***
Чонхо возвращался в Сеул после небольших выходных проведённых вместе с родственниками. Парень вдохнул полные лёгкие свежего, предзимнего воздуха, что залетал через чуть приоткрытое окошко, предвкушая то, как он после тёплого душа заваливается на свою просторную, мягкую кровать и тут же засыпает. Из мыслей вывела мелодия звонка, и тут он замечает то, из-за чего следует предупредить звонящего о том что он перезвонит. Чхве резко тормозит, чуть-ли не впечатываясь лицом в лобовое стекло. Коротко ответив на звонок, Чонхо выходит из машины. Свет, что исходил от фар, освещал что-то маленькое и окровавленное. Парень включает фонарик на телефоне и медленно подходит, к казалось бы, мёртвому телу. Ловко находя слабый пульс на тонком запястье, Чонхо аккуратно поднимает хрупкое тельце и осторожно затаскивает его на заднее сиденье. «До Сеула осталось меньше 10 минут, надо поторопиться» — подумал парень и тут же рванул с места.***
Боль окутывала все тело, сложно было пошевелиться. Неподалёку слышалось короткое пиканье кардиомонитора. Аккуратно открыв глаза, парня ослепила белоснежная комната похожая на больничную палату, и яркий свет что исходил из окна. С болью во всём теле, Ёсан осмотрел помещение. Комната была достаточно просторная. В палате было 4 медицинских кроватей, на одной из которой лежал мальчик. Настенные часы показывали 4 часа дня. Ёсан заметил рядом капельницу. Из резервуара медленно капала жидкость, и стекала по резиновой трубке сначала в иглу, а после в вену парня. Подростка начала охватывать паника. Где он? Что произошло? И самое главное — где его мама? Глаза парня начали неприятно щипать наполняясь слезами. Ему хотелось закричать как маленький ребёнок. Ёсан был слишком напуган. Дверь в палату раскрылась. — Мам…? — мальчик вздрогнул посмотрев на дверной проём, но вместо мамы увидел незнакомого парня. — Не мама, но могу быть папой, — незнакомец сопроводил свой ответ нежной улыбкой. Он выглядел достаточно опрятно, мелированные волосы с красными прядями ровно были уложены на голове, а пробор посередине открывал аккуратный лоб. Одет он был в тёмно-синие джинсы и чёрную футболку, а на плечах лежал медицинский халат. — Кто Вы? — по лицу подростка было заметно, что ему больно и страшно. Слёзы словно застыли на его глазах после внезапного появления незнакомца, из-за чего вошедший парень был чуть-чуть размыт. — Вчера ночью я возвращался в Сеул, и заметил тебя на середине дороги, — парень подошел к кровати, и сел на стул что стоял рядом. — Ты был весь в крови, а пульс еле ощущался. — Где моя мама? — голос предательски задрожал. — Я ехал в Сеул вместе с мамой, на машине, — маленький ручеёк пробежался по бледной щеке. — На дороге ты был один, вокруг ничего не было, не считая луж крови и мёртвой собаки, что лежала в нескольких метрах от тебя , — после таких слов, Ёсана как будто пробило током. — Собака… выбежала на дорогу… а мама… — ужасные чувства потери нахлынули на мальчика. Ёсан не мог больше сдерживать себя, ведь он потерял единственного человека, что дарил ему счастье и заботу. — Я могу съездить на то место, и осмотреться получше, — незнакомец взял салфетки, что лежали на маленьком столике, и вытер слёзы, что в большом количестве текли из красных глаз подростка. — Когда я нашёл тебя, было темно и я мог много чего не заметить, — его голос был очень нежным, а слова потихоньку успокаивали парня, но не до конца. — Как тебя зовут? — Кан Ёсан, — ком в горле не давал нормально говорить, что делало голос парня очень тихим. — Чхве Чонхо, — Чонхо протянул руку — Будем знакомы, — Ёсан в ответ протянул дрожащую руку, что без труда полностью поместилась в большую и тёплую ладонь Чхве. — У тебя есть телефон? Если я что-то найду, то сразу позвоню тебе. — Мой телефон лежал в сумке, а сумка в машине… — Ёсан всхлипнул на что Чонхо лишь улыбнулся — Хорошо, тогда просто жди меня, — Чон аккуратно взъерошил волосы младшего. — Еще отдыхай больше, у тебя наверное сейчас всё тело болит, — Ёсан тихо кивнул и скривившись от боли попытался лечь поудобнее. Чонхо вышел из палаты, оставив Кана наедине со своими мыслями и переживаниями. Ёсан не знал как будет жить дальше. Он утешал себя, казалось бы, глупыми оправданиями, такими как, например, его маму нашли раньше его и она живая, лежит где-то в больнице; или, всё это ему снится, только чересчур правдоподобно и он проснётся сейчас, на том же самом переднем месте, а рядом будет сидеть родная мама и тепло улыбаться своему сыну. Спустя пару минут глубокого погружения в свои мысли, мальчик начал засыпать, и где то в глубоком бессознании услышал не очень приятное продолговатое пищание.***
— Ёсан-и, мой мальчик, иди ко мне,
— настолько родная женщина стояла посередине цветочного поля на котором росли яркие цветы. Она протягивает руки к Ёсану, а Ёсан лишь послушно идёт. Женщина нежно улыбалась подзывая к себе своего любимого сына, и вот, он уже стоит перед ней. Нежные родные объятия, но почему то такие холодные.— Малыш, пойдем со мной домой, нас заждался твой папа,
— Мать погладила Кана по голове, после взяла его за руку. Они медленно шли через цветочное поле, которое казалось бесконечным. Вокруг не было ничего, кроме ясного, светлого неба и цветов. Вскоре перед ними появилась белая дверь от которой исходил яркий свет.— Я так по вам скучал,
— в двери появился отец, который казался таким молодым. Ёсан улыбнулся направившись вместе с мамой прямо к нему, а дальше темнота и полное бессознание.***
Чонхо приезжает на то место, где нашёл Ёсана. Дорога была в ужасном состоянии, а собаки уже не было. Возможно, её съели вороны, или кто нибудь просто оттащил её с дороги. С одной стороны был крутой обрыв который вёл к небольшому ручейку. Он был перекрыт небольшим металлическим забором, но забор этот был не целым: в какой-то момент он прерывается, оставляя большой обломанный пробел шириной в 2 метра. Чонхо подошёл ближе к обрыву. Посмотрев вниз он заметил машину которую можно смело назвать грудой сгоревшего металла. От неё не осталось ничего целого. Но кроме металла, он заметил кое что ещё, от чего волосы встают дыбом. Из машины торчал полностью сгоревший труп. Эта ужасная картина вызывала у Чонхо рвоту. Чхве быстрым шагом направился к машине попутно вызывая полицию. Описав место и где находится труп, парень быстро завел машину и поспешил в больницу. Чонхо чувствовал себя отвратительно. Ему хотелось забыть то, что он видел в этом обрыве. Но ещё больше его волновало то, как объяснить всё тому мальчику. Подъехав к больнице, он направился к палате в которой лежит Кан. — Вы к тому мальчику? — спросила подбежавшая медсестра. — Да, я к нему, — Чонхо надел халат для посетителей. — Я понимаю что время для посещения уже закончилось, но мне надо рассказать ему кое что важное. — Боюсь Вы не сможете сделать этого еще неизвестно сколько, — медсестра с грустинкой посмотрела на парня. — Это почему? — Чонхо нахмурил брови. — Мальчик впал в кому буквально сразу же, как Вы ушли. — Ладно, — Чонхо нервно выдохнул. — где его можно найти? — Пойдемте за мной, — Медсестра направилась в совершенно другом направлении от палаты, в которой изначально лежал Ёсан. Чонхо послушно проследовал на женщиной. Маленькое тельце лежало без сознания на медицинской кровати с системой жизнеобеспечения. Единственным источником света — был небольшой светильник, который висел на стене рядом с кроватью. Чонхо подошел к Кану и присел на стул который стоял рядом. — Малыш, мне жаль, — шепча произносит Чхве. — Я нашёл твою маму, но ей уже нельзя помочь, — Чон аккуратно гладит парня по волосам, как будто боится разбить что-то очень хрупкое. — Я уверен что ты сильный мальчик, и сможешь пережить это. Постарайся как можно скорее проснуться, — тишину прервала медсестра которая вошла в палату. — Уважаемый, время посещения вышло, можно попросить Вас уйти? — Чонхо посмотрел на женщину. Медленно кивнув в знак согласия он поспешил выйти из палаты. Зима — нелюбимое время года Чонхо. Чхве возвращался с универа сильно уставший, и единственное чего хотелось на данный момент студенту — это принять теплую ванну после холодной улицы. Хо зашёл в квартиру и тут же снял ботинки с курткой. Пройдя до своей комнаты, парень взял телефон который обычно не берёт с собой в универ ибо он сильно отвлекает от учёбы. Включив его, Чонхо немного смутился. На экране блокировки было несколько пропущенных звонков от неизвестного номера, звонки были сделаны каждые десять минут, а всего их 5. — Алло? — на телефон позвонили в шестой раз, в который парень уже ответил. — Здравствуйте, это Вы привезли к нам мальчика месяц назад? — женский голос был уверенным, и было ясно, что она не первый год разговаривает с незнакомцами. — Можете пожалуйста конкретнее сказать, куда именно, и кого я привёз? — задавая вопрос, Чонхо параллельно пытался вспомнить. — В больницу по адресу ***, Вы привезли мальчика который попал в аварию, а после он впал в кому, — Девушка сделала небольшую паузу. — И у нас есть хорошие новости. Вы можете забрать его. Он вышел из комы час назад, мы пытались дозвониться до Вас, но вы не брали трубку. — Да, извините, занят был, — Чонхо заметно стало лучше после такой новости. — Я скоро приеду за ним, — положив трубку, парень снова надел ранее снятые ботинки и куртку. У Чхве весь этот месяц был забит проектами и подготовками к экзаменам, поэтому он совершенно забыл о бедном Ёсане. Доехав до больницы за 5 минут, Чхве зашёл через главный вход. Подойдя к регистратуре он поинтересовался где может найти мальчика, на что ему ответили что он находится в зале ожиданий. Чон быстрыми шагами дошел до зала, и увидел Кана. Парень застыл на месте. Ёсан сидел в инвалидной коляске и не шевелился. Руки были аккуратно уложены на подлокотники, а голова облокочена на высокую спинку коляски. Его глаза указывали в никуда, а веки изредка опускались. На вид парень был жутко истощен. Если до комы Чонхо помнил его просто худым, то сейчас он самый настоящий скелет. — Здравствуйте, — Чонхо подошёл к медсестре что сидела рядом с коляской. — Здравствуй, — она мило улыбнулась. — Вы не пугайтесь состояния мальчика, он придёт в норму если часто заниматься с ним, — женщина погладила Ёсана по голове. — на данный момент его надо учить заново ходить, говорить, читать и писать. Это может занять у Вас несколько лет… — Несколько лет? — парень изогнул брови и с удивлением посмотрел на медсестру. — Да, но Вы не думайте что он вообще ничего не умеет, — Медсестра улыбнулась. — мыслит он всё так же, и слышит хорошо, так что, чтобы Вы ему не говорили, он вас поймёт, но ответить не сможет. Ещё могут быть небольшие проблемы с памятью, и она тоже со временем придёт в норму. — Хорошо, я буду стараться приводить его в нормальное состояние, — Чон присел на корточки рядом с коляской, и улыбнулся Кану. — и ты ведь тоже будешь стараться, да? — Есть ещё кое что, что очень важно для него, — Женщина протянула бумажку с какой-то ссылкой. — Это бесплатный урок массажа, тут Вам всё хорошо объяснят, для чего это и как правильно его делать. — Чонхо взял протянутый листочек и убрал его в карман. — Я обязательно всё сделаю, — поблагодарив медсестру, парень покатил Ёсана к выходу. Подойдя вместе с Каном к машине, Чонхо открыл заднюю дверь, и осторожно усадил подростка пристегнув его ремнём безопасности, а коляску убрал в багажник.***
«Где я?» — единственное что волновала Ёсана после пробуждения. Всё тело не слушалось, а в речевой аппарат как будто залили густого клея, но при этом дышать и глотать было не сильно тяжело. Не мог не шевелиться, не разговаривать, а что самое пугающее — он не помнил что произошло, и как он оказался в этом помещении. В ушах стоял противный шум, а глаза не могли нормально фокусировать. Было ли страшно ему? Определенно. Хотел бы он вернуться туда откуда пришёл? Определенно. В комнату входит какая-то женщина во всем белом. Вся суета, что вмиг поднялась после визита женщины, делала парню только хуже. Ему нужна тишина. Сначала к Ёсану подошёл какой-то мужчина и начал светить в глаза, Кану просто хотелось умереть, зачем они мучают его всем этим шумом и светом? После небольшого обследования, мальчика переодели в оранжевое худи и свободные тряпичные штаны, а затем усадили в коляску. Выкатив Ёсана в какой то просторный, и немало режущий взора зал, они начали просто сидеть. А Кан в то время не прекращал задаваться вопросом: «Что происходит?». Через 15 минут, если не больше, к ним подошёл какой-то парень и женщина, что сидела рядом, начала говорить видимо про Ёсана. Поговорив пару минут, парень, что пришёл за Каном, усадил его в машину, и они тронулись. Ехали они тихо, без каких либо монологов Чонхо. А Ёсан был немного взволнован, ибо, незнакомый ему парень куда-то увозит его, и Ёсан был полностью беспомощен. Машина остановилась. «Мы приехали?» — подумал Ёсан когда увидел многоэтажный жилой комплекс. Чонхо вместе с Ёсаном поднимался на лифте. Он бы не смог затащить тяжелую коляску с человеком на 10-й, хоть и был известен в баскетбольной команде, как самый сильный игрок. Тишину в лифте решается оборвать Чонхо: — Тебе наверное страшно. Он знал что ему не ответят словами, но зато знал, что ему могут ответить мысленно, поэтому Чонхо часто заводил монолог между собой, и вечно молчаливом парнем чтобы тому не было одиноко. С того момента как они пришли домой к Чонхо, он сделал всё, о чём ему говорила медсестра, и даже урок массажа. Смотрел параллельно, массируя каждую часть тела Кана. А ещё научился варить достаточно жидкие каши, для того чтобы Ёсану можно было без труда их проглотить. Чонхо надо было просто чуть-чуть приоткрыть ему рот, и залить небольшое количество жидкости. Чону было немного неловко самому открывать ему рот, это смущало, а ещё он боялся причинить ему боль. Так прошло от силы 3 часа. Время на электронных часах, что висели в спальне, показывали 21:23. На удивление, даже для самого себя, Чонхо понравилось проводить с ним время, хоть он и вёл себя как неживой. Ему понравился новый опыт, он чувствовал на себе огромную ответственность за чужого человека. Чхве поместил тело на свою кровать, а сам перешёл спать на диван который стоял чуть дальше от кровати. — Спокойной ночи, Ёсан-и, — сладким голосом сказал Чонхо. Все эти вечера что Чонхо проводил вместе с Ёсаном, в итоге очень хорошо сказывались на состоянии парня. Прошло уже полгода с того момента, как Ёсан вышел из комы. Когда Чонхо в очередной раз учил парня передвигать ногами, что в каком-то смысле это выглядело очень забавно. Ёсан уже может есть нормальную еду, а руки пусть слегка и дрожат, но могут удержать тарелку. Чонхо отлично справлялся и с учебой, и с Ёсаном, хоть и сильно уставал после занятий, он всегда уделял хотя бы полчаса для Ёсана. У Кана даже получается издавать какие то звуки, но полноценно говорить еще не может. Ещё он отлично показывает свои эмоции: улыбку, смущение, грусть, радость и неловкие смешки. Сказать, что Ёсан остался тем же подростком, который зависел от своей мамы — это ничего не сказать. Он вспомнил всё, что забыл: и то как Чонхо шептал ему про маму, и то кто вообще такой Чонхо и много много чего ещё. Ёсан стал сильнее морально, и рвение к новым знакомствам переполняло его. Это очень сильно мотивировало его работать над собой ещё лучше, чтобы потом весело бегать вместе с друзьями по сеульскому парку в который Чонхо часто выходил с ним гулять. Судя по паспорту Ёсана, у него должно быть день рождение через полтора месяца. Чонхо это очень радовало, хоть он и не знал еще что подарить. Обычный выходной который уже так привычно проводить вместе с Ёсаном. Он почти не нуждался в том массаже, не считая шеи, что очень сильно уставала и болела. Чонхо ловкими, в меру сильными движениями пальцев, массирует шею парня, на что тот болезненно стонет. — Скоро твоя шея привыкнет к такой нагрузки, и боль пройдёт — сказал Чон, продолжая делать массаж, на что Ёсан согласно промычал. Кан ещё 3 месяца назад начал чувствовать, что рядом с Чонхо он в полной безопасности, и он полностью доверяет ему от кормёжки, до похода в туалет, что дико смущает двоих. Чонхо помогал ему практически во всём, в чём только нуждался Кан. — Ну-ка, давай, — Чонхо осторожно поднял парня с коляски, и придерживая одной рукой за талию, а другой за плечо медленно повёл его вдоль комнаты. Ёсан неуклюже передвигал ногами, иногда теряя равновесие, но Чонхо держит его, и всё нормально. В какой-то момент Кан не чувствует сильных рук на талии и плече, от чего пугается и пытается сказать что «какого хрена», но у него получается просто непонятный набор букв. Ёсан пытается нормально держать равновесие. — Просто попробуй шагнуть вперёд сам, если что я поймаю тебя, — у Ёсана пролетают флешбэки о том, как Чонхо «ловил» его в таких ситуациях после чего слушал множество извинений от старшего. Ёсан все же пытается сделать шаг, от чего начинает качаться. Чонхо уже подбежал к Ёсану чтобы ловить, но тот смог устоять и на его лице появилась улыбка. Он шагнул раз. Два. Три. Ёсан слишком неестественно шагал до самой стены, что была в полтора метрах от изначального расположения парней. Оперевшись о стену он посмотрел на сияющего счастьем Чонхо. — Боже! Ёсан-и! У тебя получилось! — Чонхо радостно подходит к Ёсану и заключает его в несильно крепкие объятия, чтобы не сломать хрупкого телом, но железного духом парня. Ёсан слабыми ручками обхватывает Чонхо вокруг талии. Так они стоят, пока ноги Ёсана не начинают подкашиваться. Чонхо аккуратно берёт того на руки и усаживает в коляску. — Ты такой молодец, — Чхве нежно погладил Кана по голове. — Чем ещё сегодня займёмся? — не долго обдумывая свой же вопрос, Чонхо чуть-ли не вскрикивает: — Давай помоемся? — Ёсан чуть-чуть хмурит брови, ибо он уже мылся сегодня, ну, точнее его мыли. А сам Чонхо не принимал душ более 2-х дней? Чонхо аккуратно переносит парня на кровать и медленно раздевает его. Между ними почти никогда не было чего-то такого, чего бы они смущались. Прошло не так уж и много времени с их знакомства, и по началу конечно же они сильно смущались когда Ёсана нужно было помыть, или сводить в туалет. Сейчас при этих процедурах они более, чем комфортно себя чувствуют. Чонхо предварительно набрал ванну с нежной пенкой, и когда уже справился с одеждой Ёсана, то тоже самое сделал и со своей. Квартира в которой они жили была маленькая: комната совмещалась с кухней, а в коридоре, что сразу же вёл в кухню, слева от входной двери была ванная, и от комнаты Чхве до ванной комнаты было рукой подать, поэтому расхаживая голыми по квартире — не было чем-то противным или подобным на такое. В то время когда Чонхо проносит Кана на руках, они уже полностью раздеты и касания голых тел друг к другу создавали очень приятные чувства. Эти чувства определённо нравились и Чонхо, и Ёсану. Чонхо аккуратно залез в ванну все ещё держа Ёсана на руках, но спустя секунду он поставил его в теплую воду с нежной пенкой и нежно придерживал за талию тем временем усаживаясь в ванну и располагая Ёсана между своих ног. — Мой малыш Ёсан-и — Чонхо приобнял маленькое тельце сзади, урываясь носом в его мягкие волосы. — Я хочу чтобы ты попытался сказать моё имя. — Хо, — тихо сказал Ёсан. — Ну блин, это сокращённо, — Чонхо надул губки. — Скажи полное имя, — Ёсан медленно помотал головой в знак несогласия. — Ла-адно… Я уверен что скоро ты сможешь отлично говорить, — Ёсан полностью был укутан в объятиях парня, всё-таки, Чонхо в два раза больше маленького тéльца Кана. А ещё, Ёсан был благодарен Чонхо за всё. За все эти дни, недели и месяца что он проводил вместе с Чонхо, Ёсан понял что жить не так уж и плохо, а наоборот — очень интересно. Чонхо ничего не делал, не считая ежедневных процедур, но даже так, он умудрился вселить в Ёсана столько веры, усилия и смелости, что должен гордиться этим. Пока что Чонхо должен только догадываться об этом. Когда нибудь Ёсан отблагодарит его за всё, что он сделал для него и расскажет о всех своих чувствах. По вечерам Чонхо мог сделать на своей просторной кровати очень уютное место, и укутавшись в объятиях смотреть вместе с Ёсаном какой-нибудь фильм на выбор. Кан не был против всего этого: ему очень сильно нравилось находиться в объятиях Чхве. Ему хотелось лежать так вечность, но приходит время, когда Чонхо надо уходить на занятия. Ёсану было дико скучно сидеть без него несколько часов, поэтому он зря время не тратил, а работал над собой. Он развивал свою речь. Иногда у него получалось даже выговорить какие-нибудь случайные слова, и уже видел у себя в голове, как Чонхо радостно визжит после прихода; когда Кан говорит бессмысленные, но очень важные для этих двоих слова. Ещё Ёсан тренировал свои руки держа уже не тарелку, а кружку наполненную водой. Чонхо специально сделал для него место со всеми принадлежностями которые нужны при обучении, и перед уходом он ставит коляску вместе с Ёсаном перед ней. Кану было не удобно несколько часов проводить в сидячем положении, по этому он иногда опускал спинку коляски лёгким нажатием на кнопку, которая находилась в задней части коляски и мог спокойно полежать, не уходя с места. А при возвращении, Чонхо сразу же бежал к Кану, целовал в макушку и просил показать чему он научился за этот день. Иногда Ёсан ничего не делал, а просто спал несколько часов, а Чонхо даже не посмеет его ругать за это. Медленно подходит тот день, когда на свет появился Кан Ёсан. Чонхо вне себя от счастья. Он хочет подарить Ёсану самый красивый закат который они ещё не видели — это летний закат. Это будет их первое лето и первый праздник, поэтому не только Чонхо радуется этому, но и Ёсан тоже. До праздника оставалось чуть меньше месяца. Чонхо все-таки решил сделать ещё один подарок — он купил Ёсану телефон. Кан уже в состоянии держать предметы тяжелее ложки и вилки, а это значит что и телефон не будет лишним. — Ёсан-а, — они вместе лежат на кровати плотно пододвинувшись друг к другу. В комнате было темно, и единственным источником света — был телевизор, который в зависимости от кадров, делал помещение то светлее, то наоборот темнее. — У тебя скоро день рождение, чтобы ты хотел? — Ёсан посмотрел на Чонхо умилительными глазками, и отрицательно помотал головой, после ещё сильнее прижался. — Ладно, но я уже сделал подарок, — Чонхо улыбнулся, взъерошив волосы Кана. И вот это долгожданное 15 июня. Чонхо готовит все, что сможет съесть именно Ёсан, украшает квартиру шариками и надписью «С днем рождения». Кан наблюдал за всем этим и яркая улыбка не сходила с его лица. — Хо-о… я хочу есть, — Ёсан выкорчил страдание на лице. — Ёсан-а, ещё несколько минут, подожди, пожалуйста, — Чонхо подошёл к парню, что сидел на диване и легонько тыкнул своим носом в его висок. Поужинав вдвоём, Чонхо начал собирать Ёсана. — Мы сейчас кое куда сходим, — Чонхо надевает второй ботинок Ёсану, после одевается сам. — Хочу кое что тебе показать, — Чонхо встаёт и поглаживая Ёсана по голове, выходит из квартиры и поднимается на лифте до самого верха. Солнце уже достаточно низко находится, но у них есть ещё время о чём нибудь поговорить. Чонхо берет Ёсана на руки, и заходит вместе с ним на крышу уже без коляски. Погода на улице стояла необыкновенно теплая. Ещё приятнее делал слабый летний ветерок, что пропускал по телу приятные мурашки. Ёсану определённо нравится вся эта обстановка также, как и Чонхо. Чонхо садится на покрывало, что было заранее постелено, после усаживает рядом Ёсана, давая тому опереться всем весом на себя. Солнце вот-вот должно испустить красные оттенки по всему городу. Вид с крыши был по-настоящему прекрасен, но Чонхо уверен что он был бы ещё прекраснее, будь они где нибудь на природе, на каком нибудь высоком холме. Чон обещает самому себе как нибудь выбраться из города вместе с Ёсаном. — Ёсан-а, — Чонхо приобнимает того за плечи. — С Днём Рождения, малыш, — Чхве отправляет лучезарную улыбку прямо к закату, после чего на город падает приятная краска. Ёсан с детским восторгом смотрит на медленно заходящее солнце прижимаясь сильнее к Чонхо. Ему определённо нравится такой подарок. Они смотрели на это прекрасное явление ещё минут 10, пока солнце полностью не ушло за горизонт. Было очень тихо, только еле слышны проезжающие машины. — Ёсан, — Чонхо лежал на покрывале, а Ёсан головой на его груди, от чего каждое слово вибрацией разносилось в ушах и по всей головной черепушке Кана. Кан в ответ лишь промычал. — Я хочу, чтобы ты никогда не забывал каждый день, проведённый со мной, — Чонхо слегка подрагивал в голосе, он немного волнуется, ведь никогда раньше не говорил что-то подобное. Чхве набрал полные легких воздуха, после, сразу же опустошил их: — Я хочу, чтобы ты остался со мной, даже когда полностью поправишься, — Ёсан готов был разреветься от таких слов. — Я хочу, чтобы ты всегда был со мной, — в этот момент Ёсан с трудом приподнялся на руках и посмотрел прямо в глаза Чонхо. У того глаза были на мокром месте. Ёсан настолько громко, насколько смог произносит: — Я буду! — Чонхо посмеиваясь без каких либо усилий тянет на себя Ёсана, и нежно обнимает. — Я буду с тобой, — Уже шепча в самое ухо произносит Ёсан. — Я уверен, что ты бросишь меня как только научишься бегать, — смеётся Чонхо. И с того момента прошло несколько лет. Родители Чонхо помогли накопить деньги и найти подходящую квартиру для этих двоих, за что Ёсан был благодарен больше, чем Чонхо. Что-то сильно изменилось между ними, а что-то до сих пор неизменно: то, как они валяются в обнимку возле телевизора, за просмотром очередного кино, только уже сопровождая всё громкими комментариями от Ёсана, или то, как Чонхо всё ещё позволяет себе кормить того из ложечки, хотя он сам уже отлично с этим справляется, из-за чего Чонхо даже немного грустновато. А изменилось достаточно много всего: Чонхо закончил медицинский, Ёсан поднабрал мышечную массу, и даже по росту почти на ровне с Чонхо. Изменились их прикосновения друг к другу: в каких-то моментах они супер жаркие, в каких-то просто сильные, а в каких-то чрезвычайно нежные. Ещё теперь они могут вместе побеситься по квартире или в городском парке, куда Чонхо раньше возил Ёсана. Они часто вспоминали вместе те моменты, которые раньше Ёсану казались невыносимыми для жизни, а сейчас он просто может весело поговорить об этом, ведь это все в прошлом. Чонхо устроился на работу в интерактивный реабилитационный комплекс для коррекции нарушений мышц, а Ёсан продолжает домашнее обучение.***
— Чонхо-о-о! Да чтоб чёрт тебя побрал! — злой, но забавный для Чонхо — Ёсан, чуть-ли не с ноги открывает дверь в комнату и, скрестив руки на груди, раздражёнными глазами смотрит на Чонхо который валялся на кровати. — Сегодня как-бы твоя очередь мыть посуду! Блин! Я с самого утра её мою хотя моя очередь прошла ещё вчера! — Ну так, блин, не мой её, — Чонхо раскинул руки на кровати, смотря на Ёсана двумя месяцами. — Пх, господи, ты такой забавный когда злишься, — Чонхо лениво поднялся на пятую точку, свесив ноги к полу и похлопал по своим бёдрам подзывая Ёсана к себе. — Не пойду я, сначала иди посуду помой. — Я же могу и силой затащить, — Чонхо показушно начал щупать свои мышцы. — Ёсан-и, ну пожалуйста, — Ох уж эти невыносимые щенячьи глазки, которые тая́т за собой чертей. Ёсан шумно выдохнул, и всё же направился к Чонхо. — Ох, малыш, ты стал намного тяжелее чем пару лет назад, — Чонхо уложил свои руки на талию парня. — И мускулистее, — Чонхо звонко смеётся, когда Ёсан ударяет того кулаком в грудную клетку. — Так ты помоешь посуду? — Ёсан приподнял одну бровь. — Если нет, то я пойду, — Кан уже хотел встать, но сильные руки Чона крепко держали того за талию. — Не-не-не ты никуда не уйдёшь, — Медленно уткнувшись Ёсану лицом в шею, благоухавшую любимыми духами обоих парней, проговорил Чонхо. — А посуда может подождать. — Блин, Чонхо-я, отпусти-и-и, — Чонхо смеётся тому в шею. Ему очень сильно нравилось такое поведение парня. — Я отпущу, — голос вибрацией раздаётся по нежной коже Кана. — Только чуть позже. — Ла-а-адно, — изображая страдальца протянул Ёсан. Они сидели так пару минут, обнимаясь и обсуждая всё, что придёт в их крашенные головы, но разговоры прервались когда Чонхо не ответил на какой-то вопрос Кана, руками обхватил лицо младшего и впился в алые, мягкие и сильно любимые губы своими сухими, но так же мягкими губами. Ёсан по началу удивился, явно не ожидая такого поворота, но тут же обхватывает пухлые и любимые щёки старшего своими ладонями и отвечает на поцелуй когда чувствует как старший пытается просунуть язык. Ёсан приоткрыл рот впуская жаркий язык Чхве в себя и оба сошлись в мокром танце, лишь изредка отдаляясь друг от друга чтобы вдохнуть воздуха, который ощутимо накалялся. Поцелуй был безусловно горячий, чего конечно никто не ожидал, только вот теперь они оба желали большего. Ёсан начал медленно ёрзать на коленях Чонхо. Ладони, что лежали на щеках старшего, медленно потели и перебирались с щёк на грудь, заставляя преобразовать кулак и смять в нём ткань. Возбуждение достаточно быстро настигло парней. Губы стали опухшими, возможно в дальнейшем будут болеть от такого страстного терзания, но сейчас это волновало намного меньше, чем возбуждение, которое неприятно сдавливало ненужные, на данный момент, тряпки. Чонхо лёг на кровать заставляя младшего распластаться на нём и почувствовать как своё возбуждение упирается в ёсаново и наоборот. Ёсан расслабляет руку освобождая ткань, правда теперь ведёт ею по всему торсу. Чонхо прошибает, когда ладонь парня ведёт по ткани джинс вниз, а крышу почти сносит, хотя младший, по сути, пока что ничего не сделал. Но это только пока что. Прерывая жаркий поцелуй, он начинает расстёгивать ширинку которая так раздражала на данный момент, а та покорно послушалась и без замедлений растегнулась, давая Ёсану снять штаны, тем самым немного облегчив жизнь жутко нудящему члену старшего. Осталось только освободить его от боксеров, чем Ёсан незамедлительно и занялся. Младший провел рукой по бедру, и незамысловатая ласка вызывает мурашки, а второй обхватывает член старшего, ведёт вверх-вниз что заставляет вырвать из уст Чхве тихий вздох. Они не первый раз занимаются этим, но почему-то именно этот раз получается у них чересчур жарким и трепетным. Может всё потому, что они переехали в новую квартиру только несколько дней назад и после переезда ещё не занимались этим. Чонхо видит перед собой просто потрясающую картину. Ёсан выглядит безумно сексуально и неправильно безгрешно; он облизывается, и спускается личиком к члену старшего, ладошка остаётся у основания и у Чонхо пролетает одна единственная мысль — запечатлеть этот момент в памяти навсегда, запомнить, чтобы потом без труда вырисовывать то, как увертливый язычок проходит по головке, слизывая каплю вязкой смазки, будто пробуя на вкус, а после по всей длине старательно и с увлечением. Язык исчезает, но Ёсан тут же берёт головку в рот, двигается пару раз — привыкает к длине, а у Чонхо дыхание поджимает, лёгким до ужаса больно, ведь воздуха попросту не хватает, он не знает куда себя деть. Хочется взять Ёсана за его выкрашенные волосы и самому направлять, но тот легко улыбается и стонет, — стон вибрацией проходит по стволу, и Чонхо в удовольствие прикрывает глаза откидывая голову назад. Охуенно до безумия. Младший заглатывает глубже, чуть ли не давится, у Чонхо крышу сносит окончательно от такого Ёсана — на коленях, ноги раздвинуты как можно дальше, со слезами в уголках глаз и взглядом снизу вверх. Он не сдерживается, — стонет в голос впутывая пальцы в выкрашенные волосы белые пряди и слабо тянет, толкаясь ему в рот. Кан стонет в унисон от переполняющих чувств, но всё равно продолжает: трясёт кончиком языка, неаккуратно лижет. — Ёсан, ты дьявол, — хриплым голосом проговаривает Чхве, чуть ли не кончая разом в рот своего парня, но вовремя отдёргивает его и меняет их положение. Теперь сверху был старший, а тот и не против полежать снизу. Он освобождает Чонхо от одежды быстро, но аккуратно, сам же резко снимает с тебя футболку. Вскоре все вещи лежали на полу, а Чонхо смотрел на Ёсана и не мог оторвать от него глаз. Тот был красив как сам дьявол во плоти ангела. Нежная смуглая кожа, красные щёки которые уже давно наполнены кровью, и, дальше уже некуда, дрожащие ресницы. Чонхо целует Кана в губы, после щёки и переходит на мочку ушей, где там же и шепчет: — Мне нравится, как ты управляешь своим сладким язычком, — ухо младшего охватывает горячее дыхание. — Но, а сейчас, малыш, прошу, не сдерживайся, — Ёсана вело когда Чонхо называл его малышом, особенно в этой обстановке. — Хорошо, папочка, — так же шепча произнёс Ёсан. Чонхо усмехнулся. Ёсан забывается, разгорается от слишком откровенной ласки после того, как Чхве кусает его мочку. Он мучает его губами, ртом, языком, каждый раз доводя до края. Младший выгибается разводя бёдра в стороны. Чонхо больше не может терпеть. Он тянется за смазкой и презервативами, что лежали обычно в шкафчике на средней полке. Чхве переворачивает Кана спиной к себе, целует его спину, порой проводя языком по выпирающему позвонку, а после целуя его. Ласкает сначала изнутри тем самым и растягивая, а в ответ получает откровенные стоны. Ёсан привыкает к пальцам достаточно быстро, и неуклюже даёт бёдрами назад, давая понять, что готов, и сжимая простынь в руках как можно сильнее. Тогда Чонхо придерживает Кана за бёдра, входит медленно, заставляя того протяжно застонать, сглотнув вязкую слюну и выгнуться в спине чуть ли не до хруста. Кан задыхается в собственных ощущениях, когда Чонхо начинает двигаться, кусая губы от узости, и лаская напрягшийся рельефный живот парня. У Кана ноги разъезжаются, он уже чувствует приближающуюся разрядку, а Чонхо обхватывает рукой член младшего и начинает дрочить, наблюдая за тем, как тот выгибается от наслаждения. Ёсан резко открывает глаза и пытается ухватить воздух ртом, когда Чхве резким движением задевает ту самую чувствительную точку. Он замечает реакцию парня и продолжает вдалбливать его в постель именно под этим углом. А Ёсана распирает от ощущений, боль смешивается с удовольствием каждую секунду, хочется буквально плакать и смеяться от того, насколько ему хорошо. Разводит ноги ещё шире, просит парня о большем, потому что кажется, что ещё немного и он удушится в своих чувствах. Громкие стоны раздавались по всей квартире, возможно доходя и до ближайших соседей. Из уст Ёсана хриплым, дико пошлым и не менее громким стоном срывается имя старшего, заставляя Чонхо сматериться. Чхве ускоряет темп до бешенной скорости, чаще проезжаясь головкой члена по простате, не сдерживая стона в ответ. С каждым движением внутри себя, Ёсан, кажется, уходил в неизведанное. Ему было слишком хорошо, хотелось ещё и ещё, не доводя до разрядки, даже если знал, что позже будет и вовсе больно ходить. Кан дышит часто, голова начинает кружить вальс с маленьким количеством звёзд, а напряжение внизу живота нарастает, он закрывает глаза и с новым стоном кончает на постель, почти задыхаясь от накрывшего оргазма. Чонхо требуется ещё пару быстрых и размашистых толчков, и кончает следом за младшим, обессилено падая рядом, чтобы сразу же сплести пальцы, посмотреть в мутные и полные удовольствия глаза, слушая неровное дыхание обоих. — Чёртов Чхве, ты доставил мне удовольствия намного больше, чем это происходит обычно, — тихо и с нарастающим каждый раз дыханием, проговаривает Кан, поворачивая голову в сторону старшего; волосы были более чем растрёпанные, хотя у самого укладка была не лучше. Пот стекал с каждого, напоминая о том, что было. Пару минут хватило, чтобы младший уснул, а Чонхо его ласково укрыл одеялом и также ласково поцеловал в губы, лоб, щёки. Эти минуты им явно запомнятся надолго. Чонхо полюбил Ёсана в первый же вечер, когда привёл его к себе домой. Ёсан не мог делать совсем ничего, но благодаря терпеливому и заботливому хёну, он встал на ноги, научился заново говорить, писать, читать и чувствовать удовольствие. Он научился жить заново. Ёсан влюбился в него спустя полгода после того как Чонхо забрал его к себе. Они оба очень дорожат этими чувствами и каждым моментом проведённым вместе. Их любовь всю жизнь будет согревать их сердца и стараться всегда помогать если это действительно нужно. К сожалению, таких как Чонхо очень мало на этой Земле, и будь на его месте кто нибудь другой, то возможно, Ёсан бы так и остался в больнице под присмотром врачей которых, к слову, Ёсан недолюбливал, не считая его собственного доктора — Чхве Чонхо, которому он полностью доверяет.