Ненормальность

Она приветливо улыбалась, смотря на ошалелого ехидну и держа в руках корзину с закусками для пикника. Он буравил её взглядом, чуть ли не прожигая в бедной ежихе дыры. Они были предоставлены сами себе и их решения ни от кого не зависели ровно же так, как и они сами. И никто не хотел бы прерывать молчание; никто, кроме них. - Ты что тут делаешь?! - вспылил Наклз, вскакивая со ступеней алтаря. - "Ты что тут делаешь?!" - передразнила друга Роуз, и её милая улыбка, на момент цитирования превратившаяся в ухмылку, сменилась грустью. - Просто... Агрх, просто все разъехались! Соник с Руж и Теилзом отправились к Эггману, меня не взяли; Крим с Чизом и мисс Ваниллой поехали в кафе на заказанные места; а Шедоу... а Шедоу вообще камень камнем! И остался один ты свободный... Вот я и решила, - подняла на него полные надежды глаза Эми, - может, пикничок устроим? Пожалуйста, всего лишь пока кто-нибудь не вернётся! - Ладно уж, - чуть покраснев, мгновенно согласился на её предложение ехидна. - Я, конечно, думал Мастер Изумруд посторожить, но раз уж такое дело... - Спасибо! - подскочила к нему ежиха и крепко обняла друга. - Я обещаю, этот пикник будет самым лучшим! От уделённого ему внимания, ехидна начал краснеть пуще прежнего - такой реакции от более язвительной, чем летучая мышь, Роуз он никак не ожидал. Максимум - ну, попрыгала бы на месте девчонка, и? А то прижалась к нему, да ещё так крепко... "А чем это она надушилась?" - пытаясь отцепить о себя Эми, вдыхал он аромат. Правда, вскоре ежиха сама поняла, что сделала - это же фактически означало предать Соника! - и тут же отцепилась от вопросительно настроенного ехидны, да ещё и в придачу назвала его дураком. А он аж воспылал от негодования, всё же найдя в глубине души силы промолчать. Подумать только, они даже с самой Руж так быстро не могли не совладать! А на эту его реакцию удивилась ежиха, но, прогнав все мысли прочь, взялась за готовку ("расфасовку еды по тарелочкам"); она, придерживая колючки одной рукой в "хвостике", клала по-отдельности сыр, фрукты, конфеты, пакетики с чаем... Ехидна же, найдя прекрасную поляну в тени, так как было отвратительно жарко, и раскладывая на ней покрывало, искоса наблюдал за подругой, про себя отмечая, что хвостик ей шёл гораздо лучше по-детски наивного каре. И после своих трудов они проверили наличие всего, что должно было быть на их пикнике; они смотрели друг другу в глаза - она с неподдельно счастливым восторгом, а он с ухмылкой, будто говорящей за себя "Ну, вот, а ты сомневалась в наших силах!" Казалось бы, всё было прекрасно, они сидели друг напротив друга, смеялись и ели, пока... Пока на ежиху не свалилось яблоко, больно стукнув ту по голове и заставив свалиться прямиком на обескураженного хранителя. Ну, не совсем, конечно, но ежихе хватило и одной "половины" ехидны с лихвой. А после они расселись по разным углам покрывала - она в левую сторону, а он - в правую; они молча созерцали каждый отрывки своего неба - уже становившегося вечерним; была гаванская идиллия, нарушить которую не смог бы Наклз с Руж, но... Но ещё более вспыльчивая Роуз была отнюдь не Руж. - Нет, я тебя не понимаю! - воскликнул Наклз, резко оборачиваясь лицом к ежихе (хотя, можно ли было назвать ею всего лишь спину девушки, он не знал). - Носишься со своим "Соней" и ничего вокруг не замечаешь, круша реальность на мелкие части... - Кто бы говорил! Сам-то: "Наки то, Наки сё...!" - тоже обернулась ежиха, но, когда их взгляды пересеклись, нагнулась над тарелкой и глубоко всхлипнула, не по-своему пискнув: - Забудь. Полились слёзы; не так, как он ожидал; не градом или ручьём, как она это обычно делала. Она, согнувшись, будто кукла, тихо всхлипывала, шмыгала носом и давала слезам упасть в блюдце, рядом с которым красовалась обёрнутая чашка, в которой когда-то плескался чай. И плечи её - такие хрупкие и, скорее всего, хрустальные (по крайне мере, как думал сейчас ехидна) - мелко дрожали. - Эй, - окликнул её хранитель, и, стоило подруге поднять на него глаза, крепко обнял ту, ненормально наливаясь краской. - Ты... прости. Я сгоряча какую-то лабуду ляпнул; признаю, я самый натуральный кретин, идиот, чурбан... Ну прошу тебя, прекрати! Не выношу этих ваших женских слёз... Ух, ну терпеть не могу! - Х... хи, - утирая кулачком солёные капли, начинала смеяться Эми. - Чего смеёшься?! - вспылил ехидна, но, поймав на себе задорно-тёплый взгляд нефритовых глаз, притих. Вообще, где-то в самых дебрях души ему нравилась Роуз - такая открыто всё говорящая и улыбающаяся, говорящая часами о своём синем еже, преданно смотря в глаза ему, Наклзу. Она не была изящной, утончённой и взрослой Руж, томно дышащей ему на ухо; с маленькой грудью и королевскими замашками на свободолюбивого Соника, Эми любила другое. Это не было нормой - это было самой настоящей ненормальностью, ведь она любила не его, а их время.