Мышка

      Беллатрикс проснулась от неприятного жжения в левом предплечье – господин Реддл желал ее видеть немедленно. Она почти аппарировала на месте, но взгляд вдруг зацепился за кровать и лежащую на ней девушку.       - Пикер!       Эльф материализовался из воздуха с легким хлопком.       - Мисс Белла? Пикер слушает, госпожа, - довольно небрежно для домовика пробормотало существо.       Беллатрикс сморщила лоб, пытаясь одновременно побороть головную боль и собраться с мыслями.       - Присмотри за девчонкой. Она не должна покидать поместье, - с этими словами Беллатрикс аппарировала, потому что боль в руке стала невыносимой. Ей оставалось только надеяться на благоразумие ее верного слуги. ***       Как только Беллатрикс оказалась в резиденции Реддла, она сразу поняла, что предводитель не в духе. Его вкрадчивый и холодный тон и стальной взгляд только подтвердили ее опасения. Он был рассержен. Что еще хуже – он сердился на нее, потому что более, кроме них двоих, в помещении никого не было.       - Моя дорогая Белла, а вот и ты, наконец.       - Милорд, - она склонилась в глубоком реверансе, практически распластавшись у его ног.       - Я хотел бы услышать отчет о задании, которое я тебе давал, - гнев в его голосе стал отчетливо слышен, больше не скрываясь за налетом ласкового порицания.       - Милорд, Долохов…, - договорить ей не дали.       - Ты послала Антонина сообщить мне о своем провале?! Я думал, что научил тебя лучше, Белла!       Хотя он не повысил голоса, но его слова ревели в ушах Беллатрикс словно чертов водопад. Внезапно все решения, принятые ею вчера, показались безрассудными и попросту эгоистично-глупыми. Как она могла забыть о своих обязанностях? Пренебречь их общим делом?       - Я сожалею, мой лорд, - ее голос дрожал, - этого больше не повториться.       Очевидно, столь явное отчаяние его подопечной слегка улучшило настроение Реддла.       - Разумеется, - ухмыльнулся он, - хорошо развлеклась?       Беллатрикс не смела поднять глаза. В этот момент она сообразила, что не стоит даже упоминать, что вчера не было и намека на развлечение, не говоря уже о том, что девушка все еще жива. Мгновение она досадовала на Долохова, что он так просто сдал ее повелителю. Однако Блэк прекрасно осознавала, что мужчина не мог поступить иначе – лгать Темному Лорду было опасно, смертельно опасно. И, тем не менее, ей придется сделать именно это. Ее не пугало предполагаемое наказание, нет, больше всего на свете она боялась разочаровать своего наставника. Легкий румянец окрасил ее щеки, когда она проговорила: «Да, спасибо, милорд».       К счастью, Реддл, видимо, принял покраснение ее кожи за смущение от поднятой темы, а вовсе не за стыд и досаду на саму себя за такую наглую ложь.       - Прекрасно, надеюсь, оно того стоило, - прошелестел он с некоторой забавой в голосе.       - Круцио!       Конечно, она не была настолько наивна, чтобы думать, что он оставит ее поступок безнаказанным. Проклятье круциатуса … ну, это то, что было довольно привычно на самом деле. Ее учили справляться с болью, особенно такого рода. Она просто отступила в свое сознание, стараясь максимально расслабиться. Однако, вот что настораживало и вызывало опасения гораздо больше, чем само проклятье, так это то, насколько смущающе слабым оно было. И это не давало её мозгу полностью отключиться. Должно было быть что-то еще…       И что-то последовало.       - Встань! – скомандовал Реддл, отворачиваясь от нее и подходя к массивному столу в конце комнаты.       - Я не буду больше наказывать тебя, Белла, потому что скоро тебе понадобятся силы. На самом деле, я буду настолько щедр, что даже дам тебе возможность исправить ошибку, - он ненадолго замолчал, очевидно, ожидая благодарности, или же давая ей время прийти в себя и сосредоточиться на его словах.       Беллатрикс напряглась, в ожидании настоящего наказания. В том, что это будет именно оно, женщина нисколько не сомневалась.       - Итак, я дам тебе еще одно задание. И на это раз, - подчеркнул он, - я надеюсь на более тщательный подход с твоей стороны.       - Конечно, милорд, - она склонила голову, избегая его взгляда.       - Возьми Макнейра и Эйвери и отправляйтесь к вампирам. Нам не помешала бы поддержка северного клана.       Беллатрикс с трудом удержалась от того, чтобы фыркнуть – милорд, видимо, не на шутку разозлился. Это была самоубийственная миссия, во-первых, потому, что Макнейр был известным ненавистником существ, а Эйвери просто высокомерным болваном, во-вторых, Джагсон уже пытался заключить с вампирами сделку, не более, чем три месяца назад, и они очень ясно дали понять, что абсолютно не заинтересованы.       Радовало только то, что Реддл, очевидно, не ожидал от нее никаких реальных результатов, несмотря на то, что сказал ранее. Это было наказание ради наказания, чтобы унизить ее очередной неудачей и снова наказать по возвращении. Ну, и он отсылал ее, чтобы показать всем, включая саму Беллатрикс, что она теперь в опале.       Ладно, это было то, с чем она могла работать. Она навестит вампиров, вылезая из кожи вон, чтобы ни Макнейр, ни Эйвери не натворили бед, а потом вернется и докажет своему господину, что по прежнему верна и может взять все, что он ей уготовил. Вот только была одна проблема – та, что в первую очередь заставила ее действовать необдуманно и вызвать неудовольствие Темного Лорда – девушка, которая должна уже была бы быть мертва. Говоря о…       - Когда нам отправляться, милорд?       - Сейчас, Белла, прямо сейчас! – раздраженно отмахнулся он, потеряв всякий интерес к разговору.       Тем не менее, он все-таки ткнул палочкой в руку, и через несколько мгновений Макнейр и Эйвери предстали перед ним.       - У вас новое задание. Белла объяснит суть, - бросил он и вышел из комнаты.       Беллатрикс тяжело вздохнула и приступила к инструктажу. Ее развлечение опять откладывалось, однако, больше ее волновало, как Пикер справится с юной ведьмой. ***       Гермиона просыпалась, всегда зная, где именно она находится и с полной памятью того, что произошло накануне. Это была особенность функционирования ее мозга, не врожденная, но приобретенная, можно даже сказать, выработанная по необходимости.       Когда в одиннадцать лет девочка попала в совершенно новый, на первый взгляд таинственный, чарующий и просто великолепный, но на второй - полный не таких уж приятных неожиданностей и весьма опасный, мир… ну, что ж, ее организму пришлось срочно приспосабливаться и искать механизмы защиты. Она обладала не по годам зрелым и очень логичным умом, поэтому само наличие магии поначалу вызывало у нее что-то наподобие панической атаки. Когда профессор МакГонагалл впервые появилась в доме ее родителей, Гермиона подумала, что они решили разыграть ее. На самом деле, она приняла женщину МакГонагалл за странного аниматора. Вот только аниматор оказалась анимагом. Когда ее будущий профессор Трансфигурации на глазах изумленных зрителей превратился в кошку… Ну, у нее могла бы быть и более достойная реакция. Вместо этого она закричала, и не могла успокоиться добрый час. У нее случилась первая, и, она надеялась, последняя в ее жизни истерика. Не каждый день представления о мире, в котором вы живете и его законах, просто переворачивают с ног на голову. Таким образом, когда она приехала в Хогвартс, ежедневное пробуждение в общей комнате для девочек стало настоящим кошмаром. Гермиона просыпалась напуганной и дезориентированной, и процесс принятия ее настоящей реальности каждый раз начинался заново. Много недель она даже подозревала (или надеялась), что весь магический мир - галлюцинации ее внезапно пораженного болезнью сознания. Однако ничего не менялось: не приходили люди в белых халатах, родители не плакали возле ее постели, никто не разговаривал с ней с терпеливым добродушием (ну, кроме Дамблдора, но не в то время). Итак, она осознала, что необходимо приспособиться. Теперь все это казалось дурным сном. Но привычка сразу «включаться» по пробуждении осталась. Поэтому сейчас она просто удивилась, что вообще проснулась. И даже более - она чувствовала себя прекрасно выспавшейся, отдохнувшей и полной сил.       Гермиона не питала иллюзий на счет того, кому в руки она попала. Не смотря на то, что они не имели ни малейшего представления, кто она такая, девушка знала всех участников вчерашней истории (она потратила немало времени в библиотеке изучая обычаи и традиции того мира, в котором внезапно оказалась, и чистокровные с их родовыми древами были исследованы вдоль и поперек): Роули, Трэверс, Долохов и, разумеется, Беллатрикс Блэк. Трое из Священных двадцати восьми и жестокий русский, все – известные поборники чистоты крови, выступающие за еще большее ограничение прав маглорожденных. Все четверо также считались, если не друзьями, то близкими знакомыми мистера Реддла. К тому же, хотя это не являлось официальной информацией и не было подтверждено, но вышеперечисленные, а также многие другие члены чистокровных семей были так или иначе причастны к похищениям и убийствам волшебников, лояльно настроенных к маглорожденным. Гермиона читала газеты и, имея гибкий ум, делала выводы, сопоставляя факты. Известные фамилии часто мелькали по подобным делам, но никогда никто из них не был привлечен к ответственности. Таким образом, по мнению девушки, было очевидно, что на территории магической Британии действовала преступная группировка, занимающаяся устранением неугодных для мистера Реддла.       Том Марволо Реддл и Кингсли Бруствер уже год вели ожесточенную борьбу за пост Министра Магии, несмотря на то, что выборы должны были состояться только в следующем году. Первый был приверженцем чистоты крови. Его официальная программа в основном не содержала ничего особенно радикального, скорее сохранение существующего порядка, с некоторыми тонкими изменениями во благо правящей элиты. Однако Гермиона не сомневалась, что этими мягкими мерами все не ограничится, как только мистер Реддл придет к власти. Его оппонент, в свою очередь, предлагал внести кардинальные изменения в существующий порядок, а именно открыто выступал в поддержку маглорожденных волшебников.       Гермиону всегда удивляло, насколько небрежны были обычные волшебники и ведьмы в отличие от своих собратьев маглов, в отношении политики. В сущности, большая часть волшебного сообщества вовсе не интересовалась происходящим. Маглы, конечно, имели гораздо более активную гражданскую позицию. Возможно, это объяснялось тем, что в мире магии как таковой выбор простому народу не предоставлялся. Министра магии избирали члены Визенгамота, в котором состояли только семьи Священных двадцати восьми. Вся реальная власть была сосредоточена в руках чистокровной элиты, поэтому простым обывателям было не досуг. Даже работники Министерства, не занимающие руководящих должностей, не особо следили за политическими течениями, больше сосредотачиваясь на текущей работе и обсуждении начальства с коллегами.       Казалось бы, в такой плачевной ситуации невозможно было бы даже представить себе наличие оппозиции. Тем не менее, существовали еще и маглорожденные, таки, как сама Гермиона. Они пришли из мира демократии и свобод, и они действительно интересовались политикой. Правда, они мало что могли сделать, без реальной поддержки со стороны чистокровных.       Но именно это и обеспечивал Кингсли Бруствер, при тайном содействии Альбуса Дамблдора, директора школы чародейства и волшебства Хогвартс.       Сейчас ситуация была такова, что Кингсли и Том шли нос к носу. Предилекция среди электората распределялась примерно поровну, по крайней мере, пока такие семьи, как Флинты, Розье, Паркинсоны и Селвины явно не проявляли своих предпочтений.       Нападение на дом Диггори, разумеется, не было случайностью. Сын Амоса, Седрик, не только служил аврором в Министерстве, но и, по слухам, имел близкие отношения с Панси Паркинсон. Именно поэтому Гермиона совершенно не ожидала, что не просто переживет ночь, но еще и благополучно выспится.       Из грустных размышлений девушку вывел негромкий хлопок аппарации. В поле зрения появился домовой эльф, который озабоченно покачал головой, глядя на оставленные на диване ополовиненную бутылку огневиски и пустой стакан со следами губной помады. На Гермиону он не обращал никакого внимания, очевидно, предполагая, что она спит.       Грейнджер воспользовалась моментом, чтобы понаблюдать за существом. Эльф не выглядел больным или обиженным, все конечности его были целы. Также он был одет в чистую простынь, и девушка подумала, что, очевидно, мадам Блэк довольно неплохо относится к своим слугам.       Крохотное существо щелкало пальцами, убирая беспорядок, и что-то бормотало себе под нос, пока вдруг резко не развернулось и не уставилось прямо в глаза Гермионы немигающим взглядом.       - Пикер разбудил мисс? – в голосе его слышалось беспокойство, но не было и следа ожидаемого в данном случае страха и предвкушения самонаказания.       Тем не менее, Гермиона поспешила уверить домовика, что это вовсе не он послужил причиной ее пробуждения.       - И зови меня Гермионой, пожалуйста. Пикер, верно?       Эльф поджал губы и коротко кивнул.       - Желает ли мисс Гермиона позавтракать?       - Эмм… Могу ли я?       - Разумеется, - довольно сухо отвечал домашний эльф.       - А твоя хозяйка не будет возражать? – осторожно поинтересовалась девушка.       - Мисс Белла в отъезде. В ее отсутствии я уполномочен ухаживать за гостями, - ровно ответил домовик, но от Гермионы не укрылась толика гордости, что проскользнула в его тоне.       Однако у нее были более насущные вопросы, чем чувства существа.       - Разве я не пленница, а гостья в этом доме? – искренне удивилась она.       - Разве пленники ночуют в хозяйской спальне, мисс Гермиона? – язвительно и с явным осуждением спросил в ответ домовик.       Девушка даже рот приоткрыла от такой наглости. Нет, разумеется, она всегда считала, что домашние эльфы заслуживают возможность иметь собственное мнение, и даже его высказывать. Но столкнуться с этим явлением воочию, да ни где-нибудь, а в доме Блэков – это было обескураживающе.       Гермиона проглотила готовые сорваться с языка возражения. Вместо этого, она решила воспользоваться, очевидно, относительной свободой эльфа в разговоре, и узнать кое-что еще.       - Пикер, а куда уехала мадам Блэк?       - Мисс Белла не сообщает Пикеру о своих дела, мисс Гермиона.       - Могу ли я тогда послать сову перед завтраком? Дело в том, что мои друзья будут волноваться, потому что я вчера не вернулась домой.       - Корреспонденция запрещена, мисс Гермиона. Вы также не можете покинуть поместье. Я провожу вас в столовую?       Девушке показалось, что домовик усмехнулся. Она сузила глаза, но просто кивнула, показывая, что готова следовать.       - Итак, что еще я НЕ могу делать? – немного раздраженно спросила Гермиона, следуя за Пикером.       Она понимала, что в ее интересах дружить с эльфом, если она хочет выбраться из этой истории живой, однако не сдержалась. Также она осознавала, что он умен и, что более важно, очевидно, предан своей хозяйке. Этот домовик вовсе не напоминал других эльфов, принадлежащих чистокровным семьям, которых она видела ранее. Забитые, униженные, вечно трясущиеся маленькие существа, боящиеся поднять глаза – таких было бы легко обхитрить, несмотря на то, что ей было это противно. Но Пикер таким не был, он даже не был таким, как Добби, которого Гарри освободил от служения Малфоям. Тем не менее, она решила, что не все еще потеряно. Не зря же ее называли самой яркой ведьмой своего времени?       - Входить в кабинет мисс Беллы, связываться с кем-либо вне поместья, убивать себя, - перечислил Пикер.       Гермиона чуть не подавилась от последнего пункта и поспешила заверить домовика, что самоубийство не входит в ее планы.       - Тогда я могу посетить библиотеку? – на всякий случай уточнила она.       - Кабинет мисс Беллы находится как раз там, - констатировал домовик, оценивающе посмотрев на девушку.       - И чем же мне тогда заниматься? – удивилась Гермиона.       - Наслаждайтесь поместьем, мисс Гермиона, - сочувственно улыбнулся эльф.       - Может быть, я могу как-то помочь тебе, Пикер?       Улыбка домовика стала шире. Правда Гермионе показалось, что она приобрела некий зловещий оттенок, но она решила не заострять на этом внимание. ***       С того момента, как она попала в поместье Блэков, прошла уже почти неделя. Беллатрикс не появлялась, и, если бы не Пикер, Гермиона уже выла бы со скуки. Однако домовик оказался удивительно интересным собеседником. Он умудрялся рассказывать девушке о семье Блэков, при этом не выдавая ничего, то могло бы предать доверие его госпожи. Также он довольно много нагружал Грейнджер работой – дом был огромным, как и прилегающая территория, а эльфов - всего трое. И хотя в их распоряжении была магия, многие артефакты, а также растения в оранжерее, требовали ухода без ее использования. Двое других домовиков избегали ее. Так что ей пришлось приспособиться к несколько резковатому характеру Пикера. Они даже завязали отношения, отдаленно напоминающие дружбу. Гермиона узнала, что эльф ранее принадлежал семье Розье, которые были менее идеалистически настроены в отношении чистоты крови, а также очень неплохо относились к домовикам. Он попал к Блэкам вместе со своей бывшей хозяйкой – Друэллой Блэк, в девичестве Розье, нянчил всех трех сестер, а затем предпочел остаться с Беллатрикс. Он также ловко избегал подробно рассказывать о причинах смены хозяек, и Гермионе хоть и было любопытно, но пришлось оставить эту тему.       Девушка мирно вытирала пыль с огромной медной чаши, которая черт знает для чего использовалась, но при этом не терпела ни малейшего заклинания на своей поверхности, когда услышала внизу шум и взволнованные голоса.       Она знала лучше, чем потакать своему безграничному любопытству, но, в конце концов, что плохого может случиться, если она просто взглянет одним глазком?       Итак, Гермиона осторожно подкралась к лестнице, ведущей в холл, и заглянула вниз. Однако представшая картина заставила ее моментально отбросить всю осторожность и скатиться вниз.       На полу холла лежала Беллатрикс Блэк, вся в крови и грязи и с огромной раной от плеча до бедра на правом боку – очевидно, последствием раскола при аппарировании через антиаппарационные чары поместья. Женщина была без сознания, а три домовика стояли над ней и спорили.       - Что случилось? – потребовала Гермиона, приближаясь.       - Мисс Белла аппарировала прямо в холл в том состоянии, что вы видите, мисс Гермиона, - ответил Пикер.       - Нужно срочно доставить ее в Св. Мунго, - взволнованно проговорила девушка.       Все три эльфа отрицательно покачали головами.       Отлично, - подумала Грейнджер, - разумеется, Беллатрикс делала что-то противозаконное, скорее всего с кем-то сражалась, так как помимо раны на боку, причина которой очевидна, на ее теле видны и другие раны. И домовики покрывают ее, опасаясь, что Министерство доберется, если полумертвая Блэк появится в больнице.       - Какие-нибудь семейные доктора? – в панике девушка забыла, что имеет дело с миром магии, но увидев озадаченные лица существ, пояснила, - семейные колдомедики?       Эльфы снова синхронно покачали головами. А кожа Беллатрикс тем временем начала приобретать синюшный оттенок.       - Тогда почему вы ее не лечите?! – закричала Гермиона. Она действительно опасалась за жизнь темной ведьмы, потому что если бы та умерла… Она даже не хотела начинать думать о том, что стало бы с ней.       - Хозяйка запретила нам использовать на ней свою магию, - ответил Твизер, угрюмый эльф, в основном присматривающий за садом.       Собираются ли они просто смотреть, как она умирает?       - Великолепно! Тогда могу я заняться ее лечением? Мне-то она глупых приказов не отдавала?       Пикер сузил глаза и смерил ее с ног до головы оценивающим взглядом, затем повернулся к остальным домовикам. Казалось, они общались мысленно, пока Планер, последний из тройки не заворчал: «Она грязнокровка, она не должна трогать хозяйку…» Гермиона раздраженно закатила глаза – кажется, она начинала понимать волшебников, не относящихся к домовикам со снисхождением.       - А ты умеешь? – Пикер, очевидно, растерял все свое напускное подобострастие, при виде умирающей хозяйки, но Гермиона даже глазом не моргнула.       - У меня было двое постоянно попадающих в неприятности мальчишек, чтобы тренироваться в Хогвартсе. Их имена Поттер и Уизли, если вам это о чем-то говорит, - с уверенностью, которой она на самом деле не ощущала, заявила Гермиона.       Даже в такой ситуации Пикер не смог скрыть улыбку – очевидно, эти две фамилии были ему прекрасно известны, как и репутация юных отпрысков данных семей.       Приняв его реакцию за положительный ответ, Гермиона подняла палочку Беллатрикс, которую та все еще сжимала в ослабевшей руке, и слегка встряхнула ее, проверяя. Планер буквально зашипел, но не стал комментировать.       Грейнджер слукавила, когда говорила о своих навыках Пикеру – она не применяла на мальчиках ничего сложнее «эпискей». Она училась магии целительства позже. Но никогда ей не приходилось применять ее в таких тревожных обстоятельствах, на истекающем кровью человеке, под пристально-осуждающим взглядом трех агрессивно настроенных фанатов Беллатрикс.       Диагностическое заклинание – для проверки наличия любых продолжительно действующих проклятий, проклятий, поражающих внутренние органы, проклятий с замедленным действием и активирующихся при стороннем магическом воздействии - одобрительный кивок Пикера. Еще одно заклинание на поверхностные повреждение, затем на переломы.       - Мне нужен экстракт бадьяна, кровевосполняющее зелье и костерост, - наконец смогла выдохнуть Гермиона. Затем взмахом палочки она очистила Беллатрикс от ужасающей смеси, покрывавшей тело и одежду ведьмы и осторожно левитировала ее в уже знакомую комнату.