Странный юный мир

Каменные стены замка уже давно обросли розами. Длинные и разветвленные веточки растения были на столько колючими, что только взгляни на них и тебе уже колко на ладонях. Облокотишься на них и глядишь, порежешься словно ножом. Но хуже всего – их цвет. Тошнотворно белый. Люси ненавидела белый. Этот цвет был всегда там, где траур, где тоскливо и хочется реветь без остановки, оплакивая погибшего воина. Маленькие красные капли крови на белых лепестках напоминал траурные руны на белом одеянии, и это ещё сильнее раздражало девушку. Она шла босиком по каменному полу, переступая трещины. Каждый сквозняк чувствовался под ногами, и каждый шаг обжигало холодом. Но Люси, будто не по своей воле продолжала идти вперёд. Светлая полная луна освещала ей путь через огромные арки в стене. Окна без стекол выглядели особо опасно. Девушка видела силуэт впереди себя, но чем быстрее она шла, тем сложнее было до него достать. Прорисовалось зеленое бархатное платье, длинные белоснежные волосы и алая руна за спиной женщины. Розы по бокам окрашивались в багровый, почти черный цвет, увядали на глазах, словно каждую из них крепко сжимали ладонями, и падали на каменный пол, пропадая под ним, будто упали в воду. Звонкий смех женщины эхом разлился об стены заброшенного полуразрушенного замка. В любое другое время Люси бы не обратила никакого внимания на этот обыденный смех, но здесь, в этом здании, он был отчетливый и на столько громкий, что девушке пришлось зажать ладонями уши. Алая руна замаячила над головой женщины, вырисовывая алой линией кроваво-красный нимб. А после она резко метнулась вперёд к девушке. Люси вздрогнула, открыла сонные глаза и посмотрела вперёд себя. Прозрачная занавеска колыхалась из-за ветра, который проходил через открытое окно… странно. Но даже несмотря на это, Люси было жарко. Она скинула одеяло с себя, медленно села, обхватив себя руками. Она сбилась со счета. Сколько раз ей снился этот сон? Сколько раз девушка просыпалась от звонкого смеха незнакомки, от руны, которая летела прямо ей в лицо, как надоедливый опавший лист? Девушка опустила ноги на шершавый ковер, сжав руками простынь по обе стороны от себя. Стук. Дверь медленно открылась. На пороге стоял уставший и ужасно бледный Грей. Девушка опешила, отодвинулась чуть назад не отрываясь смотря на друга. - Что случилось? – спросила она тихо. – Почему ушел из лазарета? Он промолчал, спрятал руки в карманах штанов и прошел в комнату. Охотник всё ещё выглядел смертельно больным. Серый цвет кожи, круги под глазами, не прямая осанка. - Грей, - светловолосая поднялась на ноги, но пройти к парню не осмелилась. Она боялась непонятно чего. Страх сочился из-под пола к потолку. - Спасибо тебе, - сказал он обычным голосом. Не сонным, без больной хрипотцы, которую Люси слышала каждый раз после тяжелого сражения. - Спасибо за что? - Спасибо за всё, что ты для меня сделала, - и он растворился на глазах у Люси. Превратился в пепел, который исчез в никуда. Девушка отступила и резко провалилась в темноту. Громкий вскрик её самой заставил резко сесть раньше, чем открыть глаза. Она глотала ртом воздух, но ей было всё мало. В комнате было ужасно душно. Окно, которое она видела до этого, было закрыто и занавеска оставалась неподвижной. - Сон во сне, - прошептала она, успокаивая себя. – Просто сон. Но интонация голоса друга из сна не давал ей покоя. Она казалась девушке прощальной. Она поднялась на ноги, почти бегом отошла от кровати и осмотрела тёмную комнату. Никого кроме неё само здесь не было. Светловолосая вышла из комнаты, схватив с кресла кофту на молнии. Каменный коридор Института очень сильно отличался от того коридора, в котором Люси бродит почти каждую ночь. Он был чуть меньше, без белых роз, в оконных рамах стояли разукрашенные стекла, тускло светил ведьмин огонь. И от всего этого девушке становилось спокойнее. Она поднялась на этаж выше и прошла в лазарет. Этим днём в Институт приходили Безмолвные Братья. Они осматривали Нацу и Грея, выясняли, всё ли нормально с их состоянием после демонической руны. Расспрашивали и саму Люси о том, как именно она освободила их разум от адского плена. Девушка каждый раз произносила одно и тоже – из её сердца исходила неприятная энергия, она сталкивалась с силой руны и они самоуничтожались. В любом случае, именно это чувствовала и понимала Люси, а как оно было на самом деле неизвестно никому. Грей остался в лазарете, Нацу отправили в комнату. Люси думала, что застанет парня одного, но рядом с его кроватью, в старом потертом кресле, спала Джувия. На её животе лежала открытая книга. Люси редко видела Джувию с книгой, но подруга рассказывала, что когда-то очень сильно увлекалась чтением. Особенно сильно ей нравились легенды о фейри. Но из-за изнурительных и жестоких тренировок её отца девушка не находила времени для книги. Она каждый день ела, тренировалась, лечила травмы, доставленные ей от отца, снова ела и ложилась спать. Люси подкралась к её креслу и осторожно села на широкую ручку. Джувия вздрогнула, убрала руки с книги, и та с глухим стуком упала на пол. - Ты чего так поздно? – спросила Локсар, поднимая с пола книгу. - Сны дурные сняться, решила вас проверить, - ответила светловолосая тихо, переведя взгляд на мирно спящего парня. Грей был совсем не таким, как в её сне. Фуллбастер выглядел крепким и почти здоровым. Хотя, под тёплым одеялом, лежащим на боку он был похоже больше на ребёнка. Беззащитный, сказала бы Люси, но это ложь. - Хочешь, я лягу с тобой? – предложила Джувия. Она аккуратно положила книгу на тумбу и вернулась в кресло. - Ну вот ещё, - буркнула Люси, выпрямившись. Она взглянула на подругу. – Как ты? Джувия устало посмотрела на девушку. В её глазах было столько печали. Люси было в тягость не отводить взгляд от такого лица Локсар. Она привыкла видеть девушку улыбающейся, позитивной и до скукоты осторожной, но то, что видела сейчас Хартфилия, совсем не было похоже на её подругу. Из-за теней, падающих на её лицо от ведминого огня, из-за её настроения и состояния она выглядела совсем взрослой, Люси не побоялась подумать о том, что она выглядела постаревшей и растерзанной жизнью. - Со мной всё нормально, - тихо ответила девушка. – И дальше тоже всё будет нормально. Я обязана… Быть в форме в такое время. - Ты никому ничего не обязана, - сказала Люси, вставая с ручки кресла. - Сумеречные охотники должны справляться с горем утраты быстро. Должны вставать на ноги и идти сражаться дальше. Им чуждо долгое горе и скорбь… Я Сумеречный Охотник… - А ещё ты Джувия Локсар, девушка, которая никому ничего не должна! – прошипела Люси в упор смотря на свою подругу. – У каждого свои эмоции, свой подход к ситуации, свои мысли и чувства. Ангельские воины не должны быть как один, они все разные, - она выдохнула. – Никто не будет унижать тебя за скорбь и чувство утраты, как долго бы тебя это не мучало. Родные будут рядом и поддержат тебя. Я, Эльза, Мира и остальные, все мы. Джувия смотрела на девушку, вслушиваясь в каждое её слово. Она не единого звука не пропустила. И из-за этого на глазах выступили крупные слёзы. Люси села рядом с девушкой и крепко её обняла. - Мы потеряли твоего отца, потеряли Леви, Локи, Олега… Эльфмана, но Мы всё ещё живы, Грей жив, Эльза и Жерар… Нацу. Мы найдем того, кто всё это устроил и уничтожим его. Джувия закрыла лицо руками, пара капель её слез упала на пол. Она прижалась к подруге, всхлипывая словно дитя. - Я пыталась их спасти, - прошептала она. – Я никого не хотела убивать. - Я знаю, - ответила Люси. – Я знаю… Люси очень долго считала себя человеком, не умеющим сопереживать другому. Когда она проводила время в Спиральном Лабиринте, где каждый второй смотрел на неё как на лабораторную крысу, она начинала понимать, что становится черствой, грубой и весьма невоспитанной. До встречи с добросовестными магами, вроде Магнуса и Терезы, девушка теряла все те качества, которые в ней воспитывала её мама. Лейла Хартфилия всегда была добра ко всем существам, иногда даже к самим демонам, и многие осуждали её за это. Но эти маги, заходящие в Спиральный Лабиринт лишь проездом, возвращали ей те подаренные мамой эмоции. Сама Люси смогла осознать то, что чувства, подаренные ей мамой, совсем не терялись, а всего лишь притуплялись для всех тех, кто не желал благополучия для неё. Ей это объяснил Жерар, а после он рассказал, что Люси имеет весьма сильное чувство эмпатии. И девушка в какой-то момент согласилась с ним, но лишь ради того, чтобы не считать себя бесчувственным монстром. А после у Люси появились друзья. Эти люди, вместе с Жераром, помогли ей понять, что слова мага были самой настоящей правдой. Люси умела чувствовать эмоциональное состояние собеседника, но лишь тогда, когда собеседник дорог ей или интересует её. Но самое странное, большая часть её поддержки показывала себя совершенно непредсказуемо. Слово или жест девушки порой на столько выписывались в ситуацию без её помощи, что иногда казалось, будто это сделала вовсе не Люси, а кто-то другой решил управлять её телом и разумом, хотя это было исключено. Несмотря на подобную непредсказуемость, Люси очень сильно этим гордилась, полностью считая это обычной выработанной привычкой, которая часто её выручала. Даже сейчас, после разговора с Джу, Люси чувствовала некое облегчение. Она шла по коридору к крыше, куда обычно выходила её подруга, и гордилась тем, что смогла помочь вывести её на разговор, помогла высказаться, проплакаться и поддержать. В эти моменты она всегда чувствовала себя нужной, как тогда, с родителями. Да, возможно их диалог прошел не особо удачно или корректно, без пафосных поддерживающих речей, но результат был весьма оптимистичным. Джувия хотя бы улыбалась, когда Люси выходила из лазарета. Она тихо вышла на крышу, прикрыла за собой двери и, подойдя к перилам, облокотила на них локти. Город, в котором находился Институт, никогда не спал и Люси иногда пугало это осознание, хотя бы просто тем, что где-то там, в мрачно переулке, голодный вампир может наслаждаться кровью несчастного жителя Нью-Йорка, просто потому что тот прошел не там, где нужно, не в том месте, не в то время. Где-то могла происходить бойня оборотней за право повелевать стаей. Фейри могут незаконно торговать своими отварами, воровать у простецов их блестящие побрякушки или заманивать человека в опасную ловушку для дальнейших не особо законных деяний. И наравне со всем этим можно было поставить борьбу с демонами. Не мудрено, что где-то там, в Бруклине, или ещё дальше, может сейчас идти бой Сумеречных Охотников против демона, который вылез на ночь глядя полакомиться человечиной, или самим охотником, если тот проиграет в бою. Девушка выдохнула, опустив глаза вниз, на черепицу. На какую-то долю процента она и сама была демоном. Нельзя сказать, что ей это не нравилось. Да, она пользовалась черной славой среди охотников, которые знают о её существовании, но! Она была куда сильнее их, пусть и с ограниченным временем жизни. Она бы в секунды одолела Минерву в поединке, да что там, даже саму Эльзу бы победила, если бы в полную силу пользовалась и магией, и рунами, но какой был в этом смысл, если ты любишь жизни, которая ограничена для тебя? Да никакого. Именно поэтому Люси с детства привила себе любовь к ангельскому делу. Руны не убивают её, в отличии от магических способностей, а это значило для неё, что ангельского в ней больше, чем демонического. - Что же ты ответишь, если я скажу, что есть способ, который избавит тебя от кратковременной жизни? Женский голос совсем сбил девушку с ног, а силуэт возникшей перед ней, в прямом смысле слова подкосил охотницу. Она выпучила карие глаза, резко отошла от перил и положила ладонь на пояс, думаю нащупать там рукоять клинка, но она была лишь в пижамной одежде. Не все нефилимы спят с мечами в обнимку. Перед Люси парила та женщина, которая раз за разом ждала её в коридоре замка её снов. На её запястье находился браслет из живой розы, стебель которого впивался в её кожу, как иголка при сборе крови из вены. Платье тёмно-зеленое, бархатное, на шее венок из колючих белых роз, но её волосы были куда белее. Глаза ядовито-красные, почти как у человека, но вот рот, он был шире и усыпан острыми зубами. Улыбка от уха до уха, словно щеки были разрезаны ещё очень давно. Хотя вопрос, который она произнесла пару минут назад был весьма внятным и четким. - Как ты сюда попала? Магнус Бейн давно нанёс на стены Института чары, чтобы сюда могли проходить жители Нижнего Мира, но не демоны, а это создание по виду им и являлось. - О, это всего лишь ведение в твоей голове. Меня на самом деле здесь нет, - ответила она, рассматривая Люси с ног до головы. – Ты выросла прекрасной девушкой, моя дорогая. Последние два слова были произнесены такой же интонацией, как произносил её «брат» - притворно нежной, любящей. - Нет… - прошептала Люси совсем тихо. Девушка понимала кто парит перед ней, но нечто внутри неё продолжало отталкивать эту ужасную мысль. - Нет? Ты так не думаешь? – спросила женщина, элегантно сев на перила. Она поправила подол платья и скрестила пальцы сложив их на коленке. - Что ты хочешь? - Я хочу, чтобы моя дочь жила со мной, а не с теми, кто её унижал, оскорблял и ни во что не ставил, - ответила она. – Я хочу вернуть родную кровь под своё крыло. - Я не согласна, - дрожащим голосом ответила Люси, отступив на шаг назад. Никогда в жизни ей не было на столько страшно. Она не раз переживал сложные, порой смертельные моменты, но этот был самым худшим. И девушка не могла понять, это от столь ужасающей ауры демона, или от мысли о родстве между ними. - Не согласна? – Она резко выпрямилась, даже слишком резко. Сделай подобное движение человек, и его позвоночнику пришел бы конец. – Люси, все те люди, что окружают тебя не в состоянии тебе помочь. А магия – величайший дар. Ты должна развивать его… - Развивать его, всё равно, что самоубийство, - выпалила девушка. – Я хочу жить! - Именно поэтому я хочу, чтобы ты была со мной. Мы избавим тебя от всей этой ангельской атрибутики, их дурных манер и ты станешь полноценным магом способности которого не будут убивать при использовании. Ты сказал, что хочешь жить… - Я не хочу жить как чародей! - Правда? – она улыбнулась глазами. – Твои мысли говорят об обратном. И Люси замешкалась. Как бы странно не выглядела её настоящая мать, и какая бы аура от неё не исходила, она была права в какой-то степени. Люси хотела жить, но и хотела пользоваться способностями, которые ей были даны с рождения. Ничего хорошего, кроме силы они девушке не принесли, но разве сила является грехом? Нет. - Я вижу сомнение в твоих глазах, - пролепетала демон, откинув пряди волосы за спину. – Я дам тебе время подумать, любовь моя. И как только ты сделаешь правильный выбор, ты узнаешь, где искать меня. С этими словами она померкла, став как призрак, а после и вовсе исчезла. Люси закрыла рот рукой и медленно опустилась на колени. Вся эта ситуация, её мысли, этот разговор, всё на столько сильно испугало девушку, что она готова была поддаться рыданию. Она напугана, а растерянность, которая сковала её тело не дала задать важные вопросы.