Пока ты дышишь

Закрытая комната, сюда никто не войдет. Мягкий ковёр на полу, вызывающе-красные обои на стенах, плотно занавешенное чёрным полотном окно, не пропускающее ни луча света. Посреди комнаты кровать, большая, заправленная чёрным шёлковым бельём. У кованной спинки место для верёвок и крючки, для того чтобы можно было удобно закрепить любые наручники. Всё это напоминало комнату в дорогом борделе, пропахшую дорогим парфюмом, но дешёвым сексом на одну ночь. Осаму зашёл первый и сегодня в одиночестве, желая подготовить что-то к ночи. Усталость неприятно давила на плечи, заставив на пару секунд сесть на кровать, но после он поднялся, возвращаясь к небольшому шкафу в углу. Руки привычно сняли с шеи ключ от замка и пару раз прокрутили, распахивая дверцы. С чем же поиграть сегодня? Ассортимент был велик от маленьких анальных пробок до внушительного размера вибраторов. Взгляд Дазая переместился на другую полку и вытащил полюбившийся ремень из грубой кожи. Растянув губы в усмешке, мафиози отложил девайс на мягкий диванчик, собираясь достать что-то ещё. На этот раз он покрутил в руках кляп и небрежно закинул его к ремню. Он любил выбирать всё заранее и сейчас получал удовольствие даже от предвкушения своих действий. Руки потянулись к верёвке и Осаму не стал себе отказывать, просто не найдя причин. За пару минут к кучке присоединились зажимы, мягкий стек и чёрная повязка на глаза. Уже представив себе образ, он облизнул губы. Другое помещение. Милая спальня в бежевых тонах, забавно так ярко контрастировала с обладателем, что было даже сложно поверить, что он тут не то, чтобы спал, а просто находился длительное время. Видел бы его кто-то сейчас, как на белых простынях раскинулись рыжие волосы, частично скрывая закрытые от удовольствия глаза. Приспущенные строгие брюки, немного помявшаяся белая рубашка и в контраст с ней красные пятна на щеках, выдающие возбуждение и немного смущение. Спустим взгляд ниже. Похабно раздвинутые ноги и пара пальцев, ритмично исчезающая между ягодиц парня, явно выдавала его род деятельности. Накахара простонал, подаваясь на встречу своим же движениям. Подушечки пальцев при особо удачных толчках попадали по простате, заставляя вскрикивать громче, зажимая рот второй, свободной рукой. Закончив с растяжкой, Чуя вытащил пальцы, вытирая оставшуюся на них смазку о светлую мягкую простынь. Дазай будет недоволен, он уже опаздывает, но Чуя накосячил, так что уже бесполезно просить пощады, а стоп слово Накахара всё равно никогда не произнесёт: слишком стыдно будет смотреть потом в глаза напарнику. Достаточно быстро справившись, он поспешил к месту встречи. Получить больше, чем заслужил, ему явно не хотелось. Да, Чуя любил боль от рук Осаму, но он прекрасно знал, что тому сложно останавливаться. Потом, конечно, его бережно донесут до ванной, и поцелуют каждый оставленный шрам, извиняясь, но терпеть то, что уже выходит за грань дозволенного не хотелось. Через полчаса Чуя покорно стоял на коленях, не решаясь поднять наполненные виной глаза. — Что-то хочешь сказать? — голос Осаму прозвучал громом в комнате. Чуя всё же поднял глаза и посмотрел на него; осторожно, максимально нерешительно положил свою руки ему на колени и снова опустил взгляд в пол: — Прости Дазай. Я виноват, готов принять и вытерпеть всё, что ты сделаешь, — Осаму усмехнулся, лишь хватая его за волосы и грубо запрокидывая его голову, заставляя посмотреть в глаза. — Готов, говоришь? Руки парня уже не так сильно тянули его волосы, неожиданно даря простую ласку, лёгким массажем головы. Накахара замер, не ожидая приятных ощущений, и боялся дышать, чтобы ни в коем случае не спугнуть. — Дазай? Чуя всё-таки нарушил молчание, не понимая, что происходит. Рука Осаму спустилась на его щёку, поглаживая большим пальцем. — Да? — Осаму посмотрел на него с усмешкой. Уже, если честно, расхотелось устраивать сессию, как они делали обычно. Осаму поднял парня с колен и перетащил на свои. Чуя был слишком сильно удивлён, чтобы возражать. Он не чувствовал боли, только осторожные поглаживания по спине от забинтованной руки. Осаму просто обнимал, грея своим телом и давая возможность почувствовать то, что он умеет причинять не только боль, но и дарить тихую нежность. Чуя доверчиво прикрыл глаза и положил свою голову ему на плечо, подставляясь под столь желанную ласку: он так давно хотел просто вот так посидеть, но боялся попросить. Он видел Дазая жестоким и человеком который просто не способен на безболезненное проявление любви, но к его удивлению это оказалось не так. — Ты же не против этого? — Осаму оставил лёгкий поцелуй на его губах, забираясь прохладной рукой под рубашку Накахары. — Н… Нет, — Чуя открыл глаза, робко прикасаясь губами к забинтованной шее. Он редко себе позволял что-то такое, но чувствовал изменения поэтому собирался получить всё от неожиданной возможности. Осаму ничего не сказал, откидывая голову, чтобы парню было удобнее. Чуя так же немного нерешительно потянул за бинт, оголяя кожу, но сопротивления не последовало и он уже смелее откинул его за пределы кровати, снова приникая к его шее губами. Осаму не возражал, в ответ расстегнув на нём рубашку и отправил её к бинтами, некогда скрывавшим его шею. Мягкие губы прошлись по старым шрамам, изучая ранее недоступную территорию. Осаму вздохнул, почувствовав укол совести, что никогда не давал Чуе прикоснуться к себе. Их взаимоотношения всегда были осованы на простом сексе с постоянной примесью бдсм и подобных практик. В жизни, на людях, они были просто напарниками и в чём-то даже врагами, но в постели один брал, а другой бесприкословно подчинялся, к обоюдному удовольствию. Сейчас место страсти и животного возбуждения заняла нежность и осознание привязанности к друг другу, что они постоянно отрицали. Осаму себе не позволял, просто потому, что боль от предательства была самой яркой и запоминающийся в его жизни. А Чуя. Чуя постоянно видел Дазая, который кого-то убивает, который пытает врагов, а после и его. Одних болью, а его такой же болью, но смешанной в диком коктеле со сладостным удовольствием. Для всех они были максимально странной парой. Напарники, враги, любовники? Они уже запутались в вечных ярлыках, мешающих жить. Чуя впервые за вечер издал тихий грудной стон, когда рука Осаму легла ему на пах, умело поглаживая столь чувствительную даже через штаны область. Дазай знал всё о теле Накахары и нагло этом пользовался, быстро приводя парня в беспамятство одними своими, с какой-то точки зрения, пока ещё невинными касаниями. Пара ловкий движений и надоевшие брюки летят вниз. За окном мерно забарабанил дождь, просачиваясь в комнату неприятным холодком и заставляя Чую поёжиться от скозняка, прогулявшегося по оголённой спине. Кожа мгновенно покрылась мурашками, то-ли от скозняка, то-ли от безумно жарких ласк, что Дазай с лихвой дарил парню. Его пальцы уже нагло проникли внутрь, растягивая немного покрасневший после сегодняшней подготовки Чуи анус, но уже грубее. Накахара и не собирался жаловаться, придушенно всхлипнув от достаточно непривычного растяжения. В последний раз они виделись давно, так что даже недавняя растяжка не предотвратила дискомфорта сейчас. Осаму не стал долго церемониться, всё же Чуя был далеко не девственником, так что смысла особого не было. — Давай сам, сладкий, — Дазай упёрся на локти, чувствуя под собой прохладную простынь. Чуя закусил губу, пуская по подбородку тонкую струйку алой крови, от столь неосторожного движения и, неловко приподнявшись, стал медленно насаживаться, немного сжимая парня изнутри. Они оба простнали в унисон, словно чувсвовали ощущения друг друга, как свои. Властная хватка от изящных (только с виду) рук Осаму, после останется синими следами, на нежной коже бёдер, но это никого не волнует. Накахара двигается медленно, будто сомневаясь в каждом своём движении, а Дазай не торопит, впервые отдав парню почти полный контроль на ситуацией. Движения Чуи становились всё быстрее и хаотичнее, заставляя обоих постанывать в припухшие губы друг друга, оставляя собственические метки, которые они потом оба будут прятать с недовольным ворчанием. Пара минут и длинные пальцы кольцом появляются на члене Чуи, делая несколько резких движений, а после пачкаясь в вязкой белесой сперме. Сам Дазай быстро догнал парня, кончив где-то глубоко внутри парня, с тихим рыком вгрызаясь в его плечо. — Дазай… — Чуя осторожно встаёт с начинающего опадать члена и укладывается рядом. — Да, Чуя? — Осаму мягко опускается на кровать рядом, теперь уже полностью. — Знаешь, я хочу иногда без сессии. Просто… ну, как обычные люди, — немного робко сказал парень и тут же притих. Он впервые открыто выразил своё желание, что было очень нетипично. — Я не против. Пока ты рядом, я дышу. Это кодовая фраза, означавшиая конец их тематических отношений. — Я… Нет, Осаму, только не уходи… Пожалуйста! — Накахара испугался, крепко прижавшись к Дазаю, боясь теперь ослабить хватку. — Тише, Накахара, задушишь. — тот мягко улыбнулся тот, обнимая в ответ, — Я не ухожу, это просто начало новой истории…