× × ×
Чимин сглатывает вязкую слюну, боязно осматривая себя в зеркале омежей раздевалки, пока Чонгук суетится вокруг него с подводкой и блеском. Пак часто пользуется косметикой, для него это не в новинку, но сегодня Чон настоял на том, что под такой образ у Чимина должен быть подходящий, дымчатый макияж, подчёркивающий лисьи глаза. Черноволосый причмокивает губами, когда друг принимается мазать их розоватым блеском, и нервно отряхивает свой наряд, неуверенно обращаясь к сосредоточенному Чонгуку: — Ты, эм, уверен, что я выгляжу неплохо? Младший удивлённо вскидывает брови, фыркая и отвечая, будто это самая очевидная вещь в мире: — Ты похож на самую желанную сучку этого универа, у которой, я уверен, сегодня будет крышесносный секс. Чимин благодарно ухмыляется, разглядывая самого себя уже в тысячный раз за последнюю минуту: привычная теннисная форма, состоящая из свободной футболки с воротником, высоких белых гольфов, доходящих до колен, массивных кроссовок всё того же цвета, и, казалось бы, всё как всегда, если исключить одну маленькую деталь — прежние узкие шорты теперь заменены на короткую плиссированную юбку, которая при малейшем неосторожном движении будет обязательно подскакивать из-за гуляющего ветра. Чонгук тихо мычит, хлопая в ладоши, как в завершении своей миссии, и щёлкает языком, показывая Паку в отражении большой палец, подытоживая: — Персик. — Думаешь, сорвётся? — довольно скалится Чимин, грея в руке любимую ракетку. — Даю гарантию. На тебя и так все пялятся, но в этом ты будешь безусловно под прицелом всех присутствующих. А если Намджун на тебя и вправду запал, то, друг мой, его внутренний волк будет бить тревогу. Чонгук бесцеремонно задирает минову юбку, чтобы взглянуть на нижнее белье, и слышит возмущённый визг старшего, который тут же бьёт младшего по рукам, шепча тихое: «Извращенец». — О, бельишко на пять с плюсом. Скажешь мне потом, где покупал. — Боже, со стороны мы похожи на лесбиянок, — смеётся Пак, поправляя одежду в исходное положение. — Мы слишком хорошо друг друга знаем, чтобы стесняться таких вещей, — весело утверждает Чонгук, подмигивая Чимину. — Ну что, в бой? Старший делает глубокий вдох, хлопая длинными ресницами, и решительно кивает, подталкивая омегу к выходу из раздевалки. Намджун заходит в зал, разминая затёкшие мышцы шеи и протирая глаза — сон сегодня ночью не шел ни в какую, мысли об одной дерзкой омеге заполнили черепную коробку до упора, не оставляя альфе выбора. Ким сбрасывает полотенце на лавку, садясь на деревянную поверхность и откидывая корпус, чтобы устало прикрыть глаза и потянуться за бутылкой с водой. Тэхён входит следующим, с таким же утомленным видом плюхаясь на лавку рядом с братом, сочувственно толкая того в плечо. — Тоже глаз не сомкнул? — хрипит младший Ким, получая согласное мычание в ответ. Тэхён невесело хмыкает, наклоняясь, чтобы завязать шнурки, и вдруг замечает. После чего прозревает, кажется, на несколько лет вперёд. Он спешит встормошить брата за плечо, игнорируя его недовольный рык, и на раздражённое «Что?» от Намджуна красноречиво тычет пальцем куда-то в сторону с максимально растерянным видом. Старший незаинтересованно прослеживает указанное направление, делая освежающий глоток воды, о чём моментально жалеет в следующий же миг, потому что жидкость от удивления выплескивается через нос с поразительной скоростью. Намджун закашливается так сильно, что начинает краснеть от нехватки воздуха, из-за чего Тэхён спешит постучать брату по спине. — Храни меня Господь, — выдыхает младший, ударяя себя пару раз по щекам, дабы убедиться в увиденном. — А твой Чимин, кхм, ничего такой. Намджун рокочет громко и не свойственно низко, и Тэхён прикусывает язык, решая, что безопаснее для жизни будет заткнуться раньше, чем старший выгрызет ему позвоночник в порыве злости. — Не думай, брат, я на твою куколку не претендую, у меня, вон, — младший кивает в сторону Чонгука. — Своя есть. Старший сжимает в руках подобранный мяч, глядя в сторону, где с совершенно безучастным видом прыгает из стороны в сторону Чимин, размахивая своей чертовой ракеткой, и слышит, как что-то ломается внутри, и многолетняя выдержка рушится в щелчок пальцев. Взгляды присутствующих альф так или иначе скользят к чиминовым ногам и налитым ягодицам, которые так и норовят оголиться при прыжках, и Намджун в какой-то момент понимает, что мяч в его руках начинает сдуваться от приложенной силы. — Джун, спокойно, их нельзя убивать, — аккуратно заявляет Тэхён, заметив, как стремительно чернеют джуновы зрачки при взгляде на потенциальных соперников. — Помолчи, Тэ, просто, — глубокий вдох, попытка остыть, проигрыш, — помолчи. Не бросайся под руку. И не смотри на него, — грубо и твёрдо. Младший покорно отворачивается и шипит на рядом стоящего альфу, приказывая отвести взгляд, чтобы не навлечь на себя беду, и хочет было хорошенько встряхнуть Намджуна, но не успевает. Старший Ким встаёт с места и железной походкой направляется в сторону омеги, как только к Чимину нахально подходит один из альф, — тех, что в футбольной команде. Вставшие на пути испуганно отшатываются, завидев смертельный запал в джуновых глазах, который, видимо, не в шутку способен сейчас убить голыми руками любого, кто попробует ему воспрепятствовать. Подошедший к Чимину альфа самоуверенно протягивает к омеге руку, собираясь уложить её на мягкое бедро черноволосого, однако как только его рука касается Пака, Намджун хватает её с таким остервенением, что Чимин испуганно взвизгивает. Ким рычит по-волчьи, выворачивая чужую кисть и вставая перед Паком каменной стеной, от чего второй альфа скулит от боли и, сначала собирающийся разъярённо гаркнуть на Джуна, опасливо сжимается, когда видит красный блеск в холодном оскале угольных глаз. — Проваливай, — хрипит Намджун, кивая «противнику» в сторону, после чего тот дёргается, вырываясь из крепкой хватки. Ким облизывает и царапает удлиненными клыками губы, поворачиваясь к покорно — под сильным влиянием феромона доминирующей особи — склонившему голову Чимину. Последний задушенно скулит, натягивая подол своей юбки ниже и глядя на Джуна сквозь веер пышных ресниц, а после выдавливает из себя тихое — чтобы только один человек напротив сумел расслышать — признание: — Хён, ты, мхм, так вкусно пахнешь… альфой. Намджун скалится, обводя присутствующих альф угрожающим взглядом, так, чтобы дать всем понять, как сильно он не любит, когда кто-то смотрит на его собственность. Чимин мнётся, жадно втягивая терпкий аромат хвои, что исходит от старшего, и облизывает свои сочные губы, затуманенными глазами просяще смотря на Кима. И тогда Намджун понимает, что волк берет над ним верх. Альфа гулко клокочет, приседая на долю секунды, чтобы схватить Пака за пышные бёдра и по-хозяйски закинуть омегу себе на плечо. Чимин восторженно охает, ловит на себе ликующий взор чонгуковых глаз и несдержанно стонет, когда Намджун кладёт широкую ладонь ему на смуглые ягодицы, чтобы прикрыть голую кожу из-под короткой задравшейся юбки. Походка блондина грозная, шаг — широкий и уверенный, а взгляд — испепеляющий, заявляющий о принадлежности этого омеги так громко, как только можно, испуская свои феромоны столь яростно, что все омеги в радиусе ста метров безошибочно заскулили от такой сильной волны. Чиминова юбка подскакивает от порывов ветра, и Намджун не скупится на самоуверенные касания, прикрывая филейную часть рукой и рассерженно гаркая на особенно заинтересованных. От мысли, что его чуть ли не голый зад выставлен на показ прямо у джунового лица, Чимина начинает потряхивать от стыда вперемешку с необузданным желанием. Пак вынужден шустро зажать рот ладонью, чтобы позорно не выдавить из себя жалкий стон на виду у всех, когда к нему приходит осознание того, как легко и беспрепятственно этот альфа способен забросить себе его на плечо и, придерживая одной рукой, а второй ревностно прикрывая омежие ягодицы, пронести немалое расстояние до раздевалки. Намджун с силой захлопывает дверь за собой свободной рукой, да так, что, кажется, штукатурка с потолка осыпается, и сбрасывает с плеча свою ношу, нагло хватая младшего за подбородок, чтобы заставить смотреть прямо в глаза. Чимин непроизвольно проходится языком по пухлым, розовым губам, смотря на альфу хитрым и виноватым взглядом, хватаясь за подол своей юбки, как за единственное, что может сейчас успокоить старшего. Джун, понимая, что на Чимина больше не направлены взоры стаи кобелей, делает глубокий вдох, пытаясь совладать с чувством адского собственника, которое присуще всем альфам — в особенности, когда те находятся в шаге от гона. Красный блеск в глазах старшего пропадает спустя несколько размеренных вдохов, но лицо его остаётся таким же суровым и требующим, настолько, что Пак бессознательно скулит и ведёт носом к источнику подчиняющего запаха. Намджун отпускает минов подбородок, надменно усмехаясь и делая шаг назад под протестующее мычание младшего. Он делает простой жест рукой, обозначающий, что Чимин должен стоять на своём месте, когда Пак делает попытку подойти обратно к альфе. — Ну, — хрипящий голос блондина разрезает тишину, вынуждая Чимина вздрогнуть и жалостно свести ноги, когда аккуратный омежий член дёргается из-за грубого баритона Кима. — Испытываешь меня, да, детка? Чимин сглатывает тяжёлый ком, вставший поперёк горла, и напряжённо глядит на старшего испуганным котёнком, без возможности совладать с тем мощнейшим притяжением между ними и низким, бархатным «детка», слетевшим с сухих губ альфы. Последний выжидающе смотрит на омегу, высокомерно задирая голову и сжимая зубы от бьющегося желания присвоить, подчинить и пометить. — Я… — шепчет черноволосый, сжимая в руках плиссированную ткань юбки. — Я не… Хён, пожалуйста. Намджун хладнокровно выгибает бровь, будто действительно не понимает, о чём может просить младший, и окидывает Чимина изучающим взглядом, задерживаясь на пышных формах бёдер и мягких на вид ляжках, в которые Ким бы с удовольствием впился клыками. Младший мнётся, облизываясь и смаргивая пелену возбуждения с глаз, а после сдаётся и делает шаг навстречу альфе, желая уткнуться тому в шею и ощутить сильную хватку венистых рук на своей попке. Но Намджун делает такой же шаг назад, оставляя Чимина растерянно хлопать длинными накрашенными ресницами. Старший поднимает руку и насмешливо хмыкает, пригрозив омеге пальцем. — Ну и где вся твоя дерзость? — скалится альфа, засовывая руки в карманы спортивных штанов и выпячивая накачанную грудь. У Чимина ноги подкашиваются не на шутку, он хнычет, жалостливо натягивая юбку ниже, и кусает покрасневшие губы, чувствуя себя до невозможности отчаянным и беспомощным. Весь его сучий характер, который Пак не стесняется демонстрировать каждому «ухажёру», сейчас улетучивается так, будто его никогда и не было. Рядом с Намджуном Чимин хочет быть послушным. — Нравится обладать всеобщим вниманием? — Ким подходит к омеге ближе, нависая над ним высокой устрашающей горой, сверкая грозными зрачками. — Доставляет удовольствие, когда все могут рассмотреть тебя, словно дорогую куколку на витрине? Чимин выдыхает задушенный стон, задирая голову, чтобы взглянуть на старшего, и принимается яростно мотать головой в отрицании. Джун понимающе мычит, обходя омегу стороной и останавливаясь прямо за его спиной, чтобы в следующую секунду наклониться и жарко прошептать в розовое ушко: — Лжец. У младшего стая мурашек от хриплого голоса пробегает по спине, а на затылке короткие волоски встают дыбом, когда очень близко слышится тихий издевательский смех. — Это… хён, только для тебя, — скулит Чимин, подавляя желание провалиться сквозь землю от стыда и от едва заметного трения, которое оказывают кружевные трусики на небольшой розовый пенис. — Ох, правда? — Ким высказывает наигранное удивление. — И как же ты мне это докажешь? Намджун зачесывает назад светлую чёлку, обнажая клыки в саркастичной ухмылке, и у Чимина без преувеличения перехватывает дыхание. Он сводит брови и тихонько хнычет, ощущая, как выплескивается небольшое количество естественной смазки — омежий организм, чувствуя сильного альфу поблизости, способного зачать здоровое потомство, автоматически подготавливает тело к спариванию. — Ну же, теперь стесняешься? — рычит Ким, намеренно не касаясь раскаленной миновой кожи, чтобы теперь самому подразнить. — Моя маленькая шлюшка так жаждала моего внимания, а теперь опускает голову, как провинившийся щеночек. Чимин громко скулит от этих слов. Так несдержанно, что в следующий же миг зажимает свой рот рукой от удивления, слыша гортанный смешок Намджуна. — Какая прелесть, — тянет старший, отнимая руку омеги от его рта. — Тебя заводит, когда тебя зовут шлюшкой? Забавно. Пак находит в себе крошки собственного достоинства, чтобы решительно заявить: — Только если это делаешь ты, хён. Намджун удовлетворительно рокочет, кивая головой, призывая омегу к действиям и тем самым напоминая о своей недавней просьбе доказать ему, что впредь Чимин будет демонстрировать все свои прелести только одному, конкретному мужчине. Пак набирает в лёгкие побольше воздуха и собирает всю существующую смелость, решая, что раз уж начал, то дело нужно доводить до конца. Он посылает альфе ещё один стеснительный — но не лишённый игривости — взгляд, и разворачивается к Намджуну спиной таким образом, чтобы слегка наклониться и упереться руками в стену. Ким заинтересованно выгибает бровь, царапая клыками внутреннюю сторону щеки и раздувая ноздри от столь зазывающих действий. Омега ухмыляется себе под нос, когда слышит рокочущий выдох второго, и тянется рукой назад, чтобы бесцеремонно задрать собственную юбку. Намджуну приходится сжать кулаки до хруста суставов, чтобы раньше времени не дёрнуть этого мальчишку за волосы, вжимая свой пах между пухлых ягодиц. Но Чимин решает, что такой откровенности недостаточно для того, чтобы альфа сорвался с цепи. Младший поворачивается через плечо, смотря на Кима заплаканным томным взглядом дымчатых глаз, и, зафиксировав юбку поднятой, скользит пальчиками в ложбинку сквозь ткань белья. Он закусывает нижнюю губу, выдыхая и хватаясь за полоску трусиков, дабы, переступая через свою гребаную гордость, отодвинуть их в сторону, показывая альфе истекающую смазкой дырочку. Чимин непроизвольно стонет, упираясь виском о холодную стену, и виляет бёдрами из стороны в сторону, из-за чего мягкие ягодицы подрагивают, а розовая дырочка просяще сжимается. У Намджуна шестерёнки в голове перестают крутиться. Он немигающим взором прожигает открывшийся вид, пока его сущность огромным молотом пробивает прочную стену потрёпанной выдержки. Но после Чимин развратно протягивает приглашающее «Альфа…», и Ким осознаёт, что больше, блять, не может этого вынести. Он грубо хватает омегу одной рукой за бедро, второй же сдавливая и дёргая Пака на себя за горло, чтобы яростно прошипеть в его раскрытые губы: — Я такой голодный из-за тебя, как будешь отвечать за это, м, детка? Чимин хрипит из-за нехватки воздуха и чувствует, как в мазохистской агонии из него выливается ещё одна порция смазки. Он хватает Джуна за руку — что на его горле — и подаётся бёдрами назад, чтобы в полной мере ощутить, как сильно он влияет на альфу. — Я… Ты можешь, ах, взять меня, альфа, — проговаривает черноволосый, потираясь ягодицами о крупный член и пачкая в собственной смазке чёрные штаны Кима. — Используй меня, трахни, оставь на мне свой запах, покажи всем, кому я принадлежу. Намджун рычит и несдержанно впивается в красные губы жёстким поцелуем, бесцеремонно проталкивая в чужой ротик свой язык и перемещая ладонь с бедра на мягкую попу, чтобы сжать до синяков смуглую кожу. Чимин хнычет ему в рот, встречая такой напор с распростертыми объятиями, разрешая альфе царапать нежную кожу губ острыми клыками и жадно всасывать поочередно каждую. Намджун и вправду голодный. Он клокочет низко, вылизывает его нёбо и проходится горячим языком по ряду белых зубов, пока вторая рука во всю хозяйничает внизу. Ткань трусиков вновь скатилась в ложбинку меж ягодиц, поэтому Намджун лишь настойчиво потирает пульсирующую дырочку сквозь кружевную ткань, заставляя Чимина мычать в поцелуй и дрожать от желания ощутить джунов член глубоко в своей заднице. — Вот так, моя послушная сучка, — выдыхает блондин, отстраняясь от сладких губ, чтобы дать Паку возможность сделать глоток воздуха. Ким широко лижет распахнутые сочные губы омеги, с силой шлёпая того по голым ягодицам, оставляя там краснеющий след от большой ладони и слыша высокий чиминов стон. Намджун вновь присасывается к мягким губам младшего, опуская руку с тонкой шеи на полные половинки, раздвигая их и оттягивая полоску трусиков, которая несильно шлёпает по чувствительной коже ануса. Альфа хрипло гаркает, когда Чимин дотягивается ладошкой до его вставшего члена, и не находит в себе сопротивление, разрывая чёрное бельё омеги под встревоженный писк. Пак сжимается, когда лёгкий ветерок мягко и беспрепятственно касается его голой задницы, и случайно прокусывает губу Джуна до крови, когда альфа без предупреждения проталкивает в жаркую узость указательный палец. Чимин взвизгивает и закатывает глаза, опаляя горячим дыханием влажные от слюны губы напротив, а после слышит насмешливый выдох Намджуна и с трудом раскрывает глаза обратно. — Моя шлюшка успела поиграть со своей дыркой? — Ким демонстративно просовывает ещё один палец, свободно двигая ими туда-сюда, громко хлюпая смазкой и наслаждаясь густым румянцем, что тронул миновы щёки. — П-просто я подумал, что, ах, Господи, сегодня у меня, эм… Ким раскатисто посмеивается, не удерживаясь от того, чтобы ещё раз лизнуть приторно сладкие губы Пака, и грубо проталкивает ещё один палец в растянутую дырочку, что жадно обхватывает костяшки плотным кольцом. — Детка всё подстроила, да? — безжалостный толчок глубоко внутрь и громкий чиминов стон. — Захотела быть выебанной, как грязная потаскушка. Хочешь этого? Чимин начинает терять связь с реальностью, смазка обильно стекает по внутренней стороне бедра, губы онемели от силы, с которой Намджун втягивает их в свой рот, а стенки ануса горят от растяжки и желанной заполненности. — Д-да, альфа, хочу… Я так хочу, боже. Намджун довольно хмыкает, клюёт Пака в пухлые губы и резко вынимает пальцы, разворачивая черноволосого к себе лицом. Чимин, не выдержав, ощущает, как подкашиваются его ноги и как дрожат коленки, он жалостливо плачет, хватаясь за широкие плечи старшего в попытке сохранить равновесие. Блондин реагирует быстро: он придерживает омегу за тонкую талию, прижимая к себе, а после быстро приспускает собственные штаны с боксерами, блаженно простонав от облегчения. Чимин порывисто ластится к мощной груди, размазывая слёзы по лицу вместе с черными тенями и тушью, а после забрасывает одну ногу альфе на бедро для лучшей опоры. — Пожалуйста, трахни меня, — всхлипывает Пак, жадно округляя глаза, когда замечает внушительное возбуждение старшего. — Я… Я приму его, прошу. — Моя шлюшка такая отчаянная, — хмыкает Джун, хватаясь за края своей футболки, чтобы в следующий миг стянуть её через голову. Чимин восторженно охает, упираясь взглядом в подтянутую грудь и поднимая ладони, чтобы ревностно царапнуть кожу ноготками. Намджун так невообразимо хорошо сложен, что омега едва ли не давится собственной слюной, гладя стальные мускулы, спускаясь руками ниже, к хорошо очерченному прессу. Ким крепко ухватывает омегу за мясистые ягодицы, с лёгкостью подбрасывая Пака на руки и прижимая того спиной к стене, вынуждая младшего скрестить тонкие ноги в гольфах в районе своей поясницы. Чимин забрасывает руки старшему за шею, набрасываясь на Джуна с беспорядочным поцелуем, полным пошлых причмокиваний и дерзких укусов. Намджун по-хозяйски переминает в руках налитые половинки, и велит младшему ухватиться за него понадёжнее, чтобы альфа смог, взяв горячий ствол в руку и проведя от основания до головки несколько раз, приставить его к розовой дырочке. — Готов? — на всякий случай спрашивает Ким, дразня вход крупной головкой. — Да, всё сразу, пожалуйста, — шустро шепчет Чимин, идя на поводу у внутреннего мазохиста и необузданно виляя бёдрами в попытке насадиться на член. — Как скажешь, — с присущим самодовольством выговаривает альфа и, подкинув омегу на руках поудобнее, толкается внутрь одним слитным движением. По комнате разносится громкий хлопок голой кожи о кожу вперемешку с диким рычанием Джуна и тонким голоском Пака. Оба замирают на минуту, тяжело дыша друг другу в уста и соприкасаясь лбами, а когда Чимин нетерпеливо кивает, принимаясь покачиваться на толстом члене, Намджун крепче хватает омегу под коленями, вжимая того в стену, и начинает быстро проталкивать горячий орган в сжимающуюся дырку, выбивая из груди младшего тонкие визги. И обоим абсолютно плевать, что, скорее всего, остальным, что находятся всего-то за стенкой в просторном зале, прекрасно слышно то непотребство, что царит в небольшой душной раздевалке. Намджун запрокидывает голову, его кадык дёргается, когда он сглатывает вязкую слюну, а сам альфа сипло мычит, трахая Чимина в сумасшедшем темпе и подбрасывая фигуристое тело на своём члене. Пак стонет высоко и громко, срывая голосовые связки к чёртовой матери, впиваясь ногтями в смуглые плечи старшего и периодически ударяясь затылком о стену от силы толчков. Смазка стекает по ягодицам, пока член приятно растягивает мышцы, делая омегу таким идеально заполненным, что Чимин не сдерживает кратких рыданий. — Да, да, да, как, блять, хорошо! — выкрикивает омега, когда головка принимается яростно долбить набухшую простату. Намджун, не прекращая двигать бедрами, наклоняется к сладко-пахнущей шее черноволосого, вылизывая потную кожу и цепляя её длинными клыками. Его руки сминают бархатную кожу мягких ляжек, пока подол миновой юбки подскакивает вместе с её обладателем, вынуждая альфу сыто скалиться. — Вот так, да? Моя хорошая, нуждающаяся девочка, ты справляешься так хорошо. Чимин зажмуривает глаза, смаргивая влагу, и кивает быстро-быстро, чувствуя, как крупная головка дотягивается до его матки, делая омегу таким чертовски довольным и приятно уставшим. Он вскрикивает, сцепляя щиколотки за спиной старшего плотнее, и впускает пальцы в влажные светлые волосы Намджуна, поражаясь, как у того хватает сил удерживать его всё это время на весу, ещё при этом и трахая, словно бог. — Ах, альфа, я, мхм, с-скоро, блять… — с трудом выдавливает из себя омега, чувствуя, как его миниатюрный член прижимается к низу его плоского животика. Ким понятливо кивает, ускоряясь и толкаясь внутрь особенно глубоко, собираясь выебать из Чимина самую душу. Альфа рычит, всасывает кожу на миновой шее, оставляя красные отметины и свой терпкий запах настоящего доминанта, чтобы все в радиусе нескольких метров чуяли, что Пак занят. Чувствуя приближение своего оргазма, альфа двигается с точным попаданием по чувствительному комку нервов, лаская свой слух сорванными стонами. Намджун передвигает руки на талию, собираясь опустить омегу на пол, чтобы случайно не спустить внутрь — хоть вероятность того, что омега забеременеет вне течки не так велика, всё же не стоит испытывать судьбу незапланированными беременностями до тех пор, пока оба не будут полностью к этому готовы. Но Пак намертво вцепляется в широкие плечи Джуна, не собираясь слезать с члена в шаге от искомой разрядки, и старший спешит его уверить: — Ну же, детка, я помогу тебе пальцами, давай. — Н-нет, нет, я хочу, чтобы ты, пожалуйста, — бессвязно шепчет Чимин, начиная самостоятельно прыгать на возбуждённом пенисе. — Я пью противозачаточные, альфа, пожалуйста, хочу, ах, внутрь. К-кончи в меня, хочу пахнуть тобой… Намджун прикрывает веки, облизываясь и возобновляя движения, думая о том, что он сорвал чёртов джекпот, трахая эту омегу. Чимин кончает первым, он взвизгивает, царапая спину альфы ногтями, и сжимает чувствительную плоть внутри, после чего Ким позволяет себе спустить несколько тугих толчков спермы внутрь, наполняя младшего густым семенем. Пак сбивчиво дышит, обмякая в надёжных руках Джуна, и упирается лбом в чужой, стараясь выровнять сердечный ритм. Блондин принимается утешительно гладить дрожащие бёдра, целуя омегу в уголок искусанных губ, и спустя время осторожно выходит из чувствительной дырочки, позволяя собственной сперме испачкать чиминову попку и ноги. Младший стыдливо прячет взгляд в изгибе джуновой шеи, цепляясь за альфу, дабы устоять на ногах, пока Ким мягко перебирает взмокшие смольные волосы Пака. — Стоишь? — спрашивает Намджун, отстраняя от себя омегу и получая утвердительный кивок в ответ. Блондин быстро стаскивает с крючка полотенце, роясь в своей сумке, чтобы достать сменные штаны, которые он вечно таскает с собой на запас. Альфа возвращается к покачивающемуся Чимину, ласково поцеловав того в горячий висок, и осторожно забрасывает одну его ногу себе на бедро, чтобы вытереть медовую кожу от потёков спермы и смазки. — Доволен? — хмыкает Джун, отбрасывая грязное полотенце в сторону, и, взяв младшего на руки, переносит того на лавочку. Чимин хихикает, сдвигая коленки, пока альфа помогает снять юбку и бережно натянуть большие ему по размеру треники. — А ты как думаешь? — Пак наклоняется ниже, когда старший заканчивает его одевать, и звонко целует в алые губы. — Чертёнок, — рычит Намджун, помогая омеге встать обратно на ноги. — Как я понимаю, тренировку мы сегодня пропускаем. — Сейчас я способен лишь свалиться на кровать, уткнувшись тебе в шею, и засопеть мирным сном, потому что мой зад просто пылает. — Тогда забери свои вещи, я отвезу тебя к себе. Справишься сам? Чимин утвердительно мычит, подтягивая спадающие штаны, и направляется на выход из раздевалки для альф, останавливаясь у самого выхода, когда Намджун окликает его. — Ты невероятен, — выдаёт старший, натягивая обратно футболку. Чимин смущённо улыбается, стреляя хитрыми глазами и быстро проговаривая ответное «Ты мне тоже нравишься, хён» перед тем как скрыться за закрытыми дверями, ненадолго оставляя довольного Джуна, который впредь будет беспокоиться меньше, адекватно понимая, что хрен теперь кто-то посмеет посягнуть на Пака, пока на омеге его запах.× × ×
— Хэй, Чонгук-и, — зовёт Тэхён, подбегая к омеге и перекатывая в руках волейбольный мяч. Чон удивлённо раскрывает рот, смотря своими большими оленьими глазами на альфу, и вопросительно тычет себе в грудь. — Да, ты, ты, — утверждает Ким, делая шаг ближе. — Пока твоего дружка там имеют за этой стеной, может, нам тоже сбежать отсюда? Чонгук завороженно следит за тем, как на красивом лице альфы расплывается соблазнительная ухмылка, и бессознательно кивает, собираясь согласиться на всё что угодно, если это будет Тэхён. — Можем сходить в кино на «Мстителей», а потом поесть бананового мороженого и поиграть в приставку, — предлагает Ким, заправляя прядь чоновых волос за аккуратное ушко. — Чёрт возьми, я хочу за тебя замуж, — вырывается у младшего, после чего он испуганно прикрывает рот. Тэхён заливается очаровательным глубоким смехом, забирая из рук омеги ракетку и притягивая того за талию к себе. — Тогда нам нельзя терять ни минуты.