушку, когда перед глазами пролетело несколько алых перьев. Таками сразу же вздрогнул, не веря собственным глазам, но те его и вправду не обманывали: знакомый шелест оперения при каждом движении крыльев был слишком знакомым, а несколько перьев неохотно вырвались из общего ряда, мгновенно отзываясь на его мысленный позыв. Пораженно наблюдая за вернувшимися не знамо как крыльями, он не заметил, как проснулся подросток. - Ах, т-ты очнулся, Кей-чан! – мужчина мгновенно переключился на него, тут же замечая покрасневшие и влажные от слез глаза. – Я-я должен со-собщить врачу! Мидория собирался вскочить и направиться как можно скорее в коридор, стараясь не расплакаться вновь от радости и облегчения, но его наоборот потянуло назад, и парень чуть не свалился всем весом на героя. Но Кейго упрямо продолжал тянуть его на себя, поэтому ему не оставалось ничего иного, как просто медленно полулечь рядом, позволяя прижать себя к чужому телу. Теплому и живому телу, с ярко бьющимся в груди сердцем. Всё беспокойства как водой смыло, как только они оказались так близко к друг другу, и веснушчатый позволил себе успокоиться. За прошедшие два дня его нервы изрядно расшатались и ноющая в груди боль, и тоска не давали покоя, даже во сне. Не то чтобы ему удалось поспать за это время больше 2-3 часов, каждый из которых обязательно прерывался кошмаром и холодом. Они провели так в обнимку какое-то время, но подобная тишина не никого не напрягала. Им было уже лучше от того, что они просто рядом и вместе. - Мы…живы? – почувствовав утвердительный кивок, он провел ладонью по чужое голове с любимыми зелеными кудряшками. – И…у меня есть крылья… Что же произошло тогда?.. Почему?.. - Я…немного перестарался с п-причудой, - неуверенно начал Мидория, но, увидев непонимание, лишь вздохнул, - Я перестарался с причудой исцеления…и похоже это как-то повлияло ещё и на мои крылья. Как я понял…они просто рассыпались, как мне сказали врачи, что привезли нас сюда. Больше у меня нет крыльев, а исцеление…больше не работает. Веснушчатый грустно улыбнулся ему и достал из кармана спортивных штанов небольшое белоснежное перо. Кейго тут же подставил левую ладонь, на которую парень и опустил его. - Это всё…что осталось от них. Золотоглазый едва ощущал перо, наслаждаясь нежностью и легкостью, но при этом переживая за Ангелочка. Маленький герой мог снова потерять надежду из-за потери у себя причуды и сломаться окончательно. Вот только тот не выглядел подавленным или огорченным подобным. Скорее слишком усталым и умиротворенным. И всё же ему не удавалось отделаться от предательской мысли собственной вины в том, что лишь раз позволил маленькому Ангелу взлететь. - И…что же теперь? - Ты ни в коем случае не виноват в этом, Кей-чан. Я сам решил и сам осознавал последствия своего решения. И нисколько не жалею о сделанном. Кучерявая голова чуть приподнялась, и зеленые глаза взглянули на него, а на губах заиграла ласковая улыбка. - Я могу спасать людей и не только в качестве героя, Кей. Только сейчас…я смог осознать, какое ничтожное значение имеет по своей природе причуда. И раньше мне казалось, что я смогу с ее помощью получить всё, - веснушчатый прижался вновь к чужому боку, обнимая руками чужое тело как можно бережней. – Только я и без причуды уже давно смог получить всё, что мне нужно. Ты сам давно стал моими собственными крыльями. Спасибо тебе, Кей-чан. - У меня у самого не получится выразить всю благодарность к тебе, Изу. Теперь я и впрямь могу тебя считать своим личным Ангелом-хранителем! – послышался слабое хихиканье, и на душе у обоих посветлело. - Я обязательно защищу нас обоих и стану сильнее, - добавил мысленно мужчина, несильно сжимая белоснежное перо в ладони. Как и раньше, в детстве, так и сейчас каждому из них было абсолютно наплевать на причуды, обращая всё внимание не на яркую оболочку, а глубоко внутрь друг друга. Каждый их них нашел в друг друге именно такого человека, которому смог бы довериться и найти поддержку. Ведь оба понимали, что наличие причуды или ее отсутствие не определяет важность существования человека на земле. И каждый для кого-то может являться целым миром.