Потерянный рай

«Когда я подъезжал к родительскому дому, единственное что я чувствовал — сожаление. Невидимый бармен подсыпал в мой коктейль усталость. Скорее всего сказывались бессонные ночи до этого дня. Впрочем, в номере отеля мне так и не удалось хоть немного вздремнуть. Ну а как тут уснёшь? После всех тех ужасов которые теперь навсегда застрянут у меня в голове. В тот момент я мог лишь жать на педаль газа, поворачивая руль, и надеяться на гостеприимность отца с матерью. Да, и… Как оказалось позже, моя мать погибла два года назад, а я… Я даже этого не знал. А чуть позже и вовсе лишился всего, что так долго отказывался ценить…» Солнце нещадно палило, как и обычно в это время года вставая пораньше. Машина госпожи Гаруден плавно завернула в переулок, желая сократить дистанцию до цели. Сама хозяйка транспортного средства, которая расположилась по правое плечо от Касё, закрыв глаза тихо сопела. Кажется нервы и усталость брали своё, и неко уснула. Не спалось только Чоколе. Она всё так же сжимала плечо хозяина, боясь остаться одна. Не прошло много времени, и транспортное средство приятного красного оттенка, остановилось в конце небольшого переулка. Мужчине было боязно оставлять машину близ дома, видимо паранойя разыгралась ненашутку. Больше всего Касё хотелось оставить всю боль в прошлом, и вновь открыть двери «La Soleil». Чтобы снова радовать людей свежей выпечкой и вкусными сладостями. Но откуда эти мысли взялись у него в голове? Ведь на протяжении почти десяти лет он даже не задумывался об этом. Видимо некая странная атмосфера ностальгии летала вокруг этого места. И воспоминания нахлынули сами собой… «Когда я разбудил Мэйпл и помог Чоколе покинуть машину, усадив ту в коляску, мы двинулись к дому. И именно там меня будто током шибануло. Смотря на не очень высокий забор, зелёного цвета и с навершием в виде заостренных пик, я невольно предался воспоминаниям. Слайды в памяти сменялись один за другим, озаряя моё сознания новыми картинками. Вот мы с малышкой, ещё тогда, Коконат идём вместе за ручку, расхваливая клубнику, посаженную мамой в этом году. Чуть позже мы ведь поделились ею с Азуки, которая будучи ещё совсем крохой, была очень стеснительной. Не забыл я и про Сигурэ, которую всё детство катал на своей спине. Она очень любила обхватывать мою шею, и висеть на ней. Ну а мне что? Главное чтобы ребёнок был доволен. Через эти покалеченные временем ворота, некогда ступали ноги молодого, амбициозного юноши. Который рвал глотку крича о своём будущем успехе. Я и правда его достиг, и мне не хватило ума, чтобы сохранить всё то, что когда-то было смыслом моей жизни…» В паре метров от двери висел домофон, на большую кнопку которого, мужчина положил большой палец. В широком динамике послышались гудки, а чуть позже строгий голос задал вопрос: Кто? После получения ответа, дверь была незамедлительно открыта. Возможно Минадзуки старший ждал своего сына все эти годы, упиваясь собственной гордостью. Которая не позволяла навестить первенца. Не думая о подобном троица прошла внутрь, осматривая кустарники по разным стороны от входа. Справа, цепочкой, прямо до входа в дом, располагалась горделивая, подобно отцу мужчины, гортензия*. Её продолговатые, заостренные на концах листья, очень походят на сердца, и частенько являются подарком для дам сердца. Эти цветы, выращенные матерью Касё задолго до её кончины, имели фиолетовый и розовые оттенки. Можно было часами наблюдать за красотой этих чудных растения. Но Мэйпл бросила взгляд вправо. Там находилось не менее прелестный кустарник, но в отличие от собрата по почве, он был декоративным. Красные, белые, розовые и даже жёлтые кусты были выстроены в ряд, а специальный ароматизатор, привязанный к стеблю растения, разгонял по воздуху благоухания. Как же давно Касё не был дома и сколько с тех пор изменилось, трудно сказать. Но даже сейчас, шагая по гладкой плитке, он видит обломанный кусок металлического покрытия на крыше, которой так неудачно попал под удар играющих неко очень и очень давно. Сейчас это не вызывает ничего кроме улыбки у изможденного мужчины. Увы такое настроение не могла разделить Мэйпл, которая всё так же обнимая себя за плечи медленно плетётся вперёд. Её глаза всё такие же стеклянные, а извечная уверенность в себе стёрлась с лица. Кажется лист ложной надежды, накрыл огонёк жизни девушки, не выпуская ту в суровую реальность. Пускай она и была похожа на Чоколу в припадке, но это всё лишь обман зрения. В самом то деле неко уже давно пришла в себя, и понимания кончины сестры настигли девушку ещё в момент попыток спасти жизнь Синамон. Она просто не знала как жить дальше, и что теперь делать. Подобно маленькому ребёнку затерявшемуся среди полок в огромном магазине, под названием жизнь. Но настолько ли этот гипермаркет огромен? Возможно люди живущие в нём нарекли его гигантским, солгав ей. Для девушки весь мир помещался в сердечко сестры, которая оставила её, в последние минуты жизни защищая ту от опасности. Пытаясь переварить всё это, она тупо шла за Касё, молча выполняя его просьбы. Честно признаться ей уже не хотелось славы, и она была готова отдать всё, чтобы снова прижаться головой к груди сестры и услышать заветный стук её сердца. «Потеря. Что значит потерять? Ты можешь потерять любимую игрушку и плакать до конца жизни. Ты будешь так делать? Хех, нет. Ты просто забудешь про неё, найдя себе другую или же смирившись с её пропажей. Я в курсе что вы считаете меня последним ублюдком на свете. Но для меня такие вот игрушки, человеческие жизни. А что? Подумай сама, девушка с хорошей осанкой. И ты тоже, парень бармен. Мы теряем что-то каждый день. Деньги, время, нервы… Жизнь она одна, но разве так страшно потерять её? Сейчас, когда мне нечего делать, и некуда идти, я могу сказать что это не страшно. Один шажок под стремительно двигающийся на тебя поезд, и всё. Ответите на этот вопрос. И вы удивитесь насколько в разных категориях мы находимся. И знаете… Я не сразу это понял, вернее… События вчерашней ночи навлекли на меня эти мысли. Тот насильник… Он ведь тоже думал иначе. Не знаю как, но думал. Нет я не жалею его, не разу. Просто… Вам не кажется это странным? Вы видите в человеке чувства, эмоции, жизнь. Я вижу игрушку, которая медленно изнашивается. А что видел он? Плоть? Пустую оболочку или что-то ещё? Весь ёбаный мир это одна сплошная шутка, рассказчики которой из раза в раз меняются, добавляя свои детали…» На порог вышел хозяин дома, облаченный в длинное кимоно тёмно зелёного цвета, с орнаментом змеи. Он тяжко выдохнул, закрыв глаза. Открыв их он приподнял подбородок, с высокомерием осматривая явившихся блудных детей. Своего сына он одарил особенным взглядом, удивляясь его исхудавшему телу и усталому виду. Касё здорово изменился, и увы, не в самую лучшую сторону. Щетина уже давно превратилась в бороду, а волосы на голове закрывали уши. Покойная мать мужчины точно не была бы рада такому сыну, но детей не выбирают, как и родителей. — Отец… — Касё. Пускай старика здорово постарел за последние несколько лет, но в голосе его всё так же звучали нотки командирского тона, которым так часто любящий отец, пугал своего сына в раннем детстве. Сейчас его голубые глаза, устало смотрели на Касё, но они не были лишены внутренней силы. Было видно что несмотря на свой преклонный возраст, Сухама не потерял хватки, а одиночество не сделало из него добрячка. <Бизнес всегда должна вести твёрдая рука, с сильными убеждениями> — Уверял себя старец. В чём-то старик был прав, ведь до сих пор владеет несколькими заведениями по всей Японии. — Отец я… — Рад тебя видеть. Взгляд старца смотрел куда угодно, но только не на троицу стоявшую на несколько ступенек ниже его. Он прокашлялся и ступив в сторону, гостеприимным жестом пригласил их войти. Чоколе пришлось перебираться на спину мужчины, в то время как его отец без труда взявший коляску девушки, миновал с ней несколько ступеней, доставив тут за стены дома. Они прошли в небольшой коридорчик, отодвинув дверь в сторону и наслаждаясь тусклым светом от овальной лампы, висящей на потолке. Мэйпл тут же, сняв обувь, отправилась в свою, некогда, бывшую комнату. Ещё не подозревая что ремонт изменил её бывшие квадратные метры. В любом случае места хватит всем. Пускай это уже не тот дом в котором некогда царила атмосфера любви и семейства. Но он не растерял своей привлекательности, и спешил напоминать мужчине о его давних целях. Когда-то Касё без труда покинул родительский дом, чтобы отправиться учиться за границу. С тех самых пор, он не ступал сюда, с таким тяжким грузом за спиной. Конечно же всегда было трудно терпеть строгий взгляд отца, который будто говорил «Явился значит», но это меркло по сравнению с тем, что он чувствует сейчас. Минадзуки старший сказав что время для завтрака, отправился на кухню, оставив мужчину наедине с неко. Они не долго думая избавились от обуви, и медленно пошли по коридорчику, ведущему к лестнице. Второй этаж потерпел категорические изменения, и был полностью перестроен ещё много лет назад. Мэйпл уже успела ознакомиться с нововведениями, а вот Касё и Чоколе это только предстояло сделать. Последующие двадцать минут они располагались в одной из комнат, даже не замечая как к забору дома, подъехала машина… *** Яркие лучи солнца проникали в транспортное средство, водителем которого являлась Сигурэ Минадзуки. На заднем сиденье сидела Азуки, держа на коленях Какао и делая её своим заложником. Сейчас кошечка думала о своей минутной слабости на крыше отеля. Что с ней случилось? Неужели она так легко могла бросить борьбу и сдаться судьбе? Её до сих пор терзало чувство вины за доставленные сёстрам неприятности. В глубине души она знала, что её эгоизм рано или поздно должен был найти выход в новой проблеме. Девушка думала о сестре, снова и снова виня себя за слабость. Если бы ей хватило сил задержать Натс, и не позволить той приблизиться к Фрейз, то возможно сейчас неко была бы жива. Но увы этого не случилось, и Азуки пожинает плоды своих ошибок. Ночка выдалась ужасной, даже более того, кошмарной. Возможно рассвет изгонит всё то зло поселившееся в сердцах пассажиров машины. Положив пистолет на колени и крепко вцепившись в руль, Сигурэ уже обдумывала как безопасно вывести из страны Какао. В пределах Японии, и близлежащих странах она остаётся в опасности. По крайней мере, до тех пор, пока француженка жива. Сама девушка понимала что использования неко с целью проведения опытов, не является благим делом. Но снова повторяла себе, что это малая кровь ради спасения будущих поколений кошечек. Кроме этих мыслей, голову Сигурэ штурмовали сомнения касательно её родителей. Примут ли они её? Или же прогонят даже не выслушав. Отец уже не тот человек что был прежде. Его внутренняя сила пропала, оставив после себя лишь воспоминания. А мама умершая два года назад, так и не увидела напоследок свою дочь. Всё это можно было решить, и девушка уже искала ответ на эту задачу. Все эти годы она искала ответы на собственные вопросы. Как регенерировать структурные клетки неко? Каким образом их хвосты и уши двигаются? Что чувствуют кошечки? Сигурэ задавала вопрос за вопросом и скрупулезно получала на них ответы, путём долгой и кропотливой работы. Сейчас она была у финишной черты, но увы её оппоненты дышат ей в спину и стремятся лишить девушку первенства в этой гонке. Отель находился достаточно далеко от дома семейства Минадзуки, им даже пришлось миновать небольшую пробку, образованную людьми спешащими на работу. Японцы очень трудолюбивы — подумала про себя Сигурэ и усмехнулась рассуждая о своих опытах. Благо Азуки не увидела ухмылку на лице бывшей хозяйке. Неко ослабила хватку, позволив Какао опустить голову себе на плечо. Теперь девочка наслаждаясь поездкой, тихо сопела, кажется уснув. Прошло около двадцать минут, и машина наконец-то достигла дома, в который совсем недавно вернулся Касё, вместе с Мэйпл и Чоколой. Машина кошечки находилась в небольшом переулке, скрываясь от любопытных глаз. Своё транспортное средство Сигурэ оставила на противоположной стороне, от стены, некогда, своего дома. Горло уже давно пересохло, и колонка стоявшая в конце улицы будто бы дразнила девушку. — Приехали. — Вижу. Ну… Ты первая выходи. — Ладно. Бывшая хозяйка неко взяла пистолет, открыв дверцу машины и покинув транспортное средство. Азуки пришлось потратить меньше минуты на то, чтобы разбудить спящую малышку. Она сонно зевая, вылезла наружу, дожидаясь свою подругу. Кошечка вышла, не забыв при этом занять позицию за спиной Какао. Чтобы в случае чего, резко использовать неко как живой щит. — Азуки, смотри. Сигурэ кинула оружие в машину, закрыв дверцу и отдаляясь от своего транспортного средства всё дальше. Она прошла немного вперёд, остановившись около двойных дверей, алюминиевого цвета. — Отец не знает что происходит, и будет лучше если он и дальше продолжит находиться в неведении. — Ага. — Азуки я безоружна. Я знаю как сильно ты меня ненавидишь, но сейчас, прошу тебя угомонить свой пыл. Обещай что не тронешь девочку — Знаешь Сигурэ, с тебя очень хуёвая хозяйка. Эй, как там тебя, голодная? Девочка с непониманием уставилась на свою сестру по генетике, а после кивнула, соглашаясь с таким заманчивым предложением. — Вот и отлично, тогда иди за этой… Дамой. Брезгливо закончив предложение, Азуки аккуратно подтолкнула девочку вперёд, заставляя ту двигаться за Сигурэ. В это время она увидела белую кошку, медленно идущую к ним. Её шикарная густая шерсть была невероятно чистой, для той, кто явно не знаком с понятием домашнего уюта. Девушка навалившись на дверь, открыла её пропуская малышку внутрь, а позже бросив последний взгляд на неко, прошла вслед за ней. От этой белой кошечки было сложно оторвать взгляд. Её походка была грациозна, а размер удивлял воображения. Нет, она не была гигантской или же огромной, примерно до уровня колен Азуки, и это достаточно много для обычной, дворовой кошки. Своими голубыми глазами, подобными океанским водам, с небольшим островками внутри, животное почтило Азуки взглядом, пройдя мимо неё. Это было завораживающее зрелище, и чего только стоит её хвост, поднятый к небу с загнутым концом. Если бы у кошек во всём мире была бы богиня, то несомненно именно она сейчас плетётся по залитой утренними лучами улице. Провожая животное взглядом, девушка наконец-то прошла в свой родной дом, уже и не рассчитывая на отдых. Ей нужно было покормить голодную девочку, потому что… Потому что именно так и поступила бы Коконат. Пускай она и погибла, но память о ней навечно застрянет в сердце низкой неко. Она не посмеет тронуть её вещи, пожилая беречь их подобно зенице ока. Раньше Натс частенько раскидывала по комнате свои майки, забывая кидать их в стирку перед тем как отправляться спать. Так как кошечка большую часть времени спала с Азуки, бардак она устраивала в комнате сестры, совсем не стыдясь этого. Частенько на этом фоне у них разгорались конфликты, но теперь девушка понимала, какая это мелочь по сравнению с теперешней действительностью. Её ждал учитель, дом и новая, серая, пустая, бездушная жизнь… *** — Что? Но как вы можете?! Несколько минут назад Фрейз всё-таки удалось дозвониться до штаба и доложить ситуацию. Она думала её похвалят за слежку, и возможно даже помогут прямо сейчас. Но вместо этого неко получила сокрушительный отказ, вместе с приказом «немедленно возвращаться». Голос генерала звучал ужасно громко, а его крик заставлял кровь бурлить с новой силой. Француженка сняла динамик с уха и бросив бесполезный предмет связи, крепко схватилась за руль. Телефон Сигурэ, который та обронила, стоял в специальной стойке для сотовых устройств, рядом с коробкой передач. Маячок на карте, до сих пор двигался на север, то и дело снова и снова поворачивая по извилистым улицам Японии. Иностранная неко разозлилась не на шутку. Больше всего её бесила неудача, с которой та столкнулась. Она прошла множество операций, вызволяя кошечек из самых опасных ситуаций. Но сейчас всё пошло не так, и она проявив слабость позволила Азуки вертеть собой. Что ж, такого больше не повториться — обещала себе розоволосая неко. Где-бы Сигурэ сейчас не была, за ней следом идёт Фрейз, и совсем скоро нагонит её. Начальство отдало противоположный приказ, и прямо сейчас кошечка может получить возможность попасть под трибунал, но это девушку мало беспокоило. Защита неко — вот что должно стоять в приоритете. Она потеряла весь отряд, который так долго подбирала. А всё из-за одной, невесть откуда, взявшейся Азуки. На низкую неко Фрейз злилась меньше, но всё-таки доля ненависти нашлась и для неё. Всё с самого начала было так хорошо, а теперь кажется ситуация меняется в самую ужасную сторону. Изначально Фрейз планировала честно договориться с Касё, и даже нашла насильника, который некогда нанёс Чоколе психологическую травму. Информация которую она получила касательно его, была невообразима. И неко отказывались верить что настолько странный, и лишённый моральных устоев человек, существует. Пускай мужчина и не выполнил свою часть договора, неко пообещала себе рассказать ему всё при первой же возможности. Ей всегда было трудно сдерживать свой гнев к тем, кто смел измываться над кошечками, кажется эта черта была и у мужчины. Но возможно ей лишь кажется. Надавливая на педаль газа, и щуря глаза, от недавно проснувшегося солнца, девушка устало вздохнула, понимая что её бой, еще не закончен… *** Завтрак в доме Минадзуки прошёл в тишине. Увы, госпожа Гаруден даже не присутствовала на нём, желая остаться в одиночестве. Чокола поедала вчерашнюю рыбу, приготовленную отцом Касё. Сам мужчина был немногословен, и не проронил ни слова с момента, когда сел за стол. Лишь по окончанию трапезы он поблагодарил Сухаму за еду и гостеприимство, в ответ получив следующие слова: — Это дом семьи Минадзуки. В тебе течёт моя кровь, а значит это и твой дом тоже. Старик был искренне рад возвращению сына, но подобные сентиментальности было решено оставить при себе. Услышав шаги в прихожей, старец поднялся с места, поправляя своё кимоно он покинул кухню. Пройдя по коридорчику и завернув за угол, Минадзуки старший столкнулся со своей дочерью, которая вышла из-за угла и наткнулась на отца. — Сигурэ…! Кхм… — Отец. — Учитель. Азуки совершила поклон, соединив ладони вместе. После приветственного жеста она прошла вперёд, ведя за собой малышку. Кажется Сигурэ ожидал разговор с отцом, который из последних сил сдерживался чтобы не обнять свою давно покинувшую дом, дочь. — Отец, я… — Рад тебя видеть. Глаза старик были закрыты, а голова опущена вниз. Он стеснялся своих эмоций, впрочем, как и всегда. С возрастом привычка прятать всё в себе, лишь усилилась. Возможно Сигурэ пошла в отца, переняв его эмоциональную стойкость. — Я тебя тоже отец. Не против если я перекушу? — Нет. Составь компанию своему брату. — Значит Касё здесь. — Да. Приехал сегодня утром. Видимо дом семьи Минадзуки вновь будет наполнен смехом. Сигурэ прошла вперёд, оставив за спиной отца и лишь после произнесла: — Тебе никогда не нравился смех в доме, отец. Это была правда. Иногда приходя с работы Сухама встречал дома излишний шум, который мешал потратить несколько часов на заслуженный отдых. Но ради любимой жены и детей, он терпел неко живущих здесь. И даже со временем привязался к ним, но не избавился от нелюбви к шуму. Сейчас он хотел чтобы высокая неко с шумом оказался возле него, и вновь извиняясь за свою активность просила прощения. Сложно было отказать Мэйпл, которая заваривала невероятный чай, даровавший расслабления. И даже перед сном, за стенкой ещё много лет назад Сухама слышал смех неко, у которых ещё осталась энергия на ночные разговоры. В такие моменты он крепче обнимал свою жену, и говорил себе что рано или поздно это закончиться. Но сейчас, старик понимает, что тогдашние годы были самым лучшими в его жизни. Пока старик пребывал в раздумьях, на кухне встретились Касё и Сигурэ. Брат с сестрой смотрели друг на друга примерно с полминуты. и только после этого девушка решила заговорить, под шум кастрюль исходящий от Азуки. — Привет Касё. — Сигурэ… Привет. — Плохо выглядишь. — Знаю. «Десять лет. Десять ёбаных лет я её не видел. И тогда она появилась передо мной, просто… Я не знаю как её назвать или охарактеризовать, мне с трудом верилось что это моя сестра. Я запомнил её как девочку, с чудесной улыбкой, с неунывающим характером и вечной прозорливостью. Она была невероятно умной для своего возраста и по детски наивной. А тогда… М-да, тогда на меня смотрели глаза наполненные печалью. Казалось вот-вот она заплачет и побежит ко мне обниматься. Чего уж тут, я был готов к этому. Но моим фантазиям не суждено было сбыться. Вместо этого она не слишком радужно поздоровалась со мной, и села напротив, больше для того чтобы посидеть, нежели покушать. Знаете, несмотря на холодные глаза и убийственный взгляд, она была очень красивой. Да, давай парень шути про инцест дело семейное. Ха… Знаете, я был плохим братом, который не интересовался сестрой все эти годы. Но тогда я чувствовал… Не знаю даже, гордость? Сигурэ выросла очень красивой девушкой, с невероятными перспективами в любой области. Но как оказалось она выбрала свою дорогу, и её путь шёл через трупы невинных людей и неко…» На кухне царила не самая лучшая атмосфера, наполненная болью утрат. Мужчина потерял Ваниллу и Синамон, даже не догадываясь о смерти Коконат. Сигурэ была на шаг от провала, и волнуясь за исход плана, размышляла над его осуществлением. Азуки потеряв сестру старалась отвлечься от этих мыслей, готовя рядом стоящей Какао бутерброды. Молча кушающая Чокола даже не узнала сестру хозяина, и только после того как мужчина произнёс её имя, поняла кто перед ней сидит. В это время Мэйпл находилась на втором этаже и рассматривала свою комнату после косметического ремонта. Правда это уже не её комната, но суть дела от этого не меняется. Кошечка сняла с себя грязный от крови сестры халат и обессиленно сев на футон зарыдала. Она давилась слезами, стараясь не издавать ни звука. Как же так, госпожа Гаруден плачет? За долгие года в шоу бизнесе неко поняла что должна быть идеальным примером для подражания. И даже сейчас вросшая в мозг привычка, не позволяет ей как следует заплакать, заставляя девушку склониться на коленях и припав лбом к полу захлёбываться в слезах. Так прошло несколько минут, и с мутными, из-за слёз, глазами Мэйпл переместилась к шкафчику, желая найти там хоть какую-то одежду на замену. Если бы кошечка сделала ещё несколько шагов по коридору, то с лёгкостью отыскала бы комнату Коконат. Но вместо этого она попала в комнату Азуки, в которой находились отнюдь не девчачьи предметы. И в этом девушка убедилась, открыв нижнюю полку. Там она обнаружила несколько метательных дротиков, подаренных Фрейз. Медленно схватив один из них, Мэйпл поднесла его к вене, желая раз и навсегда закончить эти страдания. Лицо сестры отпечаталось в памяти, а смысл жизни ушёл вместе с душой Синамон. Рука неко тряслась, из-за включённого инстинкта самосохранения. Сознание отказывалось помогать неко в её ужасно плане наложить на себя руки. Всё-таки ей удалось это сделать, и резким ударом кошечка воткнула острие наконечник дротика в вену, вскрикивая на весь дом и тут же выдирая орудия убийства, отбрасывая его в сторону. По гладкой коже девушки, большой струёй, вниз тянулась кровавая дорожка, пачкая всё вокруг. Она зажала рану истошно вопя и падая на пол. С криками и слезами девушка ползла ко входу, подгоняемая желанием жить. Есть у человека такое желания, независимо от его действия. Самый обычный человек, без психических проблем, взглянув в глаза смерти, тут же даст задний ход, желая сохранить свою жизнь. Девушке было очень больно, и это слышали все. На крик тут же прибежала Азуки, врываясь в свою комнату и обнаруживая сестру. Ругаясь про себя самыми некрасивыми словами она крепко схватила руку сестры, осматривая достаточно серьёзную рану. После этого низкая неко бросилась на выход, желая добежать до небольшой комнаты, используемой для хранения ненужных вещей. Именно там и находилась аптечка. Выполнить свой план Азуки помешала Какао. Пока девушка бегала за аптечкой, малышка тоже решила посмотреть на источник шума и поднявшись на второй этаж, добралась до рыдающей, испуганной Мэйпл. Она вложив всю силу в свои руки, схватила неко и выдавила из своего рта как можно больше слюны. Увидев это Азуки изначально решила помешать девочке, но вспомнив свой заживший порез на руке, помогла Какао, став держать Мэйпл за плечи. В конечном итоге девочке удалось остановить кровотечение, пуская слюну на раненное место. Но даже так, белая корка ломалась от фонтана крови, выходящей из руки девушки. Пришлось зажимать рану ватой и обматывать бинтом, так Азуки и поступила, но вместе с этим поблагодарив девочку за желания спасти жизнь сестры. — Ты совсем ёбнулась?! Какого хуя творишь? Низкая неко кричала на Мэйпл, не забыв подарить той пощечину, обладающую ободряющим эффектом. Но слёзы и сдавленный крик неко было не так легко остановить. Любительница чая крепко прижалась к сестре, кладя голову ей на плечо. В течении последующего часа кошечки обнимались, а Азуки успокаивая сестру, слушала про события, получасовой давности. Смерть Синамон лезвием прошлась по сердцу неко, оставляя второй шрам. Говорить сестре про кончину блондинки, она не стала, решив что сейчас неподходящий момент. Какао уже давно приметила стоявшего в дверях Минадзуки старшего, который взглядом показывал Азуки, что желает с ней поговорить. Она впервые в жизни отказала своему учителю, но он всё понимая, лишь кивнул, закрывая дверь. Кое-как Мэйпл удалось уложить на футон, она даже выпила чашку чая, говоря о том, что желает чего-нибудь покрепче. Кажется она решила утонуть в объятьях алкоголя, но такого в доме Минадзуки, не наблюдалось. Посему просто легла, и накрывшись с головой, терпела боль в руке. Малышка медленно поглаживала одеяло, под которым лежала Мэйпл, поддерживая кошечку. Азуки с тяжелой болью в сердце решила оставить сестру, доверив её безопасностью Какао. Неко нужно было поговорить с учителем, и выяснить что он хотел. Возможно это что-то важное, а возможно ей предстоит ответить на некоторые вопросы. Безусловно беседы сейчас, лишь тяготили кошечку. Но всё-таки она покинула стены дома, и найдя учителя в тени дерева, окликнула. — Учитель, вы хотели поговорить? — Азуки, твои глаза наполнены печалью, а взгляд выдаёт в тебе сомнения. Что же случилось? Девушка рассказала учителю о страшной ночи, которую ей удалось пережить. События киноплёнкой проносились перед глазами, а душевная боль разрасталась с новой силой. Минадзуки старший прервал свою ученицу, положив свою крепкую руку на плечо неко. Он опустил взгляд, закрыв глаза и будто прощаясь с душами умерших. Но разве подобное сейчас было уместно? — Азуки, боль окружает нас. Боль — это оружие, и только ты решаешь кого пронзить им. Себя или же своего врага. — Но хочу ли я этого? — Мы не выбираем свой путь Азуки, лишь следуем ему. — Значит всё уже решено? Тогда какой смысл бороться если ты изначально знаешь что не умрёшь сегодня? — В этом всё и дело. Ты не знаешь. Даже не можешь догадываться, лишь бороться до конца, веря в себя и свои силы. Повисла пауза, кажется неко обдумывала слова учителя. Она никогда не верила в судьбу и прочую лабуду, предпочитая сказочным мифам жестокую реальность. Но теперь ей хотелось нырнуть в этот магический мир, где само понятие убийства приравнивается к абсурду. Где не существует смертей, а принцессы каждый день собираясь в башне, пьют чай с кексиками. Но это всё лишь пустые мечты, которые не смогут стать реальностью. Реальность — это то что губит нас ежедневно, и Азуки слишком хорошо с этим знакома. Породнился с этим и Касё, который боясь встретиться взглядом с сестрой, до сих пор сидел на кухне, дожидаясь пока его неко набьёт желудок. Сигурэ давила в себе все вопросы касательно её бывших неко, и того, что произошло за прошедшее время. Сейчас она была подобна айсбергу который освещён лучами солнца со всех сторон. Совсем скоро она растает, и больше не сможет прятать ту девочку, что покинула родительский дом много лет назад. Но кажется этого не случится, и даже отец не способен разбудить в ней давно спящие эмоции. Сейчас Минадзуки старший беседует с Азуки, и даже не подозревает того, что их подслушивают. Фрейз скрылась в кронах деревьев, став тенью. Француженка выбрала очень удачное место, и теперь восседая на толстой ветке, замерла подобно статуе. Сейчас любое движение могло выдать её, поэтому кошечка была крайне осторожна. — Азуки, твои сёстры гордились бы тобой, не сомневайся в этом. — Это меня мало утешит… — И всё же, знай что кровь на твоих руках, была пролита не напрасно. В небе пронеслась чёрная как ночь ворона, оставив после себя громкое «Кар». Беседующие подняли взгляд в небо, щурясь от яркого солнца. Учитель настоял на том, чтобы его ученица отдохнула, сказав что это не обсуждается. Азуки не стала спорить и поднялась на второй этаж, застыв возле входа в свою комнату. Ведь именно там менее получаса назад пыталась наложить на себя руки Мэйпл. Идти в комнату Коконат она не решилась, посему всё-таки открыла дверь, медленно приближаясь к спящей сестре. Как оказалось Какао рядом не было. Судя по всему малышка ушла, возможно даже её забрала Сигурэ. Но в самом то деле Какао выполняла свою роль смотрительницы за Мэйпл слишком хорошо. Девочка залезла под одеяло к спящей девушке, и укутавшись в клубок способствовала расслаблению. Об этом Азуки узнала случайно увидев кончик хвоста маленькой неко, торчащий из-под одеяла. Она слегка дёрнула за него, заставляя малышку вылезти. Но вместо желаемого результата, кошечка получила полное игнорирование её требований. В конце концов она решила лечь рядом со спящей сестрой и гостьей этого дома, закрыв глаза и позволяя волнам усталости унести её в царство снов… Тем временем на кухне поместья Минадзуки брат с сестрой продолжали играть в молчанку, изредка бросая взгляды друг на друга. Чокола доев свою порцию, жаловалось на сонливость, поэтому мужчина был вынужден покинуть места на котором сидел, и вместе с неко отправиться в гостиную. Именно там на диване, он решил её уложить на тихий час. Встретив отца Касё объявил о своём замысле, и получив на него разрешения, с большей уверенностью топтал пол семейного дома. Гостиная изменилась, даже слишком. На стенах уже не висели картины, а в комнате царствовал минимализм. Одиноко стоявшая около стены тумбочка, использовалась как подставка для телевизора. В центре помещения красовался стол, тот самый, что был здесь ещё во времена юношества Касё. Диван находился рядом с ним, и судя по всему редко использовался жителями дома. Что являлось правдой. Коконат частенько брала вкусности и усаживалась за просмотр любимого сериала у себя в комнате, но так же не забывала помогать Минадзуки старшему по дому. Азуки вообще редко отдыхала, посвящая почти всё свободное время тренировкам. Но в моменты когда ей хотелось расслабиться, она любила вылазить на крышу дома, через окно в своей комнате, и смотреть вдаль, за полётом птиц. Уложив неко на диван, мужчина сел рядом, взяв её за руку. Чокола задавала множество вопросов касательно сестёр, и выявляла желания встретиться с ними. На это Касё отвечал тихим «это невозможно», не желая объяснять причину. Ему пришлось дать несколько таблеток валерьянки неко, чтобы та не распереживалась и спокойно уснула. Так и случилось, и уже через пяти минут кошечка видела сны, не ощущая как голова мужчины склонилась над её животом. Сейчас хозяин безумно нуждался в поддержке, но вот откуда её ждать? Когда ты сам всем помогаешь, стоит ли ждать помощи взамен? На этот вопрос у него не было ответа, но он точно знал, что всё это время помогал лишь той, кто не способен дать ему ничего кроме новых забот. Это тяготило мужчину, но сейчас важнее всего было вернуться домой, где до сих пор в петле висел труп блондинки. От этих мыслей становилось только хуже, и желая отвлечься от всего и всех, Касё решился поговорить с сестрой и покинув комнату со спящей неко, двинулся на кухню… *** Их разговор должен был состояться около лестницы ведущей на второй этаж. Именно там мужчина застал свою сестру, в беспокойном состоянии. Она держала телефон в руках, озираясь по сторонам, будто бы потеряв заколку. Именно такое воспоминание выудило сознания Касё, произошедшее в далёком прошлом. Брат медленно подошёл, находя нужные слова для разговора с сестрой. — Сигурэ… — Ты Какао не видел? — Это… — Девочка, маленькая. — Нет, извини. Прошло… — Прости, я спешу. Это была правда. Сигурэ и правда спешила, уже вызвав эскорт охраны для сопровождения Какао. Её деньги решали множество проблем, возможно они смогут помочь и сейчас. Ну а пока бронированная машина с десятком вооружённых людей, находилась в пути, девушка искала виновника торжества, из-за которой всё это и затевалось. Сама мысль о том что Какао могла сбежать или же пораниться, уже вызывала бурю негативных эмоций в сердце Сигурэ. Она боялась за её жизнь больше чем за свою, и в случае чего была готова пожертвовать собой, ради будущего неко. — Я могу помочь с поисками. К головным болям Касё уже давно привык, бодрствуя больше чем его организм может выдержать. Но вот к ментальной боли привыкнуть невозможно. Невидимая рука сжимала сердце мужчины, заставляя его бояться своего одиночества. Хотелось хоть немного побыть с кем-то, и сестра идеально подходила для этой цели. Дурные мысли окутывали сознания Касё, и не было лучика надежды, в этом вечном море безнадёжности. — Хорошо, поищи на втором этаже, а я ещё раз посмотрю на первом. — Может она в саду? Мы могли бы… — Хорошо, схожу в сад. С этими словами Сигурэ быстро устремилась по коридорчику, оставляя мужчину и его слова за спиной. Она не желала тратить время на брата, которого не видела более десяти лет, успев его забыть. Конечно же рана на сердце девушки заныла из-под наложенного ею бинта безразличия. Она прекрасна помнила о своей любви к нему, и даже словила себя на мысли, что вполне возможно могла бы жениться на нём, утаив их кровные узы. Когда ты занимаешься чем-то томным, такие абсурдные мысли чаще всего появляются в твоём сознании, поэтому Сигурэ не спешила их обдумывать, раз и навсегда сбрасывая на свалку глупых идей. Девушка покинула стены дома, выйдя во двор и наблюдая как маленький воробушек уселся на ветку дерева. И не просто дерева, это растение было посажено ещё очень давно мамой Сигурэ. И сажали они его вместе. Прошло очень много времени, и теперь эта величественная ива достигла около двадцати метров в высоту, став домом для многих птиц. Не желая предаваться воспоминаниям хозяйка Какао двинулась вперёд, взглядом выискивая пропажу. Зрение у неё было не слишком хорошее, и сейчас очки могли очень сильно помочь. К сожалению их она оставила в кабинете, когда спешила на сигнал тревоги, желая как можно быстрее вытащить малышку из лаборатории. А ведь это случилось вчерашним вечером, и до сих пор ситуация не отпускает её из своих стальных тисков. Казалось с приходом нового дня всё должно измениться к лучшему, стать другим. Но где-то в глубине души девушка чувствовала что она до сих пор не отвязалась от событий прошлого вечера, и подтверждением тому была сегодняшняя ночь. Пока она ехала к себе домой, очень много думала по поводу Фрейз и её желания заполучить Какао. Безусловно она хочет этого не из-за добрых побуждений. В своих речах Сигурэ выступала спасительницей всех и вся, защитницей Какао с единственным и нерушимым желанием помочь ей. Но на самом то деле ситуация складывалась несколько иначе. Каждая из враждующих сторон видела в своих поступках правоту, и только время могло показать кто из них прав. Но была одна нить, что связывала Фрейз и Сигурэ — они оба желали кошечкам долгих лет жизни. Одна из них прямо сейчас крадётся вдоль стены, подглядывая за девушкой, ищущей Какао. Фрейз была сильна не только в ближнем бою, кроме этого она на отлично сдала экзамен по навыкам маскировки во враждебной среде, и сейчас с удовольствием пользовалась полученными знаниями. Француженка присела, боясь что её заметят. Скорее всего это не случится, ведь без очков Сигурэ видит намного хуже, и даже не подозревает что за ней следят. Ну а сама слежка была нужна для того, чтобы выявить местонахождения девочки. Какао представляла огромную ценность для науки, и этим безжалостно пользовалась её хозяйка. В то время как Фрейз была иного мнения, желая сохранить малышке жизнь, ценой потерянной информации в области генетики. Чтобы что-то изменить нужно идти на жертвы, и это понимали все. Но иностранка не была готова платить жизнью маленькой неко, в усладу извергов учёных, среди которых держала главенство Сигурэ. Подобно змее Фрейз легла на живот, и спрятавшись за кустарниками, медленно поползла в сторону девушки. Она почти не издавала шума, а тот что был, можно без труда списать на ветер. Так хозяйка Какао и сделала, не замечая за собой хвоста. А тем временем француженка приблизилась на расстояние рывка, и вот-вот выпрыгнет из кустов, заставив девушку раз и навсегда заплатить за всю боль, что она причинила неко. Но открывшаяся дверь дома, помешала планам Фрейз. Иностранка прижалась к земле, закрыв глаза и навострив уши. Кажется Касё спешил что-то рассказать своей сестре, но насколько интересна эта информация? — Какао спит с Азуки на втором этаже. Наверное устала. По походке Касё можно было понять что он волнуется и не знает как себя вести в подобной ситуации. Всё-таки не каждый день ты встречаешься с родственником, которого не видел десять лет. Его руки не находили себе места, и даже в кармане пальцы лихорадочно теребили друг друга. — Отлично, пусть отдохнёт. — Да, она ещё совсем малышка. — Угу. — Как… Как они когда-то… Под «они» мужчина подразумевал своих неко, которых Сигурэ любила больше всего на свете. Но увы жизнь диктовала свои условия, и ей пришлось бросить этот балласт за борт, отдав предпочтения новой цели. Сейчас она запрещает себе жалеть, сдерживая наплыв эмоций. Глаза девушки всё так же пусто смотрят вдаль, будто размышляя о вечном. В головах у обоих проносились воспоминания из далёкого прошлого. Их провалы и победы, радости и горе, планы и мечты. Чтобы всё это вспомнить не хватит и дня, а чтобы рассказать, ночи будет недостаточно. Поэтому они не стали ворошить прошлое, но кажется оба что-то поняли. — Касё. — Да? Сигурэ повернула голову, встретившись с глазами усталого, потерявшего дорогу человека. Его взгляд выдавал страх, который прятался под коркой неуверенности. И всё-таки где-то там внутри всё ещё живёт тот самый Касё Минадзуки, который без труда мог сказать громкие слова, а после отвечать за них. Возможно именно такого человека и полюбила девушка? Конечно же детская любовь (особенно в отношении брата) это не более чем выражения эмоций и чувств. Но время шло, и Сигурэ поняла что ей пригодился бы тот человек, что твёрдо будет стоять на своём до конца. Нет, ей очень нужен тот человек, что будет рядом, шептать о правильном пути, который она избрала. Демоны сомнения часто посещают девушку, нашёптывая той что её путь неверный. — Где мой брат? — Ч-что? — Где Касё… Мой братик который катал меня на спине когда я была маленькой. Где он? «Я стоял как ебучий зомби, тупым взглядом смотря на сестру. А она всё «Где Касё? Где мой братик?». Чёрт… Видимо я и правда слишком изменился, потеряв те черты, в которые была влюблена моя сестра. Даже жалеть себя не хочется… Знаете, люди часто говорят «Не ценишь, пока не потеряешь». Наверное в этой ситуации я могу сказать так же. Симпатия сестры никогда меня не привлекала. Но моё эго раздувалось до размеров слона, видя как малышка Сигурэ восхваляет своего братика. И в тот момент я понял… Чего я лишился десять лет назад, и что так сильно мне было нужно…» — Я… Я… Я в-вот я… Сигурэ… — Касё… За десять лет я поняла что решения нужно принимать молниеносно. Так, будто бы это последняя секунда твоей жизни. Неважно какие будут последствия, отсутствия их, уже неверный результат. — Да… Наверное ты права… — Ты очень изменился, но я буду жалеть если не сделаю этого. Резко схватив мужчину за воротник рубашки, Сигурэ притянула его к себе впиваясь губами, в губы Касё. Этот поцелуй был со вкусом сожаления, приправленный горечью по минувшим денькам. Стоит ли говорить что подобные эмоции не располагают к красивому действу? Язык мужчины то и дело сталкивался с зубами девушки, которые буквально сталкивались с дёснами Касё. Наконец воздуха стало не хватать, и Сигурэ отпустила рубашку, отдаляясь на шаг, и вытирая слюну на губах и уголках рта. Она не сожалела о поступке, возможно исполнив свою давно умершую мечту. Раз счастье с Касё ей не достичь, так почему же не попробовать урвать кусочек чёрствого торта, оставленного сгнивать в царстве воспоминаний? Мужчина уже отдышался, но не спешил проявлять инициативу в дальнейшем разговоре, довольствуясь ролью слушателя. В то время как Сигурэ, прокашлялась и одарив Касё холодным взглядом, развернулась и ушла в сторону дома. В паре метров от них находился кустарник, за которым лежала Фрейз. Она всё видела и слышала, но скорее всего не прониклась атмосферой минувшей любви сестры к брату и просто проигнорировала этот факт. Но это не имеет никакого отношения к её цели. Пока мужчина находился рядом, она не могла даже пошевельнуться, боясь что лишний шорох мог её выдать. Вполне возможно так и случилось бы, но у судьбы сегодня были другие планы, и она в последний раз решила поставить всё на кон, проверяя семью Минадзуки… Через несколько минут, и три выкуренных сигарет, мужчина отправился в дом, стараясь не впускать в свою голову, дурные мысли. Получалось это не слишком хорошо, образ Ваниллы до сих пор вставал перед глазами, как только он представлял как будет возвращаться домой. Руки тут же начинали трястись, правда не так сильно как в прошлый раз. Всё-таки страх удивительная штука. Одних он обеспечивает силами на последний рывок, а вторых загоняет в капкан, с которого уже не выбраться. Касё попал в ловушку собственных иллюзий, кошмаров и страхов. Но безвыходных ситуаций не бывает. Говорят что ампутация сгнившей конечности помогает избежать смерти, готов ли мужчина пожертвовать прошлым, чтобы обрести будущее? Этого никто не знает… *** Мрак окутал комнату, и лишь несколько свечей боролись с темнотой. Рядом с источником света расположился пожилой мужчина. Сухама Минадзуки положил катану перед собой, аккуратно опустив её на пол. С собой он взял маленький кинжал, который был прикреплён к поясу кимоно. Подняв голову старец смотрел на портрет погибшей жены, искренне улыбаясь. У них была чистая, непорочная любовь. Их история сближения не похожа на романтическую мелодраму, зато совместная жизнь была слаще мёда. Были тяжелые моменты и множество неудач по бизнесу, но спокойствие супруги, всегда давало сил на следующий шаг. Она будто бы знала что всё будет хорошо, и даже не забивала себе голову пустяками, которые непременно пройдут. Из кармана кимоно старик извлёк небольшой листок и ручку, опустив их на пол, он склонил голову, начав писать: «Моё имя Сухама Минадзуки. Семнадцатый в роду Минадзуки. Моя семья всегда занималась кулинарной промышленностью, но особую страсть мы питали к кондитерскому ремеслу. Всю свою жизнь я потратил на то, чтобы улучшать свои навыки в этом, и добился успеха, открыв огромное количество сетей ресторанов и кондитерских по всей Японии. Сейчас мне пятьдесят два года, и я умираю. Моё состояние с каждым днём всё хуже, и силы на этот поступок, я черпаю в последний раз. Возможно я не был хорошим отцом, или же учителем. Но я любил своих детей, и передал тайное наследие по мужской линии одной из своих неко. Да, это безумие. Иначе я не смог бы закончить доверенное мне дело. Теперь, когда мои дети вместе, а ученица переняла все знания, я могу с чистой совестью закончить свой земной путь и начать небесный. Пускай Господь будет ко мне благосклонен, и снизошлёт удачу на тех, кого оставлю я на земле. Касё, ты всегда был непутевым сыном. Перечил, ставил своё Я превыше моего мнения и мнения семьи. Но я люблю тебя. Ты пошёл в мать, и это одновременно радует и расстраивает меня. У тебя её глаза на пару с характером. Сигурэ, ты всегда была очень одарённым ребёнком. Ты никогда не слушала что я говорю, вместо этого подстраивалась под ситуацию, стараясь извлечь выгоду отовсюду. Мы редко с тобой общались, но это из-за моей неуверенности в своих силах. Я боялся что не смогу воспитать тебя достойно. Но я люблю тебя. Аваюки, моя дорогая. Я всю свою жизнь прожил с тобой, и до конца был верен тебе. Эти два года были настоящей пыткой для меня. Я любил тебя всегда и продолжал любить даже после твоей кончины. Милая, я люблю тебя. Азуки, ты удивительная неко. Я множество раз видел как ты плакала, забинтовывая ссадины, и обрабатывая синяки. Но твой дух прошёл все испытания, и не сломался под их тяжестью. Моё уважение к тебе не описать словами. Однажды я спросил, зачем тебе это? И ты ответила что хочешь защитить сестру, как мой отец защищал меня от хулиганов в Токийской школе много лет назад. Я был слаб, и за свою слабость платил своей же кровью. Но ты не такая. Сражайся Азуки и ты победишь. Я оставляю тебе фамильную катану семьи Минадзуки, переданную мне отцом. Мой путь закончен, я отдаю бразды правления в твои руки, зная что ты не подведёшь.» Точка была поставлена, а маленький кинжал достанут из ножен и направлен в область сердца хозяина. Сухама закрыл глаза, сделав глубокий вдох. На выдох он дёрнул руками, пронзив своё сердце клинком и тут же ослаб, покинув этот мир. Он ушел не потому что был не нужен, а потому что был нужен слишком долго. Старик ждал, и очень долго. Он ждал пока Азуки сможет перенять все его умения, чтобы оставить след после себя. Он ждал пока Касё приедет в родной дом, чтобы стать тем, кем был рождён — кондитером. И конечно же Сигурэ, он ждал свою дочь, которая возглавит его бизнес. Теперь, когда все они собрались под одной крышей, он перестал ждать и ушёл. Ушёл потому что, дождался. Ушёл потому что счастлив видеть своих детей, живыми и здоровыми… *** Трудно сказать что случилось. То ли сердце пропустило удар, то ли накатившая по непонятным причинам паника заставила Азуки открыть глаза, освобождая от блаженных сновидений. Зевая неко приняла сидячее положение, положив одну руку на спящую рядом сестру. Медленно моргая кошечка поднялась на ноги, не спеша подходя к окну. Облокотившись об стену, она лениво наблюдала как солнечные зайчики проникли в её комнату, и теперь ползут по подоконнику вниз. Конечно же Азуки так и не удалось выспаться. Виной тому был кошмар, который приснился кошечке. Какой именно она уже не помнит, да и значения этому неко придавать не станет. Вместо этого девушка впервые за несколько дней насладиться спокойствием, которое подобно тёплому пледу, накрывало с головой. Минадзуки старший выбрал самое неудачное время для того, чтобы отправиться на тот свет. Он даже подумать не мог что творится с его близкими и не догадывался что лишь продолжит цепочку смертей. Которая подобно петле, висит на шеях членов семьи, медленно убивая их морально. Она давит своей важностью, не забывая напоминать о том, что душа родного человека уже далеко от его тела. Это подобно болезни, разъедает все нервные клетки, находя выход через слёзы, чаще всего в истерике. Азуки знала что дом это её крепость, и в ней без труда она может чувствовать себя в безопасности. Усмехнувшись она поняла что мир очень часто любит играть с его обитателями, выставляя вещи в ложном свете. Вот и сейчас она думала о той, с кем ещё вчера утром обнималась, после кошмарного сна. Теперь блондинка осталась в воспоминаниях, подобно снегу пропав с приходом весны. Теперь девушка не была так сильно уверена в своей безопасности, предпочитая доверять инстинктам и умениям, которые вбились вместе с учениями Сухамы Минадзуки. Мысли об учителе вызывали смешанные чувства. Азуки всегда уважала старика, обращаясь к нему с почтением. В моменты тренировок он был строгим сэнсэем, и лишь когда они заканчивались, в его глазах можно было уловить нотки заботы. Неко знала политику отца Касё, понимая что он заботлив только по отношению к членам семьи. И была очень рада стать ученицей старика. Всё-таки их разговор пришлось отложить, из-за состояния кошечки. Но теперь она более-менее в состоянии принимать информацию и отвечать на вопросы. В любом случае пока шатенка на пару с Какао заняли её футон, здоровый сон ей, следует оставить в фантазиях. Конечно же она могла пойти в комнату по соседству, но там всё напоминало о Коконат, и это заставляло рану в сердце кровоточить. Кошечка старалась не издавать лишних шумов, чтобы не разбудить спящих гостей комнаты. Она сняла грязный халат, и надела майку со спортивными штанами, довольствуясь свободной одежде, не стесняющей движений. Перед тем как покинуть свои апартаменты неко обула кроссовки, уже подходя к окну с желанием открыть его. Так она и поступила, одним ловким движением перепрыгивая на крышу. Сильный летний ветерок обдувал лицо, прогоняя остатки сна. Взгляд Азуки был серьёзен, не лишённый беспокойства. Почему-то внутри у девушки всё кипело, заставляя ту беспокоиться о грядущем. Что же может произойти теперь? Казалось бы всё осталось в прошлом, и теперь единственная задача живущих просто смириться с этим, оставив ненужные воспоминания за порогом нового дня. Но отчего то на сердце было беспокойно, и явно не спроста. Ноги девушки ступали по металлочерепице, выпрямив спину она подняла руки по ширине плеч и закрыв глаза, сделала глубокий вдох. Трудно жить с привычками, и теперь кошечка понимала это как никогда. В любой другой день она уже давно бы тренировалась, наблюдая как её сестра в окне беззаботно пялится в монитор, частенько махая ей. Но сегодня всё было не так. Да и вообще кажется жизнь теперь не сможет стать прежней. Сделав выдох она прогнала дурные мысли, бегом устремившись вперёд. Удобные кроссовки не стесняли движений, посему бегать в них было одно удовольствие. После небольшого прыжка, кошечка приземлилась на другую часть крыши, и тут же продолжила свою выдуманную гонку, не обращая внимания на боль в боку. Ей нужно было отвлечься, забыть обо всём что её окружает. И единственный способ добиться такого эффекта, тренировать до потери сознания. Просто забить себе голову чем-то, чтобы не вспоминать о трагедии которая произошла ночью. Азуки было тяжело понимать что она не знает что делать дальше. Грустить, жить, плакать, смеяться или же что-то ещё? Казалось типичные эмоции здесь были лишними, или же напротив, именно они сейчас пришлись бы кстати? Снова ненужные мысли, и снова ветер уносит их подгоняя Азуки. Неко как можно быстрее бежит по крыше поместья Минадзуки, и подбегая к краю прыгает вниз, умело приземлившись на ноги, и приподняв руки вверх, чтобы не запачкать. Выдохнув она встаёт, выпрямляя спину, низ которой в тот же миг отозвалась болью. Кошечка добралась до небольшого здания, с виду похожего на сарай. Он располагался по соседству с баней, но являлся отнюдь не увеселительным сооружением. В это небольшой похожей на амбар хижине, она сдавала устные экзамены Минадзуки старшему, запоминая болевые точки человека и изучая тактику самураев, которая использовалась давным-давно. Главной ценностью подобных уроков, был посыл, который Азуки должна была понять сама. Этим она и занималась, стоит сказать вполне успешно. Теперь же девушка подходит к деревянному зданию с бамбуковой крышей, предвкушая нечто ужасное. Она сама не знала почему сердце так бешено колотиться, а ноги подкашиваются. Ведь всё хорошо, и нет причин для паники. Но интуиция неко твердила об обратном, и уверяла свою хозяйку в скорой опасности. Азуки пришлось собраться с силами, и открыв ветхую дверь пройти внутрь. Несколько свечей образовали свет, отгоняя тьму от силуэта сидящего впереди мужчины. Его голова склонилась вниз, а плечи обмякли. Увидев это неко тут же подумала что это учитель, возносит молитвы и молиться за её успех. Но правда была куда страшнее. Неко сделала несколько шагов, краем глаза увидев катану, лежавшую на полу. Её она уже видела ранее, Сухама показывал данное оружие своей ученице, заверяя ту что когда-нибудь она станет настолько искусна в бою, что ему придётся доверить девушке этот клинок. Кажется час настал, и именно сегодня катана семьи Минадзуки, перейдёт к следующему наследнику, пускай и не по кровной линии. Когда тебя окружает смерть, видя её в очередной раз, ты уже не слишком удивляешься. Поэтому подойдя к учителю вплотную, и увидев кровавое пятно под ним, она не удивилась, приняв это как данность. Кошечка присела рядом с мёртвым учителем, подмяв колени под себя. Её взгляд уставился на стену, а руки дотронулись до ножен, которые скрывают острый клинок. Она не спешила принимать подарок от покойного Сухамы, желая отдать ему последние почести. Это был тот момент, когда молчание наполняется словами, и само понятие разговора, кажется абсурдным. Ей не нужны были слова, чтобы выразить восхищение, уважение и благодарность тому, кто стал для неё истинным хозяином, и был рядом с ней всё это время. И всё-таки она повернула голову, увидев упавшую голову учителя. Его глаза были закрыты, а из груди торчало лезвие кинжала. Застывшая кровь испачкала кимоно, оставив под убитым кровавое пятно. Оно намочило лист, который являлся предсмертной запиской. Что в ней было написано, Азуки решила прочесть позже, понимая что сейчас её голова забита совершенно иным. Она потеряла ещё одного дорогого человека, который стал для неё отцом. Чуть позже она поймёт что он покинул этот мир не из-за боли, а потому что наконец дождался. Можно сказать что он был счастлив перед смертью, и что сама старуха с косой не стала пугать его, вместо этого проявив уважения к тому, кто не страшиться кончины. Но одно Азуки знала точно: пришло время принять прощальный подарок учителя, используя его для защиты семьи. А в это время снаружи что-то громко разбилось, и настороженная кошечка взяв катану, спешила узнать что именно… *** Пальцы державшие сигарету слегка тряслись, отчего мужчине снова пришлось прикладывать усилия чтобы не обронить средство от нервов. Касё закрыл глаза, делая очередную затяжку и подымая голову выше. Минадзуки младший сидел на ступенях возле входа в дом, медленно покуривая и копаясь в своих мыслях. Кажется одиночество настигает его даже против желания. Чокола спала, и это единственное, что могло обрадовать мужчину за последнее время. А ведь она была единственной кто мог выслушать его, даже не понимая о чём говорит хозяин. Но из головы не выходила ситуация произошедшая час назад, на заднем дворе дома. Сигурэ повела себя крайне дерзко, решив поцеловать мужчину. А ведь они брат и сестра, так к чему же был подобный ход? Возможно девушка хотела что-то проверить, понять или же убедиться? Он не знал ответа, мог лишь догадываться. И это неимоверно бесило! Затушив бычок о ступень, мужчина кинул его в кусты выпрямляя спину он наблюдал за тенью, медленно подходящей позади. Вот и она, снова. Что же будет сейчас? Сигурэ поведёт себя так-же или поспешит объясниться, прояснит ситуацию? Увы мужчина ошибся, совершено по всем фронтам. Горячее дыхание обожгло ухо, окрашенная ссадинами рука обняла со спины, и что-то твёрдое упёрлось в поясницу. Он сразу узнал голос, и вместе с осознанием пришёл и страх. — Касё~ — Фрейз… Её рука медленно скользила по торсу хозяина неко, в то время как вторая держала оружие снятое с предохранителя. Конечно же неко не преследовала цели убить Касё, лишь допросить, узнав где находиться Какао. Горло у мужчины пересохло, а рот открылся не в силах подобрать слова. Страх овладел им, и капля пота скатившаяся со лба, выдавала в нём волнения. Он закрыл глаза, уже готовясь встретить свой конец. — Касё, помнишь наш договор? Неожиданно для мужчины вместо звука выстрела, послышался бархатный голос. Который подобно мёду, лился в уши, успокаивая. Его не убьют, по крайней мере он сможет прожить ещё минуту, чем не повод для радости? Но кажется, для того чтобы жить, Касё предстоит принять правила того, кто держит за его спиной оружие. А значит выбора у мужчины не было, он принялся отвечать: — Да, Милк… — Я её убила. Так что можешь считать свою часть сделки выполненной. И я готова рассказать тебе про насильника, взамен ты скажешь, где девочка. Такое предложение было вполне равносильным. Ведь девочка не вызывала у Касё каких либо положительных эмоций. Но в то же время он симпатизировал малышке, понимая что она ещё ребёнок, и не заслуживает того, что с ней происходит. И всё-таки информация о насильнике была невероятно дорога, и, чтобы получить её, мужчина решил торговаться. — Твоя часть сделки заключалась в нахождении и доставлении насильника ко мне. — Это невозможно. — Значит и я… — Он мёртв. Мужчина сглотнул подступившую слюну, вызванную волнением. Информация, озвученная только что, с легкостью перевернуть мир с ног на голову. Неужели всё это время Касё гонялся за призраками прошлого, не замечая того что происходит вокруг? Сейчас он не чувствует ничего из того что представлял себе предвкушая расправу над насильником. — Это пустые слова. Где доказательства? — Я расскажу тебе всё. Но взамен ты скажешь, где девочка, идёт? Трудно было отказаться, но ещё труднее убедить себя в неправильность поступка. И всё-таки мужчина решился, понимая что только таким образом он подарил себе заслуженный покой. Только так перед ним откроются двери, за которыми спрятан ответ на мучивший его вопрос. Покой его или же покой малышки? Выбор был очевиден. — Она наверху, в спальне. Сигурэ где-то в доме, и отец тоже… — Вот как… Спасибо Касё. — Теперь информацию, ты обещала. — Да, слушай. Твою неко изнасиловала некая Мефото Сакураджо. У женщины были проблемы с психикой, поэтому трудно сказать что именно сподвигло её на такой ход. По сводкам полиции её тело нашли в притоне, два года назад. — Что…? Ты хоть понимаешь что несёшь? — Это была женщина, использующая страпон. Приезжая из Индии. Я видела её труп, она… Она способна сломить дух и тело человека. Так что сомнений быть не может, веришь ты в это или же нет. Факт остаётся фактом. Информация не хотела усваиваться в голове мужчины, получая метку «бред». И всё-таки это не могло быть правдой. Неужели всё это время Касё искал не там и подозревал не тех? За множество лет мужчина искал насильников своего пола, даже не подозревая что женщины могут быть способны на это. Это был чистый абсурд, и хозяин неко не собирался верить в его. — Это… Нет, это… — Касё, это правда. Чтобы ты не говорил, мне нет резона лгать тебе. — Ты убила Синамон, и пыталась убить меня… Ты… Ты просто настоящий демон… Лгать? Да ты и этим можешь… Мужчина замолчал взглядом уловив нечто странное, перелетающий через забор. Только когда неопознанный объект приземлился на землю, Касё узнав в нём самодельную дымовую бомбу, видом напоминающую динамитную шашку. -Ложись! Вместе с криком Фрейз дёрнула мужчину за шкирку, повалив того на ступеньку и ложась рядом, прикрыв лицо. Крик, шум и гам послышались за стенами дома, и в тот же миг пространство вокруг наполнилось густым дымом. Пока француженка спешила покинуть область дымовой завесы, Касё медленно, ползком, пытался сориентироваться в пространстве. Кое-как среди почти непроглядного дыма, который щипал глаза и мешал дышать, он нашёл дверь. Тут же отворил её, вползая внутрь и закрывая на два замка. Сердце бешено колотилось, а на улице уже послышались выстрелы…