***
Закрыв глаза, Сакура сделала два шага от двери до кровати и положила руки на плечи Какаши. Нащупала застежку жилета и сняла его, откинула как можно дальше, чтобы больше не видеть. Без этой детали Сакуре было легче. Так она меньше ненавидела себя, а Какаши воспринимала уже не как бывшего сенсея. Он отдаленно напоминал того, кто заставлял сердце биться чаще, без кого на душе было так гадко, что хотелось оказаться в вечном цукуеми. Руки Какаши обхватили талию Сакуры и легко потянули ее на себя. Это была просьба, а не приказ — он хотел получить свою порцию любви и ласки. Сакура в ответ на такое сама толкнула Какаши на кровать и нависла сверху, ей тоже нужно было это, она должна была знать, что ещё жива и имеет свои желания, а не только беспокойство за одного проклятого Учиху. — Сакура-чан, — тихо сказал Какаши. Странно, сегодня он впервые решил обратиться к ней по имени. Неужели он хочет, чтобы их отношения изменились или прекратились? Она ничего не ответила, а легко ударила его ладонью по бедру: подними, мол, — и одним движением стянула с него штаны и белье. Обувь Какаши скинул, едва оказался в комнате. — Сакура-чан, — повторил он, вновь нежно положив руки на её талию, и легко притянул к себе, заключив в объятия. Это было странно — почти полностью голый Какаши и одетая Сакура, но неважно: в этих руках уходила боль, а в памяти стирался образ Саске. Ей не хотелось двигаться, сейчас момент был идеален, особенно если убрать мешающую повязку с глаза. Сакура кончиками пальцев подцепила ее и аккуратно развязала, бросила на пол. Провела рукой по закрытому глазу. Какаши шумно выдохнул. Маска и водолазка все еще оставались на нем, это было негласное правило: Сакуре разрешалось делать с ним что угодно, но должен был сохраниться последний барьер. Если его разрушить, вовсе не останется правил, и их игра может стать реальностью. Еле заставив себя оторваться от Какаши и вновь сесть ему на бедра, Сакура принялась стягивать платье. Сегодня она была слишком медлительна, это пугало — вдруг она начала зависеть не только от Саске, но и от Какаши. Такое Сакура не могла себе позволить, в ней и так было слишком много ненависти к себе, а если этот мужчина тоже найдет себе место в ее израненном сердце, она захлебнется во лжи. — Ты красива, — с придыханием сказал Какаши. — Следовало тебе об этом раньше говорить, а я дурак, молчал. Сакура тряхнула головой — это все было неправдой, они же просто два человека, которым иногда необходимо снять напряжение, какие чувства? Откуда в его интонации столько нежности и горечи? Они молчали, только Сакура изредка ерзала на бедрах Какаши, отчего тот начал возбуждаться, впрочем обстановка располагала. А потом он сделал то, чего девушка точно не ожидала — открыл второй глаз. — Зачем? — она сама удивилась тому, как испуганно прозвучал ее голос. — Шаринган. Он запоминает не только техники, он запоминает все. Хочу запомнить этот вечер. Тебе пора забыть о боли, ты слишком долго держала ее в себе. — Мне это не надо. Кто вам вообще такое сказал? — Сакура чувствовала, как в ней закипает ярость. — Неважно. Мы здесь не за этим. И тебе не кажется, что сейчас уважительное обращение ко мне немного лишнее? В ответ на такую фривольность Сакура запустила руки под водолазку Какаши и, погладив торс, с силой сжала пальцами соски — это была маленькая месть. Впрочем, легкая улыбка на губах Какаши и эрекция, которую она чувствовала бедром, явно давали понять, что и такое мужчине нравится. Ей вдруг пришло в голову, что Какаши редко испытывал что-либо подобное. Да ему понравится вообще все, что она бы с ним ни делала! Его руки тоже начали исследовать ее, разжигая огонь внутри. Это пламя хоть и не уничтожило чувства к Саске, но они отошли на второй план. Так Сакура хоть ненадолго могла забыться и почувствовать себя любимой и желанной. Только это была игра. Дыхание Какаши становилось все тяжелее, его руки, сняв ее лифчик, мяли грудь, осторожно и нежно, словно боясь причинить ей боль одним своим неловким движением. Какаши отпустил ее грудь притянул Сакуру к себе вплотную и через маску запечатлел на ее губах поцелуй. Настоящий, несмотря даже на слой ткани. Неужели Копирующий ниндзя научился повторять не только чужие техники, но и чувства, эмоции? Подлинные, живые, а не те, что были у них. Прелюдия затянулась, но Сакура не могла заставить себя оторваться от Какаши и отбросить последнюю одежду, что была на ней. Ухмылка появилась на губах мужчины, руки легли на бока Сакуры, поддев трусы с двух сторон, чтобы в следующий миг разорвать их по шву и откинуть в сторону. — Ты же этого хотела, Сакура? — спросил Какаши, одной ладонью приподнимая ее и опуская на себя, а другой легко проводя по изгибу тела. Они двигались; это было необычно, раньше Какаши никак не проявлял себя, он просто лежал под Сакурой и позволял собою пользоваться, иногда придерживая ее за талию, а сейчас их ритм был един, они двигались навстречу друг другу, смотрели в глаза, и Сакура впервые поняла, насколько она была неправа. Не того человека она любила, не того ненавидела, не тот ей был совсем не интересен как мужчина. — Сними маску… — то ли попросила, то ли приказала она, стараясь, чтобы голос звучал как можно тверже. Не получилось. Сакура ожидала любой реакции: того, что Какаши сделает вид, будто не услышал просьбу, или тут же прекратит все это, или согласится, но под маской будет какой-то подвох в виде второй маски, как уже было однажды. Но он просто ее снял, полностью оголяя лицо. Яркий румянец на щеках стал заметнее, а на губах Сакура задержала свой взгляд, ровно для того, чтобы через несколько мгновений припасть к ним, целуя. Какаши ответил со всей страстью, обнимая Сакуру. Они все еще двигались вместе, подходя к краю и перешагивая его. — Любимая, — Какаши поцеловал Сакуру в висок и едва отдышался. С того дня имя Саске не вызывало в груди Сакуры ноющую боль, а вот имя Хокаге заставляло сердце биться чаще.Часть 1
3 марта 2021 г. в 21:22
Сакура ненавидела себя, любила Саске и была совершенно равнодушна к Какаши как к мужчине. Но раз за разом в ее постели оказывался именно бывший сенсей. Она корила себя за это, считала, что пользуется Какаши, его добротой и тем, что таким странным способом он пытается восполнить недостаток человеческого тепла, который испытывал всю жизнь.
Все всегда происходило по одному сценарию: какой-нибудь вестник приносил в Коноху очередную новость о Саске, после нее Сакура вначале облегченно вздыхала, потом пару дней отвечала невпопад на любые вопросы и после этого заходила к Хокаге с настойчивой просьбой прийти сегодня вечером к ней домой. Какаши приходил всегда после заката, зачастую через окно. Садился на кровать и ждал, пока девушка завершит свои дела, не говоря ни слова, лишь румянец на его щеках выдавал волнение.
Сакура поднималась в спальню, взглядом обводила Какаши, каждый раз выкидывая из головы воспоминания о том дне, когда они познакомились — неправильно испытывать влечение к тому, кто когда-то стал вторым отцом.