***
двумя с половиной неделями ранее или двадцатью семью годами позже, зависит от того, как посмотреть
В итоге никто не умирает. Ну... кроме Джорджи, как полагает Ричи. Милый Джорджи, который всегда казался таким маленьким и смотрел на Билла так же, как все они смотрели на Билла, — как будто он был президентом мира. В детстве он нравился Ричи. Ричи знал, что большинство младших братьев и сестёр раздражают, но Джорджи был тихим и хорошеньким, и в основном просто хотел находиться с ними в одной комнате, когда они приходили в гости. Но ни один из них не умер, и это не укладывалось у Ричи в голове: он вроде как ожидал, что один или двое из них умрут, пока они не стали в круг в поле, разрезая себе руки, с обещаниями воссоединиться, если Оно вернётся. Он и не подозревал, что наполовину был готов к тому, что жребий падёт на него, пока не пришёл домой, и его мать, испуганная порезом на руке, не усадила его за кухонный стол, перевязывая рану, как будто он с головы до ног истекал кровью. Тогда он понял, что выжил и будет жить. «Рич, теперь тебе надо быть осторожнее, — сказала она, сжимая его запястье, — потому что это будет очень тяжёлое лето, и я– и мы с твоим папой будем часто уезжать». Дело в том, что она больна, и Ричи знает, что она больна. И то, что никто не говорит ему прямо — означает, что всё плохо. Очень плохо. Два дня назад, отвлёкшись, отец Ричи забыл, блять, его имя, когда пытался попросить передать соль. «Э-э-э... сынок, ты не передашь мне...» Но Ричи думает: «Я могу пережить что угодно». Клоунов, психопатов, его родителей и даже неизбежный отказ Эдди Каспбрака; Ричи всё переживёт. Он свалит к чёртовой матери из Дерри и никогда и ни за что не будет оглядываться назад. Но пока он тщательно следит, чтобы вертикальная линия его буквы «Е» вышла прямой. Эдди всегда так трясся над почерком, потому что Эдди — кичливый говнюк. Он маленький засранец, и Ричи так сильно его любит, что это, честно говоря, смущает, даже если не считать типа... всей этой. Гейской штуки. Ричи в принципе не считает себя геем. Он вроде как... он не знает, есть ли для этого подходящее слово. Ему нравятся нудистские журналы, которые он прячет в своей коробке-приманке. Просто... другие ему тоже нравятся. Они, эм. Они ему очень нравятся. Впрочем, это не важно: скорее всего, он перерастёт это увлечение. Он уедет в Нью-Йорк, и там от красоток не будет отбоя, потому что все знают, что девушки не могут устоять перед британским акцентом, который у него хорошо получается. Ну, уже лучше. Ричи приваливается к перекладине и смотрит в безоблачное небо. Нет никакого смысла сейчас рассказывать кому-то или что-то из себя строить, когда нынешнего Ричи «Балабола» Тозиера все считают странным, чужим и неприятным, ведь однажды он станет совершенно другим человеком. Кем-то, кто не имеет ничего общего с Дерри, или большими гавайскими рубашками, или мальчиком, сидящем в одиночку на мосту с названием, которое подразумевает времяпрепровождение как минимум для двух человек. Засыпая, он думает: «Я стану тем, кого стоит запомнить».***
А потом Ричи Тозиер просыпается.***
— Ты кричал, — говорит голос, который он не узнаёт, который принадлежит человеку, которого он тоже не узнаёт. — Какого хрена, чувак. Ричи хочется кричать дальше, но он не знает, где, блять, находится или кто, блять, этот парень. Он не узнаёт ничего вокруг. Он был уверен, что вся херня должна прекратиться после того, как они убили этого сраного клоуна. — Ёб твою мать, — шипит Ричи, и парень отступает. — Ну ладно, — говорит тот. — Окей. Увидимся тогда утром. Он пятится назад из комнаты, и оставшись один, Ричи начинает рыться в своём столе и находит паспорт. Там фотография какого-то тысячелетнего неряшливого мужика, который выглядит так, будто он курит травку и дрочит в кинотеатрах. Имя в паспорте — Ричард Тозиер. Ричи находит ванную комнату. Он смотрит в зеркало. — Кажется, я, блять, путешествую во времени, — говорит он своему собственному совершенно взрослому отражению, и его тут же выворачивает.***
Ричи находит Стэна. Ему пришлось дожидаться утра, чтобы попросить этого парня, — который оказывается его соседом (?), которого зовут Теодор (??), — научить его гуглить (????). Сначала Ричи просто задаёт безобидные вопросы вроде: «Слушай, а в каком мы штате?» и «Ты не знаешь моего друга Стэна?», но парню становится не по себе от них, так что Ричи выпаливает: «Что бы ты сказал, если я скажу тебе, что я путешествую во времени?» — А-а-а, — тянет Теодор. — Это типа актёрский метод? Репетируешь роль? — Роль? — повторяет Ричи. — Твой агент, наверное, устроил тебе прослушивание где-то. Комики сейчас просто супер. — Да, — говорит Ричи, не понимая большей части того, что ему говорят. — Всё как ты сказал. Теодор глубокомысленно кивает. — Весело. Ну, в одиннадцать у меня курс для сценаристов, но, конечно, я могу помочь тебе с репетицией. Давай погуглим твоего друга Стэна и попытаемся его найти. Стэн, оказывается, живёт в Атланте и женат на женщине по имени Патриция. Он бухгалтер. Его волосы просто тихий ужас, даже хуже, чем в детстве, и ермолку он, по-видимому, больше не носит. Ричи гадает, что думает по этому поводу его отец. Во всяком случае спросить не удаётся, потому что, когда Стэн берёт трубку, Ричи тут же выпаливает весь длинный рассказ, и Стэн вместо того, чтобы сказать: «Ладно, Рич, успокойся, давай рассуждать логически», как самый настоящий ботаник, долго молчит, а потом говорит: — Простите, повторите, кто вы? — Это я, Стэнли! — кричит Ричи. — Ричи Тозиер! Балабол! — Балабол... — повторяет Стэн. — Из Дерри! — Дерри в штате Мэн? — А какой ещё, нахуй, Дерри– — Мне очень жаль, я что-то не могу вспомнить, — говорит Стэн. Ричи так потрясён, что кричит в трубку: — Я ХОДИЛ НА ТВОЮ БАР-МИЦВУ. — Погодите, вы сказали Ричи Тозиер? Как тот комик? Ричи трижды подряд бьётся головой о стол. — Я вешаю трубку, — объявляет он. — Пошёл ты на хуй, приятель. И действительно вешает трубку. Телефоны в будущем — это что-то из разряда фантастики: у Ричи есть свой собственный телефон, который работает от отпечатка его пальца. Он заходит в Контакты, пытаясь найти другие имена, которые сможет узнать. Здесь нет ни Билла, ни Бев, ни Майка, ни Бена, ни... Эдди. Никого, даже, блять, родителей Ричи. Единственные номера в его быстром наборе — это «Мистер Агент» и «👻 📝», а также цепочка сообщений от них, от его телефонной компании, и от несохранённых номеров, которые, по-видимому, принадлежат девушкам из баров. По крайней мере, это круто. Ричи всегда знал, что вырастет настоящей секс-бомбой. Ричи спорит сам с собой, решая, стоит искать других Неудачников или нет, потому что, честно говоря, услышав, как взрослый голос Стэна сказал, что он его не помнит, Ричи почувствовал себя уязвлённым. Что же произошло между ними? Между всеми ними? Что настолько серьёзное могло случиться, что они отдалились и забыли друг друга? Неужели это Стэн забыл его, или это Ричи сознательно изгнали из компании, и все остальные Неудачники сейчас болтаются в Атланте и смеются над тем, как Стэн сказал, что ему очень жаль, он что-то не может вспомнить. Нет, думает Ричи. Нет: может быть, случилось что-то плохое, что-то по-настоящему ужасное, потому что Майк «Папа» Хэнлон ни за что бы не стал насмехаться над человеком в беде. Билл тоже ни за что бы не позволил им сыграть такую шутку. Возможно, Эдди бы так поступил, потому что он говнюк, но ни за что на свете бы Стэн– У Ричи звонит телефон. «Мистер Агент». Он осторожно берёт трубку. — Э-э. Алло? — Рич-ч-ч-ч, — произносит голос, к которому Ричи сразу же проникается ненавистью. — Рад, что ты уже встал, приятель. Слушай, площадка на сегодняшнее выступление сменилась, потому что они продали слишком много билетов, так что я просто пришлю машину, хорошо? Но не волнуйся, они дадут тебе дополнительное время в качестве компенсации. Ты же сможешь полные полчаса сделать? Ничего из его рассказа не имеет смысла, но Ричи говорит: — Да, конечно, — потому что он не идиот. — Отлично. Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Как там новые шутки от Рода, порядок? — Да, — говорит Ричи, понятия не имея, кто такой Род и что за шутки. — Здорово! Класс! Увидимся вечером. Будь готов к семи. «Мистер Агент» вешает трубку. Ричи смотрит на телефон сверху вниз. «Ричи Тозиер, комик?» — звучит в голове голос Стэна. «Охренеть», — думает Ричи. Он осматривает свою квартиру новым взглядом: красивая мебель, большой холодильник, пушистые подушки, лепнина с узорами; за окном раскинувшийся город, большой, светлый и тёплый. Ричи идёт в свою комнату, роется в брошенных на полу джинсах в поисках бумажника, и действительно, вот оно доказательство — на его водительских правах: Ричи живёт в Лос-Анджелесе. Охренеть, Ричи — комик, который живёт в крутой квартире в центре одного из самых дорогих городов Соединённых Штатов. Случайные девушки дают Ричи свой номер в барах, и он им не отвечает. Ричи знаменит. Ричи — натурал, внезапно осознаёт он. Если не... если только этот Теодор... не его тайный парень? Никто из них не пытался поцеловаться. Они не спали в одной комнате. Теодор не казался более прилипчивым, чем любой другой человек в жизни Ричи. Но это же будущее. Может, сейчас круто не признавать, что ты занимаешься сексом? А может, Ричи типа козёл в их отношениях? Может, он заставляет их притворяться, что они– — В соседях больше смысла, — говорит он себе вслух, борясь с болезненным ощущением в животе. — Просто обычные соседи. Может, мы познакомились в колледже. Может, мы с ним даже лучшие друзья. Может, я заменил Стэна. «Ты не можешь заменить Стэна», — предательски подсказывает его мозг, но как бы там ни было, к чёрту мозг Ричи, от него никогда не было никакой пользы. Стэн, блять, явно заменил Ричи этой женщиной, Патрицией, так что... Пусть отсосёт своему папаше, Ричи пофиг. Жизнь Ричи, очевидно, просто заебись. Кому нужна кучка неудачников, когда Ричи гребёт деньги лопатой и спит с кучей красоток, так что пофиг на Стэна. Пофиг.***
Ричи находит Эдди. Он довольно быстро разбирается в компьютерах. Маленький ноутбук на его столе требует пароль, но, к счастью, Ричи, по-видимому, не сильно изменился, потому что «твоямамка76» подходит с первой попытки. Эдди женат. На женщине. На женщине, которая поразительно похожа на маму Эдди. Судя по фотографии с сайта под названием «Фейсбук», вполне возможно, что Эдди реально женился на своей настоящей матери, за исключением того, что её зовут Майра, и это, по мнению Ричи, дебильное имя. Он ничего не понимает. После всего, через что они прошли, после плацебо, побегов и... и всего остального, как, чёрт возьми, Эдди мог просто взять и жениться на своей маме? Ладно, пусть он женился на женщине, не то чтобы Ричи не знал, что он... что он когда-нибудь женится. Но его мама? Тупо его настоящая реальная мама, только немного более подходящая по возрасту? Может, Ричи слишком хорошо втюхивал секс с мамой Эдди. Может, он случайно убедил Эдди, что его мама была настоящей секс-бомбой, и он женился на версии 2.0, чтобы тоже поймать эту волну? Фу, блять. Какая мерзость. Ричи закрывает страницу. Он не пытается связаться с Эдди, потому что Стэна, который не помнит его, уже хватило, спасибо большое. Очевидно, что они с Эдди больше не близки, если уж у Ричи даже нет его номера телефона, так почему тогда Ричи должен беспокоиться? Почему Ричи должен высовывать свою, блять, голову? Вместо этого он глубоко вздыхает и набирает «Маргарет Тозиер Дерри Мэн». Он зажмуривается, нажимая на «энтер», и сидит с закрытыми глазами несколько долгих секунд. Его сердце колотится о рёбра. Ведь существует две причины, по которым у вас нет номеров родителей, верно? Всего две: вы их не сохранили, потому что с ними не общаетесь, или удалили, потому что они умерли. Ричи приоткрывает один глаз, потом другой. В списке результатов поиска первый гласит: «Маргарет Лоррейн Тозиер, 53 года, умерла во сне 1 ноября в Леннокском доме престарелых в Бангоре, штат Мэн. Была женой Уэнтворта Тозиера, практикующего стоматолога, и матерью Ричарда Тозиера, комика. Маргарет страдала сосудистой деменцией...» — Ричи закрывает ноутбук. Нет. Пошло оно всё. Нахуй, нахуй. Сейчас он примет душ, закажет пиццу, а в семь покажет себя потрясающим комиком, а всё остальное — пошло к чёрту.***
— Народ, вы когда-нибудь путешествовали во времени? Публика хихикает. За кулисами «Мистер Агент», — чьё имя Ричи до сих пор не узнал, так что он просто называл его «Мистер Агент», как будто это шутка, — смотрит вниз на свой телефон, а затем снова на Ричи; весь его вид говорит, что он в замешательстве. Он поднимает экран и беззвучно шепчет: «Читай шутки». Ричи игнорирует его. — Сегодня утром я задумался: если бы я путешествовал во времени, то что бы я, мелкий, думал о себе взрослом? Потому что, честно говоря, я никогда не думал, что моя жизнь будет такой классной. Я гребу деньги лопатой, народ. Я удивлён, что у меня нет дворецкого, который бы бегал по дому и говорил: «Господин Тозиер, вот ваш вечерний виски и ваш самый мягкий шёлковый халат». — Он изображает британский акцент для дворецкого, и толпа снова смеётся, на этот раз немного дольше. Ричи чувствует, как внутренне расслабляется. Вообще-то, у него неплохо получается Британец. Спасибо, Старый Ричи. — И ещё у меня на телефоне есть куча сообщений от женщин. Женщин! Которые хотят заняться со мной сексом! Со мной! — Он невыразительно жестикулирует на себя, как бы указывая на сильное удивление. Смех. — Послушайте, придурки, я проснулся сегодня утром, посмотрел на себя в зеркало, и моей первой мыслью было: «Этот парень выглядит так, будто он курит травку и дрочит в кинотеатрах». Ладно, ваш смех сейчас был слишком громким — немного обидно, на самом деле. Но разве я ошибаюсь, народ? Разве я не прав? Его агент бросает попытки привлечь внимание к телефону и, кажется, сдаётся, уходя с поднятыми руками. — В смысле я определённо не похож на парня, который хорош в сексе. Я похож на странного дядю, который покупает пиво девятилетнему племяннику. Я выгляжу как человек, который притворяется, что коллекционирует нудистские журналы, потому что считает их «эротическим искусством». — Ричи берёт «эротическое искусство» в воздушные кавычки; он реально слышал это выражение от своего дяди Марти однажды на Рождество, а потом дядя Марти перестал приходить. Толпа снова смеётся, долго и дико. Неудивительно, что Ричи так знаменит. У него талант. Он не может поверить, как это просто. — Но да. В детстве у меня была группа друзей. Мы называли себя Неудачниками, потому что... ну, мы были неудачниками. — Смех. — Не очень креативно, понимаю. Но мы были слишком заняты тем, что отчаянно дрочили на каждую девчонку, которая ненароком бросала взгляд в нашу сторону, чтобы думать над названием. — Снова смех. — Короче, мы больше не общаемся, судя по всему. Вроде как хреново, да? Ты проводишь всё время с этими людьми, когда вы все дети, и ты, блять, любишь их, или типа того, а потом ты становишься взрослым и живёшь потрясающей жизнью, но у тебя нет– но всё, о чём ты иногда можешь думать — это: «Блять, а как поживает тот чувак, Стэнли?», «Как я допустил, чтобы Эдди женился на точной копии своей мамы?» Смех. — Нет. Я серьёзно. Она точь-в-точь близнец его мамы. Смех. — Народ, перестаньте смеяться, говорю вам, он женился на женщине, которая выглядит как хреновый полицейский эскиз его матери. И она совсем не красивая! Я имею в виду, что оригинал и так не давал пространства для фантазии... — Смех. — ... но вау, понимаете? Эдди — красивый парень. Он говнюк, но очень симпатичный. Эдди выглядит как парень, которому то и дело подсовывают салфетки с номерами в барах, понимаете, о чём я говорю? Если бы вам пришлось выбирать между нами двумя и вы не знали бы, что я богатый, знаменитый и самый смешной человек на свете... — Блять, — говорит Ричи, чувствуя себя не в своей тарелке, как будто он ничего не может поделать со словами, которые слетают с его губ, — что-то я его слишком сильно нахваливаю. Может, это мне надо встречаться с Эдди. В смысле, конечно, я выгляжу дерьмово, но, возможно, это потому, что моя мама, блять, умерла, и поэтому мне нужен парень, который объяснил бы мне, что, сука, такое камербанд¹ и как жить жизнью ёбаного взрослого. Охренеть, я уже взрослый. Я, блять, взрослый: я должен платить за аренду, деменция случайно не генетическое заболевание, что такое, блять, камербанд? Смех. Смех. Смех. — Серьёзно, кто-нибудь, скажите мне, что я, блять, должен делать, — умоляет Ричи, а толпа всё смеётся.***
¹ Камербанд — предмет мужского гардероба. Представляет собой широкий пояс, который носят на талии, часто вместе с пиджаком. В современности считается формально необходимым элементом смокинга.***
После шоу он встречается с фанатами. Женщины подсовывают ему свои номера, а потом... Потом к нему подходит парень, — на губах маленькая кривая улыбка, челюсть крепко сжата, — вкладывает бумажку в ладонь Ричи, когда они пожимают друг другу руки, и говорит: — Позвони, если хочешь узнать, что такое «камербанд», — и исчезает, а Ричи... Ну, это ведь не его жизнь, не так ли? Это не его тело. Вся эта история либо происходит временно, либо вообще не происходит. Так что какое Ричи дело, если он... какая, нахуй, разница, если всё может измениться в любой момент? Если твои друзья могут забыть тебя? Если твой отец... если у тебя даже нет номера оставшегося родителя? Вернувшись в квартиру, куда его подбросил агент после того, как кричал на него целых сорок пять, сука, минут о том, что всё прошло «не по сценарию», что бы это ни значило, он набирает номер на своём телефоне и смотрит на него. Он может позвонить. Он мог бы — тот парень хотел заняться сексом, ведь так? Он определённо хотел заняться сексом, и Ричи мог бы позвонить ему и согласиться. Он мог бы переспать с парнем, ничем не рискуя, потому что это не его тело, и не его жизнь, и вообще — не его всё. Возможно, когда-нибудь так и будет, но не сейчас, и он всегда может внести какие-нибудь изменения, когда вернётся домой, в своё время, разве нет? Приходит сообщение от «👻 📝». Оно гласит: «крутой монолог выдал сегодня, приятель! хотел пуститься во все тяжкие? Ричи хмурится. «хаха наверно», — печатает он в ответ. «не совсем такое же острое, как то, что я написал для тебя, я думал, то твоя тема. но всё равно круто. мне очень понравилась шутка про эротическое искусство, хотя я уже давно не слышал, чтобы их называли "нудистскими журналами", лмао» Ричи не знает, что за сраное «лмао», но его глаза застывают на «то, что я написал для тебя». Он прокручивает вверх в окне сообщений, и вот оно, одно сообщение за другим: «есть хороший вариант для твоего следующего выступления — тебя забанили на фб потому что твоя девушка застукала тебя за тем как ты дрочил на страничку её подруги». Ричи ответил: «бля оборжаться, расскажу у Конана». Есть ещё: «👻 📝» отправлял ему шутки несколько месяцев, иногда по частям, а потом собирал их воедино для целого монолога; объяснял, в каком порядке он должен их рассказывать, как преподносить панчлайны. Ричи не пишет свои шутки. За Ричи их пишет какой-то мешок дерьма и объясняет, как правильно сделать их смешными. Ричи тяжело опускается на диван, глядя на доказательства. Он... Боже, на секунду ему показалось, что он... что у него получилось. Что он занимался именно тем, чем всегда хотел, стал крутым и привлекательным и... и с нормальной ориентацией, или типа того, неважно, а вместо этого он всё тот же старый обманщик, каким всегда был. Вместо этого он всё тот же тупой конченый идиот, который ничего не может сделать нормально, тупой конченый идиот, который притворяется другим человеком. Что, блять, Старый Ричи сотворил с его жизнью? Ричи ощущает вспышку... ярости, возможно, той же самой ярости, которую он испытывал, когда пытался забить Пеннивайза до смерти бейсбольной битой, за исключением того, что теперь он хочет въебать самому себе. Старому, сука, Ричи. Этому бесполезному куску дерьма, который живёт с каким-то непонятным парнем, и не общается со своими старыми друзьями, и даже не может позвонить, сука, своим родителям; который рассказывает чужие шутки и притворяется смешным; который не пишет женщинам в барах, потому что, конечно же, он не пишет! Естественно! Ричи, блять, не хочет... так, ладно, иногда Ричи хочет, но бо́льшую часть времени он просто. Бо́льшую часть времени он– Он набирает номер. Нахуй. Пошло оно всё. Он надеется, что эта затея взорвётся. Он надеется, что она взорвётся прямо в лицо Старому Ричи, потому что Старый Ричи, блять, этого заслуживает. — Алло? — говорит голос. — Привет, — здоровается Ричи, очень, очень, очень, сука, злой. — Это Ричи Тозиер. Голос издаёт долгий, тихий смешок. — Ага, — говорит он. — Я рассчитывал, что ты позвонишь. Где хочешь встретиться? Ричи ни хрена не умеет водить, поэтому говорит: — Почему бы тебе не приехать ко мне? — и читает ему адрес с водительских прав.***
Ричи никогда не целовался, но он пользуется механической памятью, которую развил Старый Ричи. Его сердце никогда не стучало так быстро. Даже быстрее, чем когда он сражался с магическим клоуном-убийцей. Парень — «можешь звать меня Джейсоном» — не стал дожидаться ответа. Он появился на пороге, и в ту же секунду, как Ричи открыл дверь, они уже целовались. Ричи чувствует, что у него дрожат руки, поэтому он кладёт их на талию Джейсона и держится за неё, позволяя втянуть себя обратно в гостиную и усадить на диван с этим парнем на коленях. «Охеретьохеретьебанутьсяможно», — думает Ричи. Джейсон отстраняется. Его рот очень красный. Он... горячий, думает Ричи. Он горячий? Или он просто высокий? Погодите, а Ричи горячий? Ричи точно высокий. — Что ты хочешь сделать? — спрашивает Джейсон низким голосом, ухмыляясь. — Вот это неплохо, — пищит Ричи, затем смущённо откашливается: — В смысле, э-э. Ну да. Это– Джейсон поднимает бровь. — Ты хочешь всю ночь целоваться? — спрашивает он. — На диване? Как будто мы тринадцатилетки? — Ладно, давай не будем бросать камни в этот огород, — бормочет Ричи, защищаясь. — Когда здесь нет тринадцатилеток, чтобы они могли за себя постоять. Джейсон смеётся, устраиваясь на коленях у Ричи, и играет с его длинными, блять, волосами. — Прошу прощения у всех тринадцатилетних детей. Ты правда... хочешь просто целоваться? — Нет, я хочу заняться сексом, — раздражённо огрызается Ричи. — Просто... э-э... Это... ну, дело в том. Конечно, я сто процентов занимался сексом раньше, естественно, но... Руки Джейсона замирают. Он немного откидывается назад, изучая лицо Ричи, затем испускает долгий вздох. — О Господи, — говорит он. — Ты... то есть я, конечно, знал, что ты в шкафу, но это... это твой первый– — Нет, — лжёт Ричи. — Точнее. Скорее всего, нет. Руки покидают его волосы и скользят вниз, к плечам. Джейсон корчит гримасу. — Ладно. Прошу, не пойми меня неправильно, но не такую ночь я хотел провести. — Я тоже, приятель, — говорит Ричи, и это единственные по-настоящему честные слова, которые он произнёс с тех пор, как попал в это дурацкое тело, в этот дурацкий год, в эту дурацкую жизнь. — Поверь мне. — Ладно. — Джейсон соскальзывает с его колен и плюхается рядом на диван, потирая лоб, как это обычно делал Бен. Ричи вдруг думает, что он вот-вот заплачет, и это ужасно. Он считал, что после полового созревания все эмоции типа нахуй остывают. А у Ричи сейчас такое ощущение, будто он испытывает весь сраный спектр человеческих эмоций сразу. — Хорошо. Господи. — А ты не можешь просто притвориться, что не знаешь? — спрашивает Ричи немного жалобно, потому что до этого всё было хорошо. Всё было совершенно нормально. — Нет, я не могу притворяться, что не знаю, — говорит ему Джейсон в ужасе. — Какого хрена. У тебя тут настоящий кризис, а я не монстр. — Я просто... я не знаю, кто я такой, но мне не кажется, что мне это не нравится, — слышит Ричи свой срывающийся голос; нос начинает гореть. О боже. О боже, он точно будет плакать. Он хотел бы, чтобы здесь был Стэн или Билл. Билл всегда знал, что делать. Билл всегда точно знал, что делать, даже если он ни хуя не знал, даже если ты сам понимал, что он ни хуя не знает, ты просто ему верил. Ричи закрывает лицо руками и делает несколько глубоких вдохов. Ужасно. Просто, блять, невыносимо неловко. Джейсон медленно и нерешительно кладёт руку ему на плечо. — А у тебя, э-э, — говорит он, — есть какие-нибудь... друзья?.. Может, я кому-нибудь позвоню? — Нет, — с несчастным видом признаётся Ричи. — Никто, блять, не разговаривает со мной, потому что я, наверное, мудак. — Какой ужас, о боже, — бормочет Джейсон. — Я правда... я правда не думал, что всё так обернётся. — Ты можешь идти, — говорит Ричи сквозь ладони, закрывающие лицо, имея в виду «пожалуйста, уходи». — Да, дело в том, что я вроде как чувствую, что не могу. Ричи вздыхает, уронив голову на спинку дивана. Может, ему стоит просто выброситься из окна? Может, если он умрёт, то проснётся в своём, блять, теле. Может– Раздаётся звонок. — Ты заказывал еду? — озадаченно спрашивает Джейсон. Ричи хмурится, качает головой и смотрит, как Джейсон встаёт и идёт к двери. Возле неё находится панель домофона, и он нажимает на ней кнопку, прежде чем сказать: — Кто там? — Э-э, — произносит голос, который Ричи впервые услышал сегодня утром, но, он клянётся, уже никогда не забудет. — Стэнли? Стэнли Урис? И Ричи разражается слезами.***
Дальше всё происходит как в тумане. Джейсон впускает Стэна и со спокойной совестью собирается уходить, неловко похлопав Ричи по плечу и пробормотав на ходу что-то невнятное. Стэн, — который выглядит... Господи, они оба такие, сука, старые, — появляется на пороге, садится на пуфик напротив Ричи и тупо смотрит на него. Ричи пытается перестать плакать, потому что ему тринадцать или, наверно, сорок, и плакать — это тупо. Но он не может. Он просто... у него невероятно никчёмная жизнь, а Стэн здесь, хотя они больше не общаются, хотя Стэн даже не вспомнил его, когда они разговаривали по телефону, и он почти переспал с тем парнем, а что, если бы он переспал? Почему же он этого не сделал? — Послушай, — говорит Стэн слегка дрожащим голосом, — я чувствую себя немного безумцем, потому что приехал сюда. Ричи кивает, шмыгая носом. Он проводит тыльной стороной ладони под ноздрями. Это не тот Стэн, которого он хочет видеть, но это какая-то его версия, и, честно говоря, Ричи не кажется, что у него тут есть выбор. — Такое чувство. Как будто я знаю... я знаю, что ты очень важен, — продолжает Стэн; он говорит медленно, обдуманно, точно так же, как когда читал Тору. Он хотел быть уверен, что всё делает правильно. — И сегодня днём, когда я повесил трубку, у меня был такой момент, когда я почувствовал, что всё помню. Я посмотрел на телефон и подумал: «Ричи нужна моя помощь», но как только эта мысль появилась, я почувствовал себя психом, потому что всё сразу прошло. Я не мог вспомнить, зачем тебе понадобилась моя помощь. Почему я вообще должен был помочь тебе. Ричи сглатывает. — Но ты всё равно пришёл, — замечает он. Стэн проводит рукой по своим непослушным волосам и прерывисто вздыхает. — Ну. Да. Я просто. Я не мог выкинуть– я не мог перестать думать о... я ничего не мог вспомнить, но я нашёл тебя на «Ютубе» и посмотрел твои видео, и я всё думал... Балабол. Вот как мы тебя называли. Ты пришёл на мою бар-мицву. — Наконец-то хоть какое-то признание, — бормочет Ричи, а затем, немного подумав, добавляет: — Дрянь. Стэн смеётся и протягивает руку, чтобы мягко толкнуть Ричи. — Итак, э-э... Тот парень, который ушёл. Он сказал, что у тебя какой-то кризис. У Ричи похолодело в животе. Он смотрит на Стэна, а потом отворачивается, глядя на свои руки. Он не хочет сказать что-нибудь такое, из-за чего Стэн захочет уйти. Не тогда, когда он только что появился. Не тогда, когда он... помнит вроде бы, практически. Ричи скорее съест свой собственный язык, чем своими словами заставит Стэна бросить его. Он качает головой, плотно сжимая губы. — У меня? Нет. Я в порядке. Я в полном порядке. Я очень знаменит. Стэн бросает на него быстрый взгляд. — Он что, твой парень? — спокойно спрашивает он. — Вы расстались? Ричи замирает, весь кислород застывает в его лёгких. — Потому что я довольно хорошо переживаю расставания, — беспечно продолжает Стэн. — Меня часто бросали, пока Патриция не согласилась выйти за меня замуж. Был один случай в колледже, девушку звали Энджи– — А ты бы не... это было бы нормально? — выпаливает Ричи, поднимая руки и хватая Стэна за запястья, чтобы удержать его. Если он захочет уйти, ему придётся сначала избавиться от Ричи. — Если бы он им был? Моим парнем? Стэн хмурится. — Сейчас две тысячи шестнадцатый, — говорит он, как будто это должно что-то значить. — Я был бы моральным уродом, если бы у меня были с этим проблемы. Хотя, наверное, я немного удивлён, учитывая твою страстную сексуальную историю с мамой Эдди. Стэн выглядит поражённым своими собственными словами. — Охренеть, Эдди. Я вроде как помню Эдди. Он был маленьким говнюком. — Спасибо, да, я всегда так говорил, но мне никто не верил! — Как я мог забыть Эдди? — Блять, чёрт бы побрал Эдди, приятель, как ты мог забыть меня? — Очевидно, моя память оказалась каким-то волшебным образом стёрта, — говорит Стэн, закатывая глаза. На какое-то мгновение он так похож на Юного Стэна, что Ричи боится, как бы он снова не разревелся. — Ты заноза в заднице, но ты незабываемая заноза в заднице, Рич, и не то чтобы нас ни разу не изводили странной и злой магией, которая, о боже, я не могу поверить, что буквально забыл ебучего клоуна Пеннивайза. Ричи наклоняется вперёд, пока не оказывается лицом вниз на коленях Стэна, прижавшись лбом к нему и уставившись в пол. Он чувствует, что дрожит, но ему всё равно. Ему на всё наплевать, потому что Стэн здесь, и Стэн помнит об Оно, и Стэн позаботится о нём. Стэн всё исправит, потому что это не просто обычный Стэн, это взрослый Стэн, так что это в основном Стэн, но со сверхспособностями. — Это не самое странное из того, что происходит с нами прямо сейчас. Стэн над ним фыркает. — Нет? То, что я забыл клоуна-убийцу, который пытался съесть нас всех в то лето, когда нам было по тринадцать, не кажется тебе таким странным? Ладно, Ричи. Что тогда самое странное из того, что происходит с нами прямо сейчас? Ричи закрывает глаза и не шевелится, когда рука Стэна ложится ему на макушку. Он не уверен, что когда-нибудь снова захочет двигаться. Он останется здесь, на диване, с единственным человеком в мире, до которого ему есть дело. — Ну, во-первых, я вчера путешествовал во времени, и мне на самом деле тринадцать? — говорит Ричи, и Стэн вздрагивает так сильно, что Ричи теряет равновесие и грохается на пол. — Ауч! Чувак, какого хуя, — ворчит он, потирая локоть после столкновения с твёрдой древесиной. — Ты путешествовал во времени? — Здесь что, эхо? — ворчит Ричи, не в силах сдержаться. Стэн пристально смотрит на него и медленно протягивает руку, чтобы тыкнуть Ричи в щёку. — Ты не выглядишь на тринадцать, — замечает он. — Ну, это тело меня-старика, очевидно. — Так, ладно. Мы не настолько старые. — Ребят, вы, нахуй, древние. У меня колени болят просто так. И у меня растут волосы на плечах. И ещё задняя сторона коленей всё время потеет, что это, блять, вообще такое? — О боже, тебе правда тринадцать. Ричи делает жест, который, как предполагается, обозначает «наконец-то, блять». Стэн продолжает смотреть на него так, словно у Ричи вот-вот вырастут сиськи или что-то из той же оперы, вместо того чтобы помочь, поэтому Ричи снова забирается на диван и скрещивает руки на груди, смущаясь. Стэн говорит: — Подожди. Ты трахался с этим парнем? Плечи Ричи автоматически поднимаются до самых ушей. Он выпячивает подбородок. — Ну и что с того? — рявкает он. — Может быть, обычный Старый Ричи всё время трахается с парнями. Может, он настоящий... по-настоящему занимается сексом с парнями. — Тебе тринадцать, — напоминает ему Стэн. — Тебе слишком рано заниматься сексом! Особенно со взрослыми! — И что ты собираешься сделать, позвонить моей маме? Сказать ей, что парень, который выглядит так, будто последние пять суток пил канализационную воду, на самом деле тринадцатилетка, который путешествует во времени? — Ричи шутит, хотя в его груди появляется какое-то тёплое чувство от того, что Стэн пытается защитить его или что-то ещё в этом роде. — Ну что ж, хрен там плавал. Она мертвее мёртвого. — Господи, Ричи. — Стэн бросает на него долгий взгляд, а затем протягивает руку, чтобы похлопать его по колену. — Мне очень жаль. — Короче, это не моя жизнь, — отмахивается Ричи, потому что пошёл на хуй Старый Ричи. — Кем бы ни был этот идиот, это не я, сеньор. Этот парень жалкий кусок дерьма. Он– он супер несмешной мудак, у которого нет друзей, и, очевидно, это потому, что сраный клоун заколдовал нас всех, как– в Зеркальной вселенной из «Звёздного пути». Как только он произносит это вслух, Ричи чувствует прилив облегчения. И он прав. Он должен быть прав. Это не его жизнь, так не может быть; это странная дерьмовая альтернативная вселенная, которую создало Оно. Его жизнь — дерьмо, и жизнь Стэна, вероятно, тоже дерьмо, и Эдди женился на своей маме, и кто знает, что случилось с бедными Бев, Биллом, Беном и Майком. Ричи откидывается на спинку дивана. — Это единственное объяснение, — решает он. — Я типа. Тёмный Ричи. — «Тёмный Ричи», — с сомнением повторяет Стэн. — А я, значит, Тёмный Стэн? — Ну, да. Наверное. Насколько дерьмовая у тебя жизнь? — С моей жизнью всё в порядке. — Не может быть, чтобы всё было так хорошо, ты же живёшь в Атланте. Ты бухгалтер. Ты забыл меня, — последнее он произносит чуть более обвиняющим тоном, чем хотел, потому что знает, что Стэн испытывает вину из-за этого, а его никак нельзя винить, ведь амнезия была своего рода уловкой, чтобы и жизнь Стэна тоже сделать дерьмовой. В каком-то смысле Ричи решил, что это комплимент. У Стэна слегка подёргивается глаз, как бывало, когда Ричи начинал ему надоедать. Приятно сознавать, что даже став взрослым, Стэн не изменился. — Ты перестал носить ермолку, — замечает Ричи, вспомнив, что он уже задавался этим вопросом раньше. Стэн пожимает плечами и, поднявшись с колен, несёт куртку к двери, чтобы аккуратно повесить её на крючок. Ричи встаёт и следует за ним на кухню, где тот, явно чувствуя себя как дома, открывает холодильник и вытаскивает два пива. — Да. Ну, думаю, моя вера в то, что в Торе содержатся все знания о мире, немного пошатнулась, когда я узнал о существовании межпространственного клоуна-людоеда. — Ричи протягивает руку за пивом, но Стэн прячет вторую бутылку за спину. — Ни в коем случае, тебе тринадцать. Можешь попить воды. — Да пошёл ты, чувак, — жалуется Ричи. — Посмотри на меня. У этого тела толерантность к алкоголю должна зашкаливать. — У этого тела бывает похмелье, от которого хочется умереть, — поправляет Стэн. — И даже если ты прав, я не собираюсь помогать тебе умереть от печёночной недостаточности. — Он открывает шкафчик позади себя и многозначительно указывает на пустые стаканы. Ричи наполняет один из них водой из-под крана, всё время ворча на Стэна. Он плюхается на ближайший стул у стола и выпивает всё одним глотком, яростно глядя, как Стэн осторожно потягивает пиво, моргая в потолок. Он испускает долгий, дрожащий вздох. — Итак. Как ты думаешь, почему ты прошёл сквозь время? Ты думаешь, это из-за Оно? Ричи ставит стакан на стол. Он не думал об этом, хотя теперь кажется, что только этим он и должен был заниматься. — Наверное, — признаётся Ричи. — Я был немного занят: сходил с ума из-за того, что очутился здесь. Как-то не было времени подумать, как и почему. Стэн медленно и покорно кивает, постукивая пальцем по бутылке. — Каждый раз, когда я смотрел на этот шрам, я всем телом чувствовал, что... я не помню, как это произошло, но от одной мысли я испытывал жуткий холод, — говорит он Ричи и поднимает свою правую руку, где до сих пор виден шрам, едва заметная линия. Ричи не сразу понимает, о чём говорит Стэн, но в этот момент ему приходится закрыть глаза и начать считать от десяти до одного, чтобы снова не заплакать. — Блять, — бормочет он. — Блять. Нахуй, я только что с ним расправился. Я только недавно– Когда он поднимает глаза, Стэн, уже поставив своё пиво, медленно приближается к нему, как будто боится, что может его напугать. — Я не хочу делать это снова, — жалобно говорит Ричи. — Стэн, я очень, очень не хочу делать это снова. Не так скоро. Не тогда, когда я выгляжу как ёбаный мультяшный енот. — Я тоже не хочу, — признаётся Стэн, опускаясь перед ним на колени и взяв обе его ладони в свои. — Послушай, может, нам и не придётся. Может, это какой-то глюк или ещё что-то. Я ничего не слышал от остальных, а ты? Ричи отрицательно качает головой. — Хорошо. Так что давай просто... будем держать ухо востро, хорошо? Давай сначала разберёмся с тобой, а потом уже будем беспокоиться о том... что будет дальше. Ричи сжимает руки Стэна. — Только не... пожалуйста, не оставляй меня, пока я не вернусь в своё настоящее тело, — говорит он быстро, будто срывает пластырь. Ему невыносима мысль, что Стэн его бросит: у него здесь больше никого нет. — Хорошо? Ты обещаешь? Стэн очень долго не отвечает, задумчиво глядя на их сцепленные пальцы, прежде чем испустить слабый, покорный вздох. — Хорошо, Балабол, — обещает он. — Пока мы не вернём тебя туда, где ты должен быть, я никуда не уйду. Он слегка улыбается Ричи, и тот впервые с момента прибытия чувствует, как всё, что пошло не так, налаживается.***
Утром Ричи находит Стэна на кухне: он разговаривает с Теодором. Ричи до сих пор не совсем понял, кем они друг другу приходятся, поэтому просто слабо машет ему рукой и зарывается в миску с хлопьями. Стэн, оказывается, очень любит свою жену, что... здорово, предполагает Ричи, хотя и задумывается, что именно в жизни Стэнли делает его Тёмным Стэнли, если это не его брак. Он, по-видимому, сказал ей, что Ричи — старый школьный друг, у которого случился нервный срыв, и она велела ему остаться в Лос-Анджелесе, пока он не разберётся с Ричи. Честно говоря, это достаточно близко к правде. А может, всё, что происходит сейчас, — нереально, и Ричи типа заперт где-то в сумасшедшем доме. Может, он попал в тот же самый, в котором была его мама, и они ни разу не узнали друг друга. Он отталкивает эту мысль так стремительно, как это только возможно. Теодор оставляет их, чтобы уйти на... какой бы там работой он ни занимался, а потом Стэн исчезает, чтобы позвонить в свой офис и сказать, что берёт отпуск по уходу за больным родственником. Ричи использует эту возможность, чтобы пошалить с компьютером Старого Ричи. Эта хрень умеет столько всего делать, но больше всего ему хочется заглянуть на страницу Эдди в «Фейсбуке» и попытаться понять, насколько он Тёмный. Тот факт, что он женился на Миссис Кей 2.0, кажется достаточно очевидным доказательством, что они находятся в Зеркальной вселенной, ведь если у Старого Ричи жизнь — полный отстой, то и Старый Эдди тоже не далеко ушёл, разве нет? — Боже, ну конечно, ты здесь всего девять секунд и уже открыл для себя социальные сети. — Стэн легонько хлопает его по затылку и отодвигает компьютер, но, заметив на экране открытую страницу, бросает на Ричи чрезвычайно понимающий взгляд. — Ага, так что же такое «Фейсбук»? — спрашивает Ричи. — Почему он есть у всех? Это какая-то правительственная штука, какой в нём смысл? — Он в основном для того, что ты сейчас делаешь, — объясняет Стэн, аккуратно стирая пыль с экрана. — Пялиться на людей, которых знаешь — в основном по грустным причинам. И ещё помогает выяснять, кто из твоих родственников — фанатики. — Это твоя тётя Дорин, потому что я уверен, что это твоя тётя Дорин. Стэн открывает рот, видимо, чтобы защитить тётю Дорин, затем задумывается и пожимает плечами. Ричи вскидывает вверх кулак. Он обожает, когда он оказывается прав. — Слушай. Мы должны выяснить, как вернуть тебя туда, где ты должен быть, хорошо? Две тысячи шестнадцатый год не переживёт тринадцатилетнего Ричи Тозиера. Я не могу позволить тебе наложить лапу на мемы. — Чё это за хрень такая — «мемы»? — Вот именно. Так... Я думаю, нам нужно собраться всем вместе. Если это клоунские проделки, то мы... ну. Я считаю, что бы мы ни делали, мы должны делать вместе. Всемером. Что-то тяжёлое оседает в животе Ричи. — Мы едем в Дерри? — спрашивает он. Стэн качает головой и решительно говорит: — Нет. Ни за что, блять. Мы заставим всех приехать сюда. — Он оглядывает квартиру, затем исправляется: — Ну, наверное, не буквально сюда, в эту квартиру. Здесь просто отвратительно. На ванне слой пыли толще моего большого пальца. — Ну и что с того, что мы не принимаем ванну, — ощетинивается Ричи. — Зачем её мыть, если мы ею не пользуемся? — Рад знать, что в сорок лет ты так же отвратителен, как и в тринадцать, — говорит Стэн. — Слушай, я уже с шести утра кое-что планирую. Я думаю... ты сказал, что вы только что победили Оно, да? Так вот откуда ты? — Тысяча девятьсот восемьдесят девятый, — подтверждает Ричи. — Лето того года. — Ладно. Значит, очевидно– очевидно, что-то произошло. Какая-то странная магия... нечто. Может, когда мы убили Оно, произошёл какой-то сдвиг во Вселенной или что-то ещё. Может же быть? Это вовсе не значит, что Оно вернулось. Ричи кивает, считая, что идея кажется такой же правдоподобной, как и любая другая. — Хорошо. Поэтому я думаю, что нам нужно собрать всех вместе. В этом и была суть, да? Когда мы покинули друг друга, всё пошло наперекосяк, но пока мы были вместе, мы всегда... знали, что делать. Ричи снова кивает, на этот раз более энергично. Он ни хера не знает, что должен делать, но мысль о том, что все вернутся, — что есть возможность получить шанс исправить то, что случилось с Тёмным Ричи, что сделало его жизнь такой дерьмовой, — была... Она была приятной. Он мог бы вернуться назад и расслабиться, зная, что даже если всё пойдёт по пизде, в конечном итоге он по крайней мере вернёт своих друзей, а это уже хоть что-то? «Ты можешь найти своего папу, — напоминает ему его тупой мозг, когда Стэн разворачивает ноутбук, чтобы Ричи ввёл пароль и они начали искать телефонные номера. — Просто скажи Стэну, чтобы он нашёл его». «Нет», — думает он про себя. В жизни Тёмного Ричи уже и так хватает дерьма. Ему не нужно подтверждение, что его отец даже не думает о нём больше. У него, наверное, новая семья. Он, наверное, сейчас в Бангоре лечит им зубы. Прошло около тридцати лет, а он уже в 1989 году не мог вспомнить имя Ричи. Стоит ли надеяться на 2016? Он долго принимает душ и даёт Стэну сделать всю работу, но когда приходит время звонить, он первым хватает телефон. — Я хочу позвонить Эдди, — настаивает Ричи. — Ты будешь вежливым, и он ни за что не приедет. — Мы должны быть вежливыми со всеми, — неодобрительно ворчит Стэн. — Они наши друзья и не помнят нас. — Точно, это всё равно что отнять конфету у ребёнка, — говорит Ричи и набирает номер из списка. Эдди берёт трубку после серии долгих гудков, и хотя его голос упал на несколько октав, это стопроцентно Эдди. —... Алло? Ричи паникует и вешает трубку. Стэн бросает на него такой сухой взгляд, что Ричи инстинктивно сглатывает. — Очень хорошо сработано, Рич, — говорит он. — Очень убедительно. Теперь он точно приедет. — Заткнись, — бормочет Ричи, и его телефон вибрирует в руке. Эдди перезванивает. — Кто это? — спрашивает он, когда Ричи берёт трубку. — Вы уже заебали со своим спамом, вы, суки, мне звоните каждый день, я клянусь богом, я сообщу о вас куда надо. Меня в душе не ебут мои студенческие кредиты, вы, ёбаные– — Эдвард-Спагедвард, — выпаливает Ричи. — Э-э... Здравствуй. Привет. Это я. В смысле Ричи. Наступает долгое молчание. Ричи готовится к тому, что Эдди скажет: «Какой ещё Ричи?», но через пятнадцать секунд Эдди вместо этого спрашивает: — Ричи... Тозиер? Ричи резко вскидывает голову и смотрит на Стэна, который беззвучно произносит: «Что???» — Ты помнишь меня, — выдыхает Ричи. — Эдс! Эдди! Ты меня знаешь? — Конечно, я тебя знаю, — смущённо отвечает Эдди. — Ты определённо самый известный мой земляк. Но зачем ты мне звонишь? Сердце Ричи падает, и он опускается вслед за ним на стул. Конечно, Эдди его не помнит, он просто... знает его. Знает о нём. Ричи не понимает, почему он думал... что будет по-другому. — Я... Слушай, я готовлю завтра небольшую встречу выпускников, — говорит ему Ричи, подсматривая в маленький сценарий, аккуратно написанный Стэном на линованной бумаге, потому что не может придумать, что ещё сказать. Стэн одобрительно кивает ему. — Я знаю, что срок очень короткий, но я был бы очень признателен, если бы ты смог приехать. Я куплю тебе билет до Лос-Анджелеса. — Ты хочешь, чтобы я приехал в Лос-Анджелес... на встречу выпускников средней школы Дерри? — Ну, это будет не вся школа, — бормочет Ричи. — Просто... люди, которые мне нравились. — Тебе нравились люди в Дерри? — Мне нравились некоторые люди в Дерри. — Я тебе нравился? У Ричи сдавливает горло. — Да, Эдс, — с трудом произносит он. Ричи смотрит на Стэна и снова отводит взгляд, потому что на его лице отражается мягкое понимание, и от этого Ричи хочется плакать. — Да, ты мне очень нравился. После очередной паузы Эдди испускает лёгкий вздох. — Послушай. Я не знаю. Срок правда очень короткий, чувак. — Я понимаю. — Ричи пытается скрыть отчаяние в своём голосе и добавляет: — Пожалуйста, приезжай. Пожалуйста. — Я... посоветуюсь со своей женой. — Потому что она в буквальном смысле твоя мама? Стэн протягивает руку и отвешивает Ричи оплеуху. Ричи шипит: «Ты не видел фотографий» на мгновенный ответ Эдди: — Пошёл ты, братан. Стэн делает универсальный жест «стоп», а затем бьёт по руке Ричи, которая показывает ему средний палец. — Слушай, я тебе перезвоню и дам знать, — говорит Эдди. — Пожалуйста, приезжай, — повторяет Ричи. — Серьёзно, я куплю тебе билет на самолёт и оплачу очень хороший номер в отеле. Бери с собой жену, если хочешь, мне побоку. — Ого, спасибо, это очень щедро, — бормочет Эдди. — Похоже, она отлично проведёт время. — Ладно, этого хватит, — вмешивается Стэн, прежде чем Ричи успевает сказать что-то ещё, и выхватывает телефон у него из рук. — Спасибо, Эдди, увидимся завтра, сообщи нам стоимость перелёта, чтобы мы возместили тебе расходы. Он вешает трубку, как раз когда внезапно встревоженный голос Эдди спрашивает: — Погоди, кто это «мы»?***
После этого Ричи оставляет телефонные звонки Стэну. «Дай взрослым поговорить», — сказал он, и Ричи подумал, эй, если Стэн хочет вести этот групповой проект сам, он будет более чем счастлив помочь ему в этом. Была причина, по которой Ричи всегда хотел работать с Беном, Биллом или Стэном во время лабораторных. Они с Бев обычно просто маялись дурью, смешивая всё подряд, чтобы посмотреть, что взорвётся; Майк читерил со своим домашним обучением; а с Эдди дело обычно заканчивалось дракой из-за мензурки и разбитым стеклом по всему полу. Ричи просматривает в «Гугле» фотографии Леннокского дома престарелых и записывает полусформированные шутки о смерти своей мамы, когда Стэн проскальзывает в гостиную, широко раскрыв глаза и держа перед собой телефон. — Майк помнит, — говорит он, и Ричи садится так быстро, что ноутбук падает на пол. — Майк. Скажи Ричи– скажи Ричи то, что ты сказал мне. В трубке раздаётся голос Майка: — Привет, Балабол. — Он назвал меня Балаболом! — кричит Ричи, и сердце его загорается. Конечно же, Майк помнит. Старый добрый Майк. Хороший, надёжный Майк и его хорошая, надёжная голова. — Майк! Ты назвал меня Балаболом! Смех Майка очень, очень глубокий и гладкий, как– как– как что-то гладкое. — Да, похоже на то, именно так я и думаю о тебе до сих пор. — Ты помнишь меня, — выдыхает Ричи. Он прижимается к телефону в руке Стэна, они оба склоняются над ним, как будто если они приблизятся ещё больше, то смогут дотянуться до Майка и вытащить его через трубку. — А почему ты помнишь меня, а другие — нет? Последовала долгая, медленная пауза. — Что-то происходит, — объясняет он неспешно и осторожно. — Когда уезжаешь из Дерри, он становится... расплывчатым, наверное. Чем дольше находишься за его пределами, тем туманнее становятся воспоминания, пока– — Пока они не покажутся просто сном, — перебивает Стэн. — Очень ярким сном, будто знаешь, что видел его, но не можешь вспомнить, о чём он. — Вот именно. — Но... почему же с тобой этого не случилось? Майк кашляет. Похоже, ему не по себе. — Я... э-э... Я не уезжал из Дерри. — Почему, блять, ты не уехал? — выпаливает Ричи, но тут Стэн с силой наступает ему на ногу. — Ай! Стэн, какого хрена. Дерри — отстойник. Майк ненавидит Дерри. Блять, я думал, ты уедешь и станешь... как называется та штука, которая тебе нравится? Та ботанская фигня про размышления? —... Этика, — вставляет Майк. В его голосе звучит веселье, но и всё ещё слышится скрытая тревога. — Ричи, почему ты помнишь? Стэн жестом просит его замолчать, но это же Майк. Зачем им что-то скрывать от Майка? Поэтому он объявляет: — Видишь ли, я путешествовал во времени. На вид я так же, как и вы, ребята, близок к могиле, но буквально два дня назад мне было тринадцать, а это кое-что из тысяча девятьсот восемьдесят девятого. — Что, — говорит Майк. Стэн потирает лоб свободной рукой, выглядя очень усталым, и говорит: — Мы надеялись, что ты сможешь приехать в Лос-Анджелес.***
Ричи так нервничает, что его тошнит. Стэн неловко похлопывает его по спине с натянутыми до локтей перчатками, потому что с тех пор, как они попрощались с Майком, он тревожно-тщательно убирал квартиру Ричи. Теперь они оба в его тесной ванной: Ричи над унитазом, а Стэн парит между ним и ванной, которую он отбеливает в третий раз. — Честно говоря, я думал, что, когда вырасту, я буду круче, — бормочет Ричи. — В смысле я как бы знал, что ты будешь повёрнутым на чистоте, но я думал, что буду таким, типа спокойным– — Спокойный? Когда ты хоть раз был спокойным? — Стэн стреляет в ответ. — Ты сам когда-то шутил по поводу своего недиагностированного СДВГ. Буква «Г» обозначает «гиперактивность». Ричи поворачивает голову и моргает в сторону Стэна. — А что такое СДВГ? — спрашивает он. — Знаешь, когда тебе либо так скучно, что ты думаешь, что умрёшь, либо кажется, что у тебя в голове пчелиный улей? — Да, и? — Это СДВГ. — Хах, — говорит Ричи, прежде чем спустить воду, и проводит рукавом по губам. — Ладно. Я думаю, что теперь... э-э, у меня в желудке пусто. И они скоро будут здесь, так что нам, наверное, надо выбить окно, чтобы никто не упал в обморок от отравления отбеливателем. Стэн корчит гримасу, но поднимается вслед за Ричи. — Невозможно умереть от вдыхания паров отбеливателя, — поправляет он, закатывая глаза. — Но я думаю, что мы должны... приготовиться. Может, надо было заказать пиццу или ещё что-нибудь? — У Эдди, наверное, непереносимость лактозы, — шутит Ричи. Стэн смеётся, и напряжение немного спадает; они вместе идут в гостиную, где Стэн бросает свои чистящие перчатки, а Ричи нервно устраивается на одном конце дивана. — Всё будет хорошо, — говорит он Стэну более уверенно, чем чувствует. — Они помогут. Мы же Неудачники. Один за всех — и все за одного, да? Стэн жуёт губу, глядя в сторону. — Да, — тихо говорит он. — Так что вот. Они обязательно придут. В смысле ты же пришёл, а ты едва меня помнил. — Я пришёл, потому что едва тебя помнил, — напоминает ему Стэн. — Если бы... если бы это Майк звонил и просил меня вернуться в Дерри, потому что... Пеннивайз снова объявился, я бы не... — Он избегает смотреть Ричи в глаза. — Не знаю, Рич. Не знаю, что бы я тогда сделал. Ричи хмурится, ничего не понимая. — Ты бы пришёл, — говорит он. — Конечно, ты бы пришёл. Ты — Стэн. Если кто-то и был бы мудаком и свалил, то это точно был бы Тёмный Ричи. Этот парень — мешок дерьма. Смех у Стэна тонкий, но всё же это смех, и Ричи его примет. Он уже открывает рот, чтобы ответить, когда раздаётся звонок. Стэн и Ричи переглядываются, а потом Ричи глубоко вздыхает. Стэн садится на диван, покусывая кончик большого пальца, его колено беспокойно подпрыгивает. Он кивает Ричи, тот кивает в ответ и нажимает кнопку на панели домофона. — И что за Неудачника принесла судьба? — спрашивает он, не обращая внимания на отчаянный взгляд Стэна. — Беверли. Бев, — говорит Бев, и Ричи открывает ей так быстро, что его ноготь цепляется за выпуклости шрифта Брайля. Он подпрыгивает на цыпочках от ожидания, и в ту же секунду, как слышит звон лифта, выскакивает из парадной двери, чтобы поприветствовать её. Она– — Охренеть, Бев, — говорит он, резко останавливаясь перед ней и засовывая руки в карманы спортивных штанов, внезапно смутившись, — посмотри на себя. Ты просто огонь, ебануться можно. С минуту Беверли просто моргает, глядя на него, и Ричи вспоминает, что она его не знает, что насколько ей известно, он просто какой-то непонятный комик из Лос-Анджелеса. Он уже собирается извиниться, когда её взгляд вдруг обостряется и она говорит: — Ну, кто-то же из нашей компании должен был закрыть норму по красоте, и это уж точно не ты, Балабол. — БАЛАБОЛ, — радостно кричит Ричи, снова прыгая вокруг и заключая её в крепкие объятия. Она смеётся, кладёт руки ему на плечи и позволяет себя обнять. Ричи чувствует, когда она замечает Стэна через открытую дверь, чувствует, как она машет ему. Слишком взволнованный, чтобы отпускать её, он несётся в квартиру и сажает её на диван перед Стэном, как кот, который приносит мышь своему хозяину. — Она назвала меня «Балаболом», Стэнли! Она помнит! Я знал, что Бев вспомнит. Я знал, что в ту же секунду, как Бев увидит нас, она– — Привет, Бев, — перебивает его Стэн, улыбаясь. Он встаёт и принимает её объятия, крепко прижимая к себе. — Рад тебя видеть. — Я тоже рада тебя видеть, Морж. Стэн разражается смехом. — Морж, — повторяет он. — Я совсем забыл. Занятия по истории в девятом классе. Из-за акцента мистера Фэриса это звучало как– — «Морж» и «Мош», — заканчивает Бев. — Классное название для группы, — говорит Ричи, когда снова раздаётся звонок. Он отскакивает назад к двери: энергия буквально бурлит в нём. Бев здесь. Она помнит. Бев помнит, и Стэн тоже помнит. Может быть, они не всё помнят, но они помнят Ричи, и этого достаточно, это начало. Далее прибывают Бен и Билл, они вместе выходят из лифта. Билл ниже ростом, чем Ричи всегда предполагал, коренастый и с уставшими глазами. Ричи погуглил его (Ричи обожает «Гугл»), и он думает, что ещё бы у него не появились морщины, когда всё, чем тот занимается — это пишет истории ужасов о страшных выдумках. Бен, с другой стороны... ну, нет иного способа описать его, кроме как сказать, что он горячий мерзавец. — Бен-джа-мин, — кричит Ричи, щипая его за предплечья и протягивая руку, чтобы пощупать его пресс, не отдавая себе отчёта в действиях. — Господи Иисусе! Посмотри на себя! Ты такой горячий, что я готов поспорить, мама Эдди дрочит на тебя прямо сейчас, пока мы говорим. — Бип, блять, бип, Ричи, — ворчит Бен, как будто вчера он не сказал: «Какой Стэнли?» в трубку после того, как ответил на звонок. Ричи игнорирует его слова, обнимая Билла и Бена за плечи, и заводит их в квартиру. Он лучезарно улыбается Бев и Стэну, когда они подходят поздороваться. — Смотрите, каким горячим стал Бен, — гордо объявляет Ричи в комнату. Посмотрите на его глупых друзей: все здесь, все выросли, все горячие — просто пиздец. — Бев, Бев, пощупай его пресс. Пощупай, там как будто целых восемь кубиков. Бев смеётся, и когда она протягивает руку, Ричи замечает тёмный синяк на её запястье. Он хмурится, но не успевает рассмотреть поближе, потому что она натягивает свитер на руку и проводит им вниз по животу Бена — Бена, который в данный момент приобрёл самый глубокий оттенок красного. Стэн идёт к двери, когда снова раздаётся звонок, Ричи слишком поглощён попытками заставить Бена снять рубашку; Билл падает на диван, смеясь, а Бев стоит у плеча Ричи, хмыкая, как профессор, наблюдающий химическую реакцию в лаборатории. А потом голос Эдди говорит: — Прекрати, блять, приставать к Бену, извращенец, — и голова Ричи дёргается так быстро, что она бы свалилась с его шеи, если бы не сухожилия. — Эдди-Спагетти, — выдыхает Ричи, отдёргивая руку от стиральной доски Бена. — Ты привёз свою маможену? — Пошёл ты, братан, — говорит Эдди, угрожающе указывая в сторону Ричи. — Нет, не привёз, и это ни хера не см– Ричи обнимает его прежде, чем он успевает докричать. Ричи так счастлив слышать его глупый голос, что не может ничего с собой поделать. Когда он отстраняется, Эдди моргает, молча глядя на него. — Я просто чертовски рад видеть тебя, — выпаливает Ричи. — А ты помнишь? Ты помнишь меня? — Очевидно, я помню тебя, придурок, — говорит ему Эдди, нерешительно поднимая руки, чтобы задержать их над талией Ричи. — В смысле я... ну, э-э. В общих чертах. Кажется, я как будто... Я не хочу сказать, что забыл вас, ребята, но я– — Просто это всё казалось нереальным, — соглашается Бев. — Вы все как будто были– — Всего лишь сном, — вставляет Билл. — Сном, который я знал, что видел, но не мог– — Ничего вспомнить, — бормочет Бен. Ричи находит взгляд Стэна в толпе. Он строит гримасу, означающую, что Стэн должен объяснить им. Стэн строит гримасу в ответ, вероятно, чтобы заставить Ричи сделать это. — Ты взрослый, — шипит Ричи. — Это же твой дом! — яростно шепчет Стэн в ответ. — Э-э, ребята, — мягко перебивает Бен, — мы вас слышим. — Я и забыл, что раньше они так делали, — удивлённо замечает Билл. — Всё равно что заглянул в омут памяти. Ричи поворачивается и хмуро смотрит на него. — Что это за хрень такая? — спрашивает он. — Ну, знаешь, из «Гарри Поттера»? — озадаченно спрашивает Билл. — Да ладно тебе, Рич, ты наверняка видел фильмы. — Это... фильмы про какого-то парня по имени Гарри Поттер? Стэн хлопает себя ладонью по лицу. — Значит так, Ричи путешествовал во времени или, возможно, переживает какой-то ментальный кризис, — устало говорит он. — Последнее, что он помнит, это как он ложился спать тринадцатилетним в тысяча девятьсот восемьдесят девятом году, вскоре после того, как мы победили... — он замолкает, нервно оглядываясь вокруг, как будто упоминание Оно может призвать его. Бев закрывает глаза. В тишине она бормочет: — Пеннивайз. О боже. Раздаётся звонок, и все подпрыгивают; Эдди издаёт короткий крик и в слепой панике хватается за руку Ричи. Ричи хватает его за руку в ответ. — Это просто... это скорее всего Майк, — говорит Стэн, но его голос немного дрожит. Билл подходит к панели домофона и нажимает на кнопку. — К-к-кто там? — выдавливает он. Голос Майка отвечает: — Привет, это Майк. Хэнлон. Из Дерри? Все в комнате вздыхают с облегчением. Эдди издаёт нервный смешок, а затем и Билл, и к тому времени, как Майк поднимается наверх с блокнотом и папкой под мышкой, все уже расселись на разных стульях и сиденьях в гостиной. Он стоит в дверях, оглядывая их и улыбаясь так широко, что вокруг его глаз появляются глубокие морщинки. Майк тоже стал горячим, думает Ричи; что за хуйня тогда произошла с ним? Почему он единственный, кто выглядит как ёбаный Маппет с помойки? — Встреча Клуба Неудачников объявляется открытой, — говорит Майк, ухмыляясь, и Ричи радостно выкрикивает: «Ура!».***
Они всё же заказывают пиццу. Эдди заказывает безглютеновое, безлактозное, безвкусное чудовище. («Ещё попроси, чтобы не клали начинку с левой стороны», — шутит Бен, и все, кроме Ричи, смеются. Ричи не понял шутки, тем более Бен ещё и заказал салат, так что что он вообще знает?) Они все сидят на полу и пьют пиво, кроме Ричи, потому что Стэн то и дело выхватывает бутылку у него из рук. — Так странно, что тебе тринадцать, — говорит Эдди рядом с ним, наклоняясь, чтобы рассмотреть его лицо. — Ты выглядишь дерьмово. — Ну, я всё-таки стараюсь поспевать за твоей мамкой, а это отнимает много сил, — огрызается Ричи, но в ту же секунду, когда Эдди отворачивается, Ричи толкает его локтем в бок, просто чтобы он не отводил взгляд. Эдди сказал, что он выглядит дерьмово, но всё равно украдкой поглядывает на Ричи. Он сидит рядом с ним, всё время трогает его, выдёргивает кусочки сыра из его коробки. Ричи шлёпает его по руке, но потом всё равно отдаёт кусочек. Эдди с удовольствием его ест. — Если у тебя нет непереносимости лактозы, то зачем ты заказал эту пиццу? — скулит Ричи. — Привычка, — пожимая плечами, признаётся Эдди. — И-и-итак, — вмешивается Билл, прежде чем Ричи успевает что-то сказать. Он закрывает глаза, делает глубокий вдох и качает головой, явно расстроенный из-за вернувшегося заикания. — Мы уже решили, это путешествие во времени или у Р-р-р-ричи приступ психоза? Ричи невольно вздрагивает, и Эдди наклоняется к его плечу. — Вся личность Ричи — это приступ психоза, — говорит он, но это звучит как утешение, поэтому Ричи отрывает от пиццы кусочек пепперони, который Эдди принимает как должное, без объяснений. «Я целовался с каким-то парнем по имени Джейсон», — хочет сказать он, просто чтобы увидеть реакцию Эдди. Но не говорит. Может, по привычке. Может, потому что он немного трус, иногда. — Ну, прошло уже двадцать семь лет, — напоминает им Майк. — Примерно. Но не то чтобы– я не думаю, что он проснулся. Пеннивайз. Я следил за его активностью в Дерри, но там до сих пор не произошло ничего необычного. — Что ж, в Дерри ёбаный мрак, но типа как обычно и бывает в Дерри, — резюмирует Ричи. — Отлично. — Но, — продолжает Майк, не обращая на него внимания, — возможно, дело в этой временной линии. Может, что-то происходит на другом её конце. Билл хмурится. — Ты имеешь в виду, возможно, н-не этот Ричи вызвал... изменения? — Вот именно. Стэн хмурится и проводит большим пальцем по краю кофейного столика, стирая воображаемую пыль. — То есть ты хочешь сказать, что взрослый Ричи сделал что-то, чтобы его отослали обратно, а этого Ричи втянуло за компанию? — Ну конечно, блять, во всём виноват Тёмный Ричи, — ворчит Ричи. — Вот же ублюдок. — Эй, — говорит Бев, легонько пиная Ричи по голени. — Оставь его в покое. Он мой друг. — Я твой друг, — поправляет её Ричи. — Ты буквально не помнила, кто он такой, ещё полтора часа назад. — Да, но я преданная, — настаивает Бев. — В его жизни, наверное, много взрослого дерьма, которого ты ещё не понимаешь. — Даже если он кусок дерьма, он наш кусок дерьма, — соглашается Эдди. — Так что отвали. Ричи со стоном падает на пол и моргает, глядя в потолок. — И как это я забыл, что вы все будете взрослыми и станете обращаться со мной как с ребёнком, — бормочет он. — Стэн даже выпить мне не даёт. — Потому что ты и есть ребёнок, — замечает Бен. — И кстати, я тоже не пью, так что ты не один такой. — Он говорит это высоким голосом, как вожатый лагеря, объявляющий время ремёсел. И типа что, Ричи должен быть рад, что Бен пропускает пивные калории, чтобы он мог в высшей степени насладиться своим поистине трагическим салатом из сраного «Пицца Хат», который он даже не ест, — наверное, потому что это салат из «Пицца Хат»? — Мне тринадцать, я, блять, не младенец, — бормочет Ричи. — И я только что убил типа настоящего ебучего клоуна, так что я не уверен, какого– Майк прочищает горло. — Нам нужно выяснить, что случилось, — говорит он, бросая на Ричи уничтожающий взгляд. — Мы должны понять, является ли это происками нашего Пеннивайза или Пеннивайза из прошлого. Я нашёл один ритуал... Я понятия не имею, сработает ли он. Но если да, то мы сможем задать вопрос... Эм. Мы правда будем называть его «Тёмным Ричи»? — Да, — говорит Ричи в то же самое время, когда все остальные говорят: «Нет». —... Другой Ричи, — дипломатично поправляет Майк. — Если это сработает так, как я полагаю, мы сможем протащить его в настоящее. Ричи потирает руки и говорит: — Отлично. Я должен кое-что сказать этому говнюку. — Почему бы тебе не поумерить свой пыл, — предлагает Бен тоном, который показывает, что на самом деле это не просьба. Когда-нибудь Бен станет отличной мамой. Билл фыркает, обмениваясь со Стэном взглядом, который Ричи совсем не нравится, а затем хлопает в ладоши. — Отлично. Так что мы должны делать? Майк достаёт свою папку, этот довольный ботаник. — Все встаньте в круг. Мне нужен нож, что-то от Другого Ричи и что-то от... Ну, этого Ричи. — Ричи Прайм, — подсказывает Ричи, когда Стэн идёт на кухню за ножом. — Эм, тут как бы всё принадлежит Тёмному Ричи, здесь нет ничего из моих вещей. Кроме... меня, наверное. — У него вдруг мелькает мысль: — Бля, а если Тед вернётся? Эдди толкает его. — Кто, нахуй, такой Тед? — спрашивает он. — Мой парень, — невозмутимо произносит Ричи, затем смотрит на Стэна, когда тот возвращается в комнату. — Вообще-то, я не знаю, он правда мой парень или нет? Я боялся спросить. Стэн вздыхает, передавая нож Майку. — Он не вернётся сегодня вечером, — заверяет он всех присутствующих. — Он проводит выходные с родителями в Охае. У них там апельсиновая роща. Эдди открывает рот, скорее всего, чтобы выдать что-то пренебрежительное об апельсиновых рощах, но Майк отвлекает его, говоря: — Ричи, принеси что-нибудь из вещей Другого Ричи, что мы можем использовать. Ричи идёт в спальню, чтобы найти что-нибудь полезное. Он решает взять очки: они лежат на прикроватной тумбочке, явно пылящиеся там без дела, но очки, в отличие от контактных линз, ему знакомы. Когда он приносит их обратно к группе, Майк уже организовал всех в круг у кофейного столика и разрезал знакомые шрамы на руках Неудачников. Он направляет Ричи в середину круга и тоже рассекает ему руку, наставляя его сжать очки в окровавленной ладони. Неудачники берутся за руки вокруг Ричи, и Майк начинает зачитывать что-то из своей папки. Ричи чувствует, как в животе становится неспокойно, и у него как раз хватает времени сказать: — Оу, эй, я как-то хреново себя чувствую, — прежде чем всё погружается во тьму.