Клубничный бальзам

Все началось с любви Осаму к клубнике. За все 17 лет их совместной жизни Тсуму впервые увидел, как его брат с наслаждением уплетает ягоды, сидя на кухне. — Ты чего это, Саму? — он озадаченно посмотрел на парня, — Ты ж клубнику не ел никогда. — Это ты в детстве мне сказал, что в них черви всегда водятся, идиот, — Осаму подогнул ноги к себе и поставил почти опустевшую миску на колени. — И это кто еще тут идиот. А что изменилось? Или ты больше не доверяешь собственному братику? — он наигранно приложил тыльную сторону ладони к лбу, — А вообще, делись давай. Атсуму подошел ближе и наклонился, требовательно глядя на брата. В рот ему незамедлительно сунули большую ягоду. С довольным лицом он прожевал ее и облизнулся. — Эх, а все-таки многое ты упустил, Саму, столько лет не ел такую вкуснятину, — он хихикнул, уворачиваясь от ноги правосудия Осаму. С того момента прошло уже пару недель, и Атсуму благополучно забыл об этом. Теперь он стоял перед стеллажом с уходовой косметикой и в полном сосредоточении пытался выбрать бальзам для губ. Его мысли прервала шумная консультантка, пытающаяся всучить ему какой-то бальзам из новой коллекции. Не выдержав такого напора, он быстрее схватил, что она предлагала, и пошел на кассу. Только уже сидя дома на кровати, он вспомнил, про что говорила та девушка. — Хм, неужели даже вкус есть? — он посмотрел на пластиковую упаковку с нарисованной поверх клубничкой. Открыв колпачок, он тут же почувствовал сладкий аромат ягоды. На секунду он замялся, но все же лизнул краешек бальзама и раскрыл глаза в удивлении. На вкус это и правда была клубника, хотя больше походило на клубничную карамель, но все равно было вкусно. Атсуму подошел к зеркалу и неловкими движениями нанес бальзам на немного сухие губы. Точно, это ведь и была причина, почему он вообще пошел за бальзамом. Он так часто облизывал губы на улице, что они все обветрились. Теперь же он завороженно глядел на блестящие и чуть покрасневшие от пигмента губы. Непонятно отчего щеки тоже начали заливаться румянцем. Тсуму не предполагал брать что-то, что будет видно на губах, он же не девчонка. Он уже хотел было стереть это с губ, но в последний момент передумал и махнул рукой. Ну окрашивает немного бальзам, ну и ладно. Значит, на ночь будет наносить. С этими мыслями он устроился на своей кровати и залип в телефон до самого вечера. А точнее до прихода Осаму. — Эй, братишка, ты что, губы накрасил? — кровать прогнулась под весом парня. — Что? Н-нет… Это… — и почему он опять покраснел? — Просто бальзам для губ. — Так значит накрасил, — Саму, кажется, искренне не понимал смущения брата, — вкусно пахнет. Тсуму вжался в подушку, когда Осаму приблизился, чтобы вдохнуть аромат клубники. — Можно попробовать? — он говорил о бальзаме, но взгляд был устремлен на губы брата, которые все еще поблескивали в свете настольной лампы. — Да, он вон та… — рука, указывающая на прикроватную тумбочку, дрогнула, когда мягкие губы Осаму накрыли его губы. Горячий язык прошелся по нижней, затем по верхней губе, слизывая сладкий бальзам. Этого Саму было мало, поэтому он толкнулся языком в приоткрытый рот, случайно стукнувшись зубами, и теперь Атсуму тоже почувствовал этот сладкий вкус клубничной карамели, от которого уже коленки дрожали. Тсуму совершенно не спешил сопротивляться, хотя и ответить на поцелуй тоже был не в силах, потому что тело не слушалось. Наконец оторвавшись от губ брата, Саму взглянул на его раскрасневшееся лицо. — Вкусно, — больше ничего не сказав, он забрался на верхний этаж кровати и в этот вечер оттуда не спускался. Тсуму хотел бы обдумать данную ситуацию, но, кажется, его мозг перегрелся, поэтому в такой тишине он просто уснул. Проснулся он ближе к обеду, с трудом собирая в кучу мысли. Но как только он вспомнил вчерашнее, его будто током прошибло. Его поцеловал Осаму. Пожив с этой мыслью в голове еще минут пять, он понял, что ему даже понравилось. И вовсе не противно, как, наверное, должно бы быть. Пока он умывался, он все еще вертел в голове эту мысль, и с каждой секундой сердце билось все чаще. Выскочив из ванной, он уже собирался идти на кухню, где, судя по звукам, обитал сейчас братишка, но замешкался. — И чем я занимаюсь, — пробормотал парень и вернулся в комнату, чтобы вновь накрасить губы. С чистой совестью он направился на кухню. — Доброе утро, — он старался звучать спокойно, но голос все равно предательски дрогнул. Осаму обернулся к нему, стоя с лопаткой в руке и в фартуке. — Я сделал завтрак, — он осекся, когда взгляд снова упал на губы, которые сейчас почти сливались цветом с красными щеками Атсуму. Аккуратно отложив лопатку в сторону, он крадучись подошел к брату. Тот не сделал никаких попыток отодвинуться и даже выдержал стойкий взгляд Саму. В этот раз он делал все намного осторожнее, будто всю уверенность истратил вчера вечером. Коснувшись на пробу губ Тсуму, он вобрал в рот нижнюю и легонько куснул, но затем тут же отстранился. Далеко уйти ему не дала рука брата, крепко обвившаяся вокруг талии. — Братишка, есть бальзам для губ вредно. — Тогда я буду целовать тебя без него. Тсуму притянул его к себе для еще одного поцелуя.