реакции и хед-каноны jujutsu kaisen.

Этот январь такой тёплый, но отчего ж май был таким холодным? Немногословен, он не любит пустую болтовню. Действия — единственное чем можно доказать намерения, это он и делает, одержимость? Нет, тебе показалось, запрещать видится с близкими это пустяки, ведь есть он. Зачем кто-то, если Сукуна может заменить любого, и повезло ведь, никого пока не убил, не пытал, да, тебе стоит оставаться такой же как и всегда. Послушной. Зима в этом году выдалась тёплой не смотря на сугробы с дом за окном и замёрзшие ресницы при выходе в продуктовый. Так это ведь зима, как она может быть тёплой? А всё просто, он привык к послушанию, даже если смирение, результат один и тот же, ты его, а что на счёт него? У вас отношения но это не совсем значит что ты у него одна, всё порядке, привыкла, но ложишься спать и просыпаешься с ним — ты. Не какая-то понравившаяся формами однодневка, а всегда-всегда принимающая его с объятиями ты. Вот и наглядная причина твоей «свободы», родители раз в будни через месяц, друзья пару-тройку раз за пол года по праздникам. Ему это ни к чему, а тебе можно и чуток расслабиться, праздник же, однако, не стоит забываться. Сукуна — всё ещё Сукуна. Раняя ночь нового года, в Японии это праздник когда нужно дарить подарки, есть клубничный торт и заботиться о близких, не более, европейское торжество у каждого означающее своё. Вот и ты решила провести воскресенье со старыми знакомыми, нарядное, тёмных оттенков и переливающееся на свету платье, будто сшитое по твоему подобию, кружева, приятная телу ткань и пышный подол, совершенство, так он и сказал, что к слову, бывает редкостью. Лёгкий макияж, классические волны на пробор густых и тёмных волос, ниспадающая улыбка с чудесной красоты лица, преддверие праздника. Поцелуй на прощание — я приду во время, обещаю — уже закрывая дверь и выбегая с лестницы фраза долетела до ушей мужчины как успокоительное. «Она будет, и не повторится того раза» а чего за тот раз? Вечер, конец весны, а значит опадает листва сакуры, в парках все больше и больше молодёжи. Ты тоже не исключение, кто не захочет пройтись под тёплым солнцем и лёгким ветерком, разве что хикикамори да те кому по просту лень. Затемно, чего-то ты переборщила с данною свободой, да и поезда не едут уж, такси единственный выход. Было так весело что счёт времени потерялся на первых двух часах, не со зла и не специально. Если б только он это понимал. Короткий разговор о погоде с таксистом, старичком на вид лет семидесяти, приятно, досаждающее чувство тревоги нарастает пропорционально приближению к дому, он ждёт, чего ты, беги, никто лучше не знает какой он раздражительный. Перебивается дыхание, смотришь на часы — черт — как кстати, прошло больше трёх часов, а ты ещё не дома, ни капли алкоголя но разум затуманен, живот скручивается до боли, подступающий ком в горле, знакомое чувство правда? Хлопок, пулей влетев и чудом не снеся ограду в виде тумбы для обуви, ты дома, пот каплями скатывается со лба проводя очертания его формы, облегчённый вздох, может он спит, удача не иначе. Тянешь руку ко включателю, светло, все было бы хорошо, если бы не эти три часа, все было бы хорошо, если бы он не ждал у входа в дом. В качестве опоры стена, взгляд сквозь лоб не предвещающий ничего хорошего, раздражен. Только успокоившийся ритм сердца на секунду останавливает ход, и вот ты уже подросток который обещал придти не позднее десяти, заходишь в дом с надеждой на крепкий сон родителей в час ночи, а они тут как тут, ожидают словно словно в американских фильмах в темноте. Взгляд бегает от черт лица до пола и обратно, руки снова дрожат, знала ведь на что он способен, поблажек не будет. — я.- не найдя оправданий провинившийся ребёнок не смеет оторвать глаз от досок пола, ожидая очередную трёпку. — почему? — так резко пронизывающий тишину вопрос заставил вздрогнуть, снова тишина, его грубый тон не оставляет ничего кроме желания оправдаться, — я не заметила время — протараторив поднимаешь взгляд, Сукуна здесь, напротив твоих глаз его, затаиваешь дыхание, это ведь не поможет. — не заметила? — с таким отвращением отчеканив последнюю уверенность в себе словно мусор, кулак пролетает мимо лица, стене не повезло, капли крови от трещин, а твой взгляд не может оторваться от его лица, благими намерениями, так говорится. Выдыхаешь, снова собрав силу готова ответить, чувствуешь холодную поверхность двери за спиной, прижал, плечи тут же ноют от такого натиска, он опасно близко. Рёмен повторяет — не заметила? — на повышенных тонах от чего звон в ушах усиливается, начинает смеяться не отводя глаз. — да ты хоть можешь себе представить, что могло произойти? — снова крик, жмуришься, кстати, Сукуна считает что весь мир это враг, а его золото — мясо для стервятников. Открываешь глаза, замечаешь, от прежней злобы и след простыл, тут уж пришла погостить ненависть, нет, что то не то, таким взглядом он удосуживает лишь в двух случаях, человек что пред ним, будет размазан через мгновенье или он хочет тебя до безумия. С головой у него не все в порядке, но ты знала на что идёшь когда связывала вас отношениями. Сейчас или никогда, хорошая фраза, в разы увеличивает смелость. Расчётливый взгляд, убираешь руки на сколько хватило адреналина, и тут же наступаешь вперёд, правильно, не бывает ничего лучше после ссоры заняться хорошим сексом. Целуешь, он не против, даже опешил, отступает назад, распахнутые глаза, ты добавила в них искру, они загораются. Перехватывает инициативу на себя, хватая за ягодицы и прижимая к себе, подпрыгиваешь охватывая торс ногами, отрываясь от манящих губ простанываешь снова прильнув к возлюбленному, его хватка что то с чем то, будто сейчас опоздаете на важную встречу направляетесь в спальню. Не отрываясь друг от друга пытаетесь снять мешающие куски ткани, они совсем ни к чему, — ненавижу — прикусывая твою нижнюю губу шипит в лицо, пару взмахов и одежды как не было, с его домашними штанами та же история, между прочим обидно, сама покупала ему, ибо нечего ходить дома в чем мать родила. Сейчас это не важно, падаешь на кровать а Сукуна следом, с ещё большим напором целуете друг друга, будто в последний раз, отрывается, тяжело дышите, прелюдии, любимая часть ваших плотских утех. Покрывает шею багровыми пятнами, он любит ставить засосы, правда в этот раз это жёстче и быстрее обычного, обоим не втерпеж. Продолжает вести дорожку поцелуев на твоём теле а попутно руки сжимают грудь до боли, но это ощущение приятно, соски твердеют вместе с ореолом, начинает их оттягивать и снова мять, до ужасного приятно. Дорожка заканчивается на слабой точке, мучая тебя сам не замечает как член становится все тверже, а вены на нем распухают, дышит меж ляжек, проводит языком. Садист, не зря так его зовут, — пожалуйста — сквозь стон и пальцы что сжимали простынь до белых костяшек теперь покоятся на его голове, чуть подталкивая вперёд, молча призывая действовать. Усмехается — моя леди так хочет чтобы я ей отлизал, как могу не выполнить мольбу? — начинает. О боги, его язык проникает чуть ли не во внутрь, пробегает по клитору, губам и по кругу, срываешься на крик, он чертовски хорош, прикусывает губу, приоткрываешь глаза, Рёмен хочет держать зрительный контакт, так возбуждающе, низ живота крутит ещё больше, изнеможённо хочешь его. Он продолжает начатое пока ты стонешь все громче от его языка меж складочек, рука все так же крепко держит за розового оттенка волосы. Чувствуешь что скоро будет конец, — любимый, возьми меня — слёзно умоляешь, а он издеваясь продолжает, но от силы секунды две, опять его ухмылка так и кричащая о его величии, — прошу — придерживаясь за подушки всхлипываешь, становится на колени, облизывает пальцы, чувство наполненности, да, снова всхлип но уже от удовольствия. Массирует стеночки внутри одной рукой а другой делает приятно себе, он садист а не мазохист, мычит, не переживай, Сукуна так же сильно хочет тебя как и ты боишься его в гневе. Стоны, стоны, стоны, он убирает руку с выросшего при эрекции члена, резко выводит из тебя пальцы, ты готова. Наклоняется чтобы поцеловать, дразнит головкой, тянешь его на себя, понимаешь, вот сейчас, он входит в тебя, до самого основания органа. Мгновенные вздохи удовлетворения у двоих, тот же зрительный контакт прерывается после первого толчка, такого резкого что прикрываешь глаза, его руки по обе стороны от тебя, твои ноги обвивают его, он в тебе. Толчки все наращивают темп в точности твои стоны становятся все тише переходя на шёпот его имени на ухо, чертовски будоражит, даже от него слышатся сдерживаемые тяжёлые выдохи и вдохи. Рёмен как будто вбивает тебя в кровать, входит и выходит вкладывая не малую силу, — люблю — срывается с его губ, но не как было до этого, а как что то неожиданно пьянящее, — люблю — снова, с каждым таким словом он всё больше наращивает темп, если б вы были жидкостями, то слились в одно целое, хотя кто его знает, может у Сукуны изначально была поставлена именно эта цель. Целует распухшие губы со страстью двигаясь в тебе быстрее и быстрее, отрывается — черт как же люблю — почти простанывая повторяет проклятье. Вы почти на пики, тебе больше не страшно, и ты не так уж стесняешься смотреть ему в глаза, чувствуешь как сжимаешься вокруг него сильнее, кажется пора. Доводя вас до апогея жутко ускоряется и тут же останавливается, выкрикиваешь его имя, сжимаешься, вы кончили вместе, его семя растекается внутри тебя, приятный жар, пот на всем теле и уставшие вздохи. Еще пару тройку раз войдя и выйдя во всю длину разваливается рядом, загребает в объятья, дышит в шею нежно целует боясь поранить, зализывает места засоса, таким он бывает редко, и лишь с тобой, такой он — это твой возлюбленный, обещавший в первый раз не сделать больно и сдержавший обещание. Берёшь его за руку, целуешь место ссадин от стены где уже запекшаяся кровь. — я могу засчитать это как извинение? — вопросительно смотрит на тебя со спокойным взглядом, кусаешь его палец — значит нам стоит повторить? — более азартно произносит придерживаясь твоего лица. — я больше так не буду — сплетаешь пальцы в замок и обнимаешь его — вот и славно — целуя макушку головы на выдохе говорит Сукуна Рёмен поглаживая спину любимой, — славно — почему то повторяет и уставляется в потолок, давно такого не было, теперь стоит как следует выспаться. <center>***

За пол часа до назначенного времени ты дома, сияющая как никогда, но это ведь праздник который стоит проводить с близкими, кто может быть ближе любимого? Тихо снимаешь верхнюю одежду, на улицы шло много снега, стоит отряхнуть волосы и платье, в руке тот самый купленный в комбине клубничный торт завернутый в красивую подарочную коробку. Почти на цыпочках проходишь в гостиную, где не отрывая взгляда от книги с важным видом в очках проклятье разложившись на диване произносит — ты что то рано — — а как же, праздник ведь — тут же пряча коробку за спину подходишь ближе, на фоне играет телевизор со старым рождественским фильмом про мальчика оставшегося в канун праздника без никого — не хочу чтобы ты был как он — отрывает взгляд, встаёт и закатывая взгляд спрашивает — что это там у тебя? — даже не удосужился снять очки, ишь какой воспитанный, подходит всё ближе и обхватывает вокруг талии и целует не дожидаясь ответа. Отцепляешься от мужчины, прогнувшись в спине достаёшь из-за спины коробку — с новым годом любимый — улыбаешься и протягиваешь в удивленное лицо сюрприз. — а того раза, все же не произошло — проговаривает про себя и с лёгкой улыбкой любящего человека забирает подарок, ставит на стол. Не понимаешь такой реакции, но улыбка была спокойной, не чувствуешь под ногами опоры — с новым годом, любовь моя — он крутит тебя, а ты расширив глаза смотришь в его, обхватываешь шею и смеёшься от переизбытка чувств, да, это твой любимый, и да, этот январь действительно тёплый.</center>