Ощущение реальности

характер у меня прелестный, а вот у вас нервишки — дрянь © bazzlan

      Сон Усяня был прерван плюхнувшейся на живот тяжестью. Это не было чем-то новым, поэтому он просто немного поменял положение и, не открывая глаз, нащупал голову «будильника». Послышалось хихиканье, и тельце сверху заерзало. — Папа Усянь, пора вставать, — детский голосок был полон предвкушения. — Мы же сегодня идем в гости. Скорее, скорее. — А-Юань, как я могу встать, — Вэй Усянь с деланым недоумением посмотрел на мальчика, — если ты придавил меня сверху? — Нет, мы идем, — вскочил сынишка с Вэй Усяня, — вставай.       Вэй Ин перекатился на бок и потрепал сына по слегка растрепанным волосам. Почувствовав взгляд, он повернул голову и увидел своего мужа. Лань Ванцзи сидел в степенной позе, глядя неотрывно на свое семейство. Когда взгляды Усяня и Чжаня пересеклись, во взгляде последнего появилось тепло. Прошло много времени, пока все встало на свои места и Усянь смирился с ролью и статусом его жены. Чуть позже они усыновили малыша Вэнь Юаня. Теперь А-Юань носил имя Лань Сычжуя. Бойкий паренек быстро адаптировался в новом семействе и вскоре все стали говорить о том, что Сычжуй характером пошел в непоседливого папу Усяня, но усидчивостью явно копировал несравненного папу Чжаня. — Доброе утро, Ханьгуань-цзюнь, — расцвел в улыбке Усянь, стараясь не кривиться от боли ниже спины. — Может, перенесем визит на завтра? — Не ленись, Вэй Ин, — Чжань послал еле различимую полуулыбку доверчиво льнувшему к нему А-Юаню. — Ты уже переносил визит. Еще раз так поступать неприлично. — Но мне так не хочется вставать, — заныл Вэй Ин, с умильной мольбой во взгляде смотря на невозмутимого Лань Чжаня, — я бы полежал еще, пока твой дядя не отбудет в башню Кои. С А-Юанем вполне может и Вэнь Нин погулять.       Хоть Лань Цижэнь и смирился с присутствием Вэй Ина рядом с племянником, но не упускал случая посетовать о «недостойном поведении». Усянь старался ради Ванцзи сдерживать свои порывы, но, порой, он отвечал раньше, чем осознавал это. После таких стычек Ванцзи расстраивался, хоть, по обыкновению, и не показывал вида. Но Усянь уже научился не хуже Сичэня понимать настроения своего мужа. И расстроенный Ванцзи ему, определенно, не нравился. Поэтому Усянь и старался избегать встреч со старым ворчуном. Благо, что Цижэнь сосредоточился на поисках достойной партии для старшего племянника, чтобы уж рядом с главой клана была достойная спутница на тропе самосовершенствования. — Подожди нас на улице, — легонько подтолкнул к выходу мальчика Чжань, — а я пока подниму папу.       Когда А-Юань покинул дом, Ванцзи неторопливо встал и подошел к развалившемуся на кровати партнеру. Подхватив Усяня на руки, он понес его к заполненной водой лохани. И также молча разжал руки, роняя смеющегося Усяня. Этот ритуал повторялся каждое утро, став для обоих незаменимым кусочком счастья на двоих. — Надо прицепить тележку к мечу, — обняв мужа и положив свою голову на его плечо, поделился новой идеей Усянь, — и возить в ней А-Юаня. — Только попробуй, — легкий шлепок по руке Усяня показал недовольство Ванцзи этой идеей. — Или в повозке я прокачу тебя.       А-Юань заливисто рассмеялся на руках одного из пап и обнял его за шею. Маленькая ручка оказалась рядом с головой Усяня, и тот шутливо ее укусил. Малыш взвизгнул и убрал ручки, сильнее прижимаясь к Лань Чжаню. Счастливое сияние детских глаз показывало, что А-Юань ничуть не испуган, а, наоборот, доволен игре. Лишь Ванцзи был сосредоточен и оба играющих получили предупреждающие шлепки. — Не ерзай, — сделал внушение сыну заклинатель и отчитал тут же жену, — а ты не затевай таких игр во время полета. Это опасно. — Да, папа, — ничуть не обидевшийся на шлепок А-Юань вновь обнял Чжаня за шею, — а почему для меня нельзя сделать тележку? — Это опасно, — лаконично и сразу обоим. — Ну, знаешь ли, — надулся Вэй Ин и слегка отстранился от мужа. — Ты, правда, считаешь, что я подвергну нашего сына опасности?       Лань Чжань украдкой погладил кисть Усяня, словно молчаливо прося прощения. Но Усянь продолжал держать небольшую дистанцию между ними. Конечно, обида у Вэй Ина была в большей степени напускной, однако, в глубине души, его и правда задели слова Лань Чжаня. Он ведь никогда, ни при каких обстоятельствах, не подвергал жизнь малыша Сычжуя опасности. Напротив, всячески оберегал сына, порой споря о нагрузке в тренировках Чжаня. А еще… да, Вэй Ин испытывал чувство ревности к сыну. Ведь теперь внимание его мужа принадлежало не только ему. Усянь не жалел о появлении А-Юаня в их жизни, он искренне его любил. Но все же, но все же…       Ванцзи, хоть и выглядел невозмутимо, в душе ощущал беспокойство. Ему совершенно не нравилось недовольство Ина, но говорить Ванцзи был не мастер. Обычно он делами просил и получал прощение, но сейчас с ними был А-Юань. К тому же, на мече это, действительно, опасно. Окинув взглядом окрестности, Чжань принял решение. — Отдохнем, — объяснил свои действия Ванцзи, начиная снижение. — И перекусим.       Усянь понял причину этого внезапного решения, но не подал и вида. Что и говорить, Усяню очень нравится способ, которым его муж просил прощения и говорил о своей любви. Сычжуй пробормотал что-то протестующее, но уже активно тер глазки кулачками. Лань Чжань опустился рядом с небольшим городком и сразу направился в гостиницу. Они сняли два смежных номера, в один из которых аккуратно уложили сына и подарок для семьи шидзе Усяня. Стоило им закрыть дверь своей комнаты, как крепкие руки заключили Усяня в объятия, а обветренные губы запечатали его рот требовательным поцелуем. Да, быть нежным Лань Чжань не умел, доказывая чувства с позиции собственничества и силы. И Вэй Усянь это знал и приветствовал, находя особую прелесть в необузданности мужа. Ведь только с ним Ванцзи позволял себе быть таким. *** — Ну, наконец-то, вы прибыли, — приветствовала гостей Яньли, сидя на площадке перед домом с сыном на руках, — мы уже заждались. А-Сянь, теперь тебе не отвертеться и вы останетесь у нас хотя бы до завтра. — Шидзе, мы… — Только посмей перечить. А-Лин соскучился, — Яньли строго смотрела на своего названного брата. — А-Чэн не скоро сможет нас навестить. — Неужели у них долгожданное событие? — Усянь даже забыл о собственном неудовольствии. — Рад за А-Чэна и А-Цин. Надо будет обрадовать Вэнь Нина. Призрачный генерал станет дядей — эта новость потрясет всех надолго. — Надо будет поздравить их, — подал голос молчаливо стоявший рядом Лань Чжань, — и преподнести дары. Кстати, А-Юань, ты же что-то принес А-Лину? — Да, мы кое-что принесли, — малыш Лань, степенно, как учил папа Чжань, поклонился своей тете и протянул А-Лину серый меховой комочек. — Они очень милые, правда?       Яньли потянулась погладить кролика в руках А-Юаня, а ее сын — к белому кролику, которого достал из-за пазухи Вэй Ин. Как все неоднократно замечали и удивлялись, наследник клана Цзинь больше всего тянулся именно к дяде Ину. К чему неосознанно ревновал и его отец, Цзысюань, и второй дядя, Чэн. Лишь Ванцзи не находил в этом ничего необычного, молчаливо наблюдая со стороны за Цзян Чэном. Ванцзи считал, что в порыве горячности тот скажет или сделает что-то, что причинит вред его семье. А этого Лань Чжань допускать не собирался. — Дорогая, становится прохладно, — из дома появился с накидкой Цзинь Цзысюань и заботливо укутал плечи жены. — Тебе нельзя простужаться. — Шидзе? — мгновенно встрепенулся Усянь, с тревогой уставившись на Яньли. — Ты заболела? А-Цин тебя осматривала?       В вопросах здоровья родных и дорогих людей Усянь доверял только мнению сестры Вэнь Нина. Он готов был прямо сейчас схватить свою шидзе и доставить ее в Пристань Лотоса. — Спасибо, — А-Ли улыбнулась мужу и успокаивающе сжала руку Усяня. — А-Сянь, не тревожься. А-Цин знает о моем состоянии и целитель постоянно рядом. Не тревожься. — У меня будет братик или сестренка, — громким шепотом выдал «секрет» А-Лин на ухо Вэй Ину, сидя уже на его руках. — Папа сказал, что сейчас мы особенно должны заботиться о матушке. — О, кто-то, все же, исправляется, — негромко и вроде бы в шутку произнес Вэй Ин, — бывают же чудеса на свете. — Вэй Ин, — строго одернул спутника Лань Чжань. — А-Сянь, — с тревогой и недовольством воскликнула Яньли. — Хм, — отреагировал Цзысюань, стараясь не смотреть на Усяня.       Но расшалившегося и забывшегося Вэй Ина остановили не взрослые, а любопытные личики сына и племянника. Огорчать Лань Ванцзи и шидзе, объясняя мелким свои слова, Ину совсем не хотелось. — Пойдем устраивать кроликов? — сменил он тему и, заодно, отвлек малышей от взрослых разборок. — Им надо показать новый дом и помочь обустроиться. — У нас много кроликов, — уводя мальчиков, разливался соловьем Усянь. — А-Юань помогает ухаживать за ними, и он все тебе расскажет. Я прав, А-Юань? — Конечно, папа, — серьезно кивнул сынишка, но тут же светло улыбнулся двоюродному брату. — А-Лин, покажешь, где у вас растет трава?       Дальше дети общались сами, но Усянь все равно шел за ними. Оставлять детей без присмотра он не собирался. Оставшиеся взрослые с разными чувствами смотрели вслед уходящей группы, а потом заговорили о своих делах. Скоро должно было состояться собрание кланов в Облачных глубинах.       Вечером, уложив уставшего, но счастливого сына спать, Усянь вышел на террасу с бутылкой вина, а Ванцзи негромко перебирал струны гуциня. В клане Цзинь, как и в кланах Цзян и Не, у семьи Лань было свое отдельное строение, поэтому их действия не мешали остальным. — Скажи, Ханьгуан-цзюнь, — Усянь намеренно обратился к мужу, используя его титул, чтобы показать, что не дурачится, — ты ни о чем не жалеешь? — Уточни, о чем ты, — Чжань прижал струны рукой и посмотрел на супруга, — чтобы больше не возникало недоразумений. — Ты не жалеешь, что связался со мной? — Вэй Ин старался говорить непринужденно, но Лань Чжань видел, как он еле заметно напрягся всем своим существом. — Не было бы конфликтов с дядей, так же ожидал бы детей.       Ванцзи легко поднялся и одним плавным движением оказался рядом с Усянем. По-прежнему молча он повернул Усяня лицом к себе и крепко поцеловал. Немного отстранившись, он внимательно осмотрел лицо дорогого ему человека, словно что-то для себя решая. Вэй Ин так же внимательно всматривался в лицо мужа, внутренне холодея от его молчания. — Ни мгновения не жалею, — когда Усянь готов был взвыть от сгустившегося молчания, ответил Ванцзи, — ни о чем. И больше я тебя не отпущу. — Не отпускай, — Вэй Ин спрятал лицо на груди мужа. — Никогда не отпускай, Ванцзи.       Порой Вэй Ину становилось страшно и холодно, вся мирная жизнь казалась лишь сном, зыбким и чужим. Лишь крепкие объятия мужа и ласковые — сына доказывали, что все это реальность. Надежная, как Лань Ванцзи.