доказав

дилюк невероятно быстро теряет себя, он слишком оторвался от реальности. итер ушёл, давно, дилюк специально не запоминал конкретную дату. итер появился слишком резко, нагло врываясь в бесконечную рогацию рагнвиндра и крепко отпечатался в памяти, сознании, и — он и сам понял — в ебанном сердце. дилюк не сопротивлялся. (на самом деле он целенаправленно открыл всего себя). и итер воспользовался решимостью рагнвиндра, он пришёл — мило улыбался, аккуратно касался, неосознанно соблазнял, внушал иллюзию постоянства — и ушёл. итер исчез внезапно, слишком. помнится, давно, — когда дилюк ещё не входил в список «те самые влюблённые дураки» — кейя завёл странный монолог. «ты же по мальчикам, так ведь?» — говорил он, — «ну да, я в этом уверен. типа, рядом с тобой столько сексуальных девиц крутятся, а ты им столь индифферентно отказываешь. однако… на каких-нибудь пришедших в твою таверну юных бардов часами засматриваешься. да, ты точно по мальчикам. хотя, знаешь, тут я тебя понимаю — мужики бывают реально ахуенными.» дилюк тогда просто спокойно перемолчал и продолжил вытирать гранёные бокалы. он никогда не придавал подобному значение. всегда считал, что ему поебать на отношения, романтику, секс, ему всё это было не нужно, неинтересно, банально чуждо, а потом появился итер, и рагнвиндр понял, что намного глупее, чем думал ранее. и дилюк дал клятву. себе. решил доказать своему ушатанному мозгу, что не помешан. *** а джинн красивая и умная. она понимающая, даже слишком. джинн — мечта и идеал (по идее, должна ими быть). она кидает небесные взгляды и пытается ослепить улыбкой. пытается понравиться. пытается влюбить в себя, зациклить на себе, пытается стать важной и дорогой кому-то. тщетно. джинн легко поддалась. всё произошло так быстро. дилюк не испытывал страсть, вожделение. испытывал лишь дикое нездоровое желание доказать себе свою адекватность. трахать джинн круто. потому что она всегда недоступна, важна, и кажется, будто её не получить, а рагнвиндр получил. он представил осознание этого как трофей, как достижение, которого добился исключительно он. здорово. но джинн — не итер, и под ним сейчас не тело итера. не его лёгкий взгляд, не его тонкие руки, не его субтильная талия, не его узкие бёдра. неегонеегонеего. понимание этого болезненно отбивает по внутренностям. дилюк слышит стоны джинн, он чувсвует касание её разгорячённых рук, и рагнвиндру кажется, что его сейчас вырвет. рвотные рефлексы перебивают всё. ему противно, от себя, или от джинн — блять, откуда он ебёт, от кого? джинн… соблазнительна. для многих, но не для него. у дилюка на неё не встало. он не импотент, но ему пришлось пить таблетку в тайне от неё. дилюк долго не кончал. джинн недоумевала. а потом, после, она засыпает. они не целовались, не обнимались, не шептали горячо-горячо, дилюк просто оделся и молча ушёл, как мудак. итересно, что скажет джинн? за то, он доказал. (доказал обратное) доказал, что помешанный еблан. сначала дилюк думал, что у него просто недотрах, а итер — лишь случайная жертва его похоти. типа, даже самые отбитые аромантики нуждаются в желающем теле, да? так вот. они с итером переспали. и даже не один раз. и после каждой ночи итер просто как будто забывал случившееся, точно страдающий амнезией наивный мальчик. он всё так же очаровательно улыбался и смотрел детскими глазами куда-то в глубину разума. рагнвиндр ошибся. итера хотелось не просто трахнуть, итера хотелось понять. хотелось его всего во всех пониманиях, итера хотелось по-дурацки нежно обнимать и шептать тот самый бред душевнобольного о вечной верности, о том, что всегда будешь рядом, что всегда поможешь, спасёшь, поймёшь, итеру хотелось и хочется напевать на ушко о беспрекословной любви. ну а в целом... путешественник редко появляется в мондштате, всё больше отдаётся ли юэ. (но рагнвиндра нет в ли юэ) от понимания становится тяжело. *** джинн не поняла. н-и-ч-е-г-о. она думала, что у них появится стабильность. она не поняла, когда рагнвиндр сказал, что не хочет отношений. она посмотрела своими небесным глазами и открыла рот. выглядело так, будто джинн больна ёбаной акатаматезией, но это ведь не так. джинн уже большая девочка, умная, всё осознает. — ты всё понимаешь, не дура. рагнвиндр не получает в ответ ничего. джинн всё также недоумевает. на локоны её волос падает солнечный свет, и рагнвиндр видит в них цвет волос итера. (он повёрнут?) — я ничего тебе не обязан. всё произошло по обоюдному согласию. мы ничего друг другу не обещали, понимаешь? не всё в этом мире происходит по воли любовной страсти. джинн многозначительно молчит и непонимающе смотрит. (рагнвиндр помнит, что итер смотрел на него точно так же, когда он впервые предложил ему переспать). а потом... дилюк ушёл, красиво и пафосно. *** итер приехал в город. приехал за получением заказанного у местного кузнеца оружия. (интересно, на сколько итер останется в городе в этот раз? он придёт в таверну? а он зайдёт к джинн? а какие между этими двумя отношения? сугубо товарищеские-ли? а будут ли они обсуждать его, дилюка?) у рагнвиндра мутнеет в глазах. мысли болидами проносятся в сознании и больно звенят, сбивая. внезапно,рагнвиндр понял — он боится. он боится быть забытым и ненужным, неважным итеру нет, не-а, он не позволит себя забыть. блять, не то что бы не позволит забыть, он заставит постоянно думать о себе. заставит итера постоянно вспоминать его, такого ахуительного рагнвиндра, что бы итер понял, как дилюку было тяжело точно так же постоянно думать о нём. рагнвиндр ещё не знает, как сделает это, но он заставит. заставит любить, быть любимым, нужным, заставит быть нуждающимся в нём, потому что он не хочет страдать один, ему нужен итер, нужен, что бы не было тяжело, что бы так трудно не было. итер намучается. а потом рагнвиндр станет его анестетиком. станет угощать его самым дорогим и старым вином, станет бережно прижимать к груди нежное тело и аккуратно целовать руки. джинн будет смотреть с жалостью, кейя будет красноречиво молчать, а разум медленно прогнивать желанием быть нужным итеру. итер пойми