Глава 11.
Оглушительный свист резанул слух и тут же стих. Уши заложило, а дыхание спёрло. С трудом вдохнув воздух, всем было сложно не закашляться. Вэй Ин опустил флейту, оглядываясь. Младшие не отпускали рук, тоже вертели головами по сторонам.
— Шаг вперёд, — напомнил Ванцзи и все как по команде одновременно выступили за границы заколдованного круга, и тут же повалились на землю, громко и жалобно выдыхая.
— Все в норме? Как себя чувствуете? — отдышавшись спросил Усянь.
— Мы в порядке, а Вы, учитель Вэй? — озадаченно спросил Сычжуй.
— В норме. Пора выбираться, — ответил Усянь, нащупывая руку мужа, чтобы опереться, так спокойнее.
Они медленно пошли на выход, стараясь не шуметь, чтобы обвал не повторился. Ближе к выходу к ним стали приближаться громкие шаги, эхо от которых даже создавало сквозняк.
— Вы! Вернулись! — звонкий грубый голос Цзян Чэна напугал как минимум Цзинь Лина, который съёжившись спрятался за спиной Сычжуя.
Ванцзи, шедший впереди с Усянем под руку, и мускулом не повёл.
— Цзян Чэн! Встречаешь? — что такое инстинкт самосохранения, Вэй Ин не знал ещё с детства, а стоящий рядом муж только придавал уверенности.
— Ты! Проклятье, — глава Цзян обвёл всех взглядом, убедившись, что всё в порядке, развернулся и зашагал прочь.
Выйдя из пещеры, они прошли к развилке дороги, где увидели небольшой походный лагерь.
— Ого! Вы нас всё это время тут ждали? — спросил Усянь.
Цзян Чэн хмыкнул, мол он ждал только племянника и никого больше. И то, что он неделю прожил в лесу переживая ещё и за брата, а получив от того послание, перечитывал его каждый день... Нет. Он просто волновался за племянника.
— Дядя Цзян, извини. Я не ожидал, что всё так выйдет. Больше такого не повторится, — решив, что лучше извинится при всех, ведь так есть шанс, что его не прибьют на месте, заговорил Цзинь Лин.
— Конечно не повторится. Теперь из башни ты будешь выходить под конвоем. И наказания тоже не избежишь. Как ты вообще умудрился попасть в такую ловушку да ещё и с ним? — почти рыкнув от злости, Ваньинь сжал кулак, его рука заискрилась.
— Может просто под домашним арестом посижу?.. — с надеждой спросил Цзинь Лин, смотря своим самым жалким и побитым взглядом.
Он и так был словно в заточении, а выходить куда-либо с кучей охранников не входило в его планы. Вэй Ин улыбался, наблюдая за племянником и братом. Он знал, что Цзян Чэн в жизни не скажет им как сильно волновался и ждал их всех. Переживал за каждого, поэтому и отводил взгляд, чтобы не показывать, что он не зол, он напуган и счастлив их видеть.
— Ай, ну что вы сразу к наказаниям. Скажи, значит моё послание дошло? — оторвавшись от мужа вышел чуть вперёд Усянь переключая внимание брата на себя.
Цзинь Лин тут же юркнул за спину младших Ланей, которые принялись успокаивать его.
— Дошло, — хмуро отозвался Цзян Чэн.
— Надо же! Сработало! Лань Чжань, какой я у тебя гениальный! — Ванцзи уже привык скрывать их отношения за это короткое время и сначала даже дёрнулся, когда Вэй Ин снова его обнял, счастливо улыбаясь. — Так, ладно. В лесу я уже насиделся. Предлагаю вернуться в Облачные Глубины. Многое нужно рассказать и отправить всех по орденам наконец, — заключил Усянь, он был необычайно бодр и полон сил.
— А что же с нашим заказом? Того парня мы ведь так и не нашли, — вспомнил Сычжуй.
Он не прекращал думать о бедняге, который потерялся в этом лесу у горы.
— Всё в порядке. Его нашли и вернули домой. Двое заклинателей, что были с ним, к нашему приходу уже были мертвы. Также мы истребили нечисть обитающую здесь, — сказал Цзян Чэн, ему самому осточертело торчать в этой глуши, и он мечтал убраться как можно скорее отсюда.
— Ой точно! Нужно разрушить тот круг! И лучше завалить пещеру, — вспомнил Вэй Ин.
— Я оставил взрывные талисманы, как отойдём на безопасное расстояние, я взорву их, — сказал невозмутимо Ванцзи.
Вэй Ин одновременно и удивился и обрадовался. Он был так счастлив вернуться, что не замечал ничего вокруг. Даже когда Лань Чжань успел развесить талисманы не заметил.
Цзян Чэн дал команду сворачивать лагерь и оставив своего помощника проследить, пошёл с Цзинь Лином в Облачные Глубины.
Оказавшись в городе, Вэй Ин предложил зайти к владельцу харчевни и узнать как там его племянник, и как их дела. Минуя знакомые улочки, Усянь не мог насмотреться — всё такое знакомое, родное, в прошлом конечно было здорово, но быть дома, быть на своём месте, лучше всего.
— Учитель Вэй, вы обещали нам рассказать что-то по возвращении. Раз мы ничего не забыли, расскажете?— вспомнил Цзиньи.
Он единственный не хмурился и был действительно довольным, что они дома, все живы, целы и здоровы.
— Ах, точно. Только не обижайтесь, что раньше не рассказал, эта новость могла отразиться на ваших эмоциях, и контролировать заклятый круг было бы опаснее и сложнее. В общем, я знаю где искать Лань Иньхэ, и почему мы не знакомы здесь с ним, — переглянувшись с Ванцзи, тихо договорил Вэй Ин.
— Правда знаешь где он сейчас? — воодушевился Цзинь Лин.
Но Сычжуй, заметив настроение Вэй Ина, подошёл и взял за руку младшего.
— Кажется, и я понял, — тихо пробормотал Юань, опуская голову.
Цзян Чэн хмуро смотрел на них, не понимая всеобщей подавленности.
— У Лань Иньхэ была неизвестная и от этого неизлечимая болезнь, — начал Усянь.
— Что? — Цзинь Лин выглядел очень удивлённым.
— Её обнаружили всего два года назад до момента как мы с ним познакомились. Его здоровье стремительно ухудшалось. Поддерживало жизнь только золотое ядро, но и оно неспособно было излечить тело. Лань Иньхэ сделали неутешительный прогноз. На тот момент ему оставалось прожить ещё года два. Это самый долгий и оптимистичный срок. Поэтому я не рассказал об этом сразу, — посмотрев на Цзинь Лина извиняющимся взглядом, договорил Усянь.
— Н-не может быть! — выдернув руку из ладони Сычжуя, крикнул Цзинь Лин.
Как так? Этот странный Лань, он и повода не давал думать, что болен. Всегда приветливый и улыбчивый.
Только и говорил, что плохо спит. Но на это могло повлиять что угодно. Но неизлечимая болезнь... Так не должно было быть!
— Мы сможем найти его в Храме Предков клана Лань. Думаю Лань Цижэнь не будет против. Надеюсь, не будет, — грустно вздохнул Вэй Ин и похлопав по плечу Жуланя, пошёл вперёд.
Цзян Чэн решил, что расспросит обо всём, когда они наконец прийдут, и в спокойной обстановке всё обсудят.
Сейчас все на нервах.
Лань Сичэню и Лань Цижэню успели доложить о возвращении Ванцзи и остальных до того, как они сами наконец пожаловали в павильон.
— Брат! — очень счастливый взгляд Сичэня даже немного смутил Ванцзи.
Он поклонился.
— Дядя, брат. Мы вернулись. — немногословно, но этого достаточно, чтобы старшие не переживали.
Лань Цижэнь хмурился как обычно, но что-то в его взгляде смягчилось. Хотя, Вэй Ин решил, что просто привык к этим глазам, доброй молодой версии старого Ланя, и наверное ему показалось.
— Позволите нам почтить память кое-кого в Храме Предков, Глава клана? — задал интересующий всех вопрос Вэй Ин.
— Что? Кого именно? У вас что то случилось в прошлом? — спросил Сичэнь.
— Я провожу их, — отозвался Лань Цижэнь, и Усянь что-то заподозрил, с чего это старому Ланю самому их сопровождать?
Разве что блюсти порядок, и иметь лишний повод отчитать Вэй Ина, подумал Усянь и хмыкнул. Интересно!
Лань Сичэнь, всё же, тоже пошёл с ними.
Они медленно шли между табличек, Лань Чжань внимательно читал имена и наконец остановился у нужной. Вэй Ин подозвал Цзинь Лина. Тот был хмурым как туча, что вот-вот разразится громом и прольётся ливнем.
Он насупился и подошёл ближе. Прочёл надпись, и зажмурился на мгновение.
«Лань Иньхэ. Счастливый человек, проживший самую счастливую жизнь. Добрый друг и соратник.»
Гласила надпись.
Слёзы сорвались по щекам, сбегая капля за каплей и падали с острого подбородка. Цзинь Лин не произнёс ни звука. Он молча зажёг палочки благовоний, вставил их в песок и поклонился.
Задержав ещё немного взгляд на табличке, он развернулся и вышел, пропадая в ярком дневном свете. Остальные тяжело вздохнули.
Лань Цижэнь стоял недалеко, наблюдая за ними сузив глаза. Он так же горько выдохнул, воспоминания давили и на его сердце.
Наконец, выйдя из Храма Предков, все решили пообедать, и наконец поведать историю случайного путешествия во времени. Вэй Ин был основным рассказчиком. Он поведал о том, как сначала они нашли способ вернуться домой, но его душа вошла в диссонанс и это оставило их в прошлом, до момента нормализации состояния Усяня.
Затем, как он придумал талисман для передачи сообщения Сичэню. Лань Сичэнь просиял и похвалил догадливость бывшего Старейшины Илина. Ванцзи просиял от гордости за мужа.
Лань Цижэнь при этом скривился —подумаешь! Главное, что не померли, и на том спасибо.
Затем рассказал об учениках Ванцзи, и как тому понравилось быть наставником в игре на гуцине. Лань Чжань угукнул как сова в знак согласия, и продолжил невозмутимо пить чай. Затем эстафету перенял Цзинъи, рассказывая, что они поведали адептам из прошлого и как было весело.
Сычжуй взял на себя смелость рассказать про знакомство с отцом братьев-Нефритов. Сичэнь испуганно посмотрел на Ванцзи, но тот продолжал пить чай и слушать болтовню.
Вэй Ин не сводил взгляда со старого, по обычаю хмурого, Ланя. Цижэнь потирал свою бородку, и даже ухом не вёл, но Усянь точно что-то заметил, только не мог понять, что же не так.
Вэй Ин успел найти зарёванного Цзинь Лина возле места, где в прошлом он сажал розы с Иньхэ. Тот, отплакавшись, согласился пойти на обед со всеми.
Кстати, насчёт обеда. Порция для Вэй Ина была из его любимых блюд и удивленное выражение лица Ванцзи сразу подсказало, что это не его рук дело.Переведя взгляд на Сичэня, который чинно разглаживал подол ханьфу и игнорировал весь мир, Вэй Ин преисполненным неверия взглядом посмотрел на старого Ланя, но тот будто ничего не замечая, и ухом не повёл. Вэй Усянь нахмурился. Что это всё значит?
И вот они сидели всей компанией, и наконец очередь дошла до Цзинь Лина. Он перестал хмуриться.
— Лань Иньхэ, я скучаю, — на выдохе сказал он.
Сичэнь и Усянь понимающе улыбнулись. Вэй Ин рассказал о знакомстве с Лань Иньхэ тоже, о том как тот попросил Цзинь Лина помогать ему, занимая тем самым парня и не давал ему скучать.
Цзян Чэн покачал головой. Он сам потерял стольких близких людей, а Жулань вообще без родителей рос. Это наверное для него большой удар.
— Он тоже по вам скучал, — вмешался наконец Лань Цижэнь, — поскольку после вашего отбытия все о вас забыли. Но память это одно, а чувства стереть нельзя, — философски закончил он.
— Так Вы всё же помните! — воскликнул Усянь, подпрыгнув на месте.
Ведь только молодой Цижэнь озаботился о его вкусовых предпочтениях, а значит обед дело рук старого Ланя.
— Дядя? — спросил Сичэнь.
— Я вспомнил всё, видимо когда вы вернулись, в это время. Сначала я не мог понять, что за люди всплыли в моём сознании. С самого утра что-то не давало мне покоя. Но понемногу память о той неделе вернулась. И сейчас ваш рассказ только подтвердил всё, что я вспомнил. Розы Иньхэ цвели недолго, но всё же у него получилось.
— Правда? — тут же воспрянул Цзинь Лин.
— Да. Иньхэ приходил туда каждый день, и зачем-то брал с собой полотенце, когда я спрашивал, он растерянно смотрел на него и говорил, что наверное для меня взял. Но сейчас я вспомнил, для кого.
— Да, я всё время пачкал лицо и господин Иньхэ стал приносить мне полотенце, чтобы я не шатался грязный, так он обьяснял, — сказал Цзинь Лин.
— Иньхэ продержался дольше, чем предсказал ему лекарь, но болезнь быстро приковала его к постели. Последние полгода я заботился о нём словно о младенце. Но он ушёл мирно и без боли. Если вы все хотели знать.
— Огромное спасибо, что рассказали нам! — вскочив на ноги, поклонился Лань Цижэню Цзинь Лин.
Старый Лань прикрыл глаза, кивая в ответ. Усянь опустил голову, сжимая руку мужа. Как это тяжело слышать!
Ещё вчера он обнимал этого человека и он ему улыбался! А для старого Ланя столько лет уже прошло, а они ворошат эти тяжёлые болезненные воспоминания.
— Мне очень жаль, учитель Лань. Простите, что напомнили Вам о потере.
Цижэнь кивнул и Вэй Ину. Лань Сичэнь обвёл всех взглядом. Несмотря на всеобщую грусть, впервые не было никакого напряжения. Нынешний Глава клана мысленно пометил для себя, узнать поподробнее у Вэй Усяня, кто был этот Лань Иньхэ и что же произошло. Он заметил как изменился дядя в отношении к господину Вэю, и это одновременно и радовало и пугало.
Цзян Чэн был ошеломлён тем, как свободно стал общаться его племянник с этим ворчливым старым Ланем. Даже его брат! Что же у них там такого случилось? Обязательно выведать, хмыкнул сам себе глава Цзян.
— А! Глава клана Лань, скажите, очень ли Вам нужны Сычжуй и Цзиньи? — вдруг вспомнив про розы, спросил Цзинь Лин, уставившись на Лань Сичэня.
— А что Вы хотели, Глава клана Цзинь? — вежливо спросил тот.
— Если Вы не против, я бы хотел пригласить их к себе в башню Кои. Они обещали помочь мне с очень важным делом. Если есть такая возможность.
Сычжуй и Цзинъи переглянулись с друг другом, их глаза загорелись. Провести ещё немного времени с Жуланем было неплохой идеей.
— Что ж, думаю в ближайшее время они могут быть свободны. Если не против, то могут отправляться.
— Благодарю, Вас! — чинно поклонился Цзинь Лин.
Сычжуй и Цзиньи вновь переглянулись, улыбаясь, будет весело.
Ванцзи и Усянь наконец-то добрались до кроличьего холма. Усянь так рад был видеть армию копошащихся в зелени зверьков, что готов был плакать от счастья. Без них было так пусто. Ванцзи, полностью разделявший мнение мужа, сел на колени, и чесал и жамкал каждого кролика, который к нему подбегал.
Кролики же, совсем заскучавшие без своего хозяина, льнули к нему, обступая белым пушистым ковром. Вэй Ин улыбался наблюдая за этой нежностью и привязанностью. Он отошёл под своё любимое дерево и сел прячась в тени. Его отвлёк грубый мужской голос.
— Господин Вэй, — неуверенно позвал его мужчина средних лет.
— А? Слушаю, — встав, Вэй Ин подошёл к нему.
— Господин Вэй... Как узнал, что Вы вернулись, с трудом нашёл Вас. Нужно было сразу идти сюда, — мужчина улыбался одними глазами.
— Простите, мы знакомы? — уточнил Усянь, что-то в чертах этого мужчины ему смутно кого-то напоминало.
— Простите. Сейчас... — мужчина опустил руку в рукав и достал оттуда потёртую старую шкатулку.
Открыв её, он достал пожелтевший, но всё ещё целый лист бумаги. Вручив его Вэй Ину, мужчина замер. Вэй Усянь развернул листок и захлопал глазами.
— Ах, Лань Чжиюн! Какая встреча! —
на листке был портрет молодого парня, играющего на гуцине, который нарисовал собственноручно Вэй Ин.
— До сегодняшнего дня я почему-то не помнил Вас. Точнее, что это были именно Вы. Но что-то сегодня дёрнуло меня достать эту шкатулку и посмотреть этот рисунок. Как? Это ведь были Вы и совершенно не изменились.
Вэй Ин засмеялся.
— Понимаешь... эмм... Понимаете, мы попали в ловушку на охоте и нас забросило в прошлое. Тогда мы просто застряли из-за моего плохого здоровья и смогли вернуться домой только неделю спустя. Простите, что тогда так вышло.
— Не извиняйтесь. Это я должен попросить прощения. Вы вскружили мне голову, простите мне мою дерзость. Молодым всё по плечу. Спасибо, что это были Вы.
— Прошу, прекратите! Я рад встретиться с Вами и знать, что вы в порядке.
— Учитель? — их прервал голос Ванцзи.
— Ох, Лань Ванцзи, — внутренне Усянь напрягся, неизвестно сколько услышал Лань Чжань, а скрывать от него неудавшийся любовный роман, да ещё и с учителем... Стоп! — Учитель?! Кто, он?!
— Да, учитель был моим наставником в игре на гуцине.
— А-ха-ха-ха, — рассмеялся Вэй Ин.
— Что?
— Лань Чжань, ты не поверишь кто твой учитель! — продолжая хохотать проговорил Вэй Ин.
Лань Чжиюн наблюдал за Вэй Ином и радовался, он запомнил его именно таким, и видеть этого человека вновь... Было приятно вспомнить юность.
— Это Лань Чжиюн, твой любимчик. Он оказывается был твоим наставником всё это время! И кто же получается кого учил? — продолжал смеяться Усянь.
Ванцзи удивлённо уставился на своего наставника.
— Да, выходит, что семнадцатилетнего меня обучал именно ты, Ванцзи. И всем тем техникам, которым ты научил меня в прошлом, я в будущем обучил тебя. Я почему-то только сегодня вспомнил.
Недоумение на лице Ланей было восхитительным. Усянь не мог налюбоваться.
— Это потому, что так сработало заклятье. Видимо, все кто с нами контактировал в момент нашего перемещения, нас забыли тогда в прошлом, а когда мы вернулись уже в настоящее, память вернулась. Это так забавно, — ответил Вэй Усянь.
Лань Чжань поклонился своему наставнику, украдкой подсмотрев, что за листок держит его муж. Узнав на портрете юного Лань Чжиюна он нахмурился. Но ничего не сказал. Наконец, распрощавшись, Вэй Ин и Лань Чжань спокойно вернулись к себе. Где они наконец могли остаться наедине, побыть просто рядом и оградиться от всего мира.
— Расскажешь, почему извинялся перед моим наставником?
— Только обещай, что то, что было в прошлом, останется в прошлом.
— Мгм.
Вэй Ин тяжело вздохнул. Если ему эта ситуация показалась забавной, то как отреагирует Лань Чжань, неизвестно. Его лучший ученик, после Сычжуя разумеется, положил взгляд на его мужа, так ещё и нашёл его спустя столько времени, хранил даже его подарок.
— Какой вздор, — выдохнул Лань Чжань, выслушав мужа.
— Ты не сердишься?
Ванцзи сердился только на себя, что не углядел за мужем там, так ещё и не было никакой возможности запретить наставнику приближаться к Вэй Ину, как он сделал здесь, уже дома.
Усянь только его, и каждый это уяснил. А в тех Облачных Глубинах, мало ли кто ещё посягал на его сокровище? Ну, или хотя бы, мечтал?
— Мой, — притянув лицо Усяня для поцелуя в самые губы, прошептал Ванцзи.
Усянь засмеялся, расслабляясь.
Этот Лань неисправим.
***
Половина слуг сбежалась и перешёптываясь выглядывали из- за угла.
Внутренний сад башни Золотого Карпа перестал быть тихим и мирным местом. Из глубин сада доносились громогласные приказы, и были слышны ещё несколько голосов и смех. Если пройти за беседку и стену из можжевельника, то можно обнаружить там юного главу Цзинь с двумя адептами клана Лань, с закатанными рукавами и штанами по колено.
Их волосы собраны в пучки, чтобы не мешали, верхние ханьфу сняты, чтобы не испачкать. Хотя Лани воспитывались так, что пачкаться просто не умели, однако, непоседливый глава Цзинь умело перепачкал не только себя, но и своих товарищей, которые помогали ему, трудясь в поте лица.
Как только Цзинь Лин покинул Облачные Глубины вместе с Лань Сычжуем и Лань Цзиньи, сразу же по прибытии в башню Кои, Цзинь Лин распорядился выделить участок во внутреннем саду башни для посадки роз.
Уже, было, хотели отсылать слуг сажать шипастые кусты, как юный глава поверг всех находящихся в зале людей в шок. Он собирался сажать цветы сам, мало того, в помощниках у него были сразу два выдающихся адепта Гусу Лань, которые с самым мирным и безучастным видом пили чай и ухом не повели, заслышав свои имена и то, что им предстоит делать.
Слугам, всё же, дали приказ таскать удобрения и воду. Принести лопаты, тяпки, вёдра и ещё кучу всякой утвари для земледелия. Разумеется, никто в башне не был осведомлён, что их юный глава побывал в прошлом, все знали, что он был на очень сложном задании вместе с этими самыми адептами Гусу Лань, что чопорно и кропотливо удобряли и пололи землю под внимательным взором Цзинь Лина.
Никому невдомёк было, что укусило их главу, чтобы он лично, своими руками, великий заклинатель, глава могущественного ордена, копался в земле и мало того, лично даже ездил и отбирал кусты роз для посадки!
Им одновременно и восхищались и не понимали. Молодой человек давно вышел из буйного юного возраста. Жулань давно стал примерным, воспитанным, с самыми лучшими манерами молодым заклинателем. Он общался наравне со всеми главами орденов и даже получил снисхождение от Верховного Заклинателя Ханьгуан-цзюня. Пускай многие знали, что Цзинь Лин племянник Вэй Усяня, который теперь был тесно связан с Облачными Глубинами, всё же боялись говорить, что Лань Ванцзи принял Цзинь Лина лишь из-за новообразовавшихся кровных связей.
Его упрямый и властный характер, который тот наконец обуздал, заставлял уважать его, и в нём давно перестали видеть лишь избалованного мальчишку. Однако теперь, капризы Цзинь Лина, видимо, вышли на новый уровень. Раз даже глава ордена Цзян не обьявился и не отчитывал его при старейшинах Цзинь, это говорило о многом. Поэтому столпившись и наблюдая из далека слуги и придворные шептались о том, как много их глава знает о посадке кустов, об удобрении почвы и был так увлечён этим делом, что у всех дыхание захватывало.
Господа Лани выглядели так, словно Божества, спустившиеся с Небес, которые лично устраивали розы, словно пытаясь воссоздать Небесный Сад. Их грациозные движения рук, неторопливы и выверены. Им ничего не мешало и ничто не могло отвлечь. Даже очень возбуждённый и всё время бубнящий что-то непонятное с такого расстояния Цзинь Лин.
Он коршуном нависал над ними, следя за их работой, но всё же отвлекался на слуг, что сновали туда-сюда и приносили то новые ведра с водой, то ещё что-то.
— А-Лин, ты не перегреешься на таком солнце? — учтиво спросил Сычжуй, разгибая спину и выпрямляясь в полный рост.
Он приставил ко лбу ладонь козырьком, чтобы солнце не мешало смотреть на младшего, чьи щёки раскраснелись, словно от лихорадки.
— Нормально всё. Не о чем переживать. Просто, руководить процессом в таком масштабе сложнее, чем когда лишь мы вчетвером с Иньхэ сажали розы, — негромко ответил Цзинь Лин.
Он стоял недалеко от перекопанной земли и выглядел весьма довольным.
— А-ай. Солнце действительно беспощадное здесь. Пить хочу-у, — усевшись на траву недалеко от перекопанного участка, заговорил Цзинъи.
На нем была бамбуковая шляпа-нон, чтобы не обгорело лицо. Она создавала узорчатые тени на его скулах и губах. Он выпрямил босые перепачканные грязью ноги и жалобно выдохнул.
— Самый неустойчивый к жаре из нас всех — это как раз Цзинъи! Вот о ком следует переживать, — хмыкнул Жулань, и зачерпнув в ладони воду из ведра, брызнул на старшего.
Тот лишь подставил лицо и шею под брызги и улыбнулся. Цзинь Лин фыркнул, разочаровавшись, что вызвал не ту реакцию которую ожидал.
— Радуйтесь, что мы не в Юньмэне. Учитель Вэй рассказывал, что летом там как в печке. Несмотря на множество озер, жару вынести практически невозможно тем, кто не рождён там, — сказал Сычжуй потягиваясь, и улыбаясь над тем, как негодующе дуется Жулань, а Цзинъи лишь хитро ему ухмыляется.
— Сычжуй прав. Я как-то напросился к дяде Цзяну в гости, хотя это было лишь начало лета, по приезде мне даже дышать было тяжело. Не говоря уже о том, что я очень быстро загорел а местами даже обгорел, а они ещё и адептов по четыре часа на солнце обучают! Я как увидел их, голых по пояс, всех в поту и пыли — они были такие, словно работали у печи целые сутки! Так что у меня ещё и хорошо, знаете ли,— уперев грязные руки в бока, хмыкнул Цзинь Лин.
Сычжуй поморщился, стирать их одежду будет самой трудной задачей. Цзиньи только хмыкнул со смешком, и подозвал слугу, чтобы тот принёс прохладной воды.
Они передохнули и решили, что продолжат до обеда, а уже после пойдут купаться и продолжат уже завтра. Лань Сичэнь отпустил младших Ланей на неопределённый срок, лишь при Лань Цижэне он сказал не больше десяти дней, но все знают, что это значило. Как закончат, так пусть и возвращаются. Облачные Глубины проживут без них ещё немного.
Так они и продолжили разбивать розовый сад прямо возле любимой беседки Жуланя, разбавляя свои будни тренировками и спаррингами с адептами Цзинь, и самим Цзинь Лином. Глава ордена не забывал об обязанностях, и вечерами просиживал за горой бумаг и проводил много времени с советчиками и выслушивал донесения и предложения.
Когда сад наконец был высажен, кусты зазеленели ровными рядами, радуя глаз тех, кто трудился над ними.
— Этот сад будет называться в честь Иньхэ. Сад Иньхэ, — обведя проделанную работу взглядом, и дважды обойдя участок с кустами по кругу, сказал Цзинь Лин.
— Отличное название. Господину Иньхэ очень бы понравилась твоя идея, — сказал улыбаясь Сычжуй.
— Все мы здорово потрудились! Я даже не устал. Это, правда, очень здорово. Спасибо, А-Лин, что пригласил нас помочь. И название и правда хорошее. Только ты не будешь грустить?— спросил Цзинъи, смотря на младшего.
Цзинь Лин замер, смотря на него, но быстро на его губах расцвела лёгкая улыбка.
— Ни разу! Эти розы — напоминание о хорошем человеке. А также о проведённом времени с друзьями. Когда бы я ещё смог быть с вами так долго, не связанный обязанностью главы соблюдать правила и приличия в общении с вами! Так что это вам спасибо, что помогли мне и провели со мной время. Я это очень ценю, — последние слова Цзинь Лин говорил очень тихо отвернув голову, желая словно, чтобы его и вовсе не услышали.
Двое улыбнулись и подошли к нему.
— Ой, что ж поделать, наша Юная Госпожа вернулась. Такой милый! — сгребая в охапку Жуланя, смеялся Цзинъи, его длинные руки с лёгкостью обхватили парня за плечи, не давая тому вырваться.
Цзинь Лин злился от смущения и от того, что Цзиньи снова вспомнил его дурацкую кличку.
— А-Лин, Цзиньи! Ну что вы опять! — Сычжуй знал, что из таких шутливых переговоров эти двое, как обычно, опять могут перейти к рукоприкладству на радость слугам, наблюдающим такое зрелище — разъярённый глава Цзинь и убегающий от него адепт Лань.
— А что мы? Мы ничего! — сверкнув глазами ответил Цзиньи.
Он разжал руки, отпуская младшего, но только, чтобы Цзинь Лин подтянул к себе Сычжуя за руку и он тоже был втянут в крепкие объятия, и в ухо ему смеялись уже с двух сторон, пока он обнимал в ответ.
***
Сад зацвёл быстро. Розы были пышными, они словно кровавое море растеклись ровным овалом.
Цзинь Лин стоял в беседке и улыбался, любуясь закатом в тон цветов в его саду, и легко улыбался. Лань Сычжуй и Лань Цзинъи стояли по обе стороны от него и каждый думал о своём, но все они были счастливы.
