Behind Closed Doors

В лаборатории был обычный день. Санс занимался рутинной бумажной работой в одной из нижних лабораторий, в то время как сам Гастер дежурил на Вселенской Камере. Не то чтобы он возражал, конечно. На самом деле было довольно приятно настраивать машину на поиск случайных вселенных, и он всегда был заинтересован документировать те вселенные, которые считались аномалиями. И, редко, те, которые стоило посетить. Он наблюдал всего минут двадцать, когда помехи на экране начали рассеиваться, показывая внутренние помещения нижних уровней лаборатории. Интересно. Машина Активного Канала Просмотра АУ имела тенденцию приземляться там, где происходит фокус мировой «истории», и это обычно было вокруг Сноудина или на поверхности. Используя джойстик, Гастер перемещал экран в поисках обитателей. Конечно, экрана на самом деле там не было, он существовал только как изображение камеры, частично не синхронизированное с реальностью, но выстроенное достаточно, чтобы видеть и слышать то, что происходило «сейчас», если можно было так сказать. В лаборатории было странно тихо, ни стажеров, выполняющих задания, ни его самого, ни Альфис, ни кого-либо еще. Он спустился на нижний этаж и направился по первому попавшемуся коридору. На полпути по коридору его внимание привлекла закрытая дверь, хотя он не мог сказать почему. Всё это были обычные смотровые кабинеты, и эта дверь ничем не отличалась от остальных, но Гастер всё равно остановился, на мгновение задумавшись, что же заставило его так сделать, прежде чем он сдался и решил направить камеру через дверь. Как он и предполагал, это была типичная комната, с небольшим смотровым столом в центре. Но… на столе сидел… Санс. Но не Санс, которого он знал. Во-первых, он был голым, но это была не единственная проблема. Он выглядел… испуганным. Безнадежным. Ярость мгновенно охватила Гастера. Он был ранен? Кто-то НАВРЕДИЛ Сансу?! Кто ПОСМЕЛ? Гастер сердито схватил ручку, записывая координаты этой вселенной, и поклялся найти виновника. Санс был хорошим другом, великолепным учеником и вообще замечательным монстром! Что за злобное создание могло так ПОСТУПИТЬ? Он получил ответ мгновением позже, когда дверь открылась, и Санс отпрянул назад, когда вошла версия самого Гастера. Его глаза обежали комнату и ее обитателя, выражение его лица было совершенно лишено чего-либо похожего на сочувствие или сострадание к бедному монстру перед ним. Гастер запнулся в своей записи. Неужели он неправильно понял ситуацию? Может быть… Санс заболел? Это было какое-то обследование? — Ты готов, 01? 01? Санс ничего не ответил, только поспешно переместился и лег ничком на стол. И тут он сделал нечто совершенно неожиданное. Санс призвал свою Душу. Она плавала перед ним, пульсируя мягким светом, пока он осторожно баюкал ее за защитной клеткой своих фаланг. Затем дрожащими руками он протянул ее. Что… что это была за процедура? Потрясенный, Гастер мог только наблюдать, как другой Доктор бессердечно выхватил Душу Санса из его дрожащих пальцев, прежде чем двинуться к подножию стола. Затем Санс опустил руки по бокам, крепко сжимая пальцами край, пока его тело сотрясала непрекращающаяся дрожь. — Очень хорошо, — сказал другой Доктор, и при этих словах Санса охватила еще большая дрожь. Доктор увидел это, и его улыбка стала шире, что Гастер мог определить только как садистское ликование. Гастер был ошеломлен. Этот монстр наслаждался страхом Санса! Его ужас только усилился, когда Доктор начал водить большими пальцами по поверхности Души Санса. Из-за стола Санс издал сдавленный звук, и магия начала просачиваться из его костей, капая, как пот с его черепа и непристойно сливаясь в его тазу. Гастер не мог отвести взгляд, его собственная Душа стучала, как барабан, пока он наблюдал за борьбой Санса. — Не сопротивляйся, — мягко предупредил Доктор. — Ты только всё усложняешь себе. Санс закрыл глаза, и коротко, отрывисто кивнул. Пока Доктор продолжал трогать—нет, ласкать— Душу, Санс начал слегка задыхаться, и его рот открылся, показывая вызванный язык. Гастер наклонился вперед, во рту у него пересохло. — Еще, — скомандовал Доктор, грубо вдавливая пальцы в поверхность Души. Санс вскрикнул, и с треском закружившаяся магия в его тазу затвердела, образуя женскую структуру. Он начал трясти головой, подтягивая колени, чтобы защитить себя. — нет, нет, — жалобно прошептал Санс. — я не могу, пожалуйста. Едва дыша, Гастер наблюдал, как тот грубо схватил Санса за лодыжку и потащил к краю стола. — Ты можешь, и ты будешь. Доктор всё еще держал Душу Санса и со злой усмешкой, не похожей ни на что, на что Гастер был способен, поднес ее ко рту. Его фиолетовый язык, лишь чуть темнее, чем у Гастера, выскользнул из-под зубов. Гастер не мог сдержать свою слюну, наблюдая, как другой скользит языком по поверхности Души в длинном, скользком движении. Санс издал короткий стон, звук эхом отозвался в маленькой комнате. Когда Доктор наконец опустил лодыжку, Санс просто позволил ей упасть, оставив себя распростертым перед Доктором. Гастер знал, что ему нужно перестать пялиться, ему нужно вмешаться, сделать что угодно, но только не смотреть! Это было неправильно! …и всё же он ничего не сделал, увидев, как в уголках глазниц Санса появились слезы, которые потекли длинными синими струйками по его лицу. Санс был… пугающе красив. Когда Доктор двинулся, чтобы расстегнуть брюки, Гастер повторил это движение, просунув руку под пояс. В тандеме с другим на экране Гастер сжал свой уже твердый член, чувствуя смутную тошноту от самого себя, но не в силах отвести взгляд. Он вздрогнул от предвкушения, когда другой схватил Санса за бедра, прижав его к себе, и начал тереться о его складки. Синее пятно размазалось по пурпурной магии, привлеченное вниманием Доктора к его Душе. Жидкость стекала сквозь пальцы Гастера, придавая приятное скольжение его собственным всё более неистовым движениям. Это было очень приятно, и Гастер знал, что долго это не продлится. — Продолжай, — прошипел Гастер на экран. Как будто услышав это, бедра другого Доктора сдвинулись вперед, закрывая пространство между ним и его несчастным объектом. Он снова сделал паузу, но прежде чем Гастер успел снова разочароваться, он внезапно рванулся вперед, резко погрузившись в сверкающую синюю магию. Санс вскрикнул, хватаясь за края стола, когда его тело выгнулось дугой, инстинктивно пытаясь вырваться от внезапного вторжения. Звук быстро сменился хриплым, задыхающимся всхлипом, когда Доктор установил жестокий темп, входя и выходя, в то время как Санс плакал под ним. Гастер отвел взгляд от того места, где они соединились, и увидел, как Душа Санса продолжает наполняться серебряной магией, отчаянно бьющейся в руках другого. Толчки Доктора стали еще жестче, когда он начал освобождаться, преследуя свою кульминацию. Пока Гастер наблюдал, его пальцы начали сжиматься вокруг Души, и голос Санса повысился, когда главная суть его существования была безжалостно сжата. Гастера заворожило выражение лица Санса. Испуганное. Страдальческое. Подавленное. Это было уже слишком, и Гастер прижал запястье ко рту, приглушая крик, когда он кончил, дрожа в руке и глядя на своего бедного помощника на экране. Другой Доктор был прямо за ним, погружаясь глубоко в Санса в последний раз, прежде чем замереть со стоном чистого удовлетворения. Когда он закончил, он вытащил, освобождая Душу. Она колебалась в воздухе мгновение, прежде чем неуверенно поплыть обратно к Сансу, как раненое существо, ищущее свое логово. Его испытание закончилось, и Санс перекатился на бок, свернувшись в клубочек, пока Доктор поправлял свои штаны. — Хорошо, 01. Теперь ты можешь вернуться в свою камеру. Любой возможный ответ Санса был потерян, когда Гастер выключил питание машины, стыдясь и испытывая отвращение к самому себе. Как… как он мог это сделать? Да что с ним такое? И почему, во имя всех Звезд, ему было так хорошо?

***

То, что Гастер видел на экране в тот день, не давало ему покоя. Это его расстроило. Его ужасало то, что где-то его версия делала такие отвратительные вещи. Но хуже всего было то, что он пробудил голод, который Гастер и представить себе не мог, что может таиться в его Душе. Он хотел, чтобы это был он. Иметь испуганного Санса под ним, неспособного остановить его, когда он брал то, что хотел от тела Санса. Всё стало только хуже, когда он понял… что может это сделать. Санс никогда бы этого не ожидал. Это будет легко. Это будет неправильно, но Звезды, он хотел этого больше, чем что-либо еще в своей жизни. Именно эти мысли сопровождали Гастера, когда он вошел в лабораторию, где работал Санс. — здаров, док, — сказал Санс, ухмыляясь ему с того места, где он прислонился к столешнице, делая заметки на планшете в руках. Он перестал писать, увидев лицо Гастера. — выглядишь задумчиво. у тебя что-то на уме? — Я… я нашел еще одно АУ, — сказал Гастер, закрывая за собой дверь и подходя ближе. Улыбка Санса на мгновение дрогнула при виде выражения лица Гастера, и его глазницы сместились в сторону беспокойства. — ох? всё прошло не так хорошо, да? одно из плохих? Гастер проигнорировал вопрос, сделав еще один шаг вперед и встав прямо перед ним. — Я... я хочу кое-что попробовать. — да? — спросил Санс, прижимая планшет к груди. — конечно, но не мог бы ты немного отступить? Санс начал нервничать, но Гастеру хотелось большего. Бросившись вперед, Гастер выбил блокнот из его рук, и Санс с удивленным вздохом смотрел, как он громко стукнулся о кафельный пол. Пока он отвлекся, рука Гастера метнулась вперед, чтобы схватить Санса за запястье. Его глазницы расширились, и о да, это был тот самый страх. — я-я полагаю, тебе н-нужна рука помощи? — Санс пискнул, слабо пытаясь высвободить руку. — д-доктор Гастер? Это было близко, но этого было недостаточно. Гастер начал сжимать, и Санс потянул сильнее, поскольку давление росло, медленно приближаясь всё ближе и ближе к точке причинения реального ущерба, пока Санс не закричал: — Гастер! стой! что ты делаешь?! — Да-а-а, — сказал Гастер, растягивая слово и упиваясь выражением лица Санса. Ужас хорошо смотрелся на нем. Он перестал сжимать руку, но не отпустил. — ч-что бы это ни было, мы можем поговорить! — умолял Санс, схватив Гастера за руку свободной рукой. — пожалуйста, Гастер, о-отпусти меня! — Нет. — Гастер наклонился еще ближе, чтобы уткнуться носом в его лицо. Санс отстранился, прислонившись спиной к столешнице. — пожалуйста, — снова попытался Санс, отпуская его руку, бесполезно прижимая ее к груди. — Гастер, пожалуйста. — Ах-х… то, как ты произносишь мое имя, — промурлыкал Гастер, и Санс вздрогнул. Гастеру это нравилось. Он хотел большего. Без предупреждения, Гастер схватил Санса за плечо, развернул и быстро перегнул через стойку. Он быстро вызвал пару ручных снарядов, прижимая запястья Санса перед собой. Санс боролся с ним, но его физическая сила не могла сравниться с магией Гастера. Теперь, когда его руки были свободны, Гастер поднял его халат, прежде чем скользнуть рукой в переднюю часть шорт Санса, грубо потираясь о его лобковый симфиз. — что?! не надо! нет! н-ммм! — Санс вскрикнул, и Гастер оборвал его, обхватив другой рукой рот, наслаждаясь ощущением всё более панического дыхания Санса на своих пальцах. Кость начала нагреваться, пока он работал тазом, и Гастер издал довольный стон от того, как Санс боролся с ним, извиваясь и брыкаясь о его бедра, пытаясь вырваться. — Сформируй что-нибудь для меня, — приказал Гастер, и Санс яростно замотал головой, закрывая глазницы. — Ладно, — сказал Гастер, наклонив голову, чтобы прошептать слова в сторону черепа Санса. — Я знаю, как это исправить. Вытащив руку из шорт, он потянулся, прижимая ее к ребрам Санса. Вспышка намерения, и он начал вытягивать его Душу. Как только Санс понял, что происходит, его глаза распахнулись, и он повернул голову, чтобы посмотреть на Гастера, его зрачки сузились до крошечных дрожащих точек в его широких, испуганных глазницах. Что бы Санс ни увидел в глазах Гастера, этого было достаточно, чтобы заставить его сражаться всерьез, его движения становились отчаянными, и магия Гастера пела в восторге. — нннн! нннн! — крикнул он в руку Гастера. Его Душа сопротивлялась, но Гастер только сильнее тянул. Когда она наконец с треском вырвалась из груди Санса, тот дернулся так сильно, что его лицо выскользнуло из его рук. Гастер только пошевелил рукой, чтобы обхватить пальцами прелестное, нежное горло Санса. — п-пожалуйста, не надо! — крикнул Санс, когда Гастер поднес Душу ближе к лицу, восхищаясь ее красотой. Она трепетала в его пальцах, как испуганная птица, волны страха и отвращения Санса били Гастера с каждым ударом. Это было невероятно. Облизнув зубы, Гастер поднес ее ко рту. —Темный голос шептал в глубине его сознания, спрашивая, каково было бы вонзить в нее зубы, как дрожь будет скользить по его горлу— Санс, похоже, почувствовал что-то из этого, поскольку его мольба усилилась на несколько ступеней, слезы, наконец, начали формироваться в уголках его глазниц. — нет, нет-нет-нет, — взмолился он, слова приятно отдавались в пальцах, всё еще сжимавших горло Санса. — Гастер, Гастер, пожалуйста! стой—нет, Га—ах-х-х! Крик Санса превратился в беспомощный стон, когда Гастер только провел языком по бледной конструкции, точно так же, как он видел это раньше. Он сделал это снова, на этот раз толкая в нее свое намерение, потребность, требование. Душа пульсировала под его пальцами, и Гастер почувствовал острый прилив стыда от нее, когда магия Санса была вынуждена появиться. — Очень хорошо, — похвалил Гастер. Он чувствовал смятение чувств Санса, когда похвала, которой он так жаждал, было искажено извращенным желанием Гастера. Хорошо, хорошо, хорошо, говорил Гастер Душе, старательно намыливая ее. Эмоции Санса продолжали биться в нем, как мотыльки, но настойчивость Гастера быстро подавляла их. Он отпустил горло Санса, удерживая его ручными снарядами, когда он сначала стянул свои собственные брюки, а затем шорты Санса, сбросив эти нелепые тапочки с ног. Сбросив с себя надоедливую одежду, он увидел, что Санс буквально истекает возбуждением, и Гастер ощутил искру гордости, зная, что его намерение неоспоримо. Он подсунул руку под таз Санса, слегка приподняв его, чтобы соответствовать его росту. — не надо, я—пожалуйста… — Санс продолжал слабо умолять, когда его пальцы ног оторвались от земли, его голос дрогнул, когда он понял, что ему не уйти. Дрожащий, прерывистый всхлип, который он издал, когда Гастер начал тыкаться в его вход, заставил его пульсировать от желания, и он не хотел ничего больше, чем погрузиться как можно глубже в этот влажный, ожидающий вход. Так он и сделал. — Га—ах-х, ах-х, ах-х! — Санс закричал, крутя головой, чтобы спрятать плач под рукой, в то время как Гастер неоднократно входил и выходил из меньшего монстра. Гастер вызвал еще один ручной снаряд, приказав ему зацепить двумя пальцами челюсть Санса и оттащить туда, где Гастер мог видеть его как следует. Он выглядел даже лучше, чем Санс на экране. Испуганный, со слезами, льющимися по щекам, он трясся над стойкой, вынужденный смотреть через плечо на Гастера, растерянное предательство было написано в его глазах, как прекрасное обвинение. Его тело икало от силы рыданий, постоянно сжимаясь вокруг Гастера. И всё же Гастеру хотелось большего. Не обращая внимания на отчаянное покачивание головой Санса, он поднес Душу ко рту. Медленно, неторопливо он разжал челюсть, зажав Душу Санса между зубами, и острые кончики его клыков слегка вдавились в хрупкую поверхность. Санс закричал в безмолвном ужасе, и Гастер застонал вокруг Души во рту, закрыв глаза от блаженства перед чистым, жалким ужасом, который разрывал Санса, как когти разрывали бумагу. Как зубы разрывали Душу. Он чувствовал этот ужас. Санс думал, что Гастер убьет его вот так. Как если бы он произнес это вслух, Гастер мог сказать, что он просто ждал момента, когда намерение Гастера изменится, когда он укусит и— Как будто думая, чтобы сделать это явью, Гастер не мог удержаться от этого. Он прикусил, высасывая Душу, когда почувствовал, как она испускает чистую магию через его язык. Звук, который издал Санс, не имел себе равных, всё его тело сжалось, когда он закричал от боли. Хватка Гастера на тазу Санса усилилась, его ритм упал до чистого, безумного ритма, пока он не кончил, крича, когда он выпустил свое освобождение внутри тела Санса. Мгновение Гастер не знал ничего, кроме блаженства. Когда он пришел в себя, то склонился над Сансом, всё еще прижатым к столешнице под ними. Ручные снаряды исчезли, и Санс пытался оттолкнуть Гастера, его грудь вздымалась, когда он пытался дышать. Должно быть, он позволил Душе Санса выпасть из его рта, и он вздохнул с облегчением, что не прислонился к пустой, пыльной стойке. Гастер отодвинулся достаточно, чтобы освободиться от магии Санса, только для того, чтобы она немедленно рассеялась, оставив фиолетовый осадок просочиться из внутренней части его таза, влажно капая на кафельный пол. Проверяя свою одежду, Гастер с удовольствием отметил, что, если не считать того, что она была немного помята, его одежда была безупречна. Отпустив талию Санса, Гастер отпустил его полностью и отступил назад, быстро приводя свою одежду в норму, когда Санс рухнул на пол. Звук, с которым кости рухнули на плитку, вызвал в нем резкий укол вины. Санс поднял голову, чтобы посмотреть на него, и Гастеру пришлось отвести взгляд. Он не хотел видеть это сломленное выражение. Вот только он знал. Он очень, очень хотел. Он хотел сфотографировать это, напечатать сотню экземпляров и держать рядом, чтобы согреть самую темную часть своей Души. Вместо этого он посмотрел на дверь, зная, что если поддастся, то никогда не уйдет. — почему? — прохрипел Санс, его голос был тихим, как дыхание. — Потому, — ответил Гастер. Потому что мне этого хотелось. Потому что ты прекрасен. Потому что ты слаб. По тому, как Санс обхватил голову руками и снова начал слабо плакать, Гастер знал, что выражение его лица говорило всё, чего не говорил его голос. Не говоря больше ни слова, Гастер покинул маленькую лабораторию и быстро зашагал по коридору туда, где ждала портальная машина. Он ввел координаты своего дома, настроил программу на очистку истории за пять минут и вошел. С другой стороны, его собственный, настоящий Санс ждал его, сидя в кресле Гастера со скрещенными лодыжками на столе и кружкой кофе в руках. — Здаров, Док, — поприветствовал его Санс, не потрудившись освободить кресло или даже опустить ноги. Он сделал большой глоток из кружки, наблюдая за камерой. Все они были из своего Подземелья, без единого АУ. — Итак, — медленно произнес Санс, как будто ему было просто любопытно, всё еще не отрывая глаз от экрана. — Активный Канал Просмотра АУ теперь защищен паролем, да? Это еще зачем? Гастеры боролся, чтобы сохранить свое лицо как можно более нейтральным, так как он собирался сказать в основном правду. — Я думал, что так будет лучше. Недавно я обнаружил несколько тревожных вселенных, и мне бы не хотелось обременять тебя знанием того, что в них происходит. Еще один большой глоток кофе. — Более тревожная, чем вселенная, где я безумный каннибал-убийца? Гастер слишком долго колебался, и Санс повернулся к нему лицом. Глядя в глазницы, Гастер чувствовал, как его грехи ползут по спине. — Что случилось, Гастер? — Я… ну. Это сложно объяснить, — сказал он, чувствуя, как пот стекает по его лбу. В какой-то момент он сделал несколько шагов назад. — Я не хочу говорить об этом сейчас. Пожалуйста, дай мне немного времени, чтобы обдумать это, и мы поговорим позже. — О, еще бы, — загадочно сказал Санс, снова поворачиваясь к экрану. — Ты иди, обдумай всё. Я буду ждать тебя здесь. От любого другого это прозвучало бы как угроза. От Санса… ну, это всё еще звучало слишком похоже на угрозу. Гастер повернулся и направился к двери, когда Санс снова окликнул его. — И еще кое-что. — Да? — спросил Гастер, не осмеливаясь обернуться. Он услышал, как Санс сделал еще один большой глоток кофе, и решил, что да, это определенно пассивно-агрессивный напиток. — Ничего особенного, — сказал Санс невыносимо глухим голосом. — У тебя что-то на подбородке. Просто подумал, что тебе следует знать. — Хорошо, спасибо, Санс, — сказал Гастер. Он вышел из комнаты, чувствуя, как зрачки прожигает дыры в его спине на всем коротком расстоянии. Как только он скрылся из виду, он потянулся, чтобы дотронуться до своего лица, наткнувшись на влажный след на щеке от угла челюсти. Он вытер лицо краем рукава. Синий и серебристый. Он вспомнил звук, который издал (другой) Санс, когда его зубы погрузились в конструкцию. Он вспомнил сломленный взгляд (другого) Санса. Он виновато вздрогнул. Гастер облажался.