Кармашек

      Ацуши нравится здесь. Его кормят вкусной едой, с ним играют и, если что-нибудь случилось – потерялась игрушка или детский пальчик по случайности защемило дверью, – кто-нибудь обязательно его успокоит и пожалеет, а Ранпо-сан точно найдет его плюшевого зверька, еще и угостит одной из многочисленных конфет!       Ацуши в нетерпении болтает ногами, сидя на стуле у места, где обычно работает Дазай-сан. Ацуши не до конца понимает, что такое работа, но, наверное, за нее говорят «спасибо». (И, быть может, работа Осаму заключается в медитации с закрытыми глазами на диване и играх с детьми?) – Говорить «спасибо» и «пожалуйста» – очень важно! – сказал ему как-то раз Кенджи, и малютка Накаджима воспринял это по-своему, думая, что важнее ничего в жизни он не скажет. «Наверное, они такие важные потому, что о них мало кто знает!» – подумалось мальчику как-то раз. И поэтому он решил рассказать об этих словах всем-всем, кого только встретит.       Ацуши все ждет и ждет, ждет и ждет. Дазай-сан ушел, сказав, что скоро принесет нечто особенное, для него, для Ацуши! Но в преддверии предстоящего «сюрприза» время тянется слишком долго, заставляя нервно оглядываться на остальных людей здесь и вздрагивать каждый раз, когда дверь в офис открывается, впуская кого-нибудь внутрь. Накаджима смотрит на часы: «сколько времени прошло?» – но те отвечают лишь размеренным тиканьем и дергающейся стрелкой. Ацуши ведь маленький и совершенно не понимает, что это значит, пусть говорят по-человечьи! На самом деле, он и вовсе кроме как «еще 5 минуток» ничего не знает о времени, но уверен, что прошло уже гораздо-гораздо больше!       А если Дазай-сан бросил его здесь? Навсегда оставил? Но как же, как же так! Дазай-сан заботится о нем, читает сказки на ночь и даже водит с собой на работу, неужели все это может вот так резко оборваться? И неужели маленькому Ацуши придется сидеть здесь еще стоооо лет, пока он не превратится в старого-старого человека? Ужас! – Ацуши-кун, прошло только пять минут, а ты уже весь как на иголках, – усмехнулась доктор Йосано и, по-доброму посмеявшись, потрепала белесую макушку, когда мальчик вдруг начал оглядываться на стул, елозя, – Не волнуйся, он скоро придет, – успокоила она малыша. И тогда он, усевшись поудобнее, продолжил ждать. – А-цу-ши-кун, – Накаджима и не заметил, как, кажется, задремал, – Смотри-ка, что я тебе принес!       До полусонного мальчика далеко не сразу дошло, что же такого взрослый держал в руках, но мордочка котенка с глазами-пуговками сразу же бросилась в глаза. – Это мне? – пораженным полушепотом спросил Ацуши, указывая маленьким пальчиком на комбинезон со звериным карманом. Мужчина в ответ лишь наклонился к лицу мальчика и заговорщически прошептал заветное «Да». – Так что, Ацуши-кун хочет это примерить? – повертев вещью прямо перед носом ребенка, спросил Дазай. – Хочу, хочу! – прозвучало в ответ, когда ребенок, выхватив комбинезон, на вытянутых руках стал рассматривать его со всех сторон, – спасибо-спасибо-спасибо!       Когда взрослый помог переодеться, Ацуши сильно удивился – кармашек оказался вовсе не там, где он ожидал! Мальчик крутился и так и сяк, пытаясь разглядеть котика сзади, но никак не мог, кружась и падая. А Осаму хихикнул, мысленно сравнивая ребенка с маленьким щенком, гоняющимся за собственным хвостом.       Но несмотря на это, комбинезон пришелся в пору и нравился не только самому Ацуши, после примерки сразу же бегающего по офису, чтобы похвастаться всем подряд своей обновкой и смешным котом, но и каждому в Агенстве. Накаджима действительно выглядел счастливым, нося подарок Дазая и часто-часто любуясь им в зеркало. А Ранпо даже тайком складывал туда конфеты для Ацуши-куна, заставляя того поверить, что карман действительно «волшебный». А когда мальчик слишком сильно увлекался сладостями, Дазаю приходилось (по наставлению Йосано) выпрашивать у него часть под предлогом того, что он тоже хочет (что, в принципе, было недалеко от истины), ведь Ацуши-кун слишком добрый ребенок и всегда готов поделиться даже самым сокровенным, если его попросят. Осаму всегда умиляло, когда Накаджима, в попытке спрятать что-нибудь от так называемого опекуна, засовывал в задний карман все подряд: от наимилейшей открытки на рождество, нарисованной самим же мальчиком для всего Агентства, до нескольких цветков, умело сорванных во время прогулки уже непосредственно для Дазая. И, ох, черт, они действительно настолько умилительно торчали из кармашка-котенка, что мужчина буквально готов был растаять, превратившись в лужицу, но достойно продержался до дома. – Ацуши-кун, что случилось? – вскинув брови, спросил Дазай, когда увидел грустное лицо подошедшего ребенка, держащего в ручках комбинезон. – Кармашек… – чуть не расплакался мальчик, – Порвался! – сморгнув влагу с глаз, едва сдержался Накаджима. – Оу, – Осаму отложил любимую книгу в красно-белой обложке. Ацуши не умел читать, но думал, что это явно что-то научное – Дазай-сан ведь такой умный! – Как это произошло?       Мальчик лишь неопределенно пожал плечами, шмыгнув. Но тут же вдруг поднял мокрые глаза, зажмурился, и только тогда воскликнул, протягивая вещь: – Почини! Пожалуйста-пожалуйста!       Дазай удивленно взглянул на подопечного – таким отчаянным и растроенным тоном, даже позабыв о правилах приличия, Накаджима еще ни разу ничего не произносил – и на миг даже растерялся. – Давай вместе посмотрим, что можно сделать, – выдохнул он, усаживая ребенка на свои колени.       Дырка была действительно большой и тянулась от бокового шва до самого уха котенка. Дазай озадаченно осмотрел комбинезон – шить он не умеет от слова совсем. – Ох, Ацуши-кун, я не смогу зашить это, – огорченно произнес Осаму. – Неправда! – сквозь слезы выдавил мальчик, – Дазай-сан может все-все-все на свете!       Кажется, где-то внутри сердце сделало аж несколько кульбитов и на миг остановилось.       Мужчина грустно улыбнулся, взял лицо Накаджимы в свои ладони и вытер большими пальцами мокрые дорожки под его глазами. – Ацуши-кун, ничто не вечно...       И лишь этих слов хватило, чтобы успокоить ребенка, заставив его проглотить слезы. Дазай отвернул голову в сторону, наверное, даже немного болезненно, прищурившись. – Прямо как человеческая жизнь, – чуть тише добавил он, надеясь, что мальчик не услышит. – Как же так… – растерянно произнес Накаджима, поднимая взгляд на опекуна.       А тот не смог ответить, даже если бы очень захотел – все слова застряли глубоко-глубоко в горле. – Но, Ацуши-кун, – пришлось глубоко отдышаться, чтобы все-таки сказать это. Лгать Накаджиме отвратительно. Только самый ужасный человек способен на такое, – Я всегда буду с тобой, что бы ни случилось, хорошо? – и, пряча лицо в волосах мальчика, поцеловал его в макушку. – Обещаете? – . . .       Вздох. – Обещаю.

...На следующий день Дазай-сан принес Ацуши новый комбинезон. На этот раз с кармашком-тигром.