Нужный баланс

Павел в их жизни появился благодаря тиндеру, и самым удивительным тут был не тиндер и не сам Павел. Обычно тиндер кого-то приводил строго в Мишкину жизнь, а тут вот так сложилось – как будто бы Павел попал в бытие к ним обоим. Мишка обычно всегда что-нибудь да рассказывал, так уж повелось. Ему нравилось делиться, Сергею было интересно слушать. Никого ничего не смущало, никто ни в какую сторону не ревновал. Сергей обычно говорил, что ведь в том и суть открытых отношений – не бояться говорить обо всём, что кажется важным. Мишка в ответ смеялся, целовал его, щекоча лицо усами, и что-то бубнил про вечную философию, но в этих моментах опять же была своя прелесть. Они действительно не боялись ни говорить, ни обсуждать, ни в иные моменты обрывать разговор на самом интересном ради поцелуев. С Павлом просто сложилось так: во-первых, Мишка на него и сам запал весьма неслабо. Частенько тиндерные знакомства не приводили ни к чему большему, чем пара-тройка коротких встреч. И встречи те проходили по вполне определенному плану, без особых отклонений в стороны. Потом новые знакомые уже переходили в разряд старых, Мишка полюбовно с ними расставался – номера из телефонной книги не удалял никогда, и бывали случаи, когда хоть ему самому, хоть кому-то из близких его тиндерная общительность пригождалась. Когда опять нападала жажда новизны, включал тиндер снова. А с Павлом вот иначе получилось. Сергей сначала удивился, как услышал про того уже раз в пятый или шестой: – Тёзка, что ли, недавнего парня? – Нет, – хмыкнул Мишка и едва не выронил изо рта отвёртку: вешали в квартире полку под внезапно захватившие подоконники растения. – Тот же, Серёж, я тебе говорю, он прикольный. Не надоело вообще, ни ему, ни мне. – Чем прикольный-то? – Сергей, облокотившись на спинку кровати, сосредоточенно вчитывался в буклет из Икеи по правильной сборке полки. – Трахаться погрубее умеет, – легко объяснил Мишка со своего шаткого стула. – Серёжа, вот ты только не ржи, эй, Серёж, ну прошу же!.. Но правда дело тонкое. – Ну да, ну да. Не трогай ту часть, её последней винтить. – Ага. Подай лучше вон ту широкую. Вот честно, много кто думает, что это фигня вопрос, но ничего подобного. И это ж не какой-то БДСМ сложный, сам знаешь, я не фанат… А просто немножко пожёстче, вот понимать – как силу применить, в какой момент, как рассчитать. Ууу, вот реально знает, что делать! Смотри, ровно? – Вроде бы да, – Сергей близоруко прищурился, навёл пальцы на полку, сравнивая её с линиями пола и потолка. – Заканчивай тогда. – Так вот, а ещё он про политику затирает не хуже тебя. И от него тоже повеситься не хочется, а прям поболтать интересно. Веришь? – С трудом, – Сергей с тихим смешком шлёпнул Мишку по заднице. Тот коротко матернулся в ответ: мол, эдак и свалить можно нафиг. Но даже продолжил – пересказал недавний спор с Павлом о прогрессивном налогообложении, да так, что Сергей чуть сам не распалился, полез в интернет за статистикой, прямо не отходя от разбросанных икеевских шурупов. В общем, во-первых, Мишка так и продолжал, против обыкновения, встречаться с Павлом несколько недель, если не месяцев. Во-вторых, обычно он ни с кем вдумчивых разговоров не водил. Просто не за тем встречались, к слову не приходилось, вот это всё. С чего бы, в общем-то, яро спорить о налогообложении с людьми, которые хотят приятно провести время в твоей компании и твоей постели – и ты хочешь от них того же. А с Павлом вот. Спорил. В подробностях не рассказывал, но глаза горели всегда, как вспоминал. Первые пару раз Сергей внимания не обращал, мысли пришли позже, в самый неподходящий момент – когда рассылал ночью рабочие запросы спикерам, заполнял табличку с данными по ним, а в наушниках спорили националисты с левыми. Слушал круглый стол про визовые вопросы, почему-то во время выполнения монотонных задач такое успокаивало. Словно в голове Сергея одно полушарие мозга заполняла бурная дискуссия, другое – нудные обязательства, а вместе получился тот самый нужный баланс. Проснулся Мишка, в одних трусах вышел на кухню за водой, подошёл к нему и громко зевнул. Сергей его похлопал по ладони и пробормотал: – Скоро лягу. – Ахха, – скептически кивнул Мишка. – Кофе много не пей. И глядя на удаляющуюся обратно в комнату худую Мишкину спину, на то, как он пытается расчесать лопатку, Сергей вдруг задумался – а почему он, собственно, не ревнует. Он же в самом деле не ревновал, ни единого мгновения; ни одной ядовитой думы не проскочило. Внутренних змей не то что давить не пришлось – их просто не было. Раньше ревновать казалось глупым, потому что нет смысла ревновать к сменяющим друг друга людям. Все они были по-своему ценные и важные, но ровно на тот небольшой срок, какой длился их взаимный с Мишкой постельный интерес. Сейчас Павел затмил всех, кто был до него, Мишка никого нового с тех пор и не искал, и если вдуматься, так выходило, что он уже попросту с ними обоими встречается. С Сергеем – давным-давно, близко-близко, до безумия честно и всё пополам. Включая квартиру с суккулентами. С Павлом – распалилось искрою новизны и неожиданного интереса, да так и не потухло. Ответ, наверное, лежал на поверхности: Сергей не умел Мишке не верить. За долгие годы их отношений много чему научился – собирать любую самую заковыристую икею, печь печенье с фисташками, чтобы не разваливалось, вшивать новую молнию в разодранный на митинге пуховик. А не доверять как не умел в самом начале, так и до сих пор не мог. Очевидное объяснение, что ни говори, только Сергей ко всему очевидному в своей жизни всегда приходил исключительно путём тяжёлых и вдумчивых размышлений. Мишка регулярно вспоминал, как в начале их знакомства Сергей постоянно сидел нахохленным сычом, хмурил брови и молча глушил кофе. Сергею то же самое время запомнилось непрерывной рефлексией «любит-не любит» – не только про Мишку, как у всех нормальных людей было бы, а про самого себя в первую очередь. Хорошо, что ответом для них обоих тогда оказалось «любит», а сейчас Сергей сколько бы ни размышлял, ревности в себе так и не нашёл. – Записался на дискуссию, – сказал он Мишке за завтраком через пару дней. – Про цифровизацию общества и роль государства, всё такое. Шульман выступает. – В пятницу вечером, – угадал Мишка. Обычно по пятницам они ходили в какой-нибудь новый ресторан; вряд ли кто-то из них мог считаться невероятным гурманом, но Мишка ценил эксперименты, Сергей ценил всю московскую жизнь – и вместе ценили время друг с другом. Дискуссия вмешивалась в традицию, но пропускать интересную тему в исполнении интересных людей Сергей тоже не хотел. Мишка улыбнулся в усы, какой-то невообразимо весёлый для таких новостей, и подцепил с тарелки последний кусочек копчёной колбасы. – Ну и отлично, что записался. Невольно сразу подумалось, что небось с Павлом встретится, небось как разойдутся в метро каждый на свою пересадку – будет ему писать, выяснять пятничные планы. И снова ничего, ни грамма боли, ни крошки жадности. В неделе семь дней целых, ещё б тут переживать, что один-два Мишка хочет провести с Павлом. На дискуссиях таких Сергей обычно вперёд не лез, больше слушал и запоминал, потом уже сам обдумывал и для себя записывал в блог. На сей раз не вышло: сцепились с каким-то парнем, как боевые петухи, спорили и спорили после каждого заданного хоть Сергеем, хоть парнем вопроса. Обрывать их очевидно не хотели: разве не для того дискуссии и устраиваются, в самом-то деле? Сергею по завершении некоторые соседи даже пожали руку: – Вас прям основным спикером ставить можно было, очень интересный взгляд на всё. С парнем столкнулись уже на лестнице, плечом к плечу. Тот оглядел Сергея суровым, решительным взором – и протянул руку. – Павел, – сказал он. – Сергей, – ответил Сергей и зачем-то добавил: – Муравьёв-Апостол. Парень чуть приподнял густые брови и хмыкнул: – Мы уже планируем дружить в фейсбуке? Пестель. И стало понятно, почему Мишка так усмехался в усы: Сергей сам сейчас отчаянно, невыносимо, ужасно развеселился. Павел сначала и не понял, почему Сергея, так и не отпустившего его руку, разобрало на хохот. Если Мишка ни разу длинную Сергееву фамилию на их встречах не называл, то как ему догадаться, что он тот самый Мишкин Сергей. «Ты мог бы мне сказать», написал он Мишке из метро, когда они с Павлом разошлись каждый на свою линию. «Зачем? Так веселее», ответил Мишка. «И вы оба прислали мне фото сцены перед началом». Сергей много думал каждую минуту своей жизни – и нынешняя поездка в метро исключением не стала. Ревновать он, видимо, не научится вовсе, но какой-то новый чувственный навык от всей истории и их общего знакомства с Павлом явно обретёт.