Немцов мост

-Ну всё, я конечно не знаю, сколько мы молчали… — тихо сказала она, посмотрев на часы. Точно. Постоять и помолчать минуту, да, так вроде принято. А я, признаться честно, об этом даже не подумала, хотя это и было совершенно логично. И молчала я только потому, что просто не знала, что сказать. Растерянно разглядывала цветы и таблички, куртки впереди стоящих людей. -Да… _______________________ По пути на мост я чувствовала себя прекрасно, особенно после горячего чая с сэндвичем, выпитого в кафе. Посмеялась над неудачно сделанной фотографией, сама бросила пару шуток, в том числе о не переставая раздававшемся в воздухе, назойливом звоне колоколов. Все казалось обычным, Москва была Москвой в прямом понимании этих слов — серое небо, растаявший грязный снег, ремонт всего и везде, особенно там, где он больше всего мешает простым прохожим. Наверное, звучит немного уныло, но ведь были еще две маленькие уточки в Москве реке, был собор Христа Спасителя с огромными позолоченными куполами и были её волосы цвета свежеразлитого бензина… Это и есть мой город, неразделимый со своими красотой и грязью. Мне казалось, да и сейчас кажется, что нет смысла грустить, когда тебе не грустно, так же как нет смысла веселиться, когда не весело. Лучше быть честным и простым. Всё же, настроение моё потихоньку тускнело, по мере того, как мы приближались к цели нашей прогулки. Звуки колоколов стихли, городской шум звучал в своей обычной манере. Пара пешеходных переходов, по тротуару вдоль реки, и вот оно — впереди мост. Притягивает к себе взгляд, приковывает к себе внимание в считанные секунды, настолько, что я даже не сразу заметила милагки и людей в форме. — Ну что, мы за цветами? — Нет. Пойдем так сначала посмотрим. Мы начали идти по правой стороне моста. На левой стороне была толпа, перед нами изредка вклинивались и проходили вперед люди с букетами гвоздик. Уже тогда можно было понять и почувствовать, в каком месте мы находимся, где мы идем, что произошло здесь 6 лет назад… Но мне это помешала сделать излишняя рациональность. Я шла, не имея в голове толком ничего, кроме цифр: *Две полицейских машины… в начале моста стоят трое, дальше еще пара, вон там… Толпа достаточно большая, возможно человек двести, люди движутся медленно, но этого хватает чтобы не создавать давку..* -Ну, — шутливо начала я, — как-то совсем не постарались в этот раз. Полтора мента и сколько же машин. Но в течение следующих нескольких минут мне на сердце лягут, будто листом железа, осознание и шок. Перед нами был Кремль. Резные башни и кирпичные стены просто стояли там, будто так и надо. До них полминуты ходьбы, не больше. Металлические ограждения отделяли стену, идущую вдоль левой стороны моста, от толпы. Справа снизу стояло бог знает сколько автозаков, у одного из них кучковался омон и полицейские. Пораженная зрелищем, я промямлила что-то вроде *беру свои слова назад*. Мы встали в очередь. -Дальше проход по мосту только в одну сторону, пожалуйста, надевайте маски, — объяснил нам волонтер. В паре метров стояли еще люди, выдававшие маски тем, кто их забыл. Мне на секундочку захотелось хлопнуть кого-нибудь из них по плечу, сказать, что они делают хорошее дело. Насколько же человек все-таки нуждается в социуме, насколько он хочет быть причастым к чему-то большему, чем он сам, стоять в кругу единомышленников… Наверное, по этим же причинам я рассеянно окидывала взглядом людей в толпе, будто хотела увидеть в ней лицо какого-нибудь знакомого. Но какова вероятность? Москва слишком большая. ___________________________ Да, минутку помолчать. Как я сама до этого не додумалась? Люди подходили, делали фотографии, клали цветы в общую кучу. Табличка посреди цветов перед нами гласила- *Здесь, 27.02. 2015, выстрелами в спину был убит Борис Немцов* ____________________________ Я где-то в своё время услышала фразу *Путин мог убить Немцова где угодно, но сделал это на Красной Площади*. Впрочем, я не совсем её поняла, ведь местом убийства числился злополучный Москворецкий мост. _____________________________ Вдалеке приглушенно звучали рации, но я не могла разобрать ни слова из-за собственных мыслей, заглушавших любой посторонний шум. Я стояла, пытаясь представить себе, как это было. Как он шёл здесь. Как в него начали стрелять. Как он упал и как его испуганная спутница, вероятно, отскочила в сторону и закричала… Но я не могла. Картинка выходила нечеткой и блеклой, как на старой поцарапанной пленке. Хоть взгляд со стороны и не давался мне, зато я с лёгкостью представила себе тот день от первого лица. Как я иду, вокруг меня ночной город, горят фонари, едут машины, недалеко отсюда мой дом, и я иду, болтая с молодой красивой девушкой, у меня в голове планы, идеи, тысячи воспоминаний, морозный ветер мельком залезает ко мне в рукава и за воротник. Вдруг слышится череда выстрелов, крики, резкая боль пронзает тело, и, не успев ничего понять, я падаю, падаю, падаю… Падаю, и вижу перед собой только стену. Только огромную, зубчатую стену из красного кирпича. Неужели эта стена была последним, что он видел? Но ведь я этого не знаю. Может, он вообще шел в другую сторону, верно? Может, в последние секунды жизни он смотрел на свою спутницу? Может, вообще ничего не успел увидеть, не успел ничего почувствовать и подумать ни о чем не успел? Но ужасное, гнетущее чувство все равно липнет к коже, оседает в легких, будто пыль, и меня пробивает дрожь. Я наконец-то поняла смысл той, давно услышанной мной фразы в полном объёме. — У самой стены… Черт побери, у самой стены! __________________ Мы решили не покупать цветов, ему они все равно уже не нужны. Наверное, ему было бы просто приятно узнать, что люди помнят о нем и приходят на Большой Москворецкий мост, и минуту молчат, от того ли, что так принято, или от того, что они не знают, что сказать. ___________________ Часть обратной дороги мы шли в тишине, и даже сам город будто затаился и умолк, отчего вновь зазвучавший с новой силой колокольный звон теперь казался зловещим и траурным. Медленные и долгие удары лились и лились, заполняя заунывным гулом все улицы в округе. Да, тогда я почувствовала, что это точно мой город, воистину неразделимый с его величием и грязью. Когда мы спускались в метро, мне казалось, что мы будто прячемся под землю от не умолкавшего звона, и, хоть он, постепенно отдаляясь, в какой-то момент абсолютно точно затих совсем, он неумолимо продолжал звучать где-то внутри меня, и чудилось, что он проникает сквозь бетон и мрамор, отдается эхом под сводами зала и бежит за поездами по рельсам, как ток.