«You and I, we’re one too many worlds apart. It really shouldn’t work, but it does. And side by side, we’re different, but somehow the same. It really shouldn’t work but it does.»
Эйс повернул голову налево и посмотрел на девушку, сидящую рядом. Ю, подперев своим маленьким кулачком подбородок, смотрела на звезды, сыплющиеся с неба, словно сияющие капли дождя, пригибаемые к земле сильными порывами ветра. И только сейчас до него дошло: она была единственным студентом, что так и не загадал желание. Пока она помогала Дьюсу и другим Звездочетам, Ю, наверное, выслушала сотни желаний других ребят из самых разных общежитий, но так и не сказала ни слова о том, чего она сама хочет. Ей не досталось звезды. Траппола слышал что-то про то, что для того, чтобы магический камень зажегся, нужно не только произнести своё желание перед выбранным учеником, но и иметь в себе искру магии. И всё же это казалось несправедливым. — Эй, староста, теперь завидуешь и жалеешь, что отдала этому надоедливому тануки свою звезду? — и с этими словами парень с меткой масти червей на лице легонько ткнул её локтем в бок. Её волосы слегка качнулись из стороны в сторону, когда девушка поворачивалась к нему. Она одарила его задумчивым взглядом, а после снова посмотрела на неожиданный результат церемонии, краем глаза замечая, что Кэйтер встал со своего места и отошёл под предлогом того, что тут плохой ракурс для фото (ага, после того, как несколько минут назад они выяснили, что камера на телефонах не открывается ни у кого).…«Я желаю новую обувь»…«Я желаю заработать 100 баллов на следующем экзамене»…«Я желаю путешествовать в одиночестве»…«Я желаю новую помаду из новой линейки МагиЭйвон»…«Я желаю устроиться на высокооплачиваемую работу»… Столько возможностей упущено. Столько звёзд зажглось зря. Всего лишь несколько из них были стоящими, словно драгоценные камни, засыпанные горой стразов.
— Очень тупо говорить что-то подобное для того, кто так опрометчиво потратил своё единственное желание в этом году на этого «надоедливого тануки», — ответила Ю, так и не повернув головы к Эйсу. — Эй! — воскликнул недовольно рыжий. — Хотя, как староста и тот человек, на которого возложена ответственность за Гримма, я должна быть благодарна, я полагаю, — она ухмыльнулась, всё же встречаясь взглядом с его алыми глазами. — В-вот именно! Поняв, что состязание в остроумности было проиграно Хартслабьюлом Заброшенному общежитию со счётом один-ноль, Траппола решил переключиться на серьезный тон (да, такая функция есть не только у Дьюса). — И что бы ты загадала? — Какая теперь разница? Сердце Дьюса занято желанием Орты, Трей не из тех, кто пронесет чужое желание в своём, не говоря уже об Идии. — Ну, тебя всё ещё могу выслушать я. Брови девушки сошлись на переносице, когда она вновь оторвала взгляд от звездопада, чтобы одарить его значительным взглядом, полным сомнения. И от чего-то в её глазах у Эйса разлилось тепло в кистях, что лежали на коленях, заставляя ладони потеть. И от чего-то в выражении его лица у старосты защемило в груди. Она посмотрела на Риддла, который болтал о чем-то с Кловером, стараясь сдержать улыбку. А потом на Флойда с Джейдом, которые смеялись над чем-то, первый громче второго. И снова на парня рядом с ней. — Я даже не знаю. — Ну, должно же быть хоть что-то, — настаивал Эйс. Он хотел сказать о том, что готов её выслушать. О том, что она тоже заслуживает свою звезду, даже если не владеет и капелькой магии и не размахивает палкой с волшебным камнем, не смотря на то, что все остальные говорят обратное. О том, что Туз, черт побери, не хотел, чтобы она возвращалась в свой мир, он хотел, чтобы она осталась с ними и доучилась до самого последнего дня вместе с ним… Ю уже разомкнула свои губы, чтобы дать ответ, он знал это наверняка, но тут что-то тяжёлое врезалось в её плечо. Оказалось, что это была голова Дюьса… Она даже не заметила, как он подсел. Кажется, безумный ритм его жизни в последние дни его окончательно доконал, и он отрубился. Спейд так усердно работал над подготовкой «Взлёта звёзд», что не всегда успевал поесть, по словам Трапполы почти не появлялся в комнате, а по ночам свет его настольной лампы мешал ему спать. Так что не было ничего удивительного в том, что большой сэндвич с ветчиной, курицей, оливками и бог ещё знает с чем лежал на его коленях, съеденный только наполовину. Девушка аккуратно завернула бутерброд обратно в фольгу и убрала в свою сумку. Потом нежно переложила его голову со своего плеча на колени, на что первокурсник только недовольно поморщился и промычал что-то нечленораздельное. Староста, стараясь быть невесомой, словно облака, плывущие над высокими шпилями академии в погожий, солнечный день, поправила его волосы, убирая непослушные чёрные локоны, что легли на глаза. И только тогда она заметила одинокую слезу, стекающую по носу. Ю стёрла её, бережно касаясь большим пальцем его лица. — Что это с ним? — спросил растерянный рыжий, про нахождение рядом которого Ю совсем забыла. — Я слышала, его мама опять звонила… Интересно, что она ему сказала? Ответом было тактичное молчание, ведь Эйс знал про сложные отношения Дьюса с матерью, возможно, больше, чем кто бы то ни был. В груди у Траппола поднималось волной раздражение: ему хотелось накричать на старосту, ведь она всё время только думает о других, и никогда — о себе. Но, наверное, поэтому она ему и… Э, ну, в смысле, поэтому она и прикольная, да.