Странный юный мир

Магические способности и бессмертие одни из важных качеств сына или дочери демона и человека. Но не каждому ребёнку этого союза нужны были эти дары. Бессмертие могло свести мага с ума, а магические способности, которыми ещё нужно научиться управлять, могли и вовсе убить. Но некоторые маги не доживали и до момента устойчивости шеи, что уже говорить о первых шагах. В большинстве случаев родители отказывались от детей, увидев у них не естественный цвет кожи, рога или любую другу сверхъестественную часть тела. В прошлом этих детей могли убить, или же истощать постоянными походами к священникам для изгнания беса, которого там и не было. Не все знали, что второй родитель ребёнка являлся адским созданием. Мать Меледи пыталась утопить девочку в реке, как только поняла, что с ней что-то не так. У девочки были необычные на первое время уродливые уши, и её розоватого цвета глаза ни о чём хорошем не говорили. Девочку спасла путешественница, которая вымывала у берега реки свою лошадь. Она отняла маленькую Меледи у сумасшедшей матери ещё не зная, кого именно она спасла. Женщина тепло приняла девочку даже когда увидела её нечеловеческие ушки. Она воспитывала её, учила основам культуры и показывала мир так, как могла. Они жили переездами, ведь женщина понимала – если кто-то увидит эту девочку в городе с розовыми волосами и почти такого же цвета глазами, может появиться очень много вопросов. Меледи не умела на тот момент скрывать свою метку мага, поэтому каждая вылазка в людное место могла закончиться костром или публичной казнью. Люди в те времена очень жестоко относились к неестественному. Но даже чрезмерная осторожность не смогла спасти эту маленькую семью от агрессивного народа небольшого городка. Когда горожане увидели с кем именно приехала странница, они решили напасть в ту же ночь. Кто именно рассказал в городе о Меледи и зачем, было не понятно девушке даже сейчас, но тогда она потеряла свою опекуншу и контроль над собой. Женщину убили на глазах у Меледи, практически случайно, и ужасный выброс магической пурпурной пыли вырвался из каждого миллиметра тела розоволосой чародейки, убив всё в радиусе нескольких десятков метров. После той ночи она уже скиталась сама. День ото дня она плакала, прижимая к груди и животу оставшиеся после её не родной мамы вещи. Когда она приходила в себя, с горем пополам добывала себе еду и шла дальше, через поля и леса, обходя сёла и города стороной. Со временем, будучи уже взрослой по человеческим меркам девушкой, она каждый день старалась обучаться магии самостоятельно. В конце концов, сидя у озера, она, рассматривая своё отражение, смогла изменить внешность. Её уши стали человеческими, волосы каштановыми, а глаза ярко-зелеными. Но стоило ей прикоснуться к своим ушам, как она понял, что это не что иное как простая иллюзия – обман. Она смогла перебороть страх и посещала небольшие города, в одном из них она даже осталась на несколько лет, надеясь прожить в нём спокойную жизнь. Шли года, а она не менялась от слова совсем. В сорок лет она выглядела всё на те же девятнадцать, что породило слухи в месте, где она решила остаться. И ей снова пришлось убегать, бежать на столько быстро и далеко, на сколько она могла. Недели превращались в секунды, месяца в минуты, а года в часы. Она бросила самостоятельное обучение магией, ей ничего не поддавалось. Девушка не знала с чего начать, что ей нужно и каков её предел. И в один момент она поняла, что ей всё это уже не нужно. Она не могла обзавестись семьей, не могла на долго остаться на одном месте, а перешагивать с места на место уже не хватало сил. В тот день, когда она решилась на отчаянный поступок в городке появился он. Такой же необычный, как она. Девушка заметила парня на окраине. Его яркие синие волосы и красная татуировка на лице заставляли волшебницу бежать к нему, спотыкаясь об каждый камень и корень. Люди, стоящие рядом с ним, не видели всего этого неестественного в незнакомце, но видела она. И в тот день она глубоко вздохнула свежий воздух словно впервые. С того момента и по сей день Меледи следовала за ним по пятам, доверяя ему всё, что у неё было и есть. И её решение не менялось десятилетиями. И не измениться сейчас. Держа на себе часть мощного заклинания, она время от времени шептала его имя, предавая тем самым себе сил. Иногда смотрела в сторону напряженной маленькой девочки, от которой когда-то, также, как и от неё самой, отказались родители. И только благодаря этим двоим чародеям она держалась. Телом волшебница чувствовала удары по куполу, кто-то пытался прорваться, но ноги её не дрогнули, а руки не затряслись. Снующие туда-сюда охотники, которых оставили с ними действовали на нервы, но в один момент они стали для Меледи просто движущимися пятнами: была она, было её заклинание и Венди. Но лай адских собак заставил девушку впервые за долгое время вздрогнуть. Рябь прошла и по защитному куполу. Жерар никогда не задумывался о том, что будет участвовать в битвах плечом к плечу с Сумеречными Охотниками. Величественные, но в тоже время эгоистичные воины порождали внутри чародея странные непонятные ему самому эмоции и чувства. В один момент он не мог понять предела гордости за их поступки, в другой он сквернословил в их сторону, обременяя их грубым слово со своей стороны за необдуманные горделивые действия. Но сейчас, продвигаясь по замку, откидывая надоедливых мелких монстров в разные стороны, ощущая тепло женского тела со стороны, он понял, что быть воином, значит, что гордость не есть грех. Большую часть своей жизни он просидел за травами и мелкими магическими приёмами, которые, на тот момент, были его собственного создания. В юношестве он думал, что сам создавал нужные себе заклинания. В своём родном городе он не был изгоем и его не пытались выжить, сжечь или казнить. Он был лекарем, лечил людей от болезней, вылечить от которых обычный врач был не в состоянии. Он помогал людям по наставлению своей родной матушки. Он чувствовал всем своим сердцем, что родная мать его не любила, но гордилась им. Она была травницей, и с самого начала понимала, с кем связалась и от кого носила в утробе ребёнка. Она была готова ко всему, даже к смерти от рук нелюбимого сына. Но родился на редкость спокойный и тихий мальчик. Она относилась к нему, как к ученику. Учила основам своего ремесла, а он добавлял к этому частичку себя. В городе его любили, у него появилась возлюбленная. По её совершеннолетию они сыграли свадьбу, но брак их длился не долго. Спустя несколько лет, Жерар понял, что является бесплодным и не мог осчастливить жену, которая так сильно хотела малышей. Шли месяца, а жизнь в одном доме оказалась не возможна. Она ушла, а он, заглушая душевную боль, продолжил заниматься своей работай – вытаскивал людей из того света, не позволял болезням забирать человека у родных. Особенно сильно он уделял время детям. Любым: вредным, спокойным, шумным и тихим. Улыбка здорового ребёнка на долго оставалась в его памяти, как и радость любящих родителей малыша. И это был смысл его жизни. Года летели – он не менялся. Вскоре по городу от новых жильцов пошли дурные слухи. Мать, которая защищала своего ученика давным-давно скончалась, медицина прогрессировала и помощь молодого чародея сходила на нет. Появлялись новые люди, которые в конечном счете выгнали лекаря из его собственного дома. Смотреть смерти в глаза Жерар отказывался и отказывается по сей день, поэтому он странствовал, изучал магию, тренировал всё, что попадала ему на глаза. Жил в роскоши, умея распоряжаться своими финансами. Научился жить среди людей без привлечения к себе внимания. Изучал мастерство боя как ближнего, так и с оружием. Шел нога в ногу со временем, подбирая по пути несчастных брошенных маленьких магов. Ему было не в тягости растить из озлобленных детей великодушных и мудрых чародеев. В какой-то момент он понял, что связался с охотниками. Помогал им, по мере своих возможностей, но с каждым разом корил себя за помощь ангельском детищу. Потому что не все благодарили за помощь. Кто-то из нефилимов считал, что такие, как Жерар, обязаны помогать воинам. И таких охотников Фернандес ненавидел. После нескольких ужасных фраз и действий со стороны охотников, Жерар отказался связываться с ними, и более полу века сдерживал своё слово. Пока не узнал о существовании Люси Хартфилии. Маленькая ни в чём не повинная девочка, содержащая в себе ангельскую и демоническую кровь. Разумеется, за жизнь Жерара она была такая не одна, но Люси являлась по своему уникальной. Благородный род Хартфилиев, к которым у Жерара не была затаена обида, попросили его помощи в воспитании маленькой охотницы-чародейки. И Жерар охотно согласился, но был против Конклав. Девочка представляла угрозу для Сумеречного Мира, особенно сильно это обострилось после войны с Себастьяном Моргенштерном, который чем-то был похож по рождению на саму Люси. Её ссылали в Безмолвный Город и Спиральный Лабиринт, лишь бы отгородить от общества нефилимов. И Жерар, как покорный и любящий отец следовал всюду за девочкой. Вместе с ним и сама Эльза, которая пыталась добиться опекунства над ней. Тогда-то он и понял, что в его сердце, рядом с любовью к Люси, зарождается безграничное чувство к алаволосой воительнице. Но чувство нужно было скрыть. Обрекать женщину на бездетную вечную жизнь чародей посчитал эгоистичным и наглым поступком. Но сейчас, преодолев барьер страха, он на смерть сражался с полчищем демонов, за девушку, которой поклялся в верности и за девчонку, которая породила в его душе отцовскую привязанность. Точно также, как это когда-то сделала Меледи. Сметая на пути яростным кличем и золотой магией монстров, он тем самым прочищал путь к их победе, вместе со всеми теми, кто был у него под боком. Его магия наткнулась на нечто тёмной и ужасное. Чародей встрепенулся и уставился вперед себя. На него смотрели два свирепых глаза красного цвета. Человеческий облик демона не мог скрыть всю его мощь исходящая из-под его кожи. Непослушные блондинистые длинные волосы, мускулистое, покрытое тёмным венами тело и зловещий смех. Он извергал фиолетовый огонь из пасти и пальцев, рассматривая со звериной дикостью каждого, кто находился в широком коридоре. Секунда и столб огня был направлен тяжелым и стремительным потоком в сторону парабатайев. Нацу и Грей ничего бы не смогли сделать, сгорели бы живо, но щит Жерара не дал навредить юнцам. - Уходите отсюда! – закричал он что есть силы. Вокруг себя и монстра он создал коридор из золотистых стен, чтобы не дать пробраться демону к ребятам, заключив себя же, словно в клетке, со зверем. - Фернандес, - крикнула Кана, её слова застряли в горле всего на миг. – Ты справишься? - Я не дам пойти ему за вами, - ответил чародей. – Ну же, идите! Монстр кинулся вперед, на мужчину, но врезался в мерцающую золотом стенку. - Тебе нельзя умирать, - сказал Нацу громко. – Люси обидеться на тебя! Жерар обреченно улыбнулся, ему становилось тяжело из-за концентрации такого объема магии. Но позволить себе погибнуть он не как не мог. Ещё перед битвой он поклялся себе, что будет дышать до самого конца, и если ситуация сложится совсем плачевная, то дыхание его не собьется, пока он не снимет с Люси заклятье. - Я догоню вас. Нацу кивнул и умчался вперед. Остальные последовали его примеру. Но Эльза осталась стоять за золотистой стеной с правой стороны от Жерара. Он посмотрел на девушку с каплей растерянности, с немым вопросом на губах, но хватило одного её взгляда, для получения дозы уверенности в самом себе, в ней и в них двоих - ответ. Стена исчезла, и они вдвоём начали бой. Колдун и Мечница, плечом к плечу… Скажи ему об этом век назад, он бы не поверил и обозвал бы рассказчика лжецом и сумасшедшим. Меледи видела перед собой кровь и смерть не единожды, но старательно пыталась избегать поле боя, особенно если в этом учувствуют безжалостные демоны. Она пережила первую и втору мировую, помогая людям в те сложные времена, вместе с Жераром, она вдоволь насмотрелась на ужасные картины в больницах и на улицах после бомбежки городов. Но войны людей нельзя было сравнить с битвами против демонов. В этих ожесточённых сражениях никто никого пощадить не мог и не хотел. Демоны коварны или глупы, жалость не их конёк, охотники твёрдо идут к поставленной и бесконечной цели – защищать род людской от исчадий ада. Нефилимы защищающие их от адских псов падали поверженные один за другим, забирая вместе с собой монстров. Трава под ногами окрасилась в алый цвет. Всюду слышались крики от боли, стоны, возгласы и боевые кличи. И хуже всего из этого было то, что Меледи не могла им помочь. Опусти она руки, сбей она купол и вся их битва падёт к ногам проигрыша. Поэтому ей приходилось с невероятно огромным камнем вины на сердце наблюдать, как за неё и за победу погибают нефилимы. Одна из адских собак прорвалась между воинами и направилась прямо к Венди. Щит дрогнул, Меледи закричала, но чародейка не слышала собственного голоса. На перерез монстру побежала Минерва. Переключившись на юною охотницу, собака кинулась на неё всем телом и повалила на землю. Она вгрызлась ей в горло, разодрала кожу на шее и плечах, хлынула кровь. Губы Орланд произнесли ангельское имя и появившийся клинок, пробил грудь адского создания. Демон, превратившись в адскую пыль разлетелся и осел в траве. Ладонь охотницы ослабла, а после и вовсе упала с боку. Доспехи, волосы и трава, всё окрасилось в алый. Минерва умерла сразу после произношения ангельского имени. Клинок потух, оставив лишь заляпанную кровью рукоять. Меледи затихла, осматривая багряную поляну. Золотистый свет исходящий от купола помог девушке понять, что все, кто был рядом с ними погиб. В живых не осталось ни одного нефилима. Адские псы бегали от мертвого к мертвому вынюхивая всё, что попадалось под нос. - Венди, солнышко, - Розоволосая чародейка перевела взгляд на девочку, которая дрожала всем телом и горько плакала. Она повторяла одно и тоже слово, она извинялась перед всеми теми, кто пал в бою. – Посмотри на меня! – и девочка повиновалась. Меледи словно ударили между ребер. Видеть свою юную ученицу в таком ужасном состоянии не пожелаешь никому. - Тебе нужно будет продержать купол самостоятельно, сможешь? - Меледи, - дрожащим голосом позвала Венди. – Что ты… - Нужно обеспечить твою безопасность. Я избавлюсь от псов и вернусь к тебе, хорошо? Венди во весь голос хотела закричать, что против этой идеи, но она понимала, рядом больше никого нет, а если купол пропадет, адские псы выбегут и могут направиться в город. - Если не сможешь держать купол самостоятельно, отпускай и беги. Куда угодно, но только подальше отсюда. - Меледи… - Тшшш, - девушка улыбнулась и опустила руки. Стенки купола сузились, Венди пришлось сделать пару шагов вперед. Выглядела она так, словно на её плечах находился тяжелый булыжник. Псы напали и Меледи всеми своими силами не подпускала их к девочке. Она орудовала боевыми заклинаниями, отдавала силы Венди и уклонялась от атак монстров. На теле появились ожоги от лавы, порезы от когтей, одежда была изодрана и испачкана. В конце концов и само магическое давление, которое выдерживала чародейка отразилось на её состоянии. Из носа хлынула кровь, когда очередная шавка была откинула пурпурным вихрем в сторону. С кашлем вырвался сгусток крови, но Меледи продолжала до тех пор, пока на поляне не появилась ужасающая тишина. Прекратился лай собак, свист заклятий и крики. Чародейка ослабла, дрожа всем телом она осела на траву, испачкавшись в чужой крови. - Меледи! – закричала Венди, во все глаза смотря на девушку. Но та лишь улыбнулась. Испачканное кровь лицо, изнеможение, боль. Она умирала. - Я люблю тебя, солнышко, - прошептала чародейка. Меледи не знала, произнесла она это в слух и слышала ли её девочка. Она никогда уже и не узнает. Мир для неё погрузился во тьму. Команда ребят уже несколько раз успели пожалеть о том, что вошли в замок. Они заблудились. По пути встречались мелкие демоны и демоны среднего уровня, но для такого отряда, как они, это было сущим пустяком. - Грей! – громко позвал Нацу. Он вытаскивал из-за пояса стило, пока парабатай подходил к нему, а вместе с предметом и подвеску Люси, которую Эльза передала парню, когда они пересеклись в замке. До появления безумного блондина. - Руна отслеживания, - догадался Фуллбастер, становясь напротив друга. Украшение было прижато между ладонями парней. Пока Нацу выводил руну над их скрепленными руками, остальные не спешным шагом пошли дальше по тёмному коридору. За окном отдаленно слышались звуки битвы, словно ребята находились под землей, и бойня шла у них над головами. Руна засияла в воздухе слабым мерцанием, а после исчезла. - Я надеюсь, что у вас хорошие новости, парни, - заговорил Стинг, крепче хватаясь за рукоять копья. – Потому что у нас плохие. На встречу по коридору к ним шел кошкообразный молодой человек. По спине Джувии пробежали мурашки, ведь подобное она видела в одной из энциклопедий, которая имела странно название… «Демоны, демоны, демоны…». - Люси совсем рядом, - отозвался Нацу, рассматривая нового противника. Вся их бойня была похожа на видеоигру. Чем выше ты поднимаешь и чем дальше идешь, тем сильнее становится демон. Это можно было почувствовать в воздухе. Напряжение, витающее по коридору, сбивало с толку. Оно словно было материальным. - Мы останемся здесь, - тупой стороной копья Стинг ударил по каменному полу. – Я покажу тебе, Драгнил, чего мы стоим! Я и Роуг куда сильнее ваших парабатайских фокусов! Нацу хмыкнул, пряча украшение Люси в карман. - Ну давай! А после всего этого мы сразимся в Нью-Йорке. И я надеру тебе зад куда хуже какого-то кошко-демона. Их противник зарычал словно дикая пантера. Ему не понравилось, что его ни во что не ставят. Разговаривают между собой, словно его в коридоре нет. - Да даже если вы сможете прорваться и не сдохнуть, девчонка всё равно на нашей стороне. И Госпожа от вас даже костей не оставит! – рявкнул он, смотря на подростков. – Вы не с теми связались. - Вот и посмотрим, кто с кем связался, - Стинг пнул копье, устремив его в сторону монстра. Джувия отбежав назад, указала ребятам на лестницу, и оставшаяся компания помчалась на этаж выше. Нацу выдвинулся вперед, переходя на бег они мигом преодолели широкий коридор без окон и поднялись ещё выше по каменной широкой лестнице. Пока они мчались по коридорам, не обращая внимания не мелких демонов, за ними увязалась толпа. - Мы обделили их вниманием, - Кана осталась у верхней части лестницы. – Разберемся с ними и пойдем дальше. Эй! – она уставилась на Грея, пока Лаки кинула несколько метательных ножей в головы мелким шаксам. Попадание точно в цель. – Оставь мне свою вещь, чтобы я могла вас найти. Грей не сразу понял, почему именно он должен оставить вещь, но заметив, что парабатай ушел вперед, а от Джувии Кане вряд ли что-то понадобиться, покорно отдал браслет из адамаса – подарок родителей на совершеннолетие. Украшения из этого сплава не делают, но это было больше похоже замаскированное оружие. - Потеряешь… - он кинул браслет девушке, и та ловко его поймала. – И я тебе голову оторву. Говорить так с малознакомой охотницей было некрасиво и неуважительно, к тому же она выглядела старше его. Но разбавить обстановку дурной шуткой, Грей посчитал необходимым. Она лишь улыбнулась, и они одновременно отвернулись друг от друга. Джувия и Грей помчались следом за Драгнилом. - Ты не глазей на него, всего-то несколько часов знакомы, - сказала Лаки, кинув ещё три метательных ножа. Она всегда оставляла два про запас, если вдруг монстр подберется слишком близко к ней. - Несколько часов достаточно для уединения в укромном месте, - ответила Кана, доставая клинок Серафима. Лаки закатила глаза. - Не по зубам он тебе, да и девчонка, что рядом с ним прихлопнет тебя. - Если выживу, обязательно это проверю! - и девушки ринулись в бой, их ангельские клинки озарили им путь к толпе озлобленных демонов. Грей потерял парабатая, когда они пробегали извилистые коридоры. Джувия осталась с ним лишь потому, что следовала по пятам. Он остановился и осмотрелся, слабо чувствуя присутствие Нацу. - Мы его потеряли, - высказался он, осматривая коридор, в котором они остановились. – А у него и ожерелье и дополнительные клинки. Черт! - Пойдем дальше и найдем его, или кого-то другого, - Джувия посмотрела на зал, понимая, что коридор видоизменился. – Не думаю, что мы сможем вернуться к Лаки и Кане… В животе девушки свернулся ком тревоги, начало тошнить. Вряд ли это были последствия переживания из-за грядущих и прошедших битв. Адреналин всё ещё играл внутри неё, не давая девушке расслабиться. Появилась некоторая гиперреактивность. Хотелось поскорее со всем этим закончить, победить демонов, забрать Люси и вернуться в Институт. Но стоило Локсар подумать об этом, как ей показались эти мысли какой-то отдаленной мечтой. Ей стало резко страшно. Взяв Грея за руку, она побежала дальше и через время поняла, что коридор изменялся прямо перед ними. Всё плыло, словно девушка выпила крепкий алкоголь на голодный желудок. Коридор начал сужаться, пара ускорилась, теперь Грей тащил за собой девушку, ведь головокружение и тошнота совсем сбивали её с ног. - Впереди зал! Возьми себя в руки! – крикнул Грей, понимая, что стены вот-вот сожмут их между собой, превратив в нефилимские лепешки. Джувия высвободила руку и постаралась ускориться. До конца оставалось буквально немного, но они уже не бежали, а проходили боком. Грей вышел первым, вывалился, точнее, и чуть не столкнулся лицом с полом. Джувию зажало, она не могла продвинуться дальше. Паника охватила её тело и разум, она закричала и вытянула руку. Грей схватив её обеими руками потянул на себе. Между стенами остался меч, который до этого находился на спине Локсар. Девушка упала на парня, стараясь отдышаться, стены захлопнулись с неприятным скрежетом. Грудь и спина болели, но она хотя бы осталась жива. Грей, лежа на холодном полу крепок обнял девушку обеими руками, пытаясь отдышаться. Сама мысль о том, что девушку сейчас могло убить, приводило его в ступор и ледяной ужас. - Вставайте! – закричал надменный голос.