Быть серьёзней

— Знаешь, мне кажется, однажды придётся быть серьёзней.        Ночь радовала долгожданной тишиной и прохладой. Здесь, на крепостной стене, небо казалось чуточку ближе и взирало сверху огромным количеством звёзд. Большой и круглый диск луны был подёрнут легкими облаками. Прекрасное время, чтобы ненадолго забыть о бесконечных сражениях, древних проклятиях, армии нежити, которая, конечно, уже близко. Просто выдохнуть и насладиться моментом.       И вдруг Элрин сказала: — Ты не думала о том, что дальше? Всю жизнь так не проживёшь…       Нишка с подозрением посмотрела на неё. Скучные жрецы Хельма могли выдать подобное, потому она и сбежала от них. Но Элрин, которая всегда заступалась, не осуждала… Сердце ёкнуло. С трудом подавив изумление, Нишка уточнила: — Почему это «не проживёшь»? Многие живут… — Достаточно ли приятного в такой жизни? — ответила Элрин. — Она часто бывает очень недолгой, хорошим не кончается. — Кому будет дело, если я рано закончу свои дни? — отмахнулась Нишка, — Может, так даже лучше… — Как минимум, мне будет очень жаль, если ты попадёшься или погибнешь. Мне ты вовсе не безразлична.       Они немного помолчали, и Элрин добавила: — Я вовсе не хочу учить тебя жизни, не подумай. Просто сама порой размышляю. Вряд ли мы останемся прежними, если выиграем и переживём эту войну. Что будем делать потом?       Тогда Нишка постаралась выкинуть из головы слова Элрин, пусть получилось не сразу. Убедилась, что та вовсе не собирается читать мораль, и перевела разговор на другую тему. Они провели остаток вечера, разглядывая небо и допивая бутылку вина, которую Нишка припасла ранее, затем переместились в спальню Элрин. Всё шло хорошо, в кои-то веки так, как и должно быть… До тех пор, пока ближе к утру их не разбудили тревожные вести: армия нежити была у стен крепости. Пришлось снова собираться и идти в бой. ***       Много дней спустя, лёжа одна в комнате Элрин, изучая складки на пологе кровати, Нишка невольно вспоминала слова, сказанные в ту ночь, и понимала: Элрин была права. Возможно, пришла пора становиться серьёзней.       Война осталась позади, Чёрный Гариус был повержен, за ним и сам Король Теней. Но говорить о победе было сложно: слишком глубокий отпечаток остался на всех, кто сражался, многие сильно пострадали. Элрин не вернулась. Она сгинула в странном портале, и никто не смог этому помешать. Нишка видела всё своими глазами, попыталась броситься вслед, только силы её к тому моменту давно иссякли. Сейчас она тем более не знала, как жить дальше. Мир сначала перевернулся с ног на голову, и возможно, то было к лучшему… Но потом он просто разрушился, как древняя твердыня после падения Короля Теней. Нишка осталась лежать на осколках и оплакивать своё счастье, обретённое и утерянное столь внезапно.       Элрин стала первой, кто заботился о Нишке по-настоящему. Не как жрецы Хельма из приюта, с их вечными нотациями и осуждением. Те лишь делали вид, что им не всё равно, на практике без конца читали свои проповеди и раз разом давали понять: она никогда не станет достаточно хорошей потому, что от рождения порченая, проклятая. Не как мнимые друзья, которые втирались в доверие, дабы использовать её по полной и при первой возможности воткнуть нож в спину. Элрин действительно любила её. Принимала и поддерживала самые безумные начинания, не пыталась осудить или перевоспитать, дала понять, что мир не так враждебен, как кажется. И Нишка отвечала взаимностью. В ту ночь они признались друг другу в любви открыто, сомнений уже не осталось.       Вместе с тем, Элрин то и дело заставляла задуматься. Например, нравилась ли Нишке её жизнь в действительности? С ранних лет она была в движении и редко смотрела дальше сегодняшнего дня. Удалось не погибнуть, уйти незамеченной, даже наполнить чем-нибудь карманы — хорошо. Если не очень повезло — главное, что живая и целая, а завтра всё по новой. У неё просто не было выбора или возможности попробовать что-то иное. Но если бы она попалась однажды? Если бы тогда, у форта Локе, их пути разминулись?       До Элрин у Нишки был один друг, Андер. В семь лет он осиротел и оказался в приюте, где она жила с рождения. Пришёл сам, поняв, что дома больше не был кому-то нужен, испугавшись судьбы уличного беспризорника. Но Андер не смог поладить с другими воспитанниками, потому сблизился с Нишкой. Они стали держаться вместе, заступаться друг за друга: странный мальчик и девочка-тифлинг. Часто тайком убегали из приюта, развлекались, как могли; иногда жрецы их ловили, но вдвоём справляться со всем оказалось намного легче. Андер защищал Нишку, когда другие дразнили её «порченной», таскал с приютской кухни лакомые куски для неё и себя. Вместе они успели пережить свои первые захватывающие приключения, и как многие дети, хотели впредь идти по жизни плечом к плечу, не расставаясь до самой смерти… Но однажды он решил, что нужно взрослеть, и выбрал праведный путь жреца Хельма, став послушником, а не просто воспитанником приюта. Ибо… надо быть серьёзней. Видимо, устал от бесконечных нотаций и наказаний, рискованных затей, за которые им часто попадало. Он пошёл безопасной дорогой, Нишка сочла это предательством, ведь она не могла поступить также. Даже будь её сердце открыто Хельму, остальные никогда не приняли бы Нишку полностью, просто потому, что она была тифлингом. Другие лишь смотрели на неё и сразу додумывали невесть что. Им не приходило в голову, что у неё тоже были чувства. Поэтому в тот момент Нишка едва ли могла смириться с тем, что единственный верный друг вознамерился стать одним из них. Именно тогда она решила сбежать, после предательства Андера в приюте её больше не держало ничто. С тех пор Нишка, вроде, неплохо освоилась на улицах, стала жить воровством. Неприятности шли по пятам, нередко настигали, но каким-то чудом она всегда ускользала, вплоть до судьбоносной встречи у форта Локе.        Позже Нишка не раз вспоминала Андера и думала: как сложилась его судьба, стал ли его путь действительно легче? Конечно, она слышала о волнениях в Цитадели Хельма. Если он был там, то мог погибнуть от рук самозванцев… Всё же Андер немало значил для неё, потому так сложно было смириться с его решением тогда.        И той ночью, на крепостной стене, она испугалась: вдруг Элрин на самом деле не на её стороне, вдруг тоже решит предать каким-то образом? Та смогла заверить, что нет, её слова звучали разумно.       Теперь Нишка понимала: после всего, что перенесла, она не может вернуться к прежней жизни.       Она устала бежать и постоянно рисковать. Продолжать это долго невозможно, когда-то нужно остановиться, или жизнь остановит сама. Тут Элрин была права.       Она устала всюду быть чужой. Здесь, в Крепости, Нишка стала хоть немного, но своей, даже без Элрин с ней считались. Нишка заняла её комнату — их комнату — и точно не хотела никуда уходить. Никто бы её не прогнал и не возразил, а Келгар мог ворчать сколько угодно. Она давно научилась не воспринимать дворфа всерьёз, да и он, похоже, теперь относился к ней намного лучше.       Можно просто быть здесь, ждать и верить, что однажды Элрин вернётся, всё снова станет хорошо. Только долго ли она выдержит, и вдруг этот день не наступит? Вдруг Элрин по-прежнему где-то там, в руинах, или застряла между измерениями, попала в плен к гитиянки… Но жива, и ей нужна помощь. Сумеет ли Нишка спокойно сидеть на месте, допуская такое? Конечно нет. Она найдёт силы помочь, ради всего хорошего, что Элрин сделала, ради счастья, которое она могла обрести рядом с ней. Наверняка остальные поддержали бы это решение, стоило спросить их. Может, выжившие объединятся ещё раз и найдут Элрин. А если нет — она придумает что-то ещё…       Нишка знала лишь одно: она прошла слишком долгий путь, чтобы возвращаться. Она ни за что не хотела обратно на улицы. Не сейчас, после всего, что увидела и поняла. И если она могла вернуть Элрин, эту возможность упускать не стоило. Элрин во всём была права: приходит время становиться серьёзней… но возможно, это к лучшему.