шах и мат

Эрик остался с Чарльзом. Они вместе учили мутантов управлять их способностями, помогали им разобраться в себе. Эрик отомстил Себастьяну Шоу, но не стал создавать свою команду, не стал ни с кем ссориться и Ксавье избавил людей, которые были в курсе от воспоминаний о случившемся. Никто больше не мог вспомнить, кто такой Шоу и уж тем более о том, что через его голову насквозь прошла монета. Раньше Эрик и Чарльз были друзьями. Но со временем Леншерр понимал, что он влюбляется в своего друга. Он старался прятать это от остальных и не позволял себе думать о Ксавье как об объекте воздыхания. Когда-то Леншерр был гомофобом, не понимал, как людей может привлекать человек их пола, но сейчас начал понимать, что сам стал бисексуалом, если не геем. Что он решил делать? Прятать все свои чувства глубоко внутри, не думать о Чарльзе, находиться в его компании как можно реже. Самым главным страхом Эрика был Чарльз, залезающий ему в голову и видящий себя, окруженным мыслями о том, какой он потрясающий, умный и так далее и тому подобное… Но чем дольше Эрик держался поодаль от Чарльза, тем больше подозрений вызывал у второго. А когда мужчины виделись после долгой «разлуки» Эрик сходил с ума. Он понимал, что отдаляясь, его чувства усиливались, ведь когда они снова виделись в животе разрывались шрапнели не оставляя и шанса на то, что Эрик не влюблен. Мужчины сидели в кабинете Ксавье, играли в шахматы, солнце только начало показываться из-за горизонта. В это время у них у обоих не было урока. -Эрик? –не отрывая взгляда с шахматной доски позвал Чарльз. -да? –Эрик моментально поднял глаза и в голове пронеслось «какие у него красивые глаза». Он не чувствовал присутствия Чарльза у себя в голове, поэтому без опаски начал делать комплименты его глазам, ресницам, волосам и даже слегка заметным веснушкам на бледной коже лица. Чарльз на секунду встретился с Эриком взглядом, но засмущался и быстро отвел глаза, якобы думая, как сходить. Румяна на его щеках были через чур заметны близко сидящему Эрику, а рука покрылась мурашками. В горле Эрика пересохло, а в голове раздалось «он прочитал мои мысли…». -прости, я не всегда могу контролировать проникновение в чужую голову… -Чарльз забегал глазами по доске, не решаясь смотреть Эрику в глаза. Тот тоже перестал откровенно пялиться на друга, промямлил что-то по типу «ничего». Где-то с пол минуты в кабинете было очень тихо, из-за чего тиканье часов раздавалось гулким эхом. -ходи. –напомнил Леншерр. Ксавье столько времени отчаянно делал вид, что думает, куда сходить конем, что забыл, что он и правда должен был решить, как сходить. Они молча продолжили игру и так же молча разошлись. Весь день Леншерр жалел, что разрешил себе думать о Ксавье в его присутствии, а он в свою очередь думал, что все это могло значить. Зависть? Точно нет. Восхищение? Интерес? Может он всегда размышляет о внешности других у себя в голове? Или… нет. Ксавье боялся допустить мысли о том, что Леншерр влюбился в него. Поэтому он решил разузнать все сам. Это неправильно, плохо, нарушение личных границ и договора. Он пообещал, что никогда не залезет в голову Эрика без его разрешения и без весомых причин. Интерес и любопытство превосходили совесть. Прошла неделя с того момента, как Леншерр и Ксавье виделись в последний раз. С того времени они не обменялись ни словом. Леншерр винил себя в том, что отпугнул Ксавье, а тот искал подходящий момент, чтобы узнать правду. Прошло еще несколько дней, и они снова играли в шахматы в кабинете Чарльза. Ксавье «случайно» уронил шахматную фигурку, та откатилась намного дальше, чем планировалось. Он попросил прощения и полез под стол, куда укатился конь. Пришлось на четвереньках ползти за фигуркой. Вытянув руку, он слегка касался пальцами этого злосчастного коня. Ему пришлось погнуться в спине, чтобы быть хотя бы на миллиметр ближе, и может пальцами придвинуть к себе фигурку. Эрик смотрел в окно, после чего его взгляд упал на Чарльза, а точнее, на его зад… Прекрасный вид, что еще мог подумать Эрик? Он бы просто отвел взгляд и дождался, пока Чарльз вылезет из-под стола, и они продолжат игру, в которой выигрывал Эрик. Но в голову полезли мысли интересного содержания, даже картинки. Эрик сжимает бедра Чарльза, впивается пальцами, чуть царапая бледную кожу; Эрик раздвигает ягодицы Чарльза, чтобы подготовить; Эрик надавливает на поясницу Чарльза, чтобы тот прогнулся и медленно начал входить… Фантазия у Эрика работает очень даже хорошо. Картинки очень яркие, пошлые. Вылезая, Чарльз ударился головой о стол, видимо, очень спешил. Волосы были растрепаны, взгляд опущен в пол, на щеках багровый румянец. -Эрик… -садясь, сказал Чарльз. Он не поднимал глаз, заерзал на кресле. -да? –как ни в чем не бывало ответил Эрик. -ты думаешь слишком громко… Эрик и Чарльз одновременно посмотрели друг другу в глаза. Чарльз уже не собирался проникать в разум Эрика. Ему не нужно повторять дважды, чтобы понять, в чем дело. -если выиграешь – будешь сверху. Эрик улыбнулся, переставил шахматную фигурку. Чарльз был слишком сосредоточен на проникновении в голову Эрика, что не стал следить за игрой, а уронив коня он совсем забыл, в чью пользу была игра. Он посмотрел на доску и понял, что ему не выиграть. Поставив фигурку на рандом, он сглотнул и посмотрел на соперника. Тот с грохотом поставил свою фигурку, после чего тихо, голосом полного предвкушения и возбуждения шепнул: -шах и мат.