***
Из подворотни доносились голоса и даже крики. Один поворот с улицы X был ограждён лентой и оцеплен полицией, изучающей место происшествия. — Ну и? Каков итог? — произнёс старый офицер полиции, потягивая кофе из стаканчика. — Две девушки, абсолютно нагие, с явными следами побоев и изнасилования. Имена: Елизавета Иванова и Екатерина Соловьёва. Некоторым временем назад, от имени Елизаветы Ивановой поступил звонок местному оператору, с явной просьбой о помощи, однако из-за вступления в силу нового приказа об обязательной проверке личного дела звонящего, помощь не успела вовремя. Обеих девушек можно было спасти, если бы оператор сразу направил наряд полиции на место происшествия. — ответил молодой полицейский чётко и по делу. Старый офицер тяжело вздохнул и словно бы самому себе произнёс, нарочито растягивая слова: — Мда. Не повезло девочкам. С этими словами, оба полицейских, вышли за пределы оградительной ленты и ушли с места происшествия, где остались лежать два одиноких женских трупа.ᅠ
5 марта 2021 г. в 22:53
Сумерки. Прерывистое дыхание. Бешено колотящееся от адреналина сердце. Я бегу так быстро, насколько позволяет моя физическая подготовка и одежда. Чёрт, ну и угораздило же меня именно сегодня надеть эти жутко неудобные туфли на каблуке! Да и вся моя одежда попадает в эту категорию. Чёрная юбка-карандаш, блузка, вышеупомянутые туфли, которые ещё и ноги натирают, чтоб их, поверх не очень аккуратно выглядящее пальто до колен, и сумка, наспех перекинутая через плечо, чтоб не мешала, бросать её на улице было жалко. И почему же именно сегодня решили провести этот чёртов банкет?!
На улице осень. Некогда пышные и зелёные деревья, протягивающие свои ветки, словно лапы каких-то монстров, устрашали. Ещё и солнце почти полностью скрылось за горизонтом и темнота медленно, но верно опускалась на землю, съедая последние остатки света, которого было как кот наплакал. Бежала-то я, по подворотням разным, в тени зданий, чтоб скрыться было легче, а фонарные столбы всё ещё были не включены. Чёрт бы их побрал!
— Лиза! Сюда! — послышался впереди женский голос.
Подняв взгляд от тротуара, я увидела впереди тоненькую фигурку своей подруги Кати, которая знала эти подворотни как свои пять пальцев. Она скрылась за очередным поворотом и я еле поспевала за ней. Вот ведь везучая, мало того, что знает эти места, она ещё и атлетикой занималась. Да и одежда у неё была явно поудобнее, хотя бы из-за отсутствия злосчастных каблуков.
— Сделаем передышку. — заметив моё не лучшее состояние сказала она и прислонилась к стене, прислушиваясь, следуют ли за нами «они».
Я благодарно кивнула и встала подальше от подруги, опёрлась на колени, стараясь отдышаться.
— Где… мы…? — спросила я.
Господи, даже говорить из-за отдышки нормально не могу.
— Мы на улице X. Сейчас переведём дух и побежим по ней далее. В конце этой улицы большое шоссе, там нас преследовать не будут. Если всё-таки начнут нагонять, то свернуть и скрыться будет куда. — ответила подруга, не отрывая сканирующего взгляда от улицы, с которой мы свернули сюда.
Я кивнула и выпрямилась. Рядом стоял фонарный столб и как назло, сейчас он был абсолютно бесполезен, от злости я даже пнула его, но в итоге это принесло лишь боль моей бедной ноге. Я даже на колено упала, потирая ушибленное место. Да что за непруха-то!
Неожиданно, настолько, что даже моя подруга вздрогнула, прямо над нашими головами раздался безэмоциональный, полуавтоматический голос:
— Внимание, всем жителям. Сейчас прозвучит речь Верховного. Внимайте граждане.
Подняв взгляд вверх, я заметила едва различимый в темноте, силуэт громкоговорителя. Ну и жуть. Я покривилась в лице и репродуктор вновь начал издавать звуки, похожие на голос Верховного:
— Дорогие граждане. Прошло уже пять лет с того печального события, когда мятежники, захотели устранить нынешний политический строй, и не чураясь никаких методов, убили сотни тысяч наших и ваших товарищей. Огромной ценой, мы смогли подавить этот бунт и вернуть, уже ставшее хрупким, равновесие. Мы всё ещё не можем оправиться от количества жертв того страшного времени. Давайте же почтим их память минутой молчания.
И действительно, громкоговоритель замолчал и сейчас из него доносились лишь монотонные щелчки, означающие передвижение секундной стрелки. Ха-ха, очень жаль им. Ага, конечно. Зачем тогда было казнить всех причастных хотя бы на малюсенькую крупинку к этому делу людей?! Очень смешно слышать из их уст подобные слова, когда именно власти и стали причиной поднявшегося бунта в стране.
Всё верно. Пять лет назад, люди, недовольные властью нашей страны, подняли бунт, в тщетных попытках заставить правящую верхушку оставить свои посты. Чем только не пытались это сделать. Уговорами, угрозами, а после, и применением насилия, хотя насилие выражалось лишь в сопротивлении полиции, битье окон, разрисовывании стен и заборов различными лозунгами. Но властям это не понравилось, и они начали, чуть ли не охоту за инакомыслящими. Итог таков: мятеж подавлен, а все причастные к нему, либо в тюрьме, доживают свой век, либо казнены.
— Ха-ха. — непроизвольно вырвался из моего горла горький смешок.
— Дорогие граждане. — словно в ответ на мою насмешку, раздался голос Верховного из громкоговорителя. — Я безумно счастлив, что народ поддерживает меня всеми своими силами и пытается оправиться от тех ужасных событий. Я обещаю, что больше никогда не допущу подобных инцидентов.
На этом, объявление было окончено, о чём нас поспешил оповестить ранее услышанный голос.
— Я слышу чьи-то шаги. Уходим. — бросила Катя, аккурат после последних слов из репродуктора.
Я кивнула и мы вдвоём вновь кинулись бежать по улице. Через пару минут, я и вправду услышала за своей спиной топот ног и осторожно обернулась назад. Лучше бы я этого не делала. Те мужики были не так далеко, как казалось на слух. Я сглотнула скопившуюся во рту слюну и почувствовала, как по спине скатывается холодная капелька пота. Господи, что делать?! Судя по всему, подруга тоже поняла, что гнавшиеся за нами мужики, не так далеко, и на её лице читалась глубокая задумчивость на грани с обречённостью. Она не знала что делать, а до шоссе ещё далеко.
— Агх, к чёрту! — почти крикнула я, если бы дыхания хватило, и немного поднажав, обогнала девушку.
Прислонившись к стене, я принялась судорожно расстёгивать ремешки на туфлях. В момент, когда подруга пробежала мимо меня, я кинула свои туфли прямиком в гнавшихся за нами и мигом сорвалась на бег. Судя по звукам и раздражённому возгласу мужиков, я попала точно в цель. Внутренне возликовав, я продолжила бежать. Господи, если у меня получится сбежать от тех преследователей и остаться невредимой, точно в зал запишусь. А ещё на курсы самообороны. И перцовый баллончик буду с собой носить, только для начала куплю его.
Однако, мой точный удар туфлёй по лбу не возымел слишком долговременного эффекта, и я вновь услышала за своей спиной топот. Вот ведь… Пришлось поравняться с подругой, чтоб взглянуть той в лицо. Она выглядела порядком уставшей, но ни на секунду не думала сдаваться. Это обнадёживало. Резко, она махнула рукой в правую сторону, явно намекая на то, что нам стоит свернуть. Поняв, что меня пропускают вперёд, я кивнула и со всех сил бросилась в указанное направление.
Придётся бежать напрямик, никуда не сворачивая, ведь ближайший поворот был едва виден за горизонтом. Да и сама подворотня, в которую мы завернули, выглядела весьма неблагоприятно. Огромное количество контейнеров с мусором, просто так лежащие чёрные полиэтиленовые пакеты, всё с тем же мусором, и просто куча других разных вещей. Главное не споткнуться, главное не споткнуться, главное не споткнуться.
Эти три слова вертелись у меня в голове, словно молитва, но, то ли я исчерпала сегодня запас удачи, то ли Бога действительно нет, то ли ещё чего, но мне под ногу попал камень, да не простой, а острый. Так как я была без обуви, то естественно остриё, впилось мне прямо в ступню, я ойкнула от резкой боли и ноги подкосились. Сумка слетела куда-то за мусорный контейнер, туда же полетела и я, больно стукнувшись о тротуар. Колени, локоть и ступня отозвались болью. Я простонала сквозь зажатые зубы и из глаз брызнули слёзы. Как больно!
Только я хотела приподняться и встать, как послышались чьи-то шаги. Всё моё тело было спрятано за контейнером, и если не смотреть прямо в мою сторону, то меня не увидеть. Однако в безопасности я себя не чувствовала. Моя подруга всё ещё бежала от преследователей! Перевернувшись на спину и приподнявшись на локтях, я попыталась понять, что происходит снаружи, чтобы меня при этом не заметили. Лучше бы я не видела этого. Преследователи догнали Катю и повалили ту на холодный тротуар. Я затряслась от страха.
— Попалась! — послышался мужской голос.
— Отпустите! Мне больно! Ай! — раздался следом голос моей подруги.
Я мельком заметила, как мужчина поднимался с тротуара и за длинные волосы тянул мою подругу. Та скривилась от боли и всеми силами пыталась вырваться.
— Да не рыпайся ты! Эй, мужик, по-братски, заломи-ка ей руки или ещё как-нибудь ограничь движения. — подал голос тот, кто и тащил девушку за волосы.
Его напарник кивнул, злобно ухмыльнулся и действительно заломил руки моей подруги. Та вскрикнула, очевидно от того, как неаккуратно сделали предыдущее действие и вдруг неожиданно её волосы были отпущены. От непредсказуемости, девушка, так и стоящая на коленях, потеряла какую-никакую опору, упала, словно в поклоне и злобно зашипела.
— А где вторая? Их же двое было. — вдруг резко вспомнил второй мужик, связывая скотчем за спиной руки Кати.
— Не знаю. Может, сбежала, бросив эту? — ответил ему другой мужик и противно загоготал.
Я быстро закрыла свой рот рукой, стараясь не выдать себя. Катя, краем глаза, увидела меня, ведь располагалась прямо лицом к проёму, в котором скрывалась я. Она жестом приказала мне не высовываться и вызвать полицию. Я, всё также закрывая рот рукой, кивнула и отползла глубже за контейнер, прямо в тень.
Фонари наконец-то включили, но в этой подворотне лампочка была настолько старой, что постоянно мигала, придавая и без того страшной ситуации ещё более устрашающую атмосферу, прямо как в фильмах ужасов. Свободной рукой я рыскала в поисках сумки, ведь именно в ней остался телефон, и наконец после нескольких секунд напряжения, наткнулась на знакомый материал. Быстро достав телефон, я отняла руку от своего рта. Нужно разблокировать телефон!
— И что мы с ней будем делать? — послышался мужской голос.
Я отодвинулась подальше и теперь не могла видеть того, что происходило по другую сторону контейнера, только слышать. Но от этого было не менее жутко. Моя тряска от страха усилилась.
— Конечно же, то что планировали! Жаль что поймали только одну, но зато с ней мы можем вдоволь повеселиться. — прямо после этих слов вновь раздалось мерзкое гоготание.
В голове стрельнуло озарение. Вот почему они преследовали нас… Нет, не так! Они преследовали нас, чтобы… повеселиться?! Думаю, нет смысла думать дальше, ведь и так понятно, какое значение скрывается под словом «повеселиться». Думаю, до Кати тоже дошло. Господи, Лиза, не тормози! Срочно звони в полицию! Сейчас каждая секунда на счету!
Дрожащими руками я пыталась разблокировать свой телефон, пока глаза застилала пелена слёз. Коленки саднили, в горле першило, ступня болела, но я даже не думала позаботиться о себе. Сначала, нужно позвать на помощь. Телефон, словно назло не хотел разблокироваться, и я, плюнув на это, выбрала на экране блокировки экстренный вызов и набрала нужный номер. Послышались гудки, такие обычные, знакомые за пару часов до этого момента, но такие медленные и волнительные сейчас.
С другой стороны контейнера послышался треск одежды и какая-то возня, а после звонкий шлепок и болезненный стон. Судя по всему, мужики начали «веселиться» и чтоб не раздражала, заклеили рот Кате. Воображение рисовало страшные картины того, что происходило с моей подругой и глаза, только-только высохшие, вновь наполнились слезами.
Неожиданно, гудки в телефоне прекратились. Кто-то взял трубку! Я быстро затараторила:
— Здравствуйте, полиция?
— А кто ещё? — послышался недовольный женский голос.
— Я нахожусь на улице X. Меня и мою подругу преследовали по пути домой и….
— Постойте милочка. Ваше имя?
Я замолчала. Что это значит? По моему голосу же явно понятно, что что-то не так и единственное, что сейчас интересует оператора, моё имя?
— Елизавета Иванова. — тихим голосом ответила я.
— Нам нужно проверить ваше личное дело. Мы вам перезвоним. Ожидайте. — грубо, безэмоционально ответил оператор и повесил трубку.
Я ещё несколько секунд держала трубку у уха, тупо пялясь перед собой и тут моя рука теряет силы, брякаясь о тротуар. Никто… не поможет?
До моих ушей донёсся мужской голос:
— Эй! А давай откроем ей рот. Я хочу, чтоб она сделала это своим ртом!
Шок пронзил моё сознание. Что мне делать?
— А что, не плохая идея! — вторил второй голос и Кате, видимо, открыли рот, так как раздался резкий вздох, а потом снова болезненный стон.
Тело давно ослабло, и я лишь с надеждой сжимала свой телефон, ожидая звонка. Но сегодня всё шло не по моим планам. Раздался громкий мужской вопль, а после слова:
— Ах ты сучка! Помереть захотелось?! Дак я тебе устрою!
А после, послышался удар и резкий выдох со стороны подруги. Нет, только не говорите мне…
— Твою мать! Ты что сделал?! Ты её грохнул?!
— Да нет! Не должен был! От такого слабого удара люди не дохнут!
— В любом случае, давай заканчивать. Оставлять её так — не дело, давай спрячем где-нибудь. В таком виде, без единой ниточки на теле она всё равно сдохнет на холоде! И нам отвечать не придётся! Будет просто несчастный случай.
— Ага давай! Но куда её деть? — секундная тишина, и мужчина продолжил. — О, смотри. За этим контейнером есть пространство! Давай туда спрячем?
За контейнером? Не об этом ли контейнере говорят? Твою… мать…
Действительно. Через пару секунд, два мужика, тащащих тело моей подруги, попытались войти в узенькое пространство между стеной и контейнером и, конечно же, заметили меня. Зарёванную, дрожащую от страха и сжимающей в руке телефон. Их глаза мигом превратились в глаза хищников, смотрящих прямо на свою добычу.
Я сглотнула ком в горле и закрыла глаза.