***
— Ну что ж, — Миранда осушила стакан сока и причмокнула губами. — Знаешь, это была хорошая идея. — Разве нет? — Каброк снова наполнил её бокал напитком и откинулся на спинку стула, греясь на солнышке. — Нет, не «нет» — она наклонилась вперед, чтобы откусить кусочек печенья, которое он ей предложил. — Я заработалась. — И правда — осамодас ухмыльнулся, когда жена лизнула глазурь на его пальцах слегка шершавым языком. — А меня так не ценят. — она вздохнула и устроилась у мужа на коленях, хлопая ресницами. — Тебя? — Каброк, казалось, ничуть не обиделся, взяв экафлипку за руку. — Я что, игнорировал тебя? Ухмыльнувшись, она провела его рукой вверх по своему телу, туда, где её грудь напряглась под блузкой. — Я здесь… — слегка потянула за шнурок, и её груди вывалились наружу, коричневые и полные. — А ты просто игнорируешь меня. И вскоре Миранда уже лежала на одеяле, с ликованием наблюдая, как её муж раздевается. Его сутана — простое и довольно уродливое одеяние — скрывавшее небольшие мускулы и стройную фигуру Каброка. Старые шрамы выделялись белыми и черными полосами на его тёмно-синей коже, но женщина не обращала на них особого внимания. В конце концов, она провела не один прекрасный час, вылизывая их языком. А потом он снял штаны, и её улыбка стала еще шире. Его член был уже наполовину твердым, всегда приятное зрелище, и его раздвоенный хвост волочился по траве, когда он смотрел на экафлипку сверху вниз. — Ну? — Каброк развёл руками, демонстрируя своё тело, немного потрепанное, но в прекрасном состоянии, благодаря своим бандитским увлечениям. — А как же ты? — А что я? — Миранда откинулась назад, подставляя себя солнцу. — Разве у тебя нет рук? Он усмехнулся и кивнул, направляясь к ней. Несколько ловких движений пальцев- и он снял её одежду, блузка поддалась под его натиском, а юбки распахнулись, оставив все ее сокровища обнаженными. Миранда немного прибавила в весе, но совсем не стыдилась своих обнажённых изгибов. Напротив, она скорее наслаждалась беременностью, несмотря на много, много трудностей. Она была красива, плодовита и прекрасно знала, как взбудоражить мужчин. И каким бы тщеславным ни был её муж — зачем еще ему было убегать, чтобы играть в авантюриста? — он был вдвойне возбуждён её природным очарованием и ребенком, которого он вселил в неё. Она откинула голову назад и прихорашивалась, демонстрируя свои спелые груди и полный живот, и раздвинула свои пышные бедра, чтобы выставить свой аккуратно ухоженный куст на всеобщее обозрение. Глаза на узковатом лице Каброка загорелись, и Миранда нежно потянула его за бороду, притягивая к себе для нежного поцелуя. И ещё, и ещё, не торопясь, пока светило солнце и щебетали птицы. — И это всё? — Миранда снова поцеловала мужа. — Если ты не поторопишься, кто-нибудь может застать нас здесь. — И что? — он ухмыльнулся и погладил её голый живот. — Думаю, они уже знают, что мы занимались любовью. — Но всё же… — Тебе стыдно, что тебя видят со мной? — мужчина приподнял бровь, и она зарычала, дергая его за бороду для другого, более грубого поцелуя. Она была не в том состоянии, чтобы поддерживать их повседневную близость, но это было вполне нормально. Каброк был счастлив ползать по ней, целуя снова и снова, когда он устроился между раздвинутыми ногами и поднял её бедра. Его член уютно устроился в её пушистой киске, и он на мгновение замер. Он был любящим и преданным мужем, но в то же время и осамодасом, и ему нравилось, как она дуется, когда он дразнил её. Они оба были опытны до того, как встретились, и они наслаждались всеми различными способами заниматься любовью, но в этой позе была прекрасная простота. Миранде нравился ритм его ударов, наполняющих её, как он целовал снова и снова, пока входил. Каброк обожал её изгибы и мягкие края; то, как её полноватая фигура извивалась в восторге, как туманное обожание светилось в её глазах, как покусывала она его губу. И подул ветер — мягкий бриз, охлаждающий их тепло и несущий аромат ближайших цветов, которые подстёгивали их на новые действия. Миранда кончила первой с тихим вскриком, прижимая Каброка к груди. Когда её киска задрожала, его бедра закачались быстрее, пока он не кончил и не затопил ее киску. С ухмылкой он отстранился, наблюдая, как его жена лежит там с вздымающимися грудями и мокрой киской. — Каброк… — она умоляюще протянула руки, и он свернулся калачиком рядом с ней. Они молчали, но и говорить было не о чем. Вместо этого они лежали рядом с соединёнными руками, наблюдая за облаками, катящимися мимо, и чувствуя солнце на своих обнаженных телах. Через несколько минут — или, может быть, через час? — Каброк пошевелился и пополз к корзине для пикника. — И куда же ты попёрся? — муж обернулся и увидел, как она надулась, и что-то блеснуло в ее глазах. -…Хочешь выпить? — Но почему? — Потому что я хочу пить? — Нет, нет. — теперь она снова улыбалась, не в силах продолжать притворяться. — Я имею в виду, почему ты идёшь туда, когда я здесь? Он открыл рот, чтобы переспросить, и очень быстро закрыл его, когда экафлипка сжала свои груди вместе — маленькие струйки молока брызнули между ее пальцами. Каброк заковылял назад на четвереньках, и она прижала его губы к своей груди. Миранда ворковала, пока он сосал и задыхалась, когда грубые пальцы сжали другой сосок, её грудь была более чувствительной, чем когда-либо. Они снова и снова баловали себя щипками и нежными поцелуями, плетьми и цепями. Они даже поиграли со специальным инвентарём, экспериментируя с зельями и настойками, доставленными из городов Садида и Энирипсы. Но они никогда не пробовали этот особый приём, и Миранда не могла понять почему, так как её нежные и набухшие груди наконец-то получили хоть какое-то облегчение. И она была не единственной, кто наслаждался этим. Пока Каброк пил из неё, его член снова напрягся в её руке. — Уже, муженёк? — она погладила его, обводя пальцами пухлую голубую головку. — Жадный мальчишка… — Хм. — его рот скривился, когда он просунул два пальца в её мокрую киску, их смешанные жидкости пролились на одеяло. — Как будто ты из тех, кто умеет намекать. — Ты поймал меня — она посасывала его грязные пальцы, очищая их дерзкими и тщательными движениями ее языка, когда он совал грудь. — И чего же ты хочешь? — Хм… — он откинулся на спинку стула, поглаживая бороду. — Садись ко мне на колени. Она закатила глаза и тряхнула головой. — Ты такой извращенный старик.» — Если ты не хочешь… — Я этого не говорил. — она высунула язык и медленно поползла вперед, её груди раскачивались взад и вперёд. С тлеющим взглядом она наклонилась, обхватив своими пухлыми губами его член и медленно принимая его целиком, пока его выпуклая головка не достигла горла и её губы не оказались у его основания, ее язык не стал влажным ковром для его члена. Она что-то промурлыкала и наполовину отстранилась, быстро кивнув головой. Миранда не утруждала себя ни одним из тех многочисленных трюков, которым научилась за эти годы — в конце концов, она не хотела, чтобы он закончил слишком рано. — А теперь повернись. Она закатила глаза, но её киска нетерпеливо задрожала. Она прекрасно знала, чего хочет её муж, и сама тоже этого хотела — вот почему она приготавливала его член, пока он не стал блестящим и скользким от ее слюны. Экафлипка подошла к нему, высоко подняв хвост, чтобы обнажить свою мокрую киску и тугой коричневый ободок. Иногда он притворялся, что размышляет, пока она мучительно ждала, но сегодня они оба были слишком нетерпеливы. Его член казался огромным, когда он толкался в ее попку. Миранда зашипела, откинувшись назад, собственный вес потянул её вниз по члену мужа, пока он не был полностью вложен в её самую тугую дырочку. Мужчины любили её сзади так же, как и спереди, и Каброку это особенно понравилось, как только она познакомила его с этой идеей. И Миранда вынуждена была признать, что ей не хватало ощущения, что он претендует на её задницу. Они немного отдохнули, яйца вместе с членом глубоко вошли в её задницу — удобная теснота, которой они оба наслаждались. В последний раз они делали это, когда играли в «Торговца и разбойника», и Каброк наслаждался её воплями, когда шлепал ей задницу до красноты. Но теперь между ними установилась теплая и любящая близость, и парочка наслаждалась прогулками в поле. — Я люблю тебя, — он вдохнул её аромат, пробираясь носом сквозь её волосы, чтобы поцеловать в подбородок. Миранда поцеловала его ладонь и прижала к своей груди, мягкой и полной. Когда он выжал ещё немного молока, оно потекло вниз по её меху к животу. С небольшой помощью Каброка она поднялась и упала, её задница задрожала, когда ее плоть ударилась о его бедра. Миранда подпрыгивала маленькими полуприседами, пока Каброк разминал ей грудь, выпуская тёплое жидкое молоко. Она вздохнула и растворилась в нем, играя со своим клитором, ее киска капала их смешанной эссенцией по всему одеялу для пикника. Вскоре она ввела в себя палец, а затем и второй, становясь все более и более горячей по мере приближения кульминации. — Каброк… — это был не крик, а стон. Он ничего не сказал, но его дыхание участилось, и его пальцы соединились с ее киской. Со вздохом он кончил, его член пульсировал, когда её тугой ободок «поймал» его сперму внутри неё. Киска Миранды задрожала, и она тоже кончила, их пальцы пропитались её эссенцией. Когда он медленно вышел из её задницы, она рухнула на него, тяжело дыша.***
Возвращаясь домой, эта парочка представляла собой настоящее зрелище. На старом Каброке были только штаны, его твердые мускулы и лысая голова были скользкими от пота. Миранда носила сутану мужа, её прекрасные изгибы делали фантастические вещи с простым одеянием, её платье — испачканное спермой — упаковано в корзину. — Итак, — Каброк поцеловал жену в лоб. — Тебе понравился твой выходной, дорогая? — Я бы и сама до него додумалась, мой муженёк. — она просияла и поцеловала его в подбородок. — Хотя… — Хотя? — Он поднял бровь. — Но я ожидал от тебя большего. Что, опять?! — пробормотал он, когда Миранда отстранилась, сняла с себя сутану и бросила в траву. — Миранда… — Пойдем.- экафлипка вразвалку подошла и прислонилась к дереву, её плодородные изгибы дрожали при каждом шаге. — Ну, пойдем, — повторила она с тлеющим взглядом, подняв хвост и он заковылял вперед, как одержимый. — В конце концов, у нас ведь целый выходной, не так ли?