Моя работа

Я так больше не могу! Я не могу уже смотреть ни на Хенрика, ни на Эмиля. Нет, не то чтобы они меня бесят, совсем нет! Просто я стала чувствовать к ним обоим ответную симпатию. И меня очень это пугает! Даже просто перекидываясь парой фраз, я слышала в них некий подтекст на романтику. Меня это пугает! При чем это стало проявляться в таких, казалось бы, незначительных мелочах: случайно немного пересолю еду, немного пролью на себя или ударюсь об угол двери. Мне страшно. Каждый день я видела в глазах Хенрика и Эмиля — искры ожидания. Они ждали от меня ответа, моего выбора, на который я не способна и ни за что бы не согласилась, если бы мне предложили покинуть поместье и стереть память или того хуже — выйти замуж за кого-то одного. Меня это сильно задело бы и я просто убежала куда подальше. И только Кетиль смог бы меня найти, ведь как я знаю — он может чувстовать — где я нахожусь и может по какой-то странной и не видной мне ауре прочесть то, что у меня на душе. В начале я подумала, что он просто прикалывается, шутит и старается мне поднять настроение, но вскоре я стала понимать, что он не врет. Ведь каждый вечер он заглядывал ко мне в комнату и просто спрашивал меня про сегодняшний день, а я рассказывала — все без утайки, про события, что произошли со мной за день. А он сидел и слушал, слушал, не перебивал меня и спокойно смотрел куда-то вперед, а когда я заканчивала, он говорил что-то на непонятном мне языке, после чего касался губами лба, желал добрых снов и уходил. Я считаю, что мне искренне повезло с другом. Вскоре я узнала от Хенрика, что моя подруга — Лотта, просто прикололась надо мной ради того, чтобы потом объявить на все училище, что я «шкура», что работаю у Хенрика дома. Я тогда опешила, правда Хенрик сказал кое-какое другое слово, но я бы такого никогда бы сама не сказала, даже о самой себе. Да и я не такая! Правда, похоже, что эту ложную новость услышал Эмиль и не на шутку на меня обиделся, от чего он не начал практиковать на мне метод «пометки», мол «я принадлежу Эмилю и никому больше». Каждый раз, когда Хенрик зажимал меня в одном из темных углов дома, он опускал воротник моей водолазки и долго сверлил пластырь на моей шее. Я лишь отводила взгляд и ничего не говорила. Он брал мои руки в свои и каждую из них целовал, а потом нежно касался губами шеи, после чего шептал на ухо всякие комплименты, но на большее никто из них не претендовал. Каждый из них заставлял мое сердце биться быстрее, а мыслям летать куда-то далеко отсюда. Но сегодня я вновь не могу решить — кто из них! Поэтому я решила обратиться за советом к Кетилю. Сегодня был день, когда Кетиль дома. Все остальные были на своих рабочих местах, то есть Хенрик и Эмиль — учились, Питер в садике, а Тино и Бервальд — на работе. Совсем недавно Тино и Бервальд поссорились. Я и не помню уже — почему они поссорились, но я помогла им помириться и у нас в доме вновь наступил мир и гармония. Ох, иногда так трудно помирить родственников, что довольно часто приходиться повышать голос, да и не привыкла я на кого-то кричать. Я подошла к комнате Кетиля и постучалась. — Заходи, Туна, — подал голос Кетиль после минутной паузы. Я приоткрыла дверь и вошла в его комнату. Она была немного мрачноватой, но это лишь добавляло таинственности не только атмосфере, но и обладателю комнаты. Кетиль сидел в кресле в углу комнаты и читал книгу. Слабый свет освещал комнату, а шторы были не до конца открыты. Он поднял голову, тем самым отрываясь от книги и указал на свою кровать. Я закрыла дверь и села на указанное место. — Ты что-то хотела спросить? — сказал он, после пары секунд тишины. — Д-да, я бы хотела у тебя совета попросить, — начала я, но вдруг ощутила ком в горле. «Странно, — подумала я, — обычно рядом с Кетилем я чувстую себя вполне спокойно, но не сейчас!» — Э-это по поводу Хенрика и Эмиля… — Хм, не знал, что я могу раздавать советы в отношениях! — усмехнулся Кетиль, не отрывая взгляда от книги. — Ну ладно, расскажи в начале ситуацию, а там и разберемся. — Хорошо…эм… — начала я, а потом, выдохнув, продолжила. — Как ты наверняка заметил, что Хенрик и Эмиль любовно смотрят на меня. И они оба питают ко мне романтические чувства. Но есть одна проблема в виде меня. Я тоже люблю их обоих, но в их взглядах словно табличка: «Выбери меня!» И поэтому я не знаю — как быть! Меня…меня… — Тебя пугают твои же чувства, да? — спросил Кетиль, откладывая книгу в сторону и, поднявшись с кресла, подошел к кровати и, присаживаясь на пол, положил голову мне на колени. Я знала, что Кетилю нравится, когда ему голову гладят, чем я и принялась заниматься. Это немного, но успокаивает. Кетиль пахнет не так, как Хенрик или Эмиль. Он пахнет какими-то травами или лекарствами, я и сама часто сравниваю его с лесным духом, что собирает травы и варит зелья. Кетиль лежал и смотрел куда-то в сторону. Мы сидели в тишине и никто не мог проронить ни слова, словно тишина — ключ к разгадке моего вопроса. — Это очень трудный для тебя выбор, так ведь? — вдруг спросил Кетиль, от чего я чуть не подпрыгнула, но вовремя удержалась. — Да и я не знаю — как мне быть, — ответила я, гладя его по голове. Я вздохнула. Я еще никогда не чувствовала себя так подавленно, как сейчас. Вдруг Кетиль поднялся, а потом, подойдя к книжной полке, стал разглядывать ее. Долго и пристально, а потом, вытащив книгу в старой обложке, он подул на нее — слетела пыль и он стал что-то в ней искать. Он стоял неподвижно, иногда кивал головой, но лицо не меняло своей эмоции. После странного действия, он убрал книгу на место, а потом сел около меня. — Послушай свое сердце, Туна, — сказал Кетиль, беря мои руки в свои. Я почувствовала его холодные и изящные руки, что гладили мои, — и оно подскажет тебе — кто твоя судьба, а кто — просто играет с тобой. — Не облегчил мне ты жизнь, Кетиль! — ответила я, уже собираясь просто расплакаться — слишком сложный выбор! Я прижалась к Кетилю и сказала: — Давай посидим так некоторое время… Кетиль молчал, а потом обнял меня в ответ…