Странный юный мир

- Это всего лишь магия, Люси. Дар, - нежный шепот мамы у самого уха маленькой девочки успокаивал тот неугомонный вихрь эмоций, который поднимался после каждого колкого слова со стороны чужих людей. Но мама всегда врывалась в эту бурю с теплыми словами и крепкими объятиями. Только она знала, какое утешение поможет девочке совладать со своими эмоциями, не навредив обидчику. А теперь её нет рядом. Стук, стук, стук. Метательные ножи с каждым разом отдалялись от красной метки на дощечке. Люси это нервировало. - Люси, мы любим тебя такой, какая ты есть, разве этого мало? – её отец, такой сдержанный, официальный и прямолинейный, совсем не похож на охотника, больше на дипломата, политика. Его размеренный громкий тон, который доказывал правоту его слов. Он был невероятен, поднимал на ноги сбившуюся с пути девчонку. И даже через всю эту пелену гордости, тщеславия и угрюмой дикции Люси слышала ту искру нежности, которая мелькала только для неё. Еле заметная улыбка отца заставляла девочку чувствовать себя защищенной и нужной, всё равно, что мамины объятия. А теперь его нет рядом. Стук, стук, стук. Один из ножей врезался в стену, даже не попав по дощечке. Люси сжала рукоятки оставшихся ножей, порезав указательный палец. Её бок всё ещё болел, но чем быстрее вырастет боль, тем лучше будет для неё. Тем легче будет отвлечься от мыслей. Стук. - Куда вы прикажете девать эту девчонку? Мы скрывали её до тех пор, пока Джуд и Лейла не вернутся с войны, - кричал один из незнакомых для девочки охотников. – Но они мертвы! Люси слышала о войне в Аликанте, которая разразилась из-за Себастьяна Моргенштерна. Она знала последствия и знала то, что родители больше не вернутся домой. Они погибли. - Её нельзя просто взять и выгнать! – воскликнул женский властный голос. Все эти споры уже на протяжении нескольких часов продолжались в кабинете отца. Люси не знала ни одного из тех, кто спорит, всё, что она поняла, это то, что является предметом данного спора. И никто из присутствующих не станет взваливать на себя ответственность опекать такую, как она. - Она ценное неизученное существо, - третий совсем незнакомый голос, такой грубый и жесткий. - Она ребёнок! – ещё один неизвестный женский звонкий голос. – Так нельзя, её нужно передать на воспитание в Институт. - Она опасна для нас! - Её следует отправить в Безмолвный Город. Пусть Братья занимаются этой малявкой. Стук. Со стены посыпалась пыль. Нож пробил её, застряв. Хартфилия фыркнула, схватив со стола оставшиеся. - Она ничего нам не сделает, пока её эмоции под контролем. - Я в это не верю! - Большая часть Институтов отказалась брать её под свою крышу. Хоть вы подумайте о её воспитании! - Я не намерен рисковать своими людьми и держать в стенах Моего Института это чудовище! - В таком случае, остается лишь отправить её в Спиральный Лабиринт… Стук и дощечка разломалась, а её обломки свалились на пол. Метательный нож попал в самое яблочко, но такого напора не выдержала несчастная деревяшка. Боль под грудью разлилась словно молния разошлась во время грозы среди облаков. Девушка закусила губу, положив руку на больной участок тела. Этого мало! Нужно напрячься сильнее. - Впечатляет. Люси резко повернула голову в сторону входа, убрав руку со своего бока. Нацу стоял у двери, облокотившись на неё спиной. Руки его были спрятаны в передние карманы тёмных штанов, а его расслабленное лицо говорило о том, что он находится здесь несколько минут, не меньше. Люси недовольно сморщила нос, понимая, что не услышала, как заходят на территорию тренировочного зала, а для охотника не заметить слежку – позор. - Что тебе нужно? – грубо ответила она. Дружелюбием в такие моменты девушка отличалась. Его попросту не было. И она терпеть не могла, когда её мысли или тренировки перебивают. А Нацу сделал и то и другое одновременно. - Это тренировочный зал, разве не очевидно, зачем я пришел сюда? Девушка снова окинула его взглядом. - Ты не спал всю ночь и вдруг решил прийти в зал потренироваться? - Бессонница мучает, думал здесь я устану и завалюсь спать. Он прошел вперёд, оттолкнувшись от двери. Взял в руки деревянную палку в виде клинка серафима, а затем прихватил и вторую. - Не хочешь помочь мне? – он вытянул руку держа тренировочный меч так, что его лезвие смотрело вниз. При любом другом раскладе Люси бы впервые же секунды отказалась. Её напарником в подобных поединках являлась только Эльза, или же Жерар, так как девушка сможет выдержать натиск эмоций Люси, а Жерар с легкостью подавляет любые магические вспышки. Но Хартфилия была не в духе, и ей очень сильно захотелось выплеснуть всю ту обиду, которую ей пришлось проглотить в зале и которую ей не дали высказать в Лазарете. К несчастью для Драгнила, он являлся одним из её обидчиков. Она схватила рукоять меча, дернула лезвие в сторону и отошла от парня на несколько шагов, смотря только на него и ни на что больше. Боль всё ещё пульсировала, но Люси старательно не обращала на неё внимания. Пытаясь довести рану до такого состояния, что из-за боли не сможет стоять на ногах. Тогда-то она и перестанет думать о прошлом. Думать обо всём, что её окружает. Он напал первый. Его удары были точными, тяжелыми и стремительными. От первой атаки девушка еле успела увернуться, но сразу после этого легко влилась в его манеру боя, из-за чего их силы сравнялись. - Тот парень, из-за которого ты упала, вы с ним не ладите? – спросил Нацу, блокируя один из ударов девушки, хотя она была уверена, что подобным выпадом заденет его плечо. - Я не в ладах с большой частью нефилимов, - отрывисто ответила девушка отступив. – Или они со мной, решать не мне. Драгнил нанёс очередной удар, но он прошел по воздуху, так как блондинка ловко отошла в сторону пригнувшись. - Почему они все так смотрят на вас? – снова задал он вопрос. Его голос не был обрывистым в отличии от Люси. Он только разогрелся, что совсем не нравилось охотнице. - На меня, - поправила блондинка, ударив сверху, но Нацу защитил голову и рывком дернул меч в сторону. Оружие Люси чуть не выскользнуло у неё из рук. Удар противника прошелся бы по спине, если бы девушка её не защитила. – Репутация у меня не очень. Драгнил скорчил недовольную гримасу, понимая, что девушка уходит от полноценных ответов. Серия атак с его стороны оттеснила Хартфилию на несколько шагов, и, чтобы не удариться спиной о стену, она увильнула от одной из атак, подставив руку, но удар пришёлся на столько сильный, что деревянный меч вылетел из ладони охотницы. Она постаралась уместить несколько действий в одно: увернуться от меча противника и схватить свой клинок, но идея была ужасна, а её реализация ещё хуже. Нацу ударил девушку по ноге своей, заставив её повалиться на спину, навис сверху, оставив между кончиком его меча и шеей Люси несчастных пару сантиметров. Грудь девушки часто поднималась и опускалась, дышала она ртом, недовольно смотря на своего противника. Боль в правом боку и ключице разлилась с новой силой, она зажмурилась, положив руку на раненное место, прокашлялась и улыбнулась. Пик был достигнут. Теперь ей было на столько больно, что она не могла спокойно дышать, и все её мысли были заняты колющими ощущениями под грудью. Нацу вздохнул, убрал меч в сторону, схватил из-за пояса стило и сев рядом с девушкой, осторожно вывел на её предплечье руну Иратце – исцеления. - Ты согласилась сражаться со мной, не долечив свои раны, – хриплом сказал он, убрав стило. - На войне никто не будет спрашивать меня о моих ранах, - прошептала блондинка, повернув голову к парню. Боль отступила сразу после того, как Нацу отвел кончик стилуса от кожи девушки. И её мысли снова заметались в голове, но теперь она думала о совсем ином. Тренировка, которая состоялась только что, имитация боя. Люси только сейчас заметила всё мастерство соперника. Она и минуты бы не продержалась в таком состоянии дерись они на самом деле, он был не серьёзен, и она горько усмехнулась из-за этой мысли. - Ты поддавался, - прошептала девушка даже не думая вставать. Ей нужно было время. - Ничуть, - отвечает он, на уголках губ мелькнула улыбка. – Всего лишь усталость после битвы с монстром. - Отсутствие парабатая... И он кивнул, не став спорить с последней фразой охотницы. Джувия сидела на подоконнике недалеко от тренировочного зала. В коридоре было на столько тихо, что девушка слышала каждый стук метательного кинжала, который исходил из соседнего помещения, но зайти туда она не решалась. Любой знает, что у человека наступает момент, когда нужно остаться со своими мыслями один на один, и Локсар очень надеялась на то, что у Люси сейчас именно этот момент, но уверена в этом она не была. Именно поэтому она не позволяла себе зайти в зал к подруге, и не разрешала себе уйти от него далеко. И так было каждый раз. Каждый чертов раз Джувии приходилось метаться перед выбором, не важно, какая ситуация вставала перед ней. Многие видели в этой девушке уверенность и решимость за свои поступки, в том числе и отец, но она была совсем не такой. Каждый раз, когда на её плечи падала какая-либо ответственность, она с тяжким грузом тащила на себе этот чертов выбор, который тормозил весь её путь. И лишь по велению чуда она ещё ни разу не оступилась и не упала, запятнав свою репутацию, но она знала, чувствовала, что однажды этот момент настанет. Момент, когда выбранный вариант раздавит её, превратив в ничто. Размеренные шаги заставили девушку поднять голову и сильнее сжать края подоконника, за которые она держалась, словно за спасательный круг. Нацу подходил к тренировочному залу. Когда он понял, что Локсар его заметила, то лишь улыбнулся ей и зашел в помещение. Удивительно, но стук всё ещё продолжался. Скорее всего Люси ещё не заметила своего гостя. Девушка выдохнула и мысленно поблагодарила Нацу за то, что он лишил её права выбора. Не факт, что их разговор может пройти в гладком русле, но этот парень спас Джувию от атаки демона, и для девушки это была весомая причина довериться ему. Она слезла с подоконника, последний раз окинула взглядом деревянную дверь зала для тренировок и пошла прочь, поднимаясь на второй этаж. Усталость, сонливость, слабость в теле, всё это толкало девушку на не любимое занятие – сон днём. Из-за столь паршивого состояния девушка даже не заметила, что движется на кого-то, а этот кто-то будто специально ждет столкновение, которое и произошло. Она подняла голову и недоуменно уставилась на «выросшую стенку» с тёмно-синими глазами. Если бы не солнечный свет, который лился через витражные окна, Локсар бы даже не поняла, что они синие, словно два бездонных колодца на дне которых тёмная корка льда, на которую уже много веков не попадал солнечный свет. - Прости пожалуйста, - она сделала шаг, назад не сводя взгляда с парня, который, в свою очередь, с неким интересом рассматривал охотницу. Это смутило её, она неловко отвела взгляд, сжала губы в линию и надеялась услышать хоть какие-то слова. Если Грей так и останется стоять и молчать, она готова будет провалиться сквозь землю, лишь бы избавиться от этой обстановки. - А вообще, - девушка вдруг подняла голову и снова посмотрела на Фуллбастера. – Я должна поблагодарить тебя, за моё спасение. Спасибо, я у тебя в долгу. - Если бы мне говорил так каждый примитивный, которого я спасал, у меня было бы больше сотни должников. Эта фраза больно толкнула девушку в спину. Он, практически, сравнил её с примитивной. Джувия никогда не считалась с ними, считая нефилимов на ступень выше обычных людей. Она не призирала их, нет, но для неё они являлись преградой во время выполнения задания. Чем больше примитивных погибло во время сражения с демоном, тем больше крови на твоих руках, а Джу предпочитала ходить с чистыми руками. - Вот как, - холодно ответила она ему. - Я задел тебя? – он приподнял правую бровь не совсем понимая, с какой интонацией девушка произнесла последние слова. - Нет, но лично я закончила разговор, всего доброго, - она обошла его и направилась к своей комнате. Сил хватило ровно на столько, что она прошла до конца коридора и, зайдя в комнату, плотно закрыла за собой дверь, и всё это с невозмутимым лицом. Она скривилась, передразнила слова парня и пошла к двуспальной кровати с тёмно-синим балдахином над ней. Нельзя сказать, что Институты являлись пятизвездочными отелями для нефилимов, это были лишь штабы, где решались важные вопросы о защите территорий, слежка за нижнемирскими, урегулирование политических вопросов с сумеречным миром и, разумеется, пристанище для кочующих нефилимов, но комнаты в Институте Нью-Йорка были просто прекрасны, и Джу подмечала это каждый раз, когда медленно ложилась на шелковое серебристо-синие покрывало. После смерти её мамы в последней войне, отец категорически отказывался жить в Аликанте*, и тому было миллион причин, большая часть из которых касались самой девушки. Джувия большую часть жизни прожила в различных Институтах, и только в Нью-Йорке ей понравилось так, словно она всю жизнь прожила здесь. Здесь она смогла обрести надежных товарищей, и что более важно, подругу.