Бойцовая рыбка по имени Ким*

Начинающий фикрайтер Нина сидела, тупо уставившись в монитор своего компьютера. Уже неделю она не могла придумать продолжение фанфика, который задумывался ею, как история любви Эдуардо Саламанка и Ким Векслер, но разыгравшаяся фантазия свела её историю к какому-то безумному кровавому трешу. Как всё это продолжить в нужном направлении Нина не знала и только, в сотый раз перечитывая черновик очередной главы, с тоской вынуждена была признать, что этот бред никуда не годиться. В дверь позвонили. Она не ждала гостей в столь поздний час, и с раздражением подумала: «Кого там ещё черти принесли?» Она открыла дверь своей малогабаритной однушки. На пороге стоял Лало Саламанка собственной персоной. Нина хотела было упасть в обморок, но побоялась. - Вы позволите мне войти? – с убийственной вежливость поинтересовался Саламанка. - Да, конечно, проходите, - пробормотала Нина. Лало зашел, оглядываясь по сторонам. - Да, видел я квартирки и по-уютнее, - вынес он свой вердикт жилищу фикрайтера. - Вообще-то это планировка повышенной комфортности, - попробовала возразить Нина. - Странные у вас представления о комфорте, - Лало смерил Нину пристальным взглядом, - впрочем, как и о многом другом. Он указал на кресло и поднял брови, как бы спрашивая разрешения. - Да, да, конечно, присаживайтесь, пожалуйста, - вспомнила Нина об обязанностях хозяйки. Сама она присела на табуретку возле компьютера. Она сидела с прямой спиной, сложив руки на коленях, и во все глаза смотрела на своего гостя. В присутствии этого человека она чувствовала себя крайне неуютно. Лало закинул ногу на ногу, и, закурив сигарету, с минуту испытующе смотрел на Нину. Наконец он произнёс. - Вы обо мне писа́ли. Не отпирайтесь, я прочел*, - он достал из внутреннего кармана пиджака несколько сложенных пополам листов бумаги. – Я даже распечатал вашу писанину. Для наглядности. Нина покраснела. - Ну, и как вам? – нервно сглотнув, спросила она. - У меня к вам пара вопросов. Во-первых, у вас тут в «шапке» заявлено… вот, - он ткнул пальцем в лист бумаги, - «… Сол опять накосорезил, а Ким будет расплачиваться». Ну, и когда. - Когда, что? - Когда она начнёт расплачиваться, а я получать по счетам? – уточнил Саламанка и стряхнул пепел с сигареты на новый ковер из ИКЕИ. - Видите ли… - Вижу, - резко перебил Лало, - на зрение не жалуюсь. - Эту фразу нельзя понимать буквально… - Фигура речи, - он кивнул, - поначалу я так и подумал, но прочитав восьмую главу начал сомневаться. Если я верно понял ваш замысел, то подразумевалось, что я влюблён в миссис Гудман. Так? - Ну, да, вы всё верно поняли. - И вместо того, чтобы ухаживать за ней, как поступил бы на моём месте любой нормальный мужчина, я нагоняю на неё жути. Скажите мне, моя дорогая, я что, по-вашему идиот? – ледяным тоном поинтересовался Лало. - Согласитесь, характер у вас не из лёгких. И вы стопроцентный абьюзер, - попыталась оправдаться Нина. - Хорошо, - раздраженно махнул рукой Саламанка, - я сволочь, но я же не дебил. - Вы просто очень злой и несчастный, - пояснила Нина. - Несчастный? - удивился Лало, - я что, произвожу такое впечатление? - Нет, но, понимаете, это нужно для фанфика. Чтобы Ким прониклась к вам сочувствием. - То есть вы всерьёз думаете, что после того, как я заставляю миссис Гудман смотреть на то, как пьяная проститутка делает мне минет, она проникнется ко мне сочувствием? - Лало затянулся сигаретой, - Послушайте, вам не кажется, что у вас серьёзные проблемы с логикой на медицинском уровне? - Но вы же в тот момент очень сильно разозлились и потеряли над собой контроль. - А мне кажется, что я прямо СЕЙЧАС очень сильно разозлюсь и потеряю над собой контроль, - предупредил Саламанка. - Не надо, - попросила Нина. - Тогда объясните мне, как вы теперь собираетесь разруливать всю эту хрень? Нина откашлялась. - Для начала, Ким узнает от Иоланты, что у вас была жена. Вы её очень любили… - Кого? Иоланту? – переспросил Лало. - Нет, жену, - уточнила Нина, - а она погибла. Вы смотрели «Крестного отца»? - Конечно. - Помните, как погибла Аполлония, жена Майкла Корлеоне? - Она, кажется, взорвалась в машине? - Точно! Вот и ваша жена тоже взорвалась в машине! Ваши конкуренты подложили в вашу машину бомбу, но она случайно села за руль вместо вас и погибла. А вы так горевали, что даже седая прядь преждевременно появилась в ваших волосах. Саламанка повернул голову и посмотрелся в зеркальную дверцу шкафа, рассматривая свою «мелированную» сединой челку, он раздраженно провел пятернёй по волосам, откидывая их со лба, и пробормотал: «Пиздец какой-то». - А потом вы нашли виновников смерти Гутиерэ… Так звали вашу жену…. И страшно им всем отомстили. - Любите вы треш, - покачал головой Лало, но сравнение с Майклом Корлеоне, видимо ему понравилось. – Ладно, «бомби» дальше. - Ваша жена погибла, а вы от расстройства стали злым и безжалостным. - Так… и… - А потом вы должны спасти Ким от Горана. - Горана? Это того серба, любителя волынки? А он тут при каких делах? - Он тоже влюбился в Ким. - Эва как! А миссис Гудман весьма популярна! – хмыкнул Лало. - Согласитесь, в этом нет ничего удивительного, она очень привлекательная женщина. - Что есть, то есть, - кивнул Саламанка. – И чё у неё с этим бивнем? - Не у неё. Это вы с ним драться будете. - Зачем? - Чтобы она увидела, какой вы герой. - Так, и где мы будем с ним… драться? - В пустыне. - Она там тоже будет? - Кто? - Ким Векслер? - Да, он её украдёт. - А мне, значит, надо его догнать и отмудохать? - Точно! - кивнула Нина, - Сможете? - Говно вопрос, - махнул рукой Лало, - И сколько ты эту сцену будешь расписывать? - Недели три. - Да, ну на… Давай я его сразу из ствола вальну в лоб, и дело с концом. - Как скажите, - вздохнула Нина. - И что дальше? - А дальше, я пока не придумала. Но я постараюсь, в ближайшее время. - Да, ты давай, старайся. А то, знаешь ли на каждого фикрайтера, сколько бы у него там ни было лайков, приходится всего два аршина земли. Намёк понят? Нина кивнула. - Так что если не хочешь забыться вечным сном включи фантазию на полную мощность, - посоветовал Саламанка, - кстати, чё у меня там со сном за проблема? - Ну, вы же сами сказали Начо, что спите по два, три часа в сутки, а этого не может хватать нормальному человеку, это я по себе знаю. У вас либо расстройство психики, либо вы действительно прокляты, как Роланд Дискейн из Гилеада. - Это ещё что за хрен с горы? Почему не знаю? – удивился Саламанка. - Это персонаж серии книг Стивена Кинга. В общем, идея такая, вы, когда бодрствуете – превращаетесь, в чудовище, а когда спите, в вас просыпается совесть. - Ебать, - тихо сказал Лало и устало прикрыл глаза рукой, - и потянул меня чёрт за язык. - Понимаете, - продолжала Нина, - Задача у меня очень сложная. Жанр такой. Сначала должен произойти конфликт. И герои, пройдя через испытания, должны воссоединиться. Знаете, как сказал Вован Вованыч? «Настоящий мужчина должен пытаться, а настоящая женщина должна сопротивляться». В этом весь цимес. - Кто такой Вован Вованыч? Тоже фикрайтер? - Нет, это … один общественный деятель. - Ну, он, наверное, себе два срока намерял, этот деятель? - предположил Саламанка. - Уже четвертый пошел. - Красавчик! А вот у меня времени в обрез. В 6-ом сезоне меня грохнуть должны, по всей видимости. Так что с … воссоединением надо поторопиться. А то у тебя уже восемь глав в фанфике, а всё к чему я прикоснулся у предположительно горячо любимой мною Ким Векслер, это её рука, когда я ставил её транквилизатором. Это вообще-то рвёт в клочья весь мой имидж. - Ну, в моём фанфике у вас хотя бы традиционная сексуальная ориентация. - То есть я должен быть ещё и благодарен, что меня никто не пидорнул!!? Неизвестно куда бы зашёл этот разговор, но в дверь опять позвонили. На этот раз Нина предусмотрительно посмотрела в глазок. - Это Ким, - растерянно объявила она Лало. - Блядь, да что ж такое то? И чё теперь делать? - Прячьтесь в шкаф! - Ты охуела? - Тогда на кухне посидите, и дверь закройте, я постараюсь поскорее её выпроводить. Ким вошла и уселась в то же кресло, в котором сидел до неё Лало. Она тоже закинула ногу на ногу и тоже закурила, но в отличие от Лало она не пыталась скрыть своё раздражение и даже бешенство. - Скажите, милочка, у вас всё в порядке с головой? – спросила она у пристроившейся на табуретке Нины. - Уже не знаю. - Вот и я не знаю, как вам вообще могла прийти такая бредовая идея? Как вы могли себе даже на минуту представить, что я могу влюбиться в этого маньяка? - Вообще-то многие считают его очень харизматичным. - Кто считает? Наверное тот, к кому он ночью с пистолетом не вламывался. - Но он же вас любит Ким! - Вы что сдурели? С чего вы это взяли? - Он был у меня, Ким. Он сказал, что он в отчаянии. - Очень хорошо! - Он страдает! - Так ему и надо! - Он во всём раскаивается! - Поздно! - Он даже плакал! - Да, этот алкоголик, небось, был пьян в стельку! - Он сказал, что он повеситься! - Сделает всем большое одолжение! - Ну почему вы так жестоки? Ну почему вы не хотите дать ему хотя бы шанс? - Шанс дам, а всё остальное фигушки! Не дождётся! - Но у моего фанфика предполагался хэппи-энд. - И в чём вы его видите, позвольте вас спросить? – возмутилась Ким. - Счастье, это когда желаемое совпадает с неизбежным, - пояснил Лало Саламанка. Он вышел из кухни и прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди. – Добрый вечер, миссис Гудман. - И вы здесь! – воскликнула Ким, - А вы что здесь делаете? - «Всюду быть, где вы, повелевает мне любовь»,- театрально продекламировал Лало и засмеялся. - Перестаньте паясничать, Саламанка! Мне не до ваших шуточек! Я между прочим порядочная, замужняя женщина, и мне не безразлична моя репутация. Особенно, когда мой муж сидит в тюрьме, где оказался, кстати, по вашей милости, - Ким с ненавистью взглянула на Нину, - так, всё, заканчивайте к чертям этот балаган! Я хочу завтра же оказаться у себя дома! Слышите! Делайте, что хотите. Пусть на виллу нагрянет УБН, или люди Фринга, или … я не знаю, да пусть хоть торнадо унесёт меня в даль! Только подальше от этого негодяя. Лало закатил глаза. - Да! – крикнула Ким, - Вы негодяй, бандит и убийца! Короче асоциальный тип. Как кто-то может поверить в то, что между нами может быть что-то общее? - Ну, надо же! Значит я асоциальный тип, а вы образчик благородства, чистоты и невинности? – Саламанка тоже начал злиться, - А по-моему у нас не так уж мало общего, моя дорогая. Внешность у вас ангельская, но крылышек за спиной нет. - Что вы имеете в виду? - А лохов по барам вы с вашим муженьком нахлобучивали под гордым флагом борьбы за добродетель? И деверя своего подтолкнули в гроб исключительно из человеколюбия? - Откуда вы это… - начала Ким и осеклась. - Ну, что же вы замолчали миссис Гудман? Продолжайте. Хотите спросить, откуда я это знаю? Давайте, спросите, - Лало ухмыльнулся, - А я то был лучшего мнения о ваших умственных способностях. - Хам! – крикнула Ким. - Истеричка! – не остался в долгу Лало. - Да, пошли вы оба! Надоели вы мне до смерти! – заорала Нина, кинулась в ванную и закрылась на замок. Из-за двери послышался её плач. - Чего это с ней? - растерянно спросила Ким. - Психует, - равнодушно пояснил Саламанка. - И что мы теперь будем делать? Лало пожал плечами: - Давай, перепихнёмся по-быстрому, и разбежимся, без обязательств. - Ты неисправим! - Ну, теперь, как я понимаю, луч света в моём тёмном царстве ни разу не блеснёт, - он вздохнул с наигранной грустью и развёл руками, - выходит, что так я и не исправлюсь. - Ладно, - сказала Ким, - давай хоть посмотрим, что она там написала. Лало принёс для Ким стул из кухни, а сам сел на табуретку и они вдвоём уставились в светящийся монитор компьютера. Лало как бы невзначай, обнял Ким, положив ей руку на плечо. - Саламанка, лапу убрал! – скомандовала Ким. Лало послушно передвинул свою руку с её плеча на спинку стула. Прочитав несколько страниц, Лало и Ким одновременно отстранились от экрана и переглянулись. - Не знал, что люди так могут, - ошарашенно произнёс Саламанка, он попытался сдержать смех, но ему это не удалось и, он громко захохотал, закрыв лицо руками. - Она извращенка! Кто ей вообще позволил так издеваться над людьми? – возмутилась Ким, - Ужас какой-то! Мы ей что, поручик Ржевский и Наташа Ростова?!! - Кто это? – сквозь смех спросил Лало. - Персонажи русского фольклора, - пояснила Ким, и раздраженно вскрикнула, - да хватит уже смеяться, Саламанка. Чего ты всё время улыбаешься или ржёшь как конь? Тебе не надоело? Прекрати. - Не могу, - признался Лало, вытирая выступившие от смеха слезы, - Слышала поговорку: «Улыбайтесь, это всех раздражает!»? Я жизни радуюсь напоследок. Недолго мне осталось. В шестом сезоне Гиллиган меня «сольёт». В «BТ» меня уже не будет. Завалят меня, по ходу этой пьесы. - А меня тоже не будет в «ВТ», - грустно сказала Ким, - и некоторые предсказывают, что это ты меня убьёшь. - Чего? – Лало сразу перестал смеяться, - Я что, с дуба рухнул, убивать самую красивую женщину в этом сериале? Да и не только в этом. Ты, наверное, просто бросишь, наконец, этого урода, найдёшь себе нормального мужика и свалишь с ним в светлое будущее. - Перестань уже надо мной издеваться, - раздраженно потребовала Ким. - С чего ты взяла, что я издеваюсь. Да, я тобой любуюсь, детка, - он нежно поглядел на Ким, - ты же просто прелесть. Ты царица «ЛЗС» и половина его рейтинга. Твой придурошный муженёк тебе разве не говорил, какая ты красавица? - Нет, - призналась Ким, и подумала, что Джимми действительно ни разу не говорил ей ничего подобного, - он меня называет только умницей. - Это потому, что он дурень непроходимый! Если бы я был твоим мужем, я бы каждый день говорил тебе, что ты самая прекрасная женщина на свете, а я самый счастливый человек в мире, потому что обладаю таким сокровищем, - он взял в свои большие ладони её маленькую ручку и поднёс к своим губам. - Ты сумасшедший, пусти, - Ким попыталась высвободить руку, но в её голосе уже не слышалось прежнего раздражения, - и чего ты привязался к Джимми? - Урод, этот твой «падучий Джимми», и ноги у него кривые. - У него не кривые ноги, - возмутилась Ким. - Ну, может не ноги, может не кривые, но он тебя не достоин! - А кто достоин? Ты? - И я тоже не достоин, - согласился Лало, - такой женщины, как ты никто не достоин. Но у меня по крайней мере денег, как … грязи. И я лучше него в постели. - С чего ты решил, что лучше него в постели? - Это не я так решил. Это ты мне так скажешь, когда попробуешь, - пообещал Лало и, притянув Ким к себе, поцеловал её в губы. ***** «Чего это они там притихли? – подумала Нина, - Может, ушли?» Она вышла из ванной и осторожно заглянула в комнату. Ким верхом сидела на коленях у Лало. На ней не было блузки, а на нём пиджака и рубашки. Они целовались в засос. Нина на цыпочках прошла по коридору и тихо закрыла за собой входную дверь. Лало и Ким в это время перебрались на разложенный ИКЕАвский диван, который служил Нине кроватью, и провели на нём довольно продолжительное время, увлеченно занимаясь тем, что никак не удавалось нормально изобразить Нине в её горе-фанфике. Потом они просто лежали обнявшись. Ким положила голову на плечо Лало, а он нежно прижимал её к себе. - Слушай Ким, давай свалим куда-нибудь вместе, - предложил Лало, - Как они меня все достали. Фринг, Элладио, теперь ещё эти ебучие фикрайтеры. Я понял, надо валить, пока здесь полный Уолтер Уайт не начался. - Да, куда же мы от них денемся? – тихо произнесла Ким, в её голосе слышались тоска и безнадёжность. - Куда хочешь, хоть в Новую Зеландию. Я «загоню» Тёрнера по бриллиантовой цене. У меня даже покупатель есть на примете, хуепутало один из нувориши. Купим домик на побережье. Я открою автомастерскую. Я в своих руках могу не только автомат держать. - Я заметила, - прошептала Ким и поцеловала Лало. - Но ведь Тёрнер же музейный! - А мне по фиг. Он теперь мой. Эта писательница сама мне его на стенку повесила. - Может лучше, «загонишь» свой Люгер. - Нет, не получится. Люгер мне пришлось вернуть Гордону Гекко. Он хороший мужик. Я не хочу с ним ссориться. Сказал ему, что взял «погонять», перед тобой по-понтоваться. - Ну, ты понтарез! - Да, - согласился Саламанка, - хороший понт, дороже денег! - А откуда ты знаешь Гордона Гекко? - В тюряге вместе чалились. Очень опытный трейдер. Знает кучу всяких нюансов и тонкостей в выборе стратегии игры на фондовой бирже. Я у него многому научился. - Ты, что занимаешься биржевыми операциями? – поразилась Ким. - А чё ещё с такой кучей бабла делать-то. Да, фигня делов! – фыркнул Лало, - не сложнее, чем в стос с пацанами. - А я многого о тебе не знала, - задумчиво произнесла Ким. - Да, я сам о себе многого не знал, - признался Лало. «И я о себе тоже» - подумала Ким, и поёжилась. - Но, чего то меня подзадолбали эти открытия. С меня хватит. Я сваливаю. - Ну, хорошо, и как ты это провернёшь? – поинтересовалась Ким. - Можно инсценировать собственную смерть. Очень удобно. Сейчас так многие делают. Я тут читал один фанфик. Всё просто, как грабли. Так ты со мной? - Да. - Тогда погнали. Он поднялся с постели и сел за компьютер. - Что ты собираешься делать? - спросила Ким. - Ты знаешь в чём отличие эпоса от трагедии? - В чём? - Основное отличие эпоса от трагедии в том, что в эпосе герой сам творит свою судьбу и у него есть право на выбор, а в трагедии он непрерывно борется с судьбой и становиться заложником условий игры. Меня задолбала эта борьба! На хуй трагедии, я хочу стать героем эпоса, поэтому я сам напишу свою историю! ... Так, это мы всё удалим, - сказал Лало и стёр черновик Нины. – Начать можно так… Он начал быстро стучать пальцами по клавиатуре, набирая текст. Ким подошла сзади и, облокотившись на его плечи, начала читать: - Слушай, а нормально получается. У тебя просто талант. - Захочешь жить, не так раскорячишься. И потом, не забывай, я учился в Техасском университете, - очень серьёзно сказал Лало. Он обернулся, посмотрел на Ким и они дружно рассмеялись. - Ты у меня золото! – сказала Ким и чмокнула Лало в лоб. - А ты у меня платина! – ответил он. - Только вот в этом предложении, я бы выразилась по другому, - она присела рядом и пододвинула к себе клавиатуру. Ким внесла корректировки в текст Эдуардо, и тот прочитав, согласился: - Да, так будет лучше. - И что дальше. - А дальше будет вот что… ***** Когда утром, переночевав у соседки, Нина вернулась домой, ничего в её квартире не напоминало о ночном визите незваных гостей. «Привидится же такое, прости Господи, - подумала фикрайдерша, - всё, с вином надо завязывать. И обязательно выспаться надо хорошенько» Нина вздохнув села за компьютер. Её взгляд уперся в незнакомый текст. - Но это же не я писа́ла, - пробормотала она. Она прочитала всё от начала до конца. В конце последнего предложения стояло многоточие. to be continued...