Начало

      Он тяжело опирается перебинтованными руками на расшатанные перила, стоя на крыше одного из заброшенных и старых домов в практически нелюдимой части этого города.       С прищуром вглядываясь в даль молочно-белого цвета, Изуку думает, что сегодня, должно быть, непривычная для Калифорнии погода. В конце концов, впервые за все дни, что он вынужденно проводит здесь по поручению родителей, тёплые вещи оказались как никогда кстати.       Потому что ветер, направляющийся прямо с Тихого океана, не ослабевал ни на мгновение, лишь крепчал ещё больше по мере того, как минутная стрелка на наручных часах Мидории плавно передвигалась, заново начиная очередной и угнетающий сознание замкнутый круг, сводящий к одним и тем же мыслям. Вновь.       И всё то, о чём Изуку по-настоящему мечтал сейчас — выпить крепкий и отвратительный на вкус кофе в единственном кафе, находящемся в шаговой доступности, где его хотя бы вряд ли кто-то узнает. В то же самое время, по личным догадкам и предположениям Мидории, это могло бы помочь оказаться на крошечный шанс ближе к ещё одной мечте.       В процентном соотношении вероятность была крайне маленькой, но…       Изуку занимается одним делом уже достаточно долгое время и, похоже, забрёл в лабиринт, умело выстроенный самым опасным и вселяющим ужас злодеем всей Японии, прозванного «Всесильным».       В особенности осложняло задачу то, что Хисаши и Инко удалось выйти на его след и, после долгого расследования, включающего в себя дополнительно привлечённых людей, узнать, что по необъяснимым причинам и крайне неожиданно для всех работников детективного агентства, занимающегося этим делом, злодей отправился в Америку.       В штат Калифорния, куда Мидорию, хрупкого на вид человека без причуды и крепкой мускулатуры, толком без каких-либо объяснений всех тонкостей ситуации ближайшим рейсом самолёта послали, не дав хотя бы обманчивую возможность выбора, которую обычно Хисаши предоставлял Изуку, даже если в конечном итоге мнение сына всё же не учитывалось.       Возможно, происходило бы иначе, если бы Мидория обладал причудой, представляя собой хоть какую-то ценность в современном мире и для семьи. И, возможно, отношение отца значительно изменилось бы к нему, не будь Изуку таким бесполезным человеком, едва ли справляющимся с самыми простыми заданиями в агентстве родителей.       Но, в любом случае, Мидория должен был быть благодарен, что у него есть высокооплачиваемая работа, о которой многим таким же беспричудным — как и он, людям, оставалось только мечтать. Фактически, многое уже просто-напросто предоставлено Изуку прямо на блюдечке.       И ради этого Мидория готов терпеть постоянный холод и презрение, исходящее от отца — как и то, что отношения с родителями находились на опасно тонкой и хрупкой грани, по который Изуку каждый день шагал, оставляя за собой всё больше трещин на хрустальном доверии к нему.       Может быть, разумнее было отдать должность Мидории кому-то другому, как первоначально Хисаши и предлагал? В конце концов, это рациональнее, чем скрывать от прессы факт беспричудности и полной никчёмности сына — единственного официального наследника агентства.       «Ведь бракованные игрушки однажды выбрасывают. Рано или поздно ли», — резонно подмечает Изуку, когда одна его мысль догоняет другую, а холодный ветер безжалостно треплет и без того спутавшиеся волосы, превращая их во что-то неопрятное. Сильнее, чем обычно — не то чтобы это имело значение сейчас.       Потому что у Мидории есть более важные заботы — как, например, то, куда пропал след злодея.       Калифорния — не такой уж и маленький штат; точно нет, но все предыдущие зацепки привели Изуку именно сюда — в старый район одного города, где наркоторговцы и мелкие преступники просто кишили под покровом ночи. И, если бы у Мидории не было определённого ограничения в сроках выполнения своей задачи и важного дела по сбору информации о Всесильном, он с радостью занялся бы помощью мирным жителям.       Помогать хоть чем-то, приносить пользу — это то, что Изуку любил. И то, о чём он мечтал, в то время как судьба не всегда была к нему благосклонна, раз за разом руша только что сконструированные и хорошо обдуманные планы. Пока это единственное, что оставалось неизменным в быстром потоке жизни, за которым Мидория откровенно не успевал, оставаясь как минимум на одной четверти части всего пути.       И только сейчас Изуку по-настоящему осознавал, что он устал.       Словно Атлант, потянувший свои плечи под тяжким грузом ночного неба, смотрящего на Мидорию с холодом океанского ветра. Без капли жалости, воспроизводя все сны, наполненные сожалениями Изуку и словами его родителей.       Мидория не знал, чего ещё ожидал от реальности, отличной от глянцевой обложки журналов с бесстрашными улыбками героев на нём.       Но, должно быть, это всего лишь очередной этап жизни, через который Изуку проходит, старательно подавляя свои чувства и работая над той странной реальностью, внезапно разворачивающейся перед ним; реальностью, где огромный силуэт вырисовался за его спиной ночной тенью, перекрывающей любой путь к отступлению.       Разве что…       — Сегодня ветрено, не так ли?       Странно притягивающий к себе бархатный голос согревает в прохладные калифорнийские дни гораздо лучше, чем что-либо ещё.       …и Мидория оборачивается.       Золотистые волосы, красиво сверкающие в тусклом, мрачном свете наполовину перегоревшей лампочки фонаря. Забавно длинная чёлка, напоминающая что-то резкое — сигнализирующее о мнимой опасности, которую Изуку, не в силах пошевелиться, игнорирует.       Яркие и пронзительно-синие — точно наэлектризованные, глаза, поглощающие Мидорию в тот же миг, как только он пытается заглянуть в их самую глубь. Или, может, вовсе утонуть в них. Раз и навсегда. Это решило бы хоть часть проблем Изуку?       Ведь от улыбки, неподдельной и белоснежной — американской улыбки, на мощном, волевом лице с острыми скулами, внутри Мидории что-то скручивалось так болезненно, так непривычно, что это казалось невыносимым.       И в океане глаз незнакомца, необъятной и пугающей фигуры, отражалась бездонность самого неба.       Неба, где сердце Изуку горело как сверхновая, когда он встретил его в Калифорнии.       Должно быть, тогда Мидории стоило уделить внимание деталям и вопросам, то и дело возникающим в голове, но вместо этого Изуку лишь кивнул, кутаясь в потрёпанную приключениями куртку всё больше.       — Вы правы. Сегодня действительно ветрено.