Белая роза

      Холодный ветер продувал всех, кто находился на улице в этот морозный день, но только не её. Хаски лежала на холодном снегу, в паре метров от входа в хижину Джейка. Она уже давно привыкла заменять сон, подобным время провождением. Васильковые глаза горной спасательницы были прикрыты, по морде медленно пробегали слезинки, одна за другой. Если бы кто-то другой лежал бы в такую погоду, то он бы уже замёрз на смерть. Но хаски эта участь не постигла. Но она всё рано замерзала, но не снаружи....а внутри. Уже несколько недель Эверест наблюдала, что её лёгкие всё чаще стали болеть, свежий горный воздух было вдыхать неприятно, а наоборот, больно, яркий зимний пейзаж открывающийся с горы, весёлые дети приходящие время от времени на спуск уже не доставляли такого удовольствия, как раньше. Для хаски всё стало серым. Она уже не замечала всех тех улыбок друзей, ярких поздравлений с её собственным днём рождения, в последнее время всё потускнело и приняло вид чего-то неважного, скучного, неинтересного....       Эверест понимала с чем это связано. Но к сожалению ничего не могла с собой поделать. Легко сказать разлюби, забудь, не грусти....Хаски не могла понять почему её яркая и насыщенная впечатлениями жизнь столь резко пошла по наклонной. Лёгкие неприятно сдавливало болью. Сухую отдышку на миссиях начали замечать все. Даже к Кейти советовали сходить, эх, как жаль, что ничего ей не может помочь. Ханахаки - тяжёлая и очень редкая болезнь, от которой практически невозможно вылечится. Исхода при такой болезни всего два. Счастливый, когда безответная или невзаимная любовь превращается в свою противоположность и два любящих друг друга сердца, радуются жизни, бесконечно любят друг друга, обнимаются.... И плохой, в котором невзаимная любовь так и остаётся невзаимной, а в сердце с каждым воспоминанием, мыслью, контакте всё быстрее и быстрее расцветают цветки роз. Шипы стеблей этого прекрасного цветка впиваются в лёгкие, тем самым принося невыносимую боль. Эверест уже смирилась с этой болью. Она не может ничего сделать с собой. Не может разлюбить, полюбить другого, отпустить...её ждал плохой конец, как бы то прискорбно это не звучало.       Вдруг хаски услышала позади себя тихие шаги. Обернувшись она увидела его. Тёмно коричневая шерсть элегантно отблёскивала под светом луны. В васильковых глазах горной спасательницы на секунду появилась искра, но тут же угасла, по щеке снова прокатилась маленькая слезинка. Хаски отвернулась, не хватало ещё чтобы он видел её слёзы. - Эви... - ласково позвал её овчар, - ты как? Чего не спишь? - спросил кареглазый ложась рядом с подругой.       Стебли затянулись сильнее причиняя ещё большую боль, хаски сама того не осознавая закашлялась. Из пасти на белоснежный снег покапала кровь. Эверест прикрыла глаза, она явно не хотела его сейчас видеть. Нет, она его любила, просто понимала, что это не взаимно. От того, что он сейчас пытался ей помочь было только больнее. Он уже неоднократно спрашивал у неё, что случилось и почему ей плохо, на что она пыталась отнекиваться и всё время стремилась отдалиться от полицейского, она не хотела причинять боль ни себе, ни тем более ему. Но с каждым разом он загонял её всё дальше и дальше в угол, пытаясь выудить ответ. - Чейз... - холодно начала она, - со мной всё в порядке, прошу иди спать, я просто....любуюсь небом... - попыталась отмахнуться спасательница, отводя взгляд ещё дальше от друга, который пытался заглянуть ей в глаза. - Перестань врать! Мы оба понимаем, что у тебя серьёзные проблемы со здоровьем! Почему ты меня избегаешь? Что случилось? Расскажи.... - уже более твёрдо, почти приказным тоном сказал полицейский, смягчившись лишь на последнем слове. - Чейз, прошу тебя... - начала было снова Эверест, как вдруг овчар пододвинулся ближе. Обладательница васильковых глаз почувствовала прилив тепла даже через плотный подшёрсток. - Скажи, - послышался нежный, тихий голос кареглазого, - что с тобой? - глубокий и мудрый взгляд овчарки детально рассматривал морду хаски.       Глаза предательски стали увлажняться, после чего больно зажмурились. Шипы вновь впились в лёгкие. Хаски снова закашлялась. - Чейз...правда...иди.... - постаралась как можно аккуратнее сказать Эверест. Кашель перебивал её речь, это уже было больше похоже на туберкулёз, чем на обычное откашливание крови. - Эви....у тебя же ханахаки... - проговорил Чейз на одном дыхании. - Я сказала иди! - уже крикнула на него подруга.       Она не хотела причинять ему боль, до самого конца, бедный, нежный голос хаски снова сорвался в безостановочный кашель. С одним из следующих разов она выплюнула на белый снег такой же белый бутон розы, покрытый кровью, прямо подтверждая опасения кареглазого. Белый бутон - самая последняя стадия этой болезни. После того, как болеющий выкашливал белый бутон ему оставалось не больше пары минут, после чего стебли и шипы так сильно сжимали дыхательные пути и бронхи, что не вдохнуть ни выдохнуть воздух уже не получалось....       Хаски подняла свой взгляд с белого бутона на овчара. Он не ушёл, даже после того, как она его просила. Он не покинул её. Эвер уже не плакала, а по щекам текли не пара слезинок, а самый настоящий ручей. Одна за другой, одна за другой.... Она не хотела, чтобы Чейз видел её в таком состоянии, не хотела, чтобы всё закончилось так, не хотела всего этого.... На глазах кареглазого тоже стали появляться слёзы. На его глазах погибала его лучшая подруга, а он ничего не мог сделать. Он был бессилен, как всегда...бесполезный комок шерсти. Они с Эверест были самыми лучшими друзьями с момента появления её в патруле. Они всегда находились рядом, чтобы не произошло, не могли бросить друг друга, ни смотря ни на что...не смогли расстаться и в последний день. Чейз будто чувствовал, что-то плохое. Всё ночь ему не спалось. Напротив него должна была лежать хаски, но уже несколько минут это место пустовало. Сначала овчар думал, что она просто пошла попить воды, но после того, как приемлемые пять минут вышли, он поднялся и сам пошёл на поиски подруги. Шестое чувство никогда не покидало его, он всегда будто чувствовал связь с Эверест, как жаль, что он не понял столь очевидного.... - Чейз.... - послышался нежный голос хаски. Овчар со слезами продолжал смотреть в небесной красоты васильковые глаза спасательницы. - Я люблю тебя... - послышался такой же нежный и искренний голос Эви.       Следом за ним послышался глухой звук падения и хруст свежего снега. Хаски без сил упала на свежевыпавший снег. Её неземной красоты глаза были закрыты, а из пасти вытекала тоненькая струка крови и один белёсый лепесток....