Ignorance Is Bliss (Until You Realize You’re Gay As Hell)

Когда впервые это происходит, Чун Юнь и Син Цю вместе уходят после урока боевых искусств. Как всегда — они выдохлись, но никогда не признают, насколько сильно. Ради собственного достоинства, они оба сделают вид, что совсем не устали, но как только они доберутся до дома Син Цю, оба рухнут на диван — будь проклято это достоинство. Может, сегодня он даже сможет уговорить Чун Юня посмотреть не ужастик, а что-то с действительно хорошим сюжетом (ладно, ладно, он любит романы, но должен ли он это комментировать?). В любом случае, перспектива провести ленивый пятничный вечер с Чун Юнем не нова, но всё равно заставляет Син Цю слегка улыбнуться. Он волновался, что в старшей школе они могут отдалиться друг от друга, но они лучшие друзья, и Син Цю не должен был об этом волноваться. — Ты не против, — начинает Син Цю, когда они проходят мимо языкового корпуса, приближаясь к западным воротам. — Если я выберу сегодня фильм? Чун Юнь ухмыльнулся — это было его лучшей попыткой — но они оба знали, что это не будет работать с Син Цю. Тайно, под слишком многими слоями отрицания, Син Цю думал, что это мило. — В прошлый раз ты выбрал… — начал он, но Син Цю прервал его. — Чун Юнь! Они оба застывают на месте, словно дети, пойманные на краже печенья, но не учитель ловит их; к ним идёт группа из трёх разговорчивых девушек. Они не выглядят угрожающими, но внешность может быть обманчивой, напоминает себе Син Цю. — Это тебе, — со сбившимся дыханием говорит девушка и протягивает конверт, наклоняя голову. Чун Юнь растерянно моргает, теряя контроль над ситуацией из-за Социального Взаимодействия. Син Цю пихает его локтем в бок, может быть сильнее, чем нужно, но он не может заставить себя пожалеть его. Чун Юнь и сам делал так много раз, так что теперь они квиты. — Ох… Спасибо? — произнес Чун Юнь. Он не открыл конверт. Две подруги этой девушки, стоящие рядом с ней, начали громко хихикать, и она застенчиво улыбнулась, прежде чем уйти, оставляя парней одних. Чун Юнь осторожно открыл конверт и вытащил письмо, читая его на ходу. Он спотыкается на каждом шагу, и Син Цю переплетает их пальцы, ведя друга в правильном направлении. Должно быть, это странно выглядит, думает он. На этот раз Чун Юнь вчитывается в письмо. Обычно он этого не делает. — Что там? — спросил Син Цю, наклонившись, чтобы прочитать письмо через плечо Чун Юня. — Я думаю… Это письмо с признанием? — Чун Юнь отвечает странно виноватым голосом и смотрит на Син Цю так, словно сейчас решается его судьба. — Ох… — произнёс Син Цю, не находя более эмоционального ответа. — Полагаю, это льстит. Чун Юнь слишком натянуто кивает. У Син Цю складывается впечатление, что ему что-то не нравится в этом сценарии, но он не понимает, почему. Девушка, которая отдала письмо, выглядела мило. У неё были гладкие темные волосы, изящные руки и тёплые глаза. Может, у Чун Юня другой типаж, или ему не нравится сама концепция писем с признаниями. Такие письма немного безлики, но Син Цю, если говорить честно, считает их поэтичными и… Ну, это не имеет значения. — Ну так, можно я выберу фильм? Пожалуйста? — спрашивает Син Цю, растягивая гласные. Син Цю смотрит на него широко раскрытыми, умоляющими глазами. Видя, что этого не достаточно, он наклоняет голову в сторону Чун Юня и притягивает его ближе за руку, за которую они держатся, заставляя его обратить на себя внимание. Впрочем, Чун Юнь никогда не смог бы отказать Син Цю — он всегда обращает на него внимание, не имеет значения, важно это или нет. Сейчас — не исключение. — Обещай, что фильм не будет глупым, — бормочет Чун Юнь, бросая в поражении взгляд на асфальт. Легкий румянец окрашивает его щеки. И вот так просто письмо в руках Чун Юня забывается, и всё снова становится нормальным. Син Цю удаётся убедить его посмотреть «Титаник», после того, как они забирают доставку от Сян Лин. Он засыпает где-то в середине фильма, используя бедро Чун Юня в качестве подушки, но Чун Юнь только вздыхает, позволяя фильму идти дальше, и расчесывает пальцами пряди Син Цю, выкрашенные в синий из-за пари, которое Чун Юнь проиграл в седьмом классе. (Син Цю покрасил свои волосы в качестве моральной поддержки, и они продолжали красить волосы до сих пор). Всё было нормально. Но, если честно, худшее было только впереди.

***

Син Цю бы проигнорировал ситуацию с письмом, если бы она не произошла во второй раз, а затем и в третий. Если Чун Юнь ничего не собирался делать с этим, он сам всё сделает. За советом он мог обратиться лишь к одному человеку. — Серьезно? — скептически протянула Бэй Доу. — Письма с признаниями. — Повторяет Син Цю, смущаясь. Как всегда — в его голове все было весьма лучше. Бэй Доу шмыгает носом и театрально смахивает невидимые слёзы. — Ты уже совсем взрослый, шкет. Я воспитала ещё одного сердцееда, чертовски тобой горжусь. — Я спрашиваю для друга. — Классика. Бессмертная классика, если ты понимаешь, о чем я. — Бэй Доу бросает на него разочарованный взгляд. — Я думала, ты лучше такой банальной херни. — Я спрашиваю для Чун Юня, — прямо ответил Син Цю. — О, — протянула Бэй Доу. Ее губы растянулись в самодовольной улыбке. — Это делает всё намного интереснее, да? — она поднимает брови более драматично, чем это необходимо. — Не вижу в этом ничего интересного, — ответил Син Цю, ничего не понимая. — Чун Юнь умный, занимается боевыми искусствами, а ещё он милый. Логично, что люди будут тянуться к нему. Глаза Бэй Доу расширяются в неверии. — Ты что, правда не понимаешь? — она мягко качает головой, улыбаясь, будто зная какой-то чудесный секрет, который болтается на ниточке прямо перед носом Син Цю. — Ну, с твоей тугодумостью ничего не поделаешь. Хочешь знать, что тебе делать? Син Цю кивнул. — Сохрани письма. — Советует Бэй Доу. — Я вешала их на стены, и когда мне нужно было вдохновение, я перечитывала их. И, конечно, чтобы потешить самолюбие. Я должна знать тех, кому нравится моя горячая девушка, в лицо, верно? — Не думаю, что Чун Юню такое понравится. Она пожала плечами. — Ты знаешь его лучше всех. — Понял, — сказал Син Цю вполголоса, и в кабинет влетела учительница по литературе, как всегда, опаздывая. Фиолетовая шаль сползает с ее плеч, когда она ставит свой кофе на стопку книг в руках.

***

Чун Юнь оставляет все письма с признаниями без ответов. К началу их второго курса он получил примерно двадцать писем, не то чтобы Син Цю считал (да, он считал, писем было восемнадцать), но он даже не рассматривал письма, не думал и на секунду о принятии хотя бы одного. Син Цю был бы в курсе; каждый раз, когда Чун Юнь получает новое письмо, они вместе читают его, как будто это решение, где каждый из них имеет право голоса. Это всё ещё было волнительно. Син Цю даже и не думал, что тип Чун Юня настолько специфичный. Он добился признаний от самых разных девушек, так что у него не было никаких оправданий. Син Цю считал свою озабоченность письмами Чун Юня немного странной, но он его лучший друг, так что это вполне естественно. — «Милый»… «Преданный»… «Смешной»… Ну, последнее из этого точно ложь. — Читает Чун Юнь, прогуливаясь во вторник. Его рука в руке Син Цю (естественно, только для направления), они проходят через двери Ваньмина, чтобы подготовиться к тесту по биологии и заказать много вкусной еды по низким ценам. — Слишком примитивно. Отправляется к остальным. К счастью, Син Цю не нужно ему отвечать, потому что Сян Лин, бросив столик, который она обслуживала, направилась к ним, восторженно их приветствуя. — Эй, это же мои любимчики! — восклицает она, заключая их в сокрушительные объятия и ухмыляясь. — Что нового? — Ничего особенного, — отвечает Чун Юнь, его обычный тон был тихим по сравнению с её. — Понятно, — лукаво говорит Сян Лин, распахивая перед ними занавеску личной кабинки, приглашая войти. Она подмигнула. — Я обязательно объявлю о себе, перед тем, как войти. Вскоре стол заваливается учебниками и распечатками заданий, учебными пособиями и даже ноутбуком Син Цю, открытым в конце стола, будто он величественно смотрит на происходящее с трона, показывая документы, которые они забыли распечатать. Не то чтобы кто-то обращал на ноутбук внимание — не тогда, когда есть интересные темы для обсуждения: сегодняшняя тема — какой фильм студии Гибли лучший (очевидно, что «Унесённые призраками». Или Син Цю просто ностальгирует). Когда Сян Лин раздвигает занавески их личной кабинки, она указывает на полуразорванный конверт и открытое письмо, лежащее рядом с Чун Юнем. — Вижу, ты получил ещё одно письмо. «Ничего такого», да? — словно обвиняя сказала она. — Это не интересно, — произнёс Чун Юнь. — Я бы в любом случае не рассматривал их. — А, точно, — говорит Сян Лин, будто понимая, о чем он, и уходит, задергивая занавеску. Син Цю слышит предательский магнитный щелчок, судя по всему она повесила табличку «Не беспокоить» на занавески — маленький амулет, висящий на креплении, являющийся посланием для персонала. (Син Цю думает об их последнем диалоге до неловкости долго, но так и не может понять. Почему Чун Юнь не рассматривает их? Это значит, что он не хочет отношений? Это значит, что он просто всех ненавидит?). — Почему ты не принял ни одно из признаний? — выпаливает Син Цю. Чун Юнь моргает. — Мне жаль всех тех, кого ты отверг. — Говорит он очень, очень быстро. — Ты говоришь так, будто я ледяной сердцеед, — грустно говорит Чун Юнь. — Я просто не хотел говорить «да» ни одной из них. Не могу представить себя встречающимся с кем-то из них. — Он игриво щёлкает Син Цю по носу. — Кроме того, я должен посвящать всего себя тебе. Быть твоим лучшим другом — работа на полную ставку. — Я не настолько требовательный! — протестует Син Цю, но он лжёт, и они оба это знают. — Ты тратишь больше времени, пытаясь найти призраков в интернете, чем со мной! — смело заявляет он, зная, что попал в точку, потому что Чун Юнь вспыхивает (и что, если Син Цю создал аккаунт просто чтобы делать посты о любимых призраках Чун Юня, чтобы они могли вместе отправиться на приключения по выходным? Никто не должен был об этом знать. Разве он виноват, что ему одиноко в большом пустом доме?). Он пытался представить, что было бы, если бы у Чун Юня была девушка. Им, вероятно, пришлось бы отказаться от их Пятничных кино ночей, и занятий, превращающихся в страстные дебаты в частной кабинке Ваньмин, и их случайных контактов, которые она получала бы вместо него. Син Цю пытался представить её, идущую рука об руку с Чун Юнем, смеющуюся вместе с ним, тащащую его через социальные взаимодействия, засыпающую у него на коленях, но каждый раз он представляет темно-синие волосы и лицо, погруженное в роман. Его лицо загорелось ярко-красным. Чун Юнь пожал плечами. — Мне нравится проводить с тобой время, — говорит он слишком тихо, краснея. На секунду Син Цю задается вопросом, думают ли они об одном и том же, но тут же отгоняет эти мысли прочь. Он не горит желанием присоединиться к убитому горем отряду разбитых сердец. К счастью, или к несчастью, Син Цю не может решить, Сян Лин вернулась назад (без объявлений о себе, несмотря на обещание) и, увидев их, глубоко вздохнула, будто неся тяжесть всего мира на своих плечах. — Наслаждайтесь семейной жизнью, — пробормотала она, бесцеремонно ставя тарелки на ту небольшую часть стола, которая не занята, а потом сразу ушла, так быстро, что никто не успевает ничего сказать. Чун Юнь в итоге платит за еду, но они, вообще-то, должны меняться. Не то чтобы что-то изменилось, просто Син Цю стоит перестать надеяться — но его сердце не слушает логические доводы, хотя следовало бы. Чун Юнь платит уже вторую неделю, но, вероятно, у него просто плохая память.

***

Подозрительная активность продолжается. На следующее утро Чун Юнь приносит ему бумажный стакан горячего чая из кафе, находившегося в двух кварталах от его дома, и говорит, что это должно разбудить его к тесту, но Чун Юнь делает такое не часто, а Син Цю ему не указывает на это, потому что любит, когда его балуют. У Син Цю по учёбе ничего важного, но Чун Юнь все равно приходит и потом они вместе идут за продуктами, что оказывается полной катастрофой, потому что когда пальцы Чун Юня касаются тыльной стороной его ладони, Син Цю паникует и роняет всё, что держит в руках, задаваясь вопросом, выживет ли он вообще. Если бы это было романом, думает он, то в этой части он бы признался после месяцев (лет, на самом деле), в своих чувствах лучшему другу, а затем тот бы сказал, что чувствует то же самое, и тогда бы они счастливо держались за руки в коридорах. Но это не роман, и к тому же, иногда они держатся за руки, так что Син Цю молчит.

***

Единственный день, который они не проводят вместе, это четверг, потому что каждый четверг Син Цю добровольно выступает в качестве студента-репетитора по литературе, а Чун Юнь по математике. Иногда они видятся, но большую часть времени, как сегодня, они находятся в разных крылах с начала и до конца занятий. Сегодняшняя клиентка Син Цю — второкурсница с тёмными волосами до лопаток. Он уже видел её пару раз. Нормальный человек бы не запомнил имя кого-то, кого он видел мимоходом, но за последние несколько лет Син Цю понял, что он далёк от нормального. — Привет, Цзя Лэй, — приветствует он, садясь за стол в библиотеке. Цзя Лэй хмурится, отбрасывая длинные волосы с глаз. Она молча протягивает ноутбук с открытым документом, показывая требования к анализу произведения. Это сонет Шекспира, он выглядит ужасно знакомо. Син Цю смутно припоминает, как читал его пару лет назад и был одержим им. Вообще, это чудо, что все его разговоры об этом кто-то терпел. Чун Юнь, должно быть, переодетый ангел. — С какой частью у тебя проблемы? — вежливо спросил Син Цю. — Мы можем почитать вместе, если ты не можешь его понять. — Да, хорошо, — сказала Цзя Лэй, выдавая в тоне беспокойство. Син Цю быстро читал вместе с ней, останавливаясь через каждые несколько строк, чтобы перевести всё и помочь ей понять. Её идеи шли в правильном направлении, и всё, что нужно было делать Син Цю, это просто напоминать ей записывать их. Это был продуктивный урок. — Спасибо, Син Цю, — пробормотала она, поворачиваясь к ноутбуку. Син Цю сияет. — Наш долг — помогать другим, верно? Цзя Лэй слабо улыбается. — Знаешь, я правда пыталась ненавидеть тебя, — говорит она. — Но, если честно… Ты довольно хорош. Теперь я понимаю, почему он выбрал тебя. — Она резко поднимает рюкзак, засовывая ноутбук внутрь. — Хорошего вечера. И с этими загадочными словами она вскакивает со своего места и направляется к дверям. — Подожди! — зовёт Син Цю. Цзя Лэй останавливается и поворачивает голову в его сторону. — Хм? Тебе что-то нужно? — Что ты сейчас имела в виду? Кто выбрал меня? Она тихо и грустно смеётся — Син Цю знает, каково это. — Чун Юнь, — говорит она, и Син Цю вспоминает, где видел её раньше; она — первая девушка, отдавшая Чун Юню письмо. Он пытался что-нибудь сказать, что-нибудь придумать, но единственное, что было на уме — это её элегантные руки, так что он просто неловко сидел, пока она не ушла. Дверь библиотеки захлопывается с тяжёлым железным стуком, заставляющим Син Цю переосмыслить все свои жизненные решения сразу.

***

— Я нашёл нового призрака, — вместо приветствия объявляет Чун Юнь. Син Цю делает вид, что удивлён, и теребит рукава своей рубашки. — Это не далеко, правда. Похоже, где-то в районе Дихуа есть дух, который заставляет все огни гаснуть в одно и то же время, даже фонари и свечи. Дорога займёт час, если мы сядем на автобус. Син Цю слабо кивает. Вообще-то, именно он выложил фальшивую просьбу о помощи, так что с условиями он уже знаком. Должен ли он чувствовать вину? Возможно. Чувствует ли он её? Абсолютно нет. Чун Юнь разочарованно вздыхает и идёт к воротам из школы. — Ну так что, ты идёшь? — Дай мне всё обдумать, — говорит Син Цю так серьезно и мрачно, как только возможно. — Хм, я не думаю, что у меня есть определённые обязательства, но… — его улыбка становится чуть более злой. — Я заметил, что ты в прямом смысле завладел моим временем… — О, ты… Я… Эм. Извини. — Бормочет Чун Юнь, наклоняя голову, и внезапно рука Син Цю холодеет. Что? Он не заметил, как Чун Юнь взял его за руку, даже когда ткань перчаток Чун Юня коснулась его. — Я не хотел… Не бери в голову. Я остановлюсь, если ты не… — Подожди, — говорит Син Цю, слегка улыбаясь. Всё шло куда лучше, чем он ожидал. — Ты хочешь сказать, что делал всё это нарочно? —… Да? Что ж. Это был не тот ответ, которого он ожидал. Яростное отрицание было бы более забавным, и он даже знал, что ответил бы на это. «О, так ты внезапно осознал, что моё присутствие дарит тебе благословение, или ты действительно хотел проводить со мной больше времени? Я тронут» или «Пожалуйста, не говори так, я так сильно люблю тебя, что это может вскрыться совсем скоро»… Нет, он бы никогда так не сказал. Особенно последнее. — Я знаю, ты довольно застенчивый, так что я больше не буду делать такое. — Чун Юнь переступает с ноги на ногу — привычка, которая проявляется во время стресса и которую никто, кроме Син Цю, не замечает. — Я правда не знаю, чего ты хочешь, так что, может, ты мне скажешь? Так будет лучше, да? Я просто хочу сделать тебя счастливым и, эм, да, — разочарованно заканчивает Чун Юнь. Впервые с тех пор, как он пытался решить задачи по математике на первом курсе, Син Цю не может обработать собственные мысли. — Что? — наконец выдаёт он. Лицо Чун Юня горит. — Ты мне нравишься, идиот, — бормочет он. — Для начала скажи моё имя, — отвечает он полностью на автопилоте. — Син Цю. — Так намного лучш… Погоди, ты серьёзно? — Да, — говорит Чун Юнь тихо. — Да, я серьёзно. Я влюблён в тебя вот уже, наверное, два года. Но ты можешь проигнорировать это. Что? — Так ты не… — продолжает после паузы Чун Юнь. — О боги, прости, я не хотел причинять тебе неудобства. Ладно, я пойду драться с Сян Лин, она уговорила меня признаться тебе, увидимся позже, если она не отправит меня в больницу. Пожалуйста, удали мой номер и сделай вид, что меня не суще… — Почему мы не встречаемся последние два года? Чун Юнь широко раскрывает глаза. — Ты имеешь в виду… Син Цю кивает. В течении десяти очень странных секунд они просто стоят, замерев, будто соревнуются в гляделках, их лица горят, несмотря на холодный осенний ветер. — Так, эм, — очень красноречиво говорит Син Цю. — Хочешь пойти ко мне? Чун Юнь кивает.

***

— Эй, — бормочет Син Цю в плечо Чун Юня, полусонный; у него была блестящая вспышка вдохновения, и он срочно должен сказать это, пока не забыл. — Я должен в кое-чем признаться. — А? Признаться? — Чун Юнь усмехается, поднимая брови. — Давай. — Это я написал пост о призраках в районе Дихуа. — Но пост был опубликован профилем, который обычно публикует те, которые я беру для исследования Ли Юэ. Ты не мог… Погоди-ка секунду.