Происки Ведьмы роз.

      Месяц прошел незаметно, ученики были заняты подготовкой к экзаменам. Всю предрождественскую неделю в красочно украшенном городе проходили различные мероприятия: ярмарка, выступление бардов, особые акции в ресторане… Конечно, в маленьком городе было особо не разгуляться, но жители Мондштата радовались и веселились на любых мероприятиях. Все находились в предвкушении праздника. Школьники же вовсю готовились к балу, проходящему вечером за день до рождества, чтобы следующий день и ночь перед праздником все могли провести вместе с семьёй. И вот, наконец, до начала оставалось полчаса. Джинн уже давно собралась, оставалось успокоиться и собраться с мыслями. Светлые волосы были собраны в пучок, в который также была вплетена косичка. Она тщетно пыталась заправить в эту косичку челку, однако прядки постоянно выбивались, и девушка решила оставить всё как есть. Свою привычную одежду она сменила на платье, что было редкостью. Юбки девушка считала непрактичными, потому надевала их лишь на особые мероприятия. Её белое платье было расшито золотыми узорами, корсет подчеркивал талию атлетически сложенной девушки, а высокий кружевной ворот, бант и не особо пышные рукава-фонарики придавали ему особый, формальный вид. Платье выбирала мама Джинн, желая совместить грацию и достоинство, особое внимание уделяя традициям семьи Гуннхильдр. Сама староста чувствовала себя одинаково неуютно в любом подобном наряде, но, осознавая необходимость, не возникала. Сделав глубокий вдох, она накинула на плечи черно-голубой плащ с таким же золотым узором и, попрощавшись с Фредерикой, вышла из дома. На улице её ожидал Дилюк, одетый в черную рубашку с таким же черным галстуком, на котором сиял рубин. Поверх — черный жилет и белый пиджак, украшенный золотой эмблемой с маленькой цепочкой. На руках были черные перчатки, а алые волосы, по обыкновению, были заплетены в хвост. Увидев девушку, он согнулся в полупоклоне, и они вместе направились в школу.  — Я… Если честно, немного волнуюсь, — выдавила из себя девушка, не придумав, о чем ещё можно поговорить по пути.  — Нет поводов переживать, мы отрепетировали танец, всё будет хорошо. По традиции, заранее выбранные король и королева бала открывали его своим танцем. Очевидный выбор был сделан за две недели, чтобы у пары хватило времени на подготовку. Это также способствовало налаживанию отношений, они начали общаться куда больше, почти после каждой репетиции парень провожал Джинн до дома, Лиза же тактично удалялась, оставляя их наедине. Староста за это время успела узнать его получше и неосознанно начала ему доверять даже больше, чем раньше. Она осмелела и уже не стеснялась разговаривать с парнем, остававшимся немногословным. Они дошли до школы, вошли в актовый зал, оформленный новогодними игрушками, шариками, ёлкой и множеством других мелких элементов декора. Пара зашла за кулисы, откуда они и должны были выйти. Зал постепенно заполнялся учениками, шумно общающимися друг с другом. Внезапно шум стих и спустя несколько мгновений оркестр начал играть. Дилюк убрал одну руку за спину, протянув девушке вторую. Она с замиранием сердца накрыла его ладонь своею, и, с гордо поднятыми головами, они вышли из-за кулис в центр зала, тут же начиная свой танец. Ученики, стоявшие вдоль стен, дабы оставить пространство для короля и королевы, следили за ними с открытыми ртами. Каждое движение было четко выверено и исполнено идеально. Об ошибке или запинке и речи быть не могло. Они кружились, легко перемещаясь по паркету, словно в полёте. Не было ни страсти, ни эмоций, лишь долг и честь, как и подобает. Классический танец, идеальная осанка и уверенный взгляд более чем оправдывали их звание короля и королевы. Все зрители единогласно решили — они были легки словно ветер в Мондштате и грациозны, словно рыцари в доблестном бою. Подобное описание было более чем подходящим, в особенности для Джинн. Девушка так и ни разу не посмотрела на партнёра, но почему-то чувствовала, что и он на неё не смотрит. Она, не подавая виду, выискивала кого-то в толпе и, не найдя, явно опечалилась, хоть на лице её это никак и не отразилось. Со стороны казалось, что она, поглощённая танцем, лишь скользила взглядом по ученикам, будто приветствуя их, как и подобает королеве. Дилюк держался стройнее, его взгляд был направлен выше уровня голов учеников, а по обыкновению серьёзное выражение лица пугало и притягивало, так что у девушек мурашки бежали по коже. Оркестр стих, танец подошёл к концу, пара замерла и, стоя в центре, поклонилась. В зале ещё несколько мгновений стояла тишина, пока впечатленные ученики не пришли в себя и не начали аплодировать. Однако, не успели они дойти до кулис, как оркестр заиграл вновь. После приветственного танца король с королевой обычно уходили и присоединялись к остальным позже. Пока же они отдыхали, ученики в парах выходили танцевать в центр зала. Однако в этот раз музыка вновь заиграла слишком рано, что не могло не насторожить старосту, являющуюся одной из организаторов бала. Вдруг у выхода толпа оживилась и от неё, выходя вперёд, отделились две фигуры — девушка, сверкающая зелёными глазами, и парень с сияющей улыбкой. Волнистые русые волосы Лизы развивались при каждом её движении так же, как и фиолетовое платье до щиколоток с разрезами по бокам. Полупрозрачные белые рукава были скреплены на груди кулоном. Стройную талию подчеркивал корсет, а на ногах сквозь вырезы можно было заметить черные кружевные чулки. Игриво улыбающаяся девушка в такт музыке шла к центру под руку с Кэйей. Его волосы были собраны в хвост так, что пряди не ниспадали на его лицо, как это было обычно. Он был одет в темно-синие классические брюки и на несколько пуговиц расстегнутую рубашку. Поверх был белый жилет с золотыми узорами. За несколько мгновений пара вышла вперёд, туда, где до этого стояли король и королева бала. Джинн и Дилюк замерли, стоя неподвижно и не понимая, что же задумали их друзья. Пара же начала танцевать. Их танец, как и музыка, разительно отличался от предыдущего. Они были полны жизни, звуки оркестра переплетались легко и живо, в то же время оставляя впечатление интриги и завороженности. Лиза двигалась то элегантно, то дерзко, каждый раз меняясь, как и настроение музыки. Кэйа с ухмылкой наблюдал, следовал за ней, снова и снова беря её за руку и притягивая к себе. Их танец был опьяняющим, наполненным страстью и бойкостью движений. Они так же были свободны, но свободны в проявлении своих чувств и эмоций. Пара смотрела только в глаза друг другу, создавая на паркете живое представление. Многие взялись угадывать историю танца, как влюбленная дева приходит к своему кавалеру, страдает от мук совести и уходит, однако он быстро её возвращает и видит в её глазах не страх, а азарт. Никто и не заметил, что всё это время, при каждом повороте девушка, лукаво прищурившись, смотрела не на своего партнёра, а ему за спину. Взгляд её был прикован к подруге, стоявшей неподвижно. Танец закончился, и зал разразился аплодисментами. Пара поклонилась, и их тут же скрыла толпа вышедших в центр учеников. Оркестр вновь заиграл. До стоявшей рядом с Дилюком у стены девушки донеслись разговоры одноклассников.  — Они что, вместе? Как так вышло, что они сошлись?  — Конечно они вместе, ты видела их танец? Сколько страсти, ах!  — Замечательная пара. Быть может, Лиза сможет вправить ему мозги. Джинн стояла совершенно потерянная, не зная, что ей делать. Она была рада за подругу, но на душе было как-то необыкновенно тяжело. Отчего же? Она потеряно выискивала глазами подругу на паркете, но так её и не нашла. Дилюк же, наоборот, услышав разговоры, резко вошел в центр зала и начал быстро передвигаться между танцующими. Казалось, будто он кипел изнутри. Девушки, видя его лицо, в этот раз только пугались, боясь, что нахмурившийся парень вот-вот кого-то ударит. Бал шел, но ни Лизу, ни Кэйу найти так и не удалось. Красноволосый покинул школу почти сразу. Джинн же ушла за кулисы и сидела там, пытаясь понять, откуда появилось это удушающее чувство. За стенами Мондштата, на берегу озера молча сидели разыскиваемые. Тишину нарушил голос парня:  — И… Что нам это дало? — глядя вдаль спросил он.  — Мы потанцевали на балу, — ухмыльнувшись, ответила ему девушка.  — А если серьезно?  — Если мозгов хватит, то они наконец поймут, кто для них действительно важен.  — В каком смысле?  — Если ты продолжишь строить из себя идиота, я тебе врежу! — девушка сорвалась на крик, глаза её были полны ярости, как вдруг она прикусила губу, достала из сумки склянку и выпила зелье. В этот вечер её переполнял гнев и усталость, она уже не знала, как подавить свои эмоции. Спустя пару мгновений она вздохнула и подняла голову к небу. Парень отвлекся от созерцания и наблюдал за каждым её действием. Его могли бы напугать угрозы, однако он был слишком опустошен и вымотан, чтобы реагировать.  — Прости, я сейчас не в лучшем настроении.  — Да тебе помощь нужна.  — Ты мне помогаешь.  — Тут только доктор поможет… Ладно, прости… И всё же зачем было это выступление? Ты ни разу мне внятно не ответила.  — Я честно отвечала на каждый твой вопрос.  — Не верю.  — Человек не ценит то, что у него есть. Может сейчас они хорошенько всё переосмыслят…  — Подожди ты… Я думал об этом, но… Ты же не хотела, чтобы они приревновали? — глаза парня расширились, будто он очень долго игнорировал очевидное и только сейчас взглянул правде в лицо.  — Может быть, — под действием зелья девушка чувствовала лишь пустоту и не хотела даже задумываться над своим ответом. Она устала как никогда.  — Ты! Ты, черт возьми, пытаешься нас свести?! Друзья не станут ревновать при виде танца, ты всё-таки… Девушка лишь заглянула ему прямо в глаза и слегка улыбнулась.  — Подумай о нем и о том, что чувствуешь. Разве тебе не хочется, чтобы он обнял тебя? Взял за руку, притянул поближе и… Парень резко вскочил на ноги, смотря на неё сверху вниз, тяжело дыша и сжимая кулаки.  — Не ровняй нас, ты.!  — Я уже ответила себе на эти вопросы. А ты — подумай. Сейчас уже поздно, только я могу тебе помочь, — голос её вновь приобрел приторное послевкусие. Разъяренный парень несколько минут стоял, глотая воздух ртом, после чего развернулся и ушёл прочь.

***

На рождество никто из них не встретился. На следующий день Джинн с подарком пришла к подруге и за кружечкой чая рассказывала о том, как прекрасно было танцевать с Дилюком и какой он чудесный. Девушка не знала, как описать свои чувства на балу, а потому решила о них забыть, а гворить о танце подруги ей, почему-то, было неловко. К удивлению, Лиза внезапно встала и, ссылаясь на плохое самочувствие, попросила подругу оставить её. Староста так растерялась, что молча ушла домой, не понимая ни своих смешанных чувств, ни поведения подруги. Зелёноглазая, закрывшись в своей комнате, кричала, срывала фото и конспекты со стены, затем била эти стены, бросалась на пол и стучала по нему кулаками. Несколько дней она пребывала в бессознательной истерике. Силы иссякли. Она больше ничего не хотела делать. Хотела всё прекратить, свести уже этих парней и откреститься от всего, уехать учиться в академию и больше не возвращаться. В эти каникулы девушки больше не виделись, Джинн множество раз приходила навестить подругу, но та её не пускала. Кэйа же сразу после рождества собрал вещи и отправился в экспедицию. В ту ночь слова Лизы никак не выходили у него из головы и как бы он не убеждал себя в бредовости этой идеи, его пробивал пот. Он буквально чувствовал тянущую боль, перед глазами всплывало лицо красноволосого, заставляя парня краснеть и бить себя по голове, чтобы хотя бы так выбить его из мыслей. Под утро синеволосый почувствовал, что готов расплакаться от желания прикоснуться к Дилюку и… Испугался. Ему были омерзительны эти мысли и он сам, парень не знал, куда деться от себя и потому решил для начала уйти как можно дальше от города, в сторону Драконьего хребта, чтобы привести дух в порядок и разобраться в себе. Красноволосый ждал его после каждой тренировки, караулил у дома и ворот Мондштата, но откуда ему было знать, что рано утром парень покинул город и больше не возвращался.